— Элаи, — спросил Юлан Дор, — почему ты так на меня смотришь?
— Красное при свете дня... и цвет Паншу на твоих ногах... это наша смерть, наша смерть!
— Ни в коем случае, — бодро ответил Юлан Дор. — Пока со мной мой меч...
Камень, прилетевший будто ниоткуда, ударился в землю у его ног. Он посмотрел направо, налево в поисках нападавших, ноздри его раздулись от гнева. Но напрасно. Двери, аркады, окна домов были пусты.
Другой камень, размером с кулак, ударил его в спину. Он повернулся и увидел только обветшавшие фасады древнего Ампридатвира, пустые улицы, блестящие движущиеся полоски.
Камень, просвистев в шести дюймах от головы Элаи, ударил его в бедро.
Юлан Дор признал свое поражение. Нельзя отражать камни мечом.
— Нам лучше уйти... — и увернулся от большого камня, который разбил бы его череп.
— Назад, на полоски, — сказала девушка тусклым, безжизненным голосом. — Попробуем укрыться на другой стороне площади. — Камень ударил ее в щеку. Элаи, вскрикнув от боли, опустилась на колени.
Юлан Дор зарычал, как зверь, в поисках жертвы для убийства. Но вокруг не видно было никого живого, хотя камни продолжали падать.
Он наклонился, поднял Элаи и побежал на быструю центральную полоску.
Каменный дождь вскоре прекратился. Девушка открыла глаза, моргнула и снова закрыла их.
— Все кружится, — прошептала она. — Я сошла с ума. Я почти решилась...
Юлану Дору показалось, что он узнает башню, в которой провел ночь. Он сошел с полоски и приблизился ко входу. Он ошибся: прозрачная дверь преградила ему путь. Пока он стоял в нерешительности, дверь прямо перед ним растаяла, образовав проход. Юлан Дор удивленно хмыкнул; “Еще одно древнее волшебство...”
Волшебство оказалось безвредным. Проход за ним сжался, соединился и снова стал прозрачной перегородкой. Внутри был зал, пустой и холодный, хотя стены и были украшены разноцветными металлами, и великолепной эмалью. Одну стену занимало панно — мужчины и женщины в воздушных одеждах ухаживают за цветами в ярком солнечном саду.
“Прекрасно, — подумал Юлан Дор, — Но это не место для отражения нападения.” По обе стороны зала открывались гулкие пустые коридоры, впереди — небольшая комнатка с блестящим полом, который, казалось, излучает свет. Он вошел туда — и поднялся в воздух, поплыл легче пушинки. Элаи у него на руках ничего не весила. Он невольно испустил хриплый крик и безуспешно попытался опуститься на пол.
Он плыл в воздухе, как лист, гонимый ветром. Юлан Дор приготовился к болезненному падению, когда волшебство кончится. Но этажи пролетали мимо. “Удивительное колдовство, — мрачно подумал Юлан Дор, — лишить человека опоры. Оно прекратится, и мы упадем. С такой высоты не спастись.”
— Протяни руку, — слабым голосом произнесла Элаи, — возьмись за поручни.
Он ухватился за перила, полет замедлился, и, не веря своей безопасности, Юлан Дор вышел на этаж. Перед ним открылось несколько помещений. Груды обломков и пыли — все, что осталось от мебели.
Он опустил Элаи на мягкий пол; девушка поднесла руку к лицу и слабо улыбнулась.
— Больно.
Юлан Дор смотрел на нее со странным ощущением бессилия.
Элаи сказала:
— Не знаю, куда теперь идти. У меня больше нет дома. Мы умрем с голоду, потому что никто не даст нам пищи.
Юлан Дор горько рассмеялся.
— Пока в зеленых лавках не видят человека в сером, у нас никогда не будет недостатка в пище... Но есть более важные вещи — дощечки Рогола Домедонфорса. Похоже, они недоступны.
Она серьезно ответила:
— Тебя убьют. Человек в красном должен сражаться со всеми — ты видел это сегодня. Даже если ты и доберешься до храма Паншу, там множество, ловушек, отравленные стрелы и призраки на страже.
— Призраки? Ерунда. Это люди, точно такие же, как вы, серые. Только они одеты в зеленую одежду... Я слышал о таких вещах, о мозговых блоках...
Она оскорбленно сказала:
— Ни один серый их не видит. Может, у тебя галлюцинации.
— Может быть, — с сухой улыбкой согласился Юлан Дор. Некоторое время они сидели в пыльной тишине старой башни. Потом Юлан Дор, хлопнув себя по коленям, нахмурился. Бездеятельность — предвестник поражения. — Подумаем, как пробраться в храм Паншу.
— Тебя убьют, — просто повторила она.
Юлан Дор, настроение которого улучшилась, ответил:
— Нужно смотреть на мир оптимистичнее... Где найти другую воздушную лодку?
— Ты сошел с ума.
Юлан Дор встал.
— Где ее искать?
Она покачала головой.
— Ты решил умереть, так или иначе. — И тоже встала. — Мы поднимемся в колодце без веса на самый верхний этаж башни.
Без всяких колебаний ступила она в пустоту, и Юлан Дор неохотно последовал за ней. Они поплыли на головокружительную высоту. На самом верхнем этаже они остановились, вышли на террасу, открытую ветрам. Они стояли выше, чем на вершине горы, и улицы Ампридатвира превратились в тонкие серые ниточки внизу. Гавань казалась бассейном, а море в серой дымке уходило за горизонт.
Три воздушные лодки стояли на террасе; они ярко блестели, стекло их было прозрачно, а эмалевые покрытия сияли, будто лодки только что опустились.
Подойдя к ближайшей, Юлан Дор нажал кнопку, убиравшую верх, и прозрачный купол с негромким лязгом скользнул назад.
Внутренность оказалась такой же, как и у первой лодки, — длинное мягкое сидение, шар, укрепленный на стержне, множество переключателей. Ткань сидения затрещала, когда Юлан Дор потрогал ее, а воздух внутри кабины был затхлым. Он вошел в лодку, и Элаи последовала за ним.
— Я пойду с тобой: гибель в падении быстрее голодной смерти и менее болезненна...
— Надеюсь, мы не упадем и не умрем с голоду, — ответил Юлан Дор. Он осторожно касался переключателей, готовый при малейшей опасности вернуть их в прежнее положение.
Купол над их головами закрылся, реле, ожидавшие тысячи лет, ожили, эксцентрики зашевелились, рукояти заняли нужное положение. Воздушная лодка дернулась и поднялась в темно-синее небо. Юлан Дор схватил шар, разобрался, как поворачивать лодку, как поднимать и опускать ее нос. Его охватила чистейшая радость полета в воздухе. Все оказалось легче, чем можно было себе представить. Легче, чем идти пешком. Он по очереди проверил все ручки и переключатели, узнал, как повисать в воздухе, как опускаться, тормозить. Нашел ручку управления скоростью, передвинул ее, и за стенами лодки засвистел ветер. Они улетели далеко в море, и остров превратился в синюю туманную полоску на горизонте. Ниже, выше, над самыми верхушками волн и сквозь багровые клочья облаков.
Элаи сидела, неподвижная, расслабленная, возбужденная и пела. Теперь она казалась ближе к Юлану Дору, чем к Ампридатвиру; прервалась какая-то тонкая нить.
— Давай полетим дальше, — сказала она. — Все дальше и дальше, по всему миру, над лесами...
Юлан Дор искоса взглянул на нее. Она прекрасна — чище, красивее, сильнее женщин, которых он знал в Кайне. Он с сожалением ответил:
— Тогда-то мы уж точно умрем с голоду — никто из нас не выживет в дикой местности. И мне нужно отыскать дощечки...
Она вздохнула.
— Хорошо. Нас убьют, но какая разница? Вся Земля умирает...
Наступил вечер, и они повернули к Ампридатвиру.
— Вон там, — махнула рукой Элаи, — храм Газдала, а здесь — храм Паншу.
Юлан Дор завис в лодке над храмом Паншу.
— А где вход?
— За аркой. Там множество опасностей.
— Но мы ведь полетим, — напомнил ей Юлан Дор.
Он опустил лодку до десяти футов над поверхностью и скользнул под арку.
Держа курс на слабый свет впереди, Юлан Дор провел лодку по темному проходу, потом еще через одну арку, и они оказались в нефе храма.
Возвышение, на котором хранилась дощечка, напоминало крепость, огражденную стенами. Первое препятствие — широкий ров, заполненный стеклянистой водой. Затем канава с жидкостью цвета серы, а за ней, на открытой площадке, — пятеро стражников. Юлан Дор, укрываясь в тени под потолком, незаметно провел лодку и повис над самым возвышением.
— Приготовься, — сказал он и опустил лодку. Блестящая дощечка оказалась в пределах досягаемости. Он убрал прозрачный колпак, Элаи протянула руку и схватила дощечку. Пятеро стражников, испустив гневный рев, бросились вперед.
— Назад! — закричал Юлан Дор, мечом отразив брошенное копье. Элаи села с дощечкой в руках. Юлан Дор захлопнул верх. Стражники прыгнули на лодку, хватая ее за гладкий металл, колотя по нему кулаками. Корабль поднялся в воздух, один за другим стражники отцеплялись и с криками падали на пол.
Лодка пролетела под аркой, по длинному проходу, через выход и в темное небо. Позади слышались крики, трубил тревожно рог.
Юлан Дор осмотрел добычу — овальную полоску прозрачного материала с какими-то бессмысленными черточками.
— Мы выиграли! — восторженно воскликнула Элаи. — Ты повелитель Ампридатвира!
— Ровно наполовину! — усмехнулся Юлан Дор. — Вторая дощечка в храме Газдала.
— Но... Это безумие. Ты ведь уже...
— Добывать только одну дощечку — бессмысленно. Две — или ни одной.
Возражения девушки стихли только когда они повисли перед входом в храм Газдала.
Когда лодка входила под арку, она задела за нить, которая уронила с покатого настила груду камней. Некотороые из камней ударились о корпус лодки и отскочили. Юлан Дор выругался. Теперь охранники будут настороже.
Он двигался под самым потолком, прячась во тьме. Вскоре появились два стражника с факелами — пришли проверить, чем вызван шум. Они прошли прямо под лодкой, и Юлан Дор заторопился вперед, через арку и в неф. Как и в храме Паншу, дощечка блестела посреди крепости.
Стражники были настороже, они нервно посматривали в сторону входа.
— Теперь смелее! — сказал Юлан Дор и провел лодку вдоль стен, над ямами, рвом с кипящей жидкостью, посадил рядом с возвышением, откинул верх и, выскочив, схватил дощечку под крики бегущих с копьями стражников. Передний метнул копье; Юлан Дор отразил его и бросил дощечку в лодку.