Но проснуться пришлось.
Антуанетта сорвала с него одеяло, укрывавшее их обоих, и сбежала в дальний угол контейнера, пытаясь укрыться за нагроможлением деревянных ящиков, чтобы одеться. Лука остался лежать голым на матрасе, с подложенным под голову пледом. Им он и прикрылся от Матвея, продолжавшего орать и брызгать слюной:
— … УБИЛИ! А вы в это время… — орал Матвей.
— Кого убили? — адреналин ударил по мозгам, заставив их сразу же воткнуться в работу.
Лука сорвался с матраса и принялся быстро одеваться, наплевав на то, что на его голый зад теперь таращится не только Матвей, но и успевшая одеться Антуанетта.
— Мирославу убили, — устало дошел до табурета Матвей, попросту рухнув на него… — А пацана ее в вертолет затащили и улетели. А может и хорошо, что вы спали, а то было бы на два трупа больше.
На улице поднялся ветер, неся на своих крыльях пылевую бурю.
— Тебе бы что-то накинуть на себя, — обернулся к Антуанетте Лука.
Он поправил локон, упавший на лицо девушки, заведя его за ухо. Внутри девушки, как и в первую их встречу, металась белка.
— Всё потом… пошли наверх, — оттолкнула она его и споро направилась на второй этаж.
— Ан…
— Она сестра милосердия, — перебил его Матвей, прошедший мимо Луки вслед за девушкой. — И трупом ее не удивишь.
Лука вошел в контейнер последним. Антуанетта и Матвей стояли недалеко от входа и смотрели на Мирославу, сидящую в инвалидном кресле. Одежда девушки была залита кровью. Голова слегка наклонена вперед, и свисающие волосы закрывали ее лицо. Посредине контейнера узким длинным клинком к полу была прибита кисть зомби.
— У меня один вопрос, — произнес Лука, — полицию вызывать будем?
— Ты с ума сошел? — очнулся Матвей. — Нас всех посадят и приговорят. Даже тех, кто мимо контейнерного городка проходил, не говоря уже о постояльцах.
Лука кивнул и подошел к руке, достал из кармана не первой свежести салфетку и взялся за рукоятку клинка. Пальцы зомби слегка дернулись.
— Не знаю, Ян, испытываешь ли ты боль, но если да, то потерпи.
С трудом, стиснув зубы от напряжения, но Лука вытащил из пола клинок, который все так же торчал посередине ладони.
— На оружии следы крови, — проговорил Лука и глянул на жену Яна. — Возможно, что самой Мирославы.
Пальцы руки зомби подрагивали, пытаясь собраться в кулак, но у них это плохо получалось.
Лука рассматривал узкое лезвие:
— Оружие затуплено на конце, вероятно от удара об пол. Потерпи, Ян, я тебя чуть позже освобожу.
Лука положил руку на стол, подошел к Мирославе и присел рядом с ней.
— На горле разрез, из него обильно текла кровь. Крови много, костюм на груди, животе и ногах весь в крови. Немного крови даже на полу. От тела Мирославы странный запах — не могу понять, что это, но что-то химическое…
Лука протянул к волосам руку и отодвинул прядь.
— Охххххх…. Не могу! — Лука повернулся к Матвею и Антуанетте. — Ей сожгли лицо кислотой.
— Господи! — вскрикнула Антуанетта.
— Суки! — выругался Матвей.
— По крайней мере, горло ей перерезали раньше, чем плеснули в лицо кислотой, — Лука обнял Антуанетту, успокаивая.
— Мы можем это увидеть, — убрала руки от лица девушка.
— Не надо на это смотреть, Анетта, — строго сказал Лука. — А откуда информация, что Славку забрали?
— Я не про тело, — вырвалась Антуанетта из объятий Луки. — Я поставила тайм-камеру на запись, когда уходила. Мы с новенькими всегда так делаем. Пишет четыре часа в режиме движения и сутки в спящем режиме.
Девушка подошла к стене и потянулась за черным неприметным кубиком, лежащим на дверном косяке. В одной из граней кубика был проектор, позволяющий сразу посмотреть видео. Пара нажатий — и на маленьком экране включилась запись происходящего.
Вот лицо самой Антуанетты, когда она установила камеру. Уходя, она приглушила свет. Перемотка. Проснулся Славка, включил свет ярче. Мирослава все так же сидит в кресле. Славка прошел в туалет. Потом порылся в вещах, достал коробку, а в ней ноутбук. Включил, залез на стол, включил роутер, спустился и полез в интернет.
— Вот гаденыш! — выругался Матвей. — Я же предупреждал его! Предупреждал! Ну, как так можно?
— Он ребенок! — встала на его защиту Антуанетта и, сдвинув брови, посмотрела на Матвея.
Лука обнял девушку сзади, чтоб поддержать и, прижавшись щекой к ее уху, попросил:
— Неважно сейчас… дальше….
Зашел Лука, снял часы, худи, поговорил со Славкой и ушел. Славка повертел часы в руках, нацепил на свое запястье. Браслет ему велик, и он застегнул замок, обмотав браслет дважды. Опять уставился в ноутбук, что-то печатая. Внезапно распахнулась дверь появился человек в черном и балаклаве. Славка на этот раз обернулся поздно, видимо решив, что вернулся Лука. Вошел второй человек в черном и не успел Славка открыть рот, чтоб закричать, как ему в лицо что-то брызнули. Ребенок упал на пол, чудом не разбив голову о стол. Первый достал планшет и поднес его включенный экран к лицу Мирославы. Подошел второй, вынул из кармана бутылку, открыл крышку, затем достал тот самый клинок. Эти двое о чем-то коротко поспорили, и вот первый схватил голову девушки за волосы и оттянул немного назад. Второй налил в открывшейся рот жидкость из бутылки, и затем плеснул ей в глаза. Первый одним движением перерезал горло Мирославе и отпустил ее голову.
На матрасе шевельнулась черная ткань, и, выскочившая рука прыгнула на первого нападавшего. Второй, не закрывая бутылку, подошел к ребенку, взял его за руку и уставился на часы. Первый в это время схватил руку и пригвоздил ее к полу. Оба бандита смотрели на руку ребенка. Первый подхватил Славку и вышел. Второй забрал Славкин ноутбук с собой. Чуть погодя в контейнер ворвался Матвей, увидел растерзанную Мирославу и выбежал.
Следующий эпизод в записи был уже с участием Матвея, Антуанетты и Луки.
— Балаклавы, перчатки — их никогда и никто не опознает. Стало быть, полицию мы со счетов сбрасываем? — спросил Лука Матвея и тот утвердительно кивнул. — Вопрос тогда такой — что нам делать с… телом… С ней? Или лучше дождаться Тима?
— Кстати про Тима, — замялся Малыш. — Он приехал к нашему программисту, сказал, что у него стрелка забита, но он после смены его заберет.
— Программиста? — уточнил Лука. — Так он уже не нужен. Похоже, что семейка Адамс вышла в интернет и так их и нашли.
Лука взял кисть Яна с торчащим клинком:
— Будет больно, Ян, — проговорил Лука и стал вытягивать из руки клинок. — Считается, что органические зомби боли не чувствуют. А вот мой друг все время на боль жалуется. Может, у него фантомные боли?
Клинок вышел, освободив руку. Пальцы сжались в кулак и обратно в расслабленную ладонь. Рука «подошла» на пальцах к руке Луки, лежащей на столе, и, словно в благодарность, погладила руку Луки указательным пальцем. Лука наклонился, посмотрел на рану и принюхался:
— Ты пахнешь сгнившими листьями, Ян.
— Ты вот руку нюхаешь, а у нас тут покойник! — заорал Матвей.
— Матвей, — развернулся к нему Лука, — мы ждем твоего брата. Он полицейский и должен понимать во всем этом больше нас всех вместе взятых. Придет, посмотрит, тогда будем решать. Откуда, кстати, ты узнал, что Славку забрали?
— Вертолет увидел. Пока добежал, их на лебедке внутрь затянули. Жаль, что у меня с собой оружия не было.
— «Их» — это два бандита и ребенка? — уточнил Лука. — А куда, кстати, Антуанетта делась? — только сейчас Лука понял, что девушки с ними уже нет, и он не заметил, как она ушла.
— Тонька?
— Почему Тонька? — удивился Лука.
— Потому, что она Антонина. Так мама с папой назвали, а именем Антуанетта она выделывается. Возомнила из себя королеву! — у Матвея нервно дергалась верхняя губа.
“Он на нее зол, — догадался Лука. — Возможно, они были вместе… и расстались… — Лука почувствовал укол ревности, — на друзей или знакомых так не злятся, а тут у него к ней злость именно как к женщине. Тонька. Выделывается. Королева. Наверно, ей надоела его ревность”.
— Почему вы расстались? — ревность снедала Луку.
— Да мы и не сходились. Не приняла она мои ухаживания. Кстати, помни… Не факт, что с тобой она тоже задержится. Она… Не влюбляйся, одним словом. Это я не из ревности говорю, и злость во мне уже остыла. Это я так. Разозлился, что вы были так… увлечены друг другом, что даже вертолет не слышали.
— Да. Вернемся к вертолету … расскажи по порядку.
— Я услышал вертолет, когда стоял на посту возле ворот. Вертолеты сейчас редкость. После апокалипсиса я его только раз видел. Думал, мимо пролетит, но звук усилился… ну, как на посадку заходит. А тут выскочил один из охраны и орет, что над нами вертолет садится… Ну, я и рванул на звук. Ошибся местом…. Пока выбрался из лабиринта, а там уже один из двоих в черном в вертолет на лебедке заезжает, и мальчишка у него на плече. Вертолет рванул в небо и улетел. Я прибежал сюда, а тут она. Мертвая уже… Вот жаль, подстрелить вертолет было не из чего — Матвей зло сузил глаза.
— А ты про ребенка подумал? — Лука схватился за голову. — Он бы разбился, падая с такой высоты… Ладно. Вот что важно… тот, что с грузом, вышел раньше, и забрал бы его вертолет тоже раньше… Куда делся второй? Ты ведь не видел, как он в вертолет попал?
— Нет.
— Значит, он может еще быть здесь… где-то в вашем городе. И дай Бог, что он спрыгнул где-то с крыши или вертолет забрал его первым. Очень не хочется быть облитым кислотой.
Глава 23. Крыша
Лука шел по крышам наружного ряда контейнеров, окружающего городок сплошной стеной в четыре яруса высотой. По этому защитному периметру можно было обойти весь контейнер-сити — но, чтобы попасть на крыши внутренних контейнеров, ему бы пришлось сперва спуститься до первого уровня, и потом долго искать переходы и лестницы, ведущие наверх. Лука в очередной раз подивился инженерной смекалке и прозорливости Матвея.
Темнело. Пора спускаться. Лука подошел к краю крыши и глянул вниз, на территорию гаражей. Где-то там были Ромео и Джульетта… И Геннадий.