— Ну, так какая же тропа ведет на юг? — спросил Кьюджел.
— Перейди поляну, и я тебе укажу. Конечно, если не веришь мне, можешь сам выбрать. Но помни, я очень старался ради этой тощей, плоской и анемичной женщины. Мы теперь в расчете.
Кьюджел с сомнением посмотрел на противоположную сторону поляны, потом на Дерву Корему, которая в отчаянии смотрела на него. Он оживленно сказал:
— Ну, все, кажется, к лучшему. Горы Магнаца, как известно, очень опасны. Ты в большей безопасности с этим неотесанным разбойником.
— Нет! — закричала она. — Отвяжи эту веревку! Он обманщик: тебя одурачили! Кьюджел Умник? Кьюджел Глупец!
— Какой вульгарный язык, — заявил Кьюджел. — Мы с Бусиако заключили сделку, которая, кстати, является священным договором, и надо его выполнять.
— Убей этого грубияна! — кричала Дерва Корема. — Доставай меч! Край леса рядом!
— Неправильная тропа может увести в самое сердце Большого Эрма, — возразил Кьюджел. Он в прощальном приветствии поднял руку. — Гораздо лучше стараться ради этого лохматого грубияна, чем погибнуть в горах Магнаца!
Бусиако улыбнулся в знак согласия и собственнически дернул за веревку. Кьюджел заторопился через поляну провожаемый проклятиями Дервы Коремы, пока она не замолкла. Какое средство применил Бусиако, Кьюджел не видел. Когда он достиг противоположной стороны, тот крикнул:
— Ты случайно оказался на правильной тропе. Иди по ней и вскоре придешь в населенную местность.
Кьюджел с прощальным приветствием повернулся. Дерва Корема истерически захохотала:
— Он называет себя Кьюджел Умник! Какая гадкая шутка!
Кьюджел быстро шел по тропе, несколько обеспокоенный.
— Женщина сошла с ума, — размышлял он. — Она не понимает. Как я мог поступить иначе? Я практичный человек: поступать по-другому было бы неразумно.
Не прошел он и ста шагов, как тропа вынырнула из леса. Кьюджел застыл на месте. Всего сто шагов? Он поджал губы. По какому-то любопытному совпадению остальные три тропы тоже выходили из леса поблизости и сливались в одну дорогу, на которой он стоял.
— Интересно, — сказал Кьюджел. — Меня подмывает вернуться, отыскать Бусиако и потребовать у него объяснений...
Он задумчиво коснулся меча и даже сделал один-два шага в сторону леса. Но солнце стояло низко, тени уже заполнили промежутки между кривыми стволами. Кьюджел колебался, а Фиркс нетерпеливо всадил свои крючья и когти в печень Кьюджела, и тот отказался от мысли вернуться в лес.
Дорога шла по открытой местности, на юге возвышались горы. Кьюджел шел быстро, оставляя за собой темную тень леса, и напряженно думал. Иногда при какой-нибудь особенно беспокойной мысли он шлепал себя по бедру. Но ведь это глупо! Он вел себя наилучшим образом! Бусиако глуп, он и надеяться не мог обмануть Кьюджела! Сама эта мысль неприемлема. А что касается Дервы Коремы, то она скоро привыкнет к своей новой жизни...
Когда солнце уже село за горы Магнаца, он увидел небольшое селение и таверну на перекрестке дорог. Это было прочное сооружение из камня и бревен, с круглыми окнами, каждое из которых состояло из множества маленьких стеклышек.
Кьюджел остановился у входа и подвел итог своему бюджету. Денег у него оказалось немного. Потом он вспомнил про драгоценные пуговицы, которые взял у Дервы Коремы, и поздравил себя с такой предусмотрительностью.
Он вошел и оказался в длинной комнате, освещаемой старинными бронзовыми лампами. Хозяин стоял за стойкой и подавал грог и пунш трем мужчинам, очевидно, постоянным посетителям. Все трое повернулись, когда Кьюджел вошел в таверну.
Хозяин заговорил достаточно вежливо:
— Добро пожаловать, путник. Чего пожелаешь?
— Вначале чашу вина, затем ужин и ночлег и, наконец, сведений о дороге на юг.
Хозяин налил вина.
— Ужин и ночлег в должное время. А что касается дороги на юг, она ведет в царство Магнаца, и большего знать не нужно.
— Значит Магнац — страшное существо?
Хозяин мрачно кивнул.
— Люди, уходившие на юг, никогда не возвращались. И на нашей памяти никто не приходил оттуда. Я могу поручиться только за это.
Трое за стойкой молча закивали в знак согласия. Двое оказались местными крестьянами, на третьем же были высокие черные сапоги профессионального заклинателя духов. Первый крестьянин сделал знак хозяину:
— Налей этому несчастному вина за мой счет.
Кьюджел со смешанным чувством принял подношение.
— Благодарю, но отвергаю слово «несчастный», чтобы это не сказалось на моей судьбе.
— Как хочешь, — равнодушно отозвался крестьянин, — хотя кто в наше печальное время счастлив? — И крестьяне погрузились в разговор о починке каменной изгороди, разделявшей их земли.
— Работа тяжелая, но выгодная, — заявил один.
— Согласен, — заметил другой, — но я такой неудачник, что прежде чем мы закончим ее, солнце почернеет, и окажется, что весь наш труд напрасен.
Первый отмахнулся в насмешливом отрицании аргумента.
— Существует риск, от которого не уйти. Смотри: я пью вино, хотя могу не дожить до того, чтобы напиться. Но разве это меня удерживает? Нет! Я отрицаю будущее; я пью сейчас и опьянею, если обстоятельства позволят.
Хозяин рассмеялся и ударил кулаком по стойке.
— Ты хитер, как Бусиако. Я слышал, они тут неподалеку разбили лагерь. Может, путник повстречал их? — И он вопросительно взглянул на Кьюджела, который неохотно кивнул.
— Я встретил такую группу. По-моему, они скорее глупые, чем хитрые. А что касается дороги на юг, может кто-нибудь дать более точные указания?
— Я могу. Избегай ее, — резко ответил хозяин. — Вначале за твоей плотью будут охотиться деоданды. А дальше лежат владения Магнаца, в сравнении с ним деоданд просто ангел, если верна хотя бы десятая часть слухов.
— Неважные новости, — оценил Кьюджел. — А другой дороги на юг нет?
— Есть, — подал голос заклинатель духов, — и я советую тебе воспользоваться ею. Возвращайся по дороге в Большой Эрм и иди на восток вдоль края леса, который становится все гуще и страшнее. Нет нужды говорить, что тебе понадобятся крепкая рука и быстрые ноги, а еще лучше крылья, чтобы спастись от вампиров, гру, эрбов и лейкоморфов. Пройдя до самого конца леса, ты должен свернуть на юг, в долину Дарада, где, по слухам, армия василисков осаждает древний город Мар. Если сумеешь миновать, это сражение, то дальше лежит Большая Центральная степь, где нет ни пищи, ни воды, и которая населена пелгрейнами. Пройдя степь, поворачивай на запад и проберись через цепь отравленных болот. За ними местность, о которой я знаю только, что она называется Земля Злых Воспоминаний. Миновав эту местность, ты окажешься к югу от гор Магнаца.
Кьюджел на несколько мгновений задумался.
— Путь, предложенный тобой, возможно, и менее опасный, но уж очень он длинный. Лучше я рискну и отправлюсь в горы Магнаца.
Первый крестьянин посмотрел на него с благоговейным страхом.
— Ты, должно быть, великий волшебник, набитый заклинаниями.
Кьюджел, улыбаясь, покачал головой.
— Я Кьюджел Умник, не больше и не меньше. А теперь — вина!
Вскоре хозяин принес ужин: тушеных земляных крабов с чечевицей, приправленных диким рисом и черникой.
После ужина двое крестьян пропустили посошок на дорожку и ушли, а Кьюджел, хозяин и заклинатель засиделись, обсуждая различные аспекты бытия. Наконец и заклинатель удалился в свою комнату. Перед уходом он подошел к Кьюджелу и заговорил с ним откровенно:
— Я заметил твой плащ; вещь такого качества редко встретишь в нашем захолустье. Так как ты все равно погибнешь, почему бы не подарить этот плащ мне? Я давно ищу такой.
Кьюджел вежливо отклонил предложение и направился в свою комнату.
Ночью его разбудил какой-то шорох. Вскочив, он схватил человека небольшого роста и подтащил его к свету. Это оказался трактирный слуга. Он все еще сжимал в охапке сапоги Кьюджела, которые, очевидно, хотел украсть.
— Что это значит? — Кьюджел ударил мальчишку. — Отвечай! Как ты осмелился на это?
Слуга стал оправдываться.
— Какая разница? Обреченному человеку не нужна такая элегантная обувь!
— Это мне судить, — сказал Кьюджел, — Или ты думал, что я босиком пойду навстречу смерти в горы Магнаца? Убирайся! — И он швырнул воришку через весь коридор.
За завтраком он рассказал об этом происшествии хозяину, который не проявил большого интереса. Когда пришло время рассчитываться, Кьюджел бросил на стойку драгоценную пуговицу.
— Будь добр, оцени эту драгоценность, вычти мой долг и дай сдачу золотыми монетами.
Хозяин осмотрел украшение, поджал губы и склонил голову набок.
— Полная оплата твоего пребывания равна стоимости этой безделушки, так что никакой сдачи.
— Что? — вскипел Кьюджел. — Чистейший аквамарин, окруженный четырьмя изумрудами? За пару кружек кислого вина, похлебку и сон, нарушенный злодейством твоего слуги? Это таверна или бандитское логово?
Хозяин пожал плечами.
— Конечно, цена несколько завышена, но деньги, оставшиеся в карманах трупа, никому не принесут пользы.
В конце концов Кьюджел все же выторговал несколько золотых монет и вдобавок кусок хлеба, сыра и немного вина. Хозяин подошел к двери.
— Тут только одна дорога, ведущая на юг, — указал он. — Прямо перед тобой горы Магнаца. Прощай!
Не без дурных предчувствий двинулся Кьюджел на юг. Некоторое время дорога шла мимо полей местных крестьян, затем, у подножий холмов, возвышавшихся по обе стороны, она превратилась сначала в тропу, потом в еле заметную стежку, вьющуюся по дну сухого русла среди колючих кустарников, тысячелистника и асфодели. На вершинах холмов параллельно тропе росли согнутые дубы, и Кьюджел, решив подольше оставаться незамеченным, взобрался наверх и продолжил свой путь под покровом листвы.
Воздух был чист, небо яркого темно-синего цвета. Солнце поднялось к зениту, и Кьюджел вспомнил о пище. Он сел, но при этом глаз его уловил какую-то движущуюся тень. Кровь его застыла в жилах. Какое-то существо собиралось прыгнуть ему на спину.