— Конкретно ты? — улыбнулся Тим, блеснув сплошными рядами зубных пластин.
«Как же я раньше не догадался — такие зубы ставят полицейским или военным. Вот почему он знает мое имя — у него есть доступ к полицейской базе данных!» — сообразил Лука.
Матвей тем временем подсоединил роутер, повесил его на стенку и стал настраивать.
— Конкретно я, — кивнул Лука, отвечая на вопрос Тима.
— Конкретно ты… Ну, так — чтобы не соврать…не скажу, чтоб срочно нужен. Я собираю адекватных людей или, как бы точнее сказать, людей с определенными талантами. Тебя я внес в свою базу как человека, обладающего даром заговорить кого угодно, обмануть, облапошить, смошенничать в нужном месте. Ты же цыган?
— Я не цыган, — замотал головой Лука. — Вообще не знаю о чем вы.
— Лука… или Николай, я знаю твою историю, не заставляй меня повторяться. Я могу поднять свои старые связи, и на пару лет за мошенничество и мелкие кражи ты точно сядешь. У меня есть доказанный эпизод применения тобой цыганского гипноза.
— Так, — выставил вперед руки Лука, — я не цыган!
— Доподлинно неизвестно, с кем сбежала твоя мать, но ты воспитывался в таборе.
— Это ничего не доказывает. Говорите, что надо, иначе мне пора двигать.
— Я отсюда никуда не пойду! — заявил вдруг Славка. — Мне Антуанетта обещала яблочно-банановое пюре принести.
— Ты продался за еду! — с укором посмотрел Лука на Славку и снова лег на матрас.
«Дед говорил — никогда не имей дел с полицией. Ты для них просто ресурс — используют и выбросят. Свой, даже предатель, для них всегда будет ближе, чем человек с улицы».
— Я хочу писать, — прервал женский голос размышления Луки.
— Мирослава? — уточнил он, забыв о чужих.
— Мам, а я пирожок ел, — подскочил к сидящей в кресле кукле Славка. — И какао пил. Представляешь, мам?
— Да, я слышала. Лука, у меня сейчас будет… мне будет очень неудобно. У них нет женщин тут?? Мне очень надо.
Лука встал, подошел к Мирославе и снял с нее очки.
— У вас тут нет женщины? — спросил Лука, развязывая платок, которым была привязана к креслу Мирослава.
— Это еще зачем? — вытаращился на него Матвей.
— Даме надо в туалет. Срочно! Терпеть не может, но она дама. Стесняется, а я ей при этом никто.
— Подожди! — напрягся Тим и показал на Луку указательным пальцем: — Ты общаешься со спящими синтозомби? Серьезно? И ты при этом человек?
— Лука! — заорала Мирослава.
— Человек с паранормальными способностями. Нам нужна срочно нужна женщина. Иначе у нас сейчас будет авария.
Развязав Мирославу полностью, он сбросил с себя мешающий ему плащ, стянул с девушки пончо и, подхватив ее на руки, понес к туалету. Славка проскочил вперед, открыл дверь и поднял крышку.
— Не смотри, — простонала Мирослава.
— Я джинсы расстегну, а дальше закрою глаза. Посидишь внутри, пока не придет девушка.
— Спасибо.
Лука закрыл Мирославу в кабинке и развернулся к братьям.
— Так как насчет девушки?
Матвей выскочил из контейнера и горохом ссыпался вниз по лестнице.
— Это меняет буквально все! — Тим ходил крупными шагами по небольшому пространству контейнера и этим напомнил Луке запертого в клетке монстра. — Я просто хотел заставить тебя на нас шпионить. Ходить по злачным местам и собирать информацию. Но… Ты реально с ней общаешься?
— Да, — кивнул Лука.
— А она подключается через интернет?
Лука глянул на кровать и увидел шевелящийся плащ. Подошел к плащу, поднял и всунул руку в карман. Рука зомби сжала его пальцы, показывая, что все в порядке.
— Да, через интернет. А где Славка?
— За Малышом побежал. Сейчас еще что-нибудь выпросит. Мы, конечно, поделимся, но не всегда это будут продукты старого мира.
Глава 17. Мы влипли
— Вы свободны, мальчики. Со всем остальным я справлюсь сама.
Девушка, приведенная Матвеем, с улыбкой смотрела на Луку, а он внезапно смутился, прикусил губу и отвернулся. Внутри девушки суетилась суматошная белка. Девушка назвалась Антуанеттой; было в ней что-то знакомое, словно он ее уже где-то видел. Может во французском фильме про королей, а может… Может просто видел ее на улице или в баре. Хотелось поговорить, но их сейчас настойчиво выставляли на улицу.
Он взял с кровати плащ и тихо спросил:
— Ян, ты как? Остаешься здесь или посидишь в кармане? Нас гонят на улицу.
Рука зомби вынырнула из кармана и свалилась со скользкого плаща на матрас. Побегала, смешно перебирая четырьмя пальцами, по кровати и рванула к Славке. Лука развязал свой вещмешок, вынул из него спальник и разложил на кровати ближе к стенке.
— Славка, ложись, поспи.
— Ты же не бросишь нас с мамой? — Славка сбросил кроссовки и забрался в мешок.
— Нет, — Лука застегнул змейку на спальнике, — я скоро вернусь. Отворачивайся. Тетя поможет твоей маме.
Мужчины молча спустились по лестнице. Лука шел последним — он сам закрыл раздвижную дверь, не разрывая зрительный контакт с Антуанеттой, пока перед глазами вместо нее не оказалась черная с зеленой вертикальной полосой стена. А в глазах все еще стояла Антуанетта с накрученным на голову платком и объемной кофте, прячущей в мягких складках очень женственную фигуру и душу-белку.
“Прикольная белка, — улыбнулся Лука, вспомнив хитрющие глазки-бусинки. — Симпатичная”.
Братья ждали внизу. Карман Матвея подозрительно оттопыривался, обтягивая предмет цилиндрической формы.
«Надеюсь, это бутылка, а не граната, или еще что-нибудь пострашнее», — покосился Лука на карман идущего впереди Матвея.
— Не старайся запомнить, куда мы идем, — обернулся к нему Тим. — Я сверяюсь со схемой внутри сети, а у Малыша фотографическая память, и он за двадцать лет работы сам создал этот контейнерный город.
Складу, по мнению Луки, не подходило название — контейнерный город. Это был лабиринт, в котором удобно что-то прятать, совершать темные дела, укрывать странных скользких личностей, таких как сам Лука….
Пройдя по узким переходам, внутренним тропкам и галереям второго и третьего уровня, они вышли на пожарную вертикальную лестницу. Матвей залез первым, добрался до четвертого уровня, отпер дверь и шагнул внутрь. Лука мысленно поблагодарил Славку за спортивный костюм Яна и прочные, но мягкие ботинки — в костюме и туфлях ему было бы не комфортно лазать по лестницам и пыльным переходам.
Контейнер внутри был таким же убежищем, как и тот, в котором он с семейкой Адамс, как их называл про себя Лука, нашел временный приют. Отличаем была раздвижная наружная стена, прикрытая маскировочной сеткой и два дивана, собранные из паллет, со столиком между ними.
— Это наша комната для стратегических мышлений, — серьезно сказал Тим.
Матвей заржал в ответ на шутку брата.
— Расслабься, — отсмеявшись, сказал Матвей, — мы просто здесь бухаем. Ничего серьезного.
— Да, — подтвердил Тим, — какие серьезности могут быть со стеной, открытой на улицу. Это все равно, что выбалтывать государственные тайны на центральной площади.
На столике появилась бутылка коньяка, перекочевавшая из кармана, три бокала, пачка крекеров.
— Чем богаты, — Матвей вскрыл печенье, откупорил бутылку и налил коньяк в бокалы. — Это подделка, разумеется, но качество терпимое. Не отравимся.
— Расскажи нам о своих способностях? — потянулся к нему бокалом Тим. — И почему о них никто не знает?
Коньяк был приличный. Лука закусил печеньем и уставился на улицу. Сквозь маскировочную сетку были видны серо-зеленые поля. Где-то там, вдали, должен начаться лес, а за ним река. Лука ездил туда купаться с одной из своих девушек.
— Мне иногда кажется, что нормальная жизнь мне приснилась. Я зарабатывал себе на жизнь в интернете, беспечно жил, ведя блоги и продавая свои статьи. На жизнь хватало. А потом за неделю разрушилось все. Даже быстрее. А я оказался к новой жизни совсем не приспособленным. Лучше бы я стал органиком, быстро разложился и умер.
— Не гневи Бога, — перебил его Тим, — две трети земного шара погибли. Это нам повезло, что из-за холода северных широт часть органиков еще жива, а чипы мы делали с тройным запасом прочности, как для космоса, и наши синтозомби выжили в половине случаев. Возьми Азию и Африку — пустыни, если сравнивать с тем, что там было раньше.
— А я все же считаю, что их вырубили специально, что это была война двух супердержав, — развернулся к брату Матвей и Лука понял, что у братьев давний спор на эту тему.
— А вы знаете, почему накрылась сотовая связь? Я не верю в то, что сказали официальные власти. Как может быть одинаковая электроника в людях и технике? — спросил их Лука.
— Ты не так все понял. Через вышки сотовой связи шли сигналы, убивающие синтетиков.
— Малыш, ты не прав, — возразил Тим, — всех — и органиков, и синтетиков — убила «умная пыль», те самые наноботы, живущие в наших телах.
— А откуда, по-твоему, наноботы получили сигнал, сделать человека зомби? — заорал на брата Матвей.
— Не обращай на нас внимание, Лука, — налил коньяк в бокалы Тим. — Это наша любимая тема споров. Давай выпьем за хорошие взаимоотношения, и ты по-цыгански не будешь нам заговаривать зубы.
— Когда человек мне доверяется, я начинаю видеть его душу, — Лука выпил коньяк одним глотком, как обычно пьют водку. — Думаю, что это душа. Хотя на самом деле там всегда животные, как аватарки в сети. Вот совсем недавно в девушке видел кролика, а в парне — волка, а у Мирославы облачко с глазками. Но это редкость, когда я кого-то вижу. Славка вот боится меня, и я ничего внутри него не вижу.
— А как цыгане людей гипнотизируют? — наклонился к Луке Матвей. Глаза его заблестели, словно ему сейчас откроют какую-то тайну,
— Не знаю, — мотнул головой Лука. — Нет такого. Меня этому никто не обучал. Как дед мой бабке, жене своей, лапшу на уши вешал, я видел. Как забалтывают до потери внимания, тоже видел, но про гипноз знаю только одно — ему подвержен мизерный процент населения.
— А как же Вольф Мессинг? — нахмурился Матвей.