Площадка перед домом. Я нашла его!
Дом впустил Мирославу по скану руки.
— Какой этаж?
Мирослава испуганно уставилась на панель с кнопками. Номер этажа и квартиры она не помнила, но рядом с кнопками панель, как и на входе в подъезд. Приложив руку, выдохнула, увидев две цифры — этаж и квартиру.
— Малыш? — постучала она в дверь.
— Ну, сколько можно, мам? — упрекнули ее из-за двери.
Засовы один за другим издавали механические щелчки, открывая двери.
Десятилетний Славка стоял на пороге в огромных отцовских тапках и смешной пижаме. На плече у него лежала мужская кисть, словно кто-то прятался за маленького Славку. Мира вошла в квартиру и закрыла за собой дверь.
— Малыш, — протянула ему сверток Мирослава. — Да, я помню, что ты уже большой, но…
Он, не ругаясь на «малыш», снял обертку.
— Мам, — не веря своим глазам, улыбнулся сын, — это полная сыворотка? Ты будешь здоровой?!
— Да, Слав, буду. Коли.
Она села на пол прямо в прихожей, согнув в коленях ноги, наклонила вперед голову, подставляя шею. Сын аккуратно отвел волосы и медленно ввел сыворотку.
Мирослава обмякла и расслабилась, опустив голову на колени и уронив на пол руки.
Рука зомби заметалась по полу. Постучала по кисти Мирославы, ущипнула за кожу на ноге, пощекотала ступню.
— Мама? Мама! — голос Славки сорвался в тонкий писк.
Глава 12. Кто не спрятался
…Славка сел рядом с Мирославой и тихонечко, словно брошенный щенок, завыл. Слез не было. Ребенок выл, сжимая безжизненную руку матери, а рука зомби металась вокруг них.
Внезапно рука отбежала к входной двери и поскреблась в нее.
— Ядвига! — вспомнил о материной подруге Славка.
Мальчик переступил через вытянутые ноги матери и распахнул незапертую дверь. Номер квартиры десятью этажами выше он хорошо знал. Бывать у тети Ядвиги он не любил — они взаимно недолюбливали друг друга, но она была лучшей, а в последнее время и единственной подругой матери. Славка помчался наверх и тут же один за другим обронил тапки отца, оглянулся на них, но махнул рукой — не до них….
Ядвига жила на тринадцатом этаже. Ян шутил, что ведьме достался ведьмин этаж. Славка бежал, вслух называя цифры, и, пробежав десятый этаж, он заметил человека, сидящего на промежуточном этаже. Славка остановился и уставился на мужчину в шляпе. Тот поднес сигарету к губам и затянулся:
— Прости, если напугал. Я уже ухожу. Тебе наверх надо?
Славка молча отступил к площадке с давно неработающими лифтами. Человек встал и прошел вниз. Ребенок испуганной белкой метнулся наверх и забарабанил в дверь квартиры:
— Тетя Ядвига! Там маме плохо! Это Славка! Мстислав, сын Мирославы! Тетя Ядвига, откройте дверь!
Человек, спускавшийся вниз, остановился и прислушался.
Сперва ребенок стучал тихо, звонил, звал. Потом громче. Умолял открыть, но за дверью не реагировали. Когда Славка стал тарабанить в стальную дверь изо всех сил, человек погасил сигарету о подошву башмака и пошел наверх.
На тринадцатом этаже перед бронированной дверью плакал десятилетний мальчишка.
— Привет, — тихонько, чтоб не напугать, произнес мужчина, — меня зовут Лука. А тебя как?
Ребенок перестал плакать и уставился на мужчину. Быстро вытер слезы и, ничего не сказав, еще раз позвонил в дверь.
— Тетя Ядвига, откройте, пожалуйста! — голос Славки предательски дрожал.
За дверью была тишина, но Лука заметил, что камера видеоглазка активна. Ребенка явно не хотели пускать внутрь.
— Тетя Ядвига, мама, кажется, умерла. Она застыла и не двигается. Пустите меня, тетя Ядвига! — опять заплакал Славка.
— О, Господи! — прошептал Лука и сделал несколько шагов к лестнице.
Славка метнулся за ним и врезался в его спину, когда тот остановился на верхней ступеньке.
— Ты знаешь тетю Олю с десятого этажа? Большая такая, — показал размеры Ольги Лука, — волосы карие, до плеч.
— Нет, — шмыгнул носом Славка.
— А Оля меня знает. Если бы ты ее знал, она могла бы нас представить друг другу.
— Я вас не боюсь! Я не маленький! — гордо сказал Славка.
— Плохо. Чужих надо бояться.
Славка обернулся и посмотрел на дверь Ядвиги. Потом повернулся к Луке:
— Вы поможете мне с мамой? — решительно спросил Славка.
— Пойдем, посмотрим, — кивнул Лука.
Ребенок побежал вниз, проскальзывая голыми ступнями на поворотах. Лука едва успевал за ним. Мальчишка подобрал тапки и на площадке третьего этажа открыл дверь в незапертую квартиру.
Лука вошел вслед за мальчишкой, прикрыл за собой дверь и закрыл пару замков. Свет горел в небольшой прихожей, освещая сидящую на полу женщину и прижавшегося к ней ребенка. Лука принюхался — разложением не пахло. Пахло чистотой, женскими духами, порошковой кашей с какими-то специями и чем-то ядовито-химическим. Лука присел на корточки и протянул руку к шее. Едва ощутимо, медленно, но пульс у нее был. У синтозомби он тоже бился. Лука осторожно поднял ей голову, поддерживая за подбородок.
— Красивая, — произнес Лука и посмотрел на мальчишку. Мама с сыном похожи не были, но Славка тоже был симпатичный. — У тебя красивые родители. А где твой отец?
Славка кивнул на руку, которую Лука принял за игрушку:
— Папа был органическим зомби, а мама синтозомби. Рука — это все, что осталось от папы.
Лука уставился на руку, а та, сноровисто перебирая пальцами, шмыгнула за спину ребенка.
— Семейка Адамс, — усмехнулся Лука и поднял женщине веко — ее зрачок сильно уменьшился в размерах… — Она жива. Что с ней? Такое у нее уже было?
Славка вытащил лежащий между ним и матерью шприц и упаковку, в которую он был завернут.
— Это полная сыворотка, чтоб навсегда излечиться от вируса зомби.
— Это должно стоить неприлично дорого, — Лука взял шприц в руки. — Откуда он у вас?
— Мама принесла, — пожал плечами Славка.
Внутри шприца осталось несколько капель сыворотки. Лука надел на иглу защитный колпачок, завернул сам шприц в упаковочный материал и спрятал в карман пиджака.
— Возможно, сыворотка еще действует, и надо подождать. Это самый лучший вариант. Но возможно, что то, что с ней происходит, это и есть результат того, что было в шприце. Как сам вирус действовал на людей индивидуально, так и сыворотка подействовала так же персонально…
— Если в шприце — в самом деле сыворотка, — уточнил Славка.
Лука удивленно взглянул на мальчишку:
— Да. Давай перенесем твою маму в комнату.
Глава 13. Шкаф с секретом
Лука обхватил Мирославу правой рукой за талию, а левую просунул под согнутыми коленками, пытаясь ее поднять, но понял, что сил не хватит. Он и до зомбивируса не был силачом — средний рост, спортивное телосложение…, а сейчас регулярные вынужденные недоедания сделали его жилистым, без капли жиринки. Лука подхватил девушку подмышки, поставил на ноги, чуть присел, взвалив ее тело на плечо, и шагнул в открытую комнату.
Небольшая, узкая кровать, шкаф, стол с большой пустой клеткой на нем и кресло возле окна. Кровать была расстелена, а хозяйка ее, Мирослава, все еще была в уличной одежде. Лука аккуратно опустил ее в кресло, выдвинул из-под стола мягкий стул с отломанной спинкой и сел на него, положив шляпу на стол.
— Вообще-то это моя комната, — вошел Славка и начал заправлять свою постель.
— Прости, — покосился на ребенка Лука, глядя на то, как тщательно тот заправляет свою постель. — Я сейчас немного отдохну и отнесу твою маму, куда скажешь. Есть еще кто-то, кто сможет позаботиться о тебе с матерью?
— Нет. У нас вообще никого нет. Где-то в другом городе живут родители мамы, но мы не общаемся. А про папиных родных, — Славка покосился на руку, лежащую у него на плече, — я ничего не знаю. Вы ведь не уйдете, пока мама не очнется?
Лука открыл, уж было, рот, чтоб сказать, что ему надо зарабатывать себе на жизнь, но вспомнил про внезапно полученные деньги.
— Нет, малыш, я постараюсь вам помочь.
— Мама меня все время малышом называла. Мне не нравится. Я уже взрослый.
— А сколько тебе?
— Десять лет.
— Да. Ты уже совсем взрослый, — улыбнулся Лука, и ребенок в ответ кивнул. — Если ты не против, я попробую разговаривать с твоей мамой.
Славка пожал плечами и ушел на кухню. Лука посмотрел в окно — в доме напротив светилось несколько окон. Новые, если так можно сказать, часы Луки показывали два часа ночи. Протянув руку, он закрыл жалюзи, повернулся к Мирославе и увидел, что у нее на содранных от падения коленях лежит рука, держа потемневшими пальцами кисть девушки.
— Мирослава… — Лука взял ее за вторую руку и нащупал пульс — тот был слабый, редкий, но стабильный, словно девушка очень глубоко спала. — Надеюсь, ты меня слышишь. Хорошо бы вызвать скорую помощь и отвезти тебя в больницу. Это, конечно, может плохо закончиться, ты же знаешь, что сейчас происходит с нашей медициной, ну да Бог с ней. Кстати…Ты же меня не знаешь. Я представлюсь — Лука Николаев, писатель, рассказчик. Занимаюсь тем, что выступаю по барам со стендапами, это такие зарисовки из жизни, часто смешные или берущие за душу. Ну, в общем так. В твоем подъезде живет моя знакомая — Ольга. Я вышел от нее поздно вечером и направлялся домой, когда твой сын пришел просить помощи у Ядвиги, на тринадцатом этаже. Он сказал, что это твоя подруга. С ней, наверно, что-то произошло. Она видела, как твой сын стоит под дверью и просит о помощи. И она не открыла. Ты же знаешь, Слава… Это ничего, что мы на «ты»? Очнешься и все мне выскажешь. О чем я говорил?
— Что я стоял под дверью бабы Яги, — напомнил стоящий за спиной Луки Славка.
Лука обернулся и улыбнулся мальчику.
— Да. Камера на двери была включена. Там, в безопасности, стояла женщина и… Не хочу нагнетать. Надо знать причину, почему она не открыла. Но если просто из… Я не знаю, кем надо быть, чтоб не помочь ребенку… Ладно. Главное, что ты жива, Мирослава. Хочу надеяться, что ты очнешься.
Лука улыбнулся и вдруг увидел в районе ее груди сгусток серого, словно грозовая тучка, тумана.