А дело в том, что этим двум гаврикам не понравилось, что с ними будет заниматься и Ирид. Типа бояре с холопами из одной миски не едят. Ну вот, раз не едят, то пусть эти бояре идут далеко-далеко. Примерно так я им сказал. Ушли.
Пока «бояре», затаив обиду, думу думали, я занимался с Иридом. Малыш оказался смышлёным, под стать своему имени. И что самое удивительное – он видел энергию, что есть в теле человека. Вот вместе с ним мы и занимались. Он учился управлять энергией на Хрюше, а я учился управлять энергией в своём теле.
Через месяц у меня стало что-то получаться, я смог входить в некое подобие транса, в котором я мог прогонять энергию по своему телу, снимая усталость, увеличивать регенерацию и выносливость. Умение я счёл полезным и старался его развивать по максимуму, даже когда ел или ходил в туалет. Ирида я тоже обучил этому, а то этот любопытный парень один раз увидел, что я делаю, и сразу решил, что тоже так может. Еле откачал мальчонку.
Спустя два месяца пришли «бояре» с повинной. Я в это время делал разметку будущей тренировочной площадки. Они стояли и молчали, я не торопил и продолжал ходить и помечать вбитыми колышками, где у меня что будет.
– Вы пришли извиниться? – не выдержал я.
– Да! – хором ответили они.
– Вы осознали?
– Да!
– Готовы обучаться на моих условиях?
– Да!
– Вы дебилы? – быстро подкалываюсь я.
– Да! – машинально ответили «бояре», правда, потом осознали свою оплошность.
– Я так и подумал.
– Э, мы не это хотели сказать, – начал оправдываться Диг.
– Но сказали. Вы сделали это чисто механически, привыкнув отвечать на один и тот же вопрос. А теперь сделаем вот что. Бери палку, что рядом с твоей ногой. Я сейчас буду наносить удары, а ты должен просто подставлять палку. Понял? Хорошо, начнём.
Диг подобрал палку в правую руку, я такую же в левую и стал наносить удары, но только с одной стороны. После же сотого удара наношу прямой удар по голове, не встретив никакого сопротивления, так как Диг всё так же собирался блокировать удар с боку.
– Понял?
– Понял.
– Ну и чего ты понял?
– Что надо быть внимательней.
– Тьфу! То, что внимательней надо быть, – это естественно. А то, что у тебя привычка подстраиваться под чужой бой, ты так и не уловил, и рефлексы у тебя заточены почти под один удар. И вот теперь мне предстоит ломать всю вашу технику.
– И как ты собрался её ломать? – интересуется Эгил.
– Всё очень просто: берите лопаты и копайте ямки под столбы там, где видите вбитые колышки.
– И всё?
– Нет, конечно, потом будете копать выгребную яму, и время вам на всё до вечера. И да, Ирид будет копать вместе с вами.
Подозвав мальчугана, объяснил ему задачу и попросил, чтобы он немного помогал взрослым дядечкам копать, а говоря, старательно ему подмигивал. Он всё понял, сообразительный малый. А я пошёл за креслом-качалкой и молоком. Зрелище мне предстоит очень занимательное.
Да, как я и предполагал, копать «бояре» не умеют. Ирид в свои семь лет копал намного лучше в плане техники, как однажды мне сказали: брал больше, кидал дальше, пока летит – отдыхал. Это я, конечно, утрирую, но различия заметны. Приблизительно через час «бояре» выдохлись от непривычных действий, а вот Ирид всё копал и копал.
– Я не разрешал отдыхать. Копайте. И присматривайтесь, как делает Ирид.
Через три часа меня тихо ненавидели, на что мне было плевать. Весь двор крепости гадал, на сколько хватит моих учеников. А семилетний пацан работал наравне со взрослыми.
Ближе к вечеру я попросил Ирида добавить «боярам» сил, что он проделал под их завистливые взгляды. А потом я всех отпустил, предупредив, что с завтрашнего утра тренировки начнутся до рассвета, кто опоздает, пусть пеняет на себя.
Через неделю мои ученики очень сдружились на фоне ненависти ко мне. Ириду часто пользоваться восстановлением сил я запретил, он должен нарабатывать себе силу обычным методом. Когда же ученики падали без сил, то я ходил рядом и объяснял, как мне казалось, прописные истины. В чём преимущества того или иного оружия, какая тактика необходима в тех или иных войсках. Потом вливал им немного сил и показывал, как пользоваться иным зрением и что нужно делать, чтобы восстановить силы.
Каждый вечер мне приходилось читать лекции по медицине, чтобы они понимали, что им делать с каналами в своём теле. Ведь даже двоечник в нашем мире лучше знает, где какие органы расположены, что такое нервная система, система кровообращения…
Строительство площадки для тренировок заняло две недели. И все турники и тренажёры ученики делали сами. Ругались, но делали. Я же в это время читал им лекции, чувствуя себя эдаким сержантом армии американцев, которых часто показывают в фильмах.
Когда всё было построено, для моих учеников настал ад. Как же они кричали первые три дня, когда я им растягивал мышцы и доводил растяжку тела до нужного мне минимума. В конце четвёртого я бросил это дело.
– Я не собираюсь вас так учить. Если не додумаетесь сами и не приучитесь смотреть и запоминать то, что делаю я, не будет результата. Свободны. Лечить не буду как в предыдущие дни, сами должны понять, что вам нужно делать. Пока не поймёте, ко мне не приходите.
Ученики меня не беспокоили дня три. Всё это время я посветил Хрюше, так как меня всерьёз стало беспокоить его состояние. Физически он был здоров, и в жизненных каналах всё было супер, но визуально он очень изменился. Начнём с того, что он вырос величиной с телёнка и в холке был мне по грудь. Шерсть стала гладкой и чуть ли не как у пушного зверя. Я уже не говорю о выпирающих и даже бугрящихся мышцах. Были у меня кое-какие соображения, отчего это всё пошло, но как исправить и нужно ли исправлять, не знал. Подумав, решил оставить всё как есть, и, что самое интересное, Хрюша слушался меня идеально, мне даже кажется, у нас образовалась с ним некая ментальная связь, и от этой связи я только выигрывал.
А если что, будет у меня Хрюша ездовым животным. Хех… смешно, особенно если на него навесить броню, силы-то у него полно, да и выносливость намного лучше, чем у лошади, со скоростью, конечно, проблемы, но полагаю, это не критично. Чувствую, посмеются надо мной ещё по поводу этой затеи. Но всё же я зашёл к кузнецу и попросил сделать на поросёнка броню. Не кольчугу, а полноценную пластинчатую броню. А на морду я придумал шлем, у которого в середине торчал рог сантиметров в пятьдесят, а по бокам были лезвия длиной до сорока сантиметров. Ещё два лезвия я попросил приделать по бокам корпуса, так, чтобы на них можно было вставать. Когда я описал всё, что хочу, у кузнеца чуть не случился приступ хохота, правда, при мне он этого показывать постеснялся и просто краснел… очень. Но за заказ взялся, сказав, что придётся ещё многое уточнять. Всю работу и материал я оплатил вперёд.
По прошествии трёх дней вернулись ученики. Извинились, сказали, что они тупые, и попросили их научить контролировать процессы в своём теле. Как там, в книгах, называли, то состояние, когда человек мог погружаться в своё сознание и производить там манипуляции с жизненными каналами, памятью и прочим? Кажется, сэтаж?! Пусть будет сэтаж, зачем что-то выдумывать, авторам фантастики за это очередное спасибо.
И начались тренировки, в которых я учил троих человек искусству убивать и выживать, учил, как лечить, и, обучая их, учился и сам. Когда что-то объясняешь другим, приходит большее понимание о том, что объясняешь, возникают идеи или теории. В общем, мы приносили друг другу пользу…
Когда я первый раз после двух месяцев ожидания надел на Хрюшу броню, посмотреть на это шоу пришла вся крепость. Ну да, специфическое зрелище, в таком виде свин напоминал осёдланного динозавра. Перед седлом было сделано что-то вроде щита высотой сантиметров тридцать, прикрывающее пах. И в это «возвышение» можно было вставить ещё один щит, уже из-за которого торчала только голова всадника. Расчёт был таким, что когда я ворвусь на Хрюшке в стан противника, то первые удары придутся на этот щит, если, конечно, не буду останавливаться.
Ноги ставились на лезвия, которые можно было складывать и вынимать. Они были загнуты на манер косы и остриём располагались в направлении головы, при этом ноги были защищены, как на мотоциклах в специальных выступах, так что ранить их могли, только если ткнут сзади. Так как при беге голову Хрюша наклонял чуть вниз, как носорог, шлем с рогом пришёлся кстати.
Испытания я решил провести вне стен крепости. Ученики врыли пару десятков столбов разной толщины и поставили несколько щитов на специальных треногах. Сев в седло и взяв на изготовку копьё, я мысленно обрисовал ситуацию Хрюше, приготовившись опозориться. Но то, что произошло, повергло меня в шок. Сорвавшись с места в карьер, мы со свином в считаные мгновения достигли столбов, а далее Хрюша их разметал как спички, а какие срезал, но так, будто нож сквозь масло прошёл. Но не обошлось без потерь, боковые ножи мы просто смяли, слишком тонкими они были, нужно делать шире и толще.
Когда мы вернулись в крепость, там стояла тишина, видно, не один я находился в шоке от боевых качеств свина. Ученики поинтересовались, могут ли они себе заиметь таких свинок, на что я дал невнятный ответ, что им надо подрасти.
Мой опыт и потенциал как лекаря рос с каждым месяцем, мне всё легче удавалось лечить людей. За день, не уставая, я мог почти по частям собрать человека, а потом ещё вылечить с сотню. Лечить приходилось от всего. Наплыв людей только увеличивался. К некоторым вещам я приспособил Ирида, у него на диво хорошо получалась лекарская наука. Но одним мальцом я не ограничился, ещё мне помогала его мать, а также «бояре». Хотя последние первое время, как всегда, хотели показать гонор, но когда я им объяснил, что если кому-то из них отрубят руку или его сильно ранят, другой сможет вытащить товарища с того света, так что пусть учатся.
Спустя три года крепость было не узнать. Это была не просто крепость, это была Крепость с большой буквы. Твердыня твердынь. Без меня, увы, и тут не обошлось. Внёс я некоторые корректировки в план строительства. Плюс ко всему барон установил таксу за вход в крепость – один медяк, так как в ней работала, наверное, первая в этом мире больница с персоналом и врачами.