……Сашка Шароборин удовлетворенно хмыкнул и положил микроэлектронную трубку рядом с радиостанцией – связь с первым и вторым дивизионами была нормальная. Можно подменить Евдокимова.
– Ну что, я побежал? – Евдокимов выжидающе посмотрел на Шароборина – Я быстро, чаю только попью и назад, подежурь за меня минут двадцать.
– Давай, иди, – махнул Сашка. Настроение было нормальное, идти никуда ни сегодня, да и завтра не надо было. Согласно приказа главного штаба в этот раз Грозный будут брать Внутренние Войска, а армейские подразделения, как ВВэшники говорят – "старший брат", будут лишь осуществлять боевое обеспечение их боевых действий, короче говоря помогать артиллерией, авиацией и что непосредственно касалось командира отделения артиллерийской разведки старшего сержанта Шароборина – это ходить с группой корректировщиков в Грозный. Вот и сейчас от нашего полка в первый штурмовой отряд ушли две группы корректировщиков и их надо менять лишь через двое суток в городе, так что впереди было двое суток достаточно спокойных и безопасных, а на войне для солдата это многое значит.
Саша мечтательно закрыл глаза, настроение подымалось еще и оттого, что через две недели – ДЕМБЕЛЬ. Он перед тем как подменить Евдокимова сидел у костра, пил чай и рассказывал механику-водителю ПРП Бердюгину, как через две недели, ну максимум через три он будет гулять по родным улицам своего Кургана. Как он придет в свою школу – а встреча с одноклассниками, друзьями, да ещё когда на груди боевые награды будут позвякивать, вот разговоров то будет. Саша знал – он за то, что двенадцать раз сходил в группе корректировщиков в тыл боевиков, да и за другие боевые заслуги был представлен к ордену Мужества, медали Суворова, да и вчера начальник артиллерии полка подполковник Копытов говорил командиру взвода, чтобы он подготовил на Сашу наградной лист на медаль "За Отвагу", так что было отчего быть в хорошем настроении, хотя где-то в глубине души Шароборина грызло какое-то беспокойство, какая то тревога – причин её Сашка не мог понять, и спустя некоторое время отмахнулся от нее.
– Гутник, чего ты сидишь надутый – давай изучай местность, ведь сколько раз я вам на тренировках говорил, изучайте местность отсюда с горы, запоминайте ориентиры, характерные здания, представляйте как они будут выглядеть там внизу. На улицах, все будет смотреться по другому, а то я сейчас запрашивал корректировщиков – почему не стреляют? А они мне отвечают – ни хрена не видим и не знаем куда надо вести огонь. – Всё это начальник артиллерии с раздражением высказал начальнику разведки артиллерии полка капитану Гутнику, который безучастно сидел на ящике и о чем-то угрюмо размышлял, – Тебе же через двое суток менять Кравченко с его группой.
Да начальника артиллерии можно было понять, прошло уже пять часов, как началось наступление на Грозный. В восемь часов утра закончилась мощная артиллерийская подготовка, в ней как Саша знал, принимали участие пятнадцать артиллерийских дивизионов. Только наша артиллерия полка выпустила за эти тридцать минут тысячу снарядов и мин. Применялась фронтовая и армейская авиация, да и другие мощные огневые средства. Через час после арт. подготовки, начальник РЭБ принес радиоперехваты боевиков. Они докладывали своим командирам, что на позициях у них большие потери, нету ни одного кто не был бы ранен, контужен или убит. Это обнадеживало. После арт. подготовки подразделения ВВ – первого штурмового отряда пошли вперед и сходу заняли овощехранилище-"Пентагон". Слева от улицы Алтайской ВВэшники прошли через частный сектор и вышли к гаражам, где по данным разведки был мощный опорный пункт боевиков, и всё – встали ВВэшники. Ни идут вперёд и толком объяснить не могут – почему идти не могут? Что им мешает?
Нервозность еще вносило и то, что КНП полка был совмещен с КНП командующего Западной группировки генерал-майора Малофеева, тут же находился представитель вышестоящего штаба полковник Бурковский – гнусный полковник, как убедился Шароборин. Этот полковник во время арт. подготовки решил учинить следствие по поводу "якобы отсутствующих в передовом отряде наших корректировщиков" и попытался наехать на начальника артиллерии, но не на того напал. Подполковник Копытов при всех присутствующих, ни капли не смущаясь, сказал ему:
– Если ты, полковник, будешь лезть к моим офицерам и отвлекать их от выполнения своих боевых обязанностей. Если ты будешь лезть ко мне и меня отвлекать, то я прикажу своим солдатам, и они тебя отсюда вышвырнут. И я не посмотрю что ты представитель вышестоящего штаба.
После этого полковник к артиллеристам нашего полка больше не лез, а ушёл в ячейку артиллеристов Малофеева, и там пытался вмешиваться в действия начальника артиллерии группировки.
– – Шароборин, не мечтай – наблюдай тоже вперед, – голос начальника артиллерии вернул Сашу к действительности и он выглянул из-за бруствера. Старые Промыслы – район Грозного лежал как ладони. Слева был виден частный сектор, гаражи, еще дальше пятиэтажки, здание института геофизики и всё это разбивалось артиллерией вдребезги в течении почти двух с половиной недель, весь частный сектор был занят боевиками, которые успешно в течении двух недель отбивали атаки одной из бригад Внутренних войск. Артиллеристы нашего полка тоже хорошо там поработали. Справа от улицы Алтайской – овощехранилище, его взяли в самом начале наступления и сейчас там находились наши корректировщики. Хорошо было видно как горело одно из хранилищ, куда во время арт. подготовки попал заряд из "Буратино".
Слышны были выстрелы, автоматные и пулемётные очереди, то там, то здесь в расположении боевиков подымались разрывы мин и снарядов, от которых горели несколько домов в частном секторе, выкидывая в небо густые клубы дыма. Вроде бы активного противодействия, как заметил Саша, боевики не оказывали, но ВВэшники вперед не шли и это всех нервировало.
– Грошев прилетел, – пронеслось по КНП, начальник артиллерии сплюнул в сердцах и что-то злобно пробормотал. Шароборин давно заметил, что по каким-то причинам Копытов сильно не любил Грошева и старался с ним не сталкиваться. Офицеры на КНП подтянулись, каждый стал готовиться ответить на вопросы генерала, который отвечал за штурм Грозного. Через несколько минут генерал со своей свитой спустился в окоп и остановился в центральной ячейке наблюдательного пункта: – Что тут у вас, докладывайте.
Малофеев, короткими фразами, в течении нескольких минут обрисовал сложившиюся обстановку на данный момент и замолчал. Грошев внимательно выслушал, задумался, глядя на карту и через минуту повернулся к Малофееву:
– Задача дня у вас, товарищ генерал, перекресток улиц у двухэтажного здания. Сейчас время половина первого, до задачи дня еще 1200 метров, а вы застряли в "Пентагоне" и не знаете, почему войска не идут вперёд. Вы, что тут сидеть собрались или вы разбираться будете, по какой причине нет движения вперед? – Грошев недовольно смотрел на Малофеева, затем молча оглядел всех, кто находился на КНП, – Ну-ка пошли выйдем генерал из окопа.
Генералы вылезли из окопа и остановились за ПРП. Было хорошо видно, как Грошев с раздражением что то выговаривал Малофееву, после чего, позвав своих офицеров, ушёл на КНП Внутренних Войск.
Что-то должно сейчас произойти – Шароборин с любопытством наблюдал за генералом. Малофеев долго рассматривал городские кварталы, занятые боевиками, потом молча и долго смотрел на карту – поднял голову, оглядел присутствующих здесь офицеров.
– Майор Богомяков, адъютант и мой связист – за мной! – Генерал взял автомат и стал через ячейки полка двигаться на выход.
– Товарищ генерал. – Встрепенулся начальник артиллерии, – Разрешите мне вместо майора Богомякова пойти с вами, если вы идете вперёд. Мне нужно там, на месте разобраться, почему мои корректировщики не работают.
– Давай, – разрешил генерал и майор Богомяков опустил свой автомат, с благодарностью посмотрев на начальника артиллерии полка, он уже два дня как был болен и его здорово лихорадило. И выглядел он не совсем хорошо. Копытов засуетился, надел каску, схватил автомат.
– Гутник, – позвал он начальника разведки артиллерии, – На связь. Остаёшься за меня, – и шустро выскочил из окопа за генералом.
Саша заулыбался – начальник артиллерии, никогда не упускал возможности сходить в передовые порядки пехоты и повоевать, а если была возможность, то и сходить в атаку. Саша вспомнил, как 7 декабря он с начальником артиллерии несколько часов под огнем нескольких групп снайперов лазил на окраине населенного пункта Кирово, ещё они тогда полевого командира Бараева ранили в руку, а его помощника убили. 17 декабря там же начальник артиллерии подымал в атаку саперов когда подбили у них ИМРку и зажали в засаде майора Яблокова с солдатами. Лихо тогда пошли по голому полю в атаку на высоту, ИМРку конечно тогда не спасли, сгорела она, но Яблокова и солдат выручили, было только два раненых у нас, да и то легко. Но тогда начальника командир полка сдерживал, а сейчас командира не было.
Через полторы минуты Копытов опять появился в окопе, – Шароборин хватай радиостанцию, идем вместе с генералом.
– Ни хрена себе, подменил Евдокимова, – удивленно подумал Саша, – А я то думал, что идти никуда не надо. Вот "блин". Ну что ж – неохота идти, но раз выбор на меня упал – придётся идти. Ну, Евдокимов: домой поедем – пивом, так просто за эту ходку он не отделается.
Сашка подхватил радиостанцию, автомат, помог начальнику артиллерии сложить карту Грозного и выскочил из КНП наверх, где уже стояли – командующий, его адъютант, связист командующего с радиостанцией и начальник артиллерии. Ещё через несколько минут и они мчались на БМП к овощехранилищу, с любопытством разглядывая частный сектор – ведь две недели его разглядывали в оптические приборы, искали замаскированные пулеметные гнезда и окопы боевиков, а когда их находили, били туда артиллерией до тех пор пока не было уверенности что боевики уничтожены, а окопы разрушены.
Навстречу попалась грузовая машина, в кузове которой лежали раненые солдаты ВВ. Мы ещё издалека заметили, что машина отъехала от пролома в заборе овощехранилища. В ложбинке у забора, куда мы подъехали через пару минут, были свалены ящики с боеприпасами, около которых суетились солдаты. Из пролома в заборе вытащили еще одного раненого и, не обращая на нас внимания, стали грузить его на БМП. Генерал, за ним все остальные цепочкой, через пролом пролезли на территорию хранилища, где было все разбито снарядами и минами и никого не было видно. Прикрываясь холмом