: 03).
Традиционные религии все больше диссонируют с новыми ценностями европейского общества, с частной и социальной жизнью европейцев.
Можно предположить, что с ростом числа людей, оставивших церковь, будет расти и спрос на альтернативные способы захоронений, так как прежние коммеморативные практики ими уже не используются. Все больше немцев хотят быть кремированными, в том числе католики и протестанты. Наиболее частый ответ на вопрос: «Кремация или трупоположение?», – который мы получали от жителей Баварии, был таким: «Конечно, кремация! Я не хочу, чтобы меня черви съели, нет, спасибо! Это ужасно!» При этом на дополнительные вопросы: «Но разве быть сожженным лучше?», – следовал ответ: «Так я же уже буду мертвая! Мертвому все равно!» (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 05). Никто из опрошенных, когда разговор шел именно о выборе между кремацией и трупоположением, не говорил, что кремация, например, более экологична, – выбор обосновывался исключительно эстетичностью процесса. Данный факт наталкивает нас на заключение, что массовая агитация первой половины прошлого века за кремацию как более прогрессивный метод захоронения (Соколова 2020) приносит плоды в современном немецком обществе. Конечно, никто не исключает все тот же экономический фактор: место в колумбарии или на кладбище под урну стоит значительно меньше, чем при традиционном захоронении.
Габи Т. сообщила, что ее муж-евангелист хотел бы быть похороненным в гробу, у них даже возникали дискуссии на эту тему, но она все равно хочет его кремировать:
Нет, только не мой муж. Мой отец тоже хотел быть захороненным в общей могиле, но где же мы ему могли найти так много людей в нашем маленьком городе, поэтому поставили урну с его прахом в колумбарии. Я думала, морские похороны для моего мужа были бы хороши, его так много связывает с водой: он любит нырять, очень любит ходить под парусом. У него есть яхта, и он ее очень любит. Но морские похороны невозможны в Германии. Непонятно, почему они постоянно показывают такие похороны в фильмах? А мы смотрим фильмы и думаем, что можно так делать (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 03).
Коммуникация живых с мертвыми
Отношение к смерти и умершим является своеобразным мерилом моральных установок и базовым фактором, определяющим сущность этических представлений на протяжении всей человеческой истории. В разные эпохи и в разных культурах представления о сущности смерти и об отношении к умершим существенно варьировались (ср.: Смирнов 1997; Crubézy et al. 2006; Korpiola, Lahtinen 2015; 2018; Classen 2016; Bertrand, Carol 2016), однако неизменным оставалось одно – эта часть мировоззренческого комплекса и ритуальных практик всегда занимала и продолжает занимать важное место в любой культуре.
В наших беседах с жителями Мюнхена выяснилось, что многие используют кладбища как парковые зоны – для прогулок и для пробежек: «На кладбище очень спокойно и прохладно летом, потому что много деревьев» (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 04). Часть респондентов отмечали, что посещают захоронения не только близких людей, но и соседей, и коллег:
На кладбище Нордфридхоф похоронены родители моего мужа и несколько его коллег. Мы с удовольствием гуляем по кладбищу, там очень красиво, и посещаем могилы коллег тоже, не только могилы родных. Смотрим на них, если не убрано, допустим, дочь не убрала, забыла папу, то мы убираем их (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 05).
Обычно родственники сами ухаживают за могилой, но если они по каким-то причинам не могут заботиться о ней, то оформляют договор с администрацией кладбища, и кладбищенские службы поддерживают могилу в порядке на протяжении оплаченного периода. Кроме кладбищенских, существуют флористические службы, которые также следят за могилами. Рекламные флаеры этих фирм можно найти прямо на могилах. Наши респонденты отмечали, что тоже приносят на могилы цветы:
Мы приносим с собой цветы на кладбище. Букет цветов или просто растения в горшках. Все равно, какое количество цветов. Четное или нечетное количество цветов – не имеет значения.
Я как-то посадила цветочек на могилу коллеги мужа, его могила была рядом с местом, куда выбрасывают старые цветы, вот такой старый цветочек подняла и посадила (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 05).
Мы также интересовались у информантов, как часто они приходят на кладбище и есть ли специальные дни для посещения. Ответы очень разнились, многие говорили, что приходят, только когда умрет кто-то из родственников, чтобы проводить его в последний путь. Часто родственники, которые остались жить в том месте, где захоронены их близкие, приходят, чтобы ухаживать за могилами. Посещения кладбища все меньше привязаны к тем церковным дням, когда католики и евангелисты традиционно поминают умерших, и все реже соблюдаются религиозные ритуалы:
Мы посещаем могилу на Пасху, Рождество и на день рождения умершего приходим, но я живу далеко, поэтому моя сестра ходит на кладбище к родителям.
В ноябре. Мой муж евангелист, я католичка, но все равно все мы в ноябре идем на кладбище. Вроде, в воскресенье, это праздник, день молитвы что ли, я не очень хорошо знаю[4].
…не знаю точно. У нас все святые дни для похода на кладбище хороши.
В рождественские дни на кладбищах Мюнхена мы достаточно часто встречали могилы, на которых были установлены небольшие рождественские елки с игрушками, гирляндами и шариками, а в канун Пасхи – украшенные ветками вербы, декоративными разноцветными пасхальными яйцами (см. илл. 20). Конечно, эти ритуалы не имеют отношения к церковным, и в основном наши информанты сходились во мнении, что это новая тенденция и что такие действия не совместимы с церковными традициями католиков и евангелистов:
Много, очень много рождественских деревьев со свечами, с шариками! Это от эмоций, желания разделить с мертвыми праздник Рождества. Каждый может делать, как он считает нужным! Почему нет?
Может быть, это первое Рождество без умершего человека, и так они облегчают для себя горе.
Очень много пасхальных яиц на могилах (не настоящие яйца, только декоративные), чтобы мертвые тоже могли праздновать Пасху и Рождество. Все смешалось (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 04).
Иногда нам попадались могилы с памятниками, на которых были нанесены два имени, одно – с датами рождения и смерти, а другое – только с датой рождения (см. илл. 19). Из этого можно сделать вывод, что в могиле в данный момент захоронен только один человек, а второй еще жив, но таким образом он выражает свое желание быть захороненным здесь. Наши информанты комментировали такие случаи следующим образом:
Да, а когда он умрет, они допишут дату смерти на памятнике. Это очень предусмотрительно. Заранее побеспокоились, но это нормально, люди планируют свою смерть. И я думаю, это нормально, когда люди думают о смерти. Мы – немцы, мысли о смерти держим далеко от себя, стараемся не думать о ней, но не все, некоторые люди не хотят конфронтации со смертью, с этой неизбежностью, жизнь такова, и это часть жизни. Человек не знает, когда это может случиться, это может произойти в любой момент (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 03).
Еще одной формой коммуникации живых с мертвыми, обнаруженной нами на кладбищах Мюнхена, были письма, которые близкие оставляют у могилы (см. илл. 21). По этическим соображениям мы не документировали содержание писем, но в разговорах с баварцами выяснили, что, действительно, этот способ общения практикуется:
Да, я писала письмо умершему, такое обычное письмо, длинное, запечатала в конверт и положила в растения, чтобы никто не видел. Я написала о том, что я чувствую. Это не традиция, это не связано с религией. Для меня так было легче (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 05).
Я видела, что так делают, но сама никогда не писала (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 02).
Практически все наши информанты рассказывали, что, приходя на кладбище, они разговаривают с умершими:
О разном, в основном я объясняю им все, советуюсь, рассказываю о новостях: что происходит, кто родился, куда ездили в отпуск. Приходим на день рождения, поздравляем их с днем рождения. Особенно если у человека близких не осталось, то он приходит на кладбище и с памятниками разговаривает (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 04).
На могилах нам попадались вставленные в пластиковые файлы (чтобы их не намочил дождь и снег) детские рисунки и даже фотографии детей, очевидно внуков.
Практики общения с умершими также демонстрируют этническую специфику. Наши немецкие информанты говорили: «… еду мы не приносим (на могилу. – Авт.), и алкоголь тоже нет. Мертвые не пьют» (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 05). Но мы видели еду и сигареты на могилах мигрантов (см. илл. 22). «На еврейском кладбище люди приносят камни, когда посещают могилу. Мы (немцы. – Авт.) используем камни для украшения, но не кладем на могилу, как знак посещения могилы» (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 03).
Безусловно, мобильность современного общества оказывает сильное влияние на невозможность в полном объеме следовать традиционным поминальным практикам из-за удаленности от родных могил, поэтому многие из опрошенных говорили приблизительно так:
Я живу далеко от места, где мои родители похоронены, но мои умершие родители всегда у меня в сердце, на кладбище только кости, гроб и могила, мне не надо посещать их могилу. Я не должна часто ходить туда, они у меня в сердце. Я всегда могу разговаривать с ними (ПМ1 Морозова И. А. и Шрайнер А. А.: 05).
О разрыве семейно-родственных связей в современных обществах свидетельствуют и тенденции оформления захоронений, и способы ухода за ними, точнее, поиск все новых возможностей упростить эти процедуры (ср.: