Не произнеся ни слова, она вернулась к грудной клетке. Придвинулась поближе и вгляделась в мечевидный отросток, где ребра соединялись с грудиной. Даже в этот пасмурный день в сумраке леса она смогла увидеть отчетливую царапину на кости. Маура представила тело, подвешенное вниз головой за лодыжки. Представила лезвие, вспарывающее живот от лобка до грудины. Эта царапина располагалась как раз там, где должно было пройти лезвие.
Внезапно ее руки под перчатками похолодели.
— Доктор Айлз? — спросил Тэм.
Она проигнорировала его и посмотрела на череп. На лобной кости, где лоб переходил в брови, пролегали три параллельные царапины.
Она покачнулась, ошеломленная.
— Нам необходимо позвонить Риццоли.
«Запускайте фейерверки», — подумала Джейн, подлезая под яркую полицейскую ленту. Это было не ее место преступления, не ее территория, и она вполне ожидала, что Даррен Кроу с самого начала ясно даст ей это понять. Она подумала о Леоне Готте, орущем на соседского ребенка: «Убирайся с моего газона!» Представила Кроу на тридцать лет старше, таким же сварливым стариком, вопящим: «Убирайся с моего места преступления!»
Но на другой стороне двора ее встретил Джонни Тэм.
— Риццоли, — поздоровался он.
— В каком он настроении?
— Как обычно. Цветет и пахнет.
— Это значит, в хорошем?
— Он не особо обрадовался поступку доктора Айлз.
— Я тоже не особо этому рада.
— Она настаивала на том, что тебя необходимо вызвать. А когда она говорит, я слушаю.
Джейн посмотрела на Тэма, но, как обычно, ничего не смогла прочитать по его лицу, ей это никогда не удавалось. Хотя Тэм был новичком в отделе по расследованию убийств, он уже успел создать репутацию человека, выполняющего работу с тихим и спокойным упорством. В отличие от Кроу, Тэм не сыскал себе славы гончей.
— Ты согласен с ней, что эти дела связаны? — спросила она.
— Я знаю, что доктор Айлз — не тот человек, который полагается на догадки. Вот почему меня отчасти удивило, что она вызвала тебя сюда. Учитывая вполне предсказуемую обратную реакцию.
Им не было нужды произносить имя, они оба знали, что речь идет о Кроу.
— Насколько тяжело с ним работать? — спросила Джейн, пока они шли по выложенной плиткой подъездной дорожке к заднему двору.
— Не считая того факта, что я практически разорвал три боксерские груши в тренажерном зале?
— Поверь мне, лучше не станет. Работать с ним — все равно что проходить китайскую пытку водой… — Она остановилась. — Если ты понимаешь, о чем я.
Тэм рассмеялся.
— Возможно, мы, китайцы, и изобрели ее, но Кроу ее усовершенствовал.
Они вышли на задний двор, и она увидела объект их насмешек, стоящий рядом с Маурой. Все в фигуре Кроу просто кричало о том, что он в гневе: от напряженной шеи до яростной артикуляции.
— Пока Вы не превратили все в цирк с конями, — сказал он Мауре, — как насчет того, чтобы назвать нам более точное время смерти?
— Оно настолько точно, насколько я могу сказать, — ответила Маура. — Остальное зависит о Вас. Это Ваша работа.
Кроу заметил приближение Джейн и съязвил:
— Уверен, у всемогущей Риццоли есть ответы.
— Я приехала сюда по просьбе доктора Айлз, — произнесла Джейн. — Я всего лишь взгляну на труп и уберусь с твоего пути.
— Ну да. Точно.
Маура тихо произнесла:
— Она там, Джейн.
Джейн последовала за ней через двор к экскаватору. Останки лежали на синем пластике у края свежевырытой ямы.
— Взрослая женщина, — проговорила Маура. — Рост около пяти футов, трех дюймов. Артритные изменения в позвоночнике отсутствуют, эпифизы[66] закрыты. Я примерно оцениваю ее возраст между двадцатью и сорока годами…
— Какого черта ты меня сюда вытащила? — пробормотала Джейн.
— Прошу прощения?
— Я и так уже в его черном списке.
— Так же, как и я, но это не мешает мне выполнять свою работу. — Маура помолчала. — Учитывая то, в каких условиях мне приходится работать.
Не было сомнений, что речь шла о случае, когда показания Мауры в суде отправили в тюрьму полицейского, которого все любили. Отстраненность Мауры, которые многие бы назвали странностью, и без того не делала ее особо популярной у сотрудников департамента полиции Бостона, а теперь полицейские и вовсе считали ее предательницей.
— Скажу начистоту, — произнесла Джейн. — Я не особо много поняла из того, что ты рассказала мне по телефону.
Она посмотрела на останки, которые разложение превратило в набор костей.
— Начнем с того, что это женщина.
— Ее лодыжки были связаны оранжевым нейлоновым шнуром. Таким же, как и лодыжки Готта.
— Такой шнур можно встретить, где угодно. В отличие от Готта, кто-то не поленился закопать эту женщину.
— На ее грудной клетке такая же отметина, как и у Готта. Думаю, что вполне вероятно она была выпотрошена.
— Вероятно?
— Без сохранившихся мягких тканей и органов я не могу это доказать. Но на этой грудине след от лезвия. Такая отметина остается, когда вспарывают живот. И еще одна деталь. — Маура присела на колени и указала на череп. — Взгляни на это.
— Ты про эти три небольших царапины?
— Помнишь череп Готта, на котором я обнаружила три параллельные отметины? Словно следы от когтей на кости.
— Они не параллельные. Это просто тоненькие небольшие царапинки.
— Они находятся на одинаковом расстоянии друг от друга. И могли быть нанесены одним и тем же инструментом.
— Или животными. Или ковшом экскаватора. — Джейн повернулась на звуки голосов. Прибыли криминалисты, и Кроу вел троих из них к останкам.
— Так что ты думаешь, Риццоли? — сказал Кроу. — Собираешься забрать это дело?
— Я не борюсь за территорию. Я всего лишь сверяю некоторые общие черты.
— Кем там была твоя жертва? Шестидесятичетырехлетним мужиком?
— Да.
— А это молодая женщина. Разве это походит на твой случай?
— Нет, — призналась Джейн, ощущая на себе взгляд Мауры.
— Твоя жертва… что вы обнаружили при вскрытии? Какова причина смерти?
— Перелом черепа вкупе с обширным разрушением щитовидного хряща, — ответила Маура.
— На черепе моей дамочки нет никаких явных переломов, — сказал Кроу. Моя дамочка. Так, словно она принадлежала ему, эта безымянная жертва. Словно он заявлял о своем праве собственности.
— Эта женщина была небольшого роста и с ней проще справиться, чем с мужчиной, — возразила Маура. — Не было никакой необходимости сначала оглушать ее ударом по голове.
— Но в этом еще одно отличие, — хмыкнул Кроу. — Еще одна деталь, которая не совпадает с другим делом.
— Детектив Кроу, я смотрю на гештальт[67]. На общую картину.
— Которую, похоже, видите только Вы. Одна жертва — пожилой мужчина, другая — женщина намного моложе. У одного — перелом черепа, у другой — нет. Один убит в собственном гараже, другая похоронена во дворе дома.
— Оба обнажены, лодыжки связаны шнуром, и, весьма вероятно, оба были выпотрошены. Способом, которым охотник…
— Маура, — оборвала ее Джейн. — Как насчет того, чтобы прогуляться по участку?
— Я уже по нему прошлась.
— А я нет. Идем.
Маура неохотно последовала за ней подальше от ямы, и они направились к краю двора. Нависающие деревья в этой части участка усиливали сумрак уже подходящего к концу серого дня.
— Ты считаешь, что Кроу прав? — спросила Маура с оттенком горечи в голосе.
— Ты же знаешь, что я всегда уважаю твое мнение, Маура.
— Но в данном случае ты с ним не согласна.
— Ты должна признать, что между этими двумя жертвами есть различия.
— Следы от порезов. Нейлоновый шнур. Даже узлы похожи, и…
— Двойной квадратный узел не уникален. Если бы я была преступником, то, скорее всего, именно так и связала бы жертву.
— А потрошение? Насколько часто тебе попадаются такие дела?
— Ты обнаружила всего одну отметину на грудине. Это не убедительно. Жертвы кардинально противоположны. Возраст, пол, местонахождение.
— Если бы я не сказала, что это женщина, ты бы не стала отрицать связь с Готтом.
— Ладно, — со вздохом уступила Джейн. — Ты права.
— Почему мы спорим? Ты постоянно пытаешься доказать, что я не права. Просто делай свою работу.
Джейн напряглась.
— А когда я ее не делала?
Этот ответ, такой резкий, заставил Мауру застыть. Холодная сырость превратила обычно такие гладкие и блестящие черные волосы Мауры в жесткую паутину, в которой застряли сломанные сучки. В сумраке этих деревьев со своими перепачканными манжетами и помятой блузкой, она походила на одичавшую версию Мауры, незнакомку, чьи глаза светились слишком ярко. Лихорадочно.
— Так что происходит на самом деле? — негромко спросила Джейн.
Маура отвернулась, внезапно избегая ее взгляда, словно ответ был слишком болезненным, чтобы произнести его вслух. На протяжении многих лет они делились бедами и промахами. Они знали друг о друге все самое худшее. Почему же сейчас Маура неожиданно уклоняется от ответа на простой вопрос?
— Маура? — повторила Джейн. — Что случилось?
Маура вздохнула.
— Я получила письмо.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Они сидели в кабинке заведения «У Джей Пи Дойла», излюбленного бара бостонской полиции, где обычно к пяти часам вечера собиралось не менее полудюжины копов, травящих байки о войне. Но в три часа дня здесь было безлюдно, лишь в двух других кабинках сидели посетители. Хотя Джейн бесчисленное количество раз обедала в «Дойле», Маура была здесь впервые — еще одно напоминание о том, что несмотря на годы, которые они провели вместе как друзья и коллеги, между ними оставалась пропасть. Коп против доктора, муниципальный колледж против университета Стэнфорда, эль «Адас» против вина «Совиньон Блан». Пока официантка стояла рядом, ожидая принять заказ, Маура изучала меню с выражением