Исландские некрологи в газете morgunbla-Di-D (2010–2015)
В этой стране получить на себя некролог считается одним из прав человека.
В современном мире «частная» смерть достаточно редко становится частью публичного информпространства. В СМИ появляются обезличенные сообщения о трагедиях или убийствах, иногда новостным поводом становится кончина какой-либо знаменитости. Однако о смерти не занимавшего публичную должность человека становится известно, как правило, лишь ограниченному кругу его родственников и знакомых – подобные некрологи не появляются на страницах крупных газет в подавляющем большинстве стран.
Своеобразным исключением из этого правила является Исландия, не в последнюю очередь благодаря немногочисленности своих жителей[23]. Старейшая (1913 г. – н. в.) газета страны Morgunblaðið (далее – МБЛ), которая выходит шесть раз в неделю, отводит некрологам и объявлениям о смерти существенную часть объема каждого номера. Ежедневное чтение этих страниц составляло и составляет до сих пор важную часть досуга многих жителей страны, особенно пожилых людей[24].
Все некрологи в МБЛ размещаются бесплатно; соответственно, их публикация не связана напрямую с социальным статусом, известностью либо финансовой состоятельностью усопшего или его наследников. Некролог может быть напечатан в честь любого жителя страны – от маленького ребенка до члена парламента, – для этого достаточно прислать в редакцию соответствующий текст и фотографию умершего. Еще одна особенность исландских некрологов заключается в том, что их авторами, как правило, являются не профессиональные писатели или журналисты, а родственники, друзья или коллеги покойного. Поминальные тексты часто написаны в свободной форме или представляют собой своеобразные личные «письма» усопшему, в которых высказываются чувства любви, привязанности и горечь потери.
В ряде публицистических текстов, предназначенных для иностранцев (см. например: Kinsey 2017; Nanna Árnadóttir 2018), «неформальность» некрологов и свобода в выражении своих чувств на страницах центральной газеты предстают как одна из отличительных черт исландской культуры, подчеркивающая ее демократичность и экзотичность (о соответствующем восприятии послекризисной Исландии см.: Kristín Loftsdóttir 2019), а также как подтверждение стереотипа о литературной одаренности жителей страны и их любви к писательскому искусству (Mickey 2016). Это представление, впрочем, отчасти разделяется и самими исландцами: некрологи в МБЛ рассматриваются ими как нечто культурно самобытное, демократичное и в то же время «уютное» (см. например, комментарии к постам: Andrés Magnússon 2007a; 2007b). Многие исследователи рассматривают некролог как коммуникативный акт: обычно – с живущими (Koester 1990; 1995; Bonsu 2007; Онипко 2016). Однако в случае Исландии, на мой взгляд, можно говорить о том, что тексты предназначаются не только родственникам и читателям газеты, в качестве адресатов предстают покойные, которым посвящаются некрологи.
В настоящей работе на примере некрологов, опубликованных в МБЛ в 2010–2015 гг., я хотела бы рассмотреть возможность коммуникации с умершими, сосредоточившись в первую очередь на текстах, созданных в форме писем. Мной было проанализировано около 600 некрологов, посвященных более чем 150 людям.
Некрологи в Исландии: от «намогильных надписей» до «писем» умершим
Газетные некрологи имеют достаточно долгую историю в Исландии. Старейшее периодическое издание страны – журнал «Скирнир» (Skírnir) (выходит с 1827 г.), основанный Исландским литературным обществом, «в первые годы своего существования публиковал краткие объявления о смерти, которые включали в себя основные факты биографии, элегическую характеристику покойного и – часто – стихотворение» (Koester 1990: 293–294). Некрологи печатались в связи со смертью людей, принадлежащих к верхушке общества: церковников, чиновников, богатых бондов или членов их семей; при этом первые такие тексты делались по образцу намогильных надписей – бумага в определенном смысле приравнивалась к камню (Ibid.: 294, 296).
В МБЛ некрологи размещались на протяжении всего существования газеты, а к 1960‑м гг. сформировалась их «классическая» форма, просуществовавшая в более-менее неизменном виде почти тридцать лет (Arnar Árnason, Sigurjón Baldur Hafsteinsson 2018: 89). Анализируя некрологи конца 1980‑х гг., Дэвид Кэстер выделяет четыре основных мотивации к их написанию, эксплицитно выраженные в тексте. Некрологи служат для: 1) «поминовения» (remembrances) – публично представленного итога жизни покойного и его значимости для общества; 2) выражения соболезнований родственникам и друзьям усопшего (как прямым текстом, так и через сам факт написания некролога); 3) прощания с умершим; 4) выражения благодарности за проведенное вместе время (Koester 1990: 315). Исследователь составляет «коммуникативную схему» исландских некрологов, где элементы поминальных текстов рассматриваются в качестве сообщений, которые адресанты-авторы (дальние родственники, свойственники или знакомые) передают через публикацию в газете трем типам адресатов: читателям, ближайшему окружению покойного и самому умершему (Ibid.: 317).
В 1990‑х гг. поминальные тексты сменили тональность, став более «личными»; появился и новый жанр – «письма» умершим, который пользуется успехом и по сей день. В 2000‑е гг. популярность некрологов лишь увеличилась. По подсчетам Гвюдрун Оулы Йоунсдоухтир, в МБЛ их количество в августе и сентябре 2010 г. выросло в 2,7 раза по сравнению с теми же месяцами 1991 г. (Guðrún Óla Jónsdóttir 2014: 26). Существенно возросли и такие показатели, как процент умерших, на которых были опубликованы некрологи (с 69 % в 1991 г. до 86 % в 2010 г.), среднее число некрологов на одного человека (Ibid.: 42), а также количество «личных» текстов по отношению к «безличным» (Ibid.: 29). Не является преувеличением замечание Гвюдмунда Андри Торссона о том, что в Исландии считается, будто «до этого (публикации некролога. – И.К.) прощание не завершено. Отсутствие некролога приравнивается к тому, что жизнь покойного была бессмысленной, даже никчемной» (Thorsson 1999: 17). Согласно результатам небольшого интернет-опроса, проведенного Гвюдрун Оулой, люди отчасти связывают количество некрологов и уважение, которое оказывается усопшему; кроме того, большое количество некрологов производит впечатление, что покойный был хорошим и даже выдающимся человеком (Guðrún Óla Jónsdóttir 2014: 54–55).
Артнар Ауртнасон и Сигурйоун Бальдур Хафстейнссон упоминают своего рода неофициальные «соревнования» между родственниками усопших: читатели обращают внимание на слишком маленькое или слишком большое количество некрологов одному человеку, а в случае смерти пожилых людей тексты пишут как минимум один внук или внучка из каждой ветви семьи (Arnar Árnason, Sigurjón Baldur Hafsteinsson 2018: 94–95). Вероятно, подобной конкуренцией за внимание и связанный с ним статус, приобретаемый усопшим, отчасти объясняется заметное в ряде случаев желание родственников, друзей и знакомых опубликовать максимально возможное количество некрологов одному человеку (до 15–16 в одном номере, плюс несколько в следующем или на сайте газеты), вплоть до того что в печати появляются тексты от имени детей дошкольного возраста. В то же время написание некрологов рассматривается как важный долг и дань памяти умершего. В ряде случаев об этом просили при жизни сами усопшие, о чем родственники могут упоминать в своих поминальных текстах:
Ты сказал мне прошлой осенью, когда у тебя диагностировали рак, что я должен написать о тебе красиво (МБЛ, 23.06.2010: 23).
Кэстер в своей диссертации и опубликованной позже статье отмечает, что некрологи практически никогда не пишутся ближайшими кровными родственниками – по его подсчетам, между героем и автором некролога должно быть расстояние как минимум в два родственных звена. В конце 1980‑х гг. авторами поминальных текстов крайне редко были супруги, родители, дети, братья/сестры – это оставалось прерогативой свойственников или племянников, внуков, друзей, коллег и соседей, которые хорошо знали усопшего, но в то же время не были так близки с ним, как родные (Koester 1990; 1995). Однако к началу 2000‑х гг. ситуация меняется. В 2003 г. Артнар Ауртнасон, Сигурйоун Бальдур Хафстейнссон и Тинна Грьетарсдоухтир в своей статье «Письма мертвым…» утверждают, что логика, выявленная Кэстером, уже не действует, и некрологи активно пишутся ближайшими родственниками (дети – родителям, родители – детям, супруги – друг другу): чаще всего от их имени печатаются «письма» – новый, но уже сложившийся жанр исландского некролога (Arnar Árnason et al. 2003: 273).
Отметим тем не менее, что отчасти выводы Кэстера актуальны до сих пор; однако к первой половине 2010‑х гг. произошли определенные изменения. Так, в период, рассматриваемый Кэстером, обращения непосредственно к покойным были запрещены в некрологах; тем не менее в 2010‑х гг. они уже стали нормой. Прямое обращение к усопшему на «ты» превращает его в основного адресата некролога; автор эксплицитно выражает намерение донести до умершего свое послание. Сегодня в воспоминаниях о покойном основной акцент делается не на общественную роль, а на его роль в жизни автора; в связи с увеличением количества некрологов, написанных близкими родственниками, соболезнования больше не являются их неотъемлемой частью – выражения благодарности и прощание с умершим выходят на первый план, доминируя во многих текстах. Однако главное, на мой взгляд, – изменение целевой аудитории некрологов, а точнее, соотношения между ее основными группами: авторы поминальных текстов все меньше ориентируются на читателей газеты, а покойный, напротив, становится их полноценным адресатом.