Вопрос: Вы, получается, не только физик, но и теоретик мировой революции. Но может быть, в интересах олигархов и всего общества нет противоречия?
Ответ: Из математических моделей следует, что олигархи заинтересованы в уменьшении населения страны. Демографическая проблема, о которой сейчас столько говорят, для олигархов проблемой не является, это, наоборот, желанный результат. Олигархам необходим лишь обслуживающий персонал. Ситуация, описанная Салтыковым-Щедриным в «Диком помещике». Поэтому и «утечка умов» для олигархического капитализма тоже не является проблемой. В сырьевой экономике проще приобрести взамен проданной нефти нужное оборудование, чем создавать что-то свое.
Вопрос: Вы тоже стали жертвой «утечки умов». Вот уже 12 лет полгода проводите в университете Аризоны. Почему не уезжаете совсем?
Ответ: Во-первых, я только в этом году сложил с себя обязанности директора Института теоретической физики имени Ландау. Был за него в ответе, решал вопросы финансирования. Во-вторых, хотя это может показаться смешным, я – профессиональный поэт и мне не хочется отрываться от родной языковой среды. Марина Цветаева вернулась в Россию не потому, что поссорилась с эмиграцией. Ей необходима была языковая среда. Поэты, за редчайшим исключением, в чужой стране деградируют.
Вопрос: Поэзию и науку на столь высоком уровне совмещал, кажется, только Ломоносов…
Ответ: Ирония? Как поэт Ломоносов имеет громадное значение. Но в науке это трагическая фигура. При феноменальной одаренности он совсем не знал математики – в Германии учился не у тех профессоров. В итоге его работы не оказали влияния на мировую науку. Но в России он очень много сделал как организатор науки и образования.
Вопрос: Модный французский писатель Мишель Уэльбек считает, что язык поэзии и язык квантовой физики схожи. Кроме как у вас, проверить справедливость этого утверждения не у кого.
Ответ: Нет, я четко разделяю эти области. Мир поэзии построен из звуков, из множества ненаписанных гениальных стихов, и поэту надо лишь услышать свое созвучие. Если же замысел не услышан, поэты прошли мимо стихов, они уходят навсегда, в другое время их не напишет уже никто. Поэтому в поэзии почти не бывает плагиата. В науке рано или поздно открывают все законы, и идет яростная борьба за приоритет.
Вопрос: Современная наука уже не имеет дело с реальностью. В квантовой физике правит принцип неопределенности: вне измерений реальности не существует, пространственные параметры размыты. Про Вселенную можно говорить только приблизительно, в смысле вероятности. А это уже почти поэзия…
Ответ: Большевики, как известно, с подозрением относились к квантовой физике и теории относительности. С чего бы это? По большевистской космологической теории Вселенная должна быть однородна, прошлое не может отличаться от будущего. Идея Творца при этом становится бессмысленной. Но такая модель приводит к парадоксу: бесконечная яркость и бесконечная сила тяжести в каждой точке. Единственный выход – модель Большого взрыва, разбегающаяся Вселенная, когда время становится необратимым. Большой взрыв – это, в принципе, и есть Творец. Кстати, отцом признанной современной наукой теории Большого взрыва является профессор Леметр, основатель и первый президент Папской академии наук.
Вопрос: Итак, поэт погибает за границей. А ученый?
Ответ: Ученых это не касается: больше половины списочного состава членов нашего института работают за границей, в университетах США 10–15 процентов математиков и физиков приехали из России. Мы сделали Западу огромный подарок. Реальная перспектива необратимых процессов: лет через двадцать, когда уйдет наше поколение, из России уйдет и наука. Мой сын, который учится на физфаке МГУ, хочет заниматься наукой, но у него из-за этого проблемы с девушками. Все сокурсники параллельно приобретают коммерческие и бухгалтерские специальности.
Вопрос: Не проживем без науки? Есть богатые страны, которые отлично живут за счет продажи сырьевых ресурсов.
Ответ: Но там феодальный строй. Для нас типичный пример – Нигерия с ее нефтью, которая не вылезает из гражданских войн. Недавно после лекции в Сингапуре разговорился с молодым китайским профессором. После рюмки-другой он разоткровенничался: «Вы, русские, глупые, всё не так со своими Горбачевым и Ельциным сделали, а мы, китайцы, умные, мы вас обгоним и будем жить богато». Этот профессор, кстати, – крестьянский сын, отец у него неграмотный. Без науки неизбежно произойдет падение общекультурного уровня, исчезнут высокие технологии, на которых стоит мир, мы окончательно отстанем от Запада. Почему-то вспоминаются слова шута Балакирева: «В России хлеба сеять не надо, мы друг друга едим и этим сыты».
2006
Академик Вячеслав ИвановВ СВОЕЙ ЖИЗНИ Я ВСТРЕТИЛ ТРЕХ ГЕНИЕВ
В последние годы академик Вячеслав Иванов в России бывает нечасто. Уже 11 лет он преподает в Калифорнийском университете, работает в Совете по гуманитарным наукам при Библиотеке Конгресса США. Но до отъезда за границу он был одним из самых востребованных, на многих фронтах, наших ученых. Вячеслава Иванова избрали народным депутатом СССР от Академии наук, он был членом последнего Верховного Совета СССР, членом Комиссии по помилованию при президенте РФ, членом президентского Комитета по культуре, руководил Государственной библиотекой иностранной литературы. Сын знаменитого советского драматурга Всеволода Иванова, он с детства находился в кругу ярчайших деятелей отечественной культуры и науки. Однако разговор не о прошлом, а о будущем, которое ждет российскую интеллигенцию.
Вопрос: Вячеслав Всеволодович, нынешнее состояние российской науки вызывает, мягко говоря, беспокойство. Многие склонны считать, что наша наука откатывается на обочину прогресса. Но, повторю слова поэта, большое видится на расстояньи. Значительную часть времени вы проводите за границей, работаете в лучших мировых центрах. Насколько справедливыми кажутся вам эти опасения?
Ответ: У меня оптимистичный взгляд. Десять самых сложных лет для науки миновали, утечка умов пошла на убыль. Если сравнивать российскую науку с американской, то в США существует опасность сугубой специализации во всех дисциплинах. Отчасти это необходимо. Но наша школа остается более эффективной, она обеспечивает широкий взгляд и познает суть явлений. Лучшие математики мира Яглом, Новиков, Синай, Манин представляют российскую школу.
Вопрос: Все они работают за границей. Некоторые забыли дорогу в Россию…
Ответ: Это временное явление – вот я стал чаще бывать дома. Мы создали при МГУ небольшой, но очень эффективный Институт мировой культуры, где ведутся исследования Средневековья, русского XIX века, христианства. Только что в РГГУ создан Институт «Русская антропологическая школа», которым я руковожу на общественных началах. Через год-два, если дело пойдет и появятся аспиранты и студенты, это тоже потребует присутствия в России.
Я занимаюсь сравнительным языкознанием. Сто процентов важнейших работ в этой области сделаны в России или российскими учеными на Западе. Америка лишена исторического чувства, на подсознательном уровне противопоставляя себя и Европе, и индейцам. Не исключаю, что через десять лет, когда вспыхнет мода на эту науку, американские университеты начнут гонку в области языкознания. Недавно Институт исследований сложных систем, которым руководит первооткрыватель кварков нобелевский лауреат Гелл-Манн, выделил крупный грант группе член-корреспондента РАН Сергея Старостина на создание компьютерного банка языков. Старостину принадлежит самое потрясающее открытие последних лет: родственность тибето-китайской и северокавказской групп языков.
Выскажу парадоксальное суждение. Россия всегда страдала от чудовищной диспропорции между выдающимися открытиями и общим серым уровнем. Может быть, утечка умов поднимет средний уровень, на чем строится современное информационное общество.
Вопрос: Относительно утечки умов приходится слышать два полярных мнения. Традиционное: этот процесс обескровливает Россию. И второе: это экспансия России, захват мирового пространства, о котором мечтал Троцкий, только другим путем.
Ответ: Достижения науки принадлежат всему человечеству. Компьютерный банк языков не попадет в собственность отдельного государства. Что касается военных систем, то за это уже в ответе государство. России в современном мире опасно оставаться без оружия. Уверен, государство достаточно богато, чтобы поднять науку. Но российские чиновники не понимают, что современное общество – информационное общество, оно строится на получении и обработке информации, главными предприятиями становятся университеты, архивы, библиотеки. Чиновники не видят, что инвестиции в науку выгодны экономически. Впрочем, это плохо понимают и американское чиновники. Но в США очень много богатых людей, которые понимают выгодность вложений в науку, даже мне, иностранцу, легко с ними договориться. Сорос не исключение, российские же миллионеры до науки еще не доросли.
Знаменитый русский ученый Кондратьев открыл закон волнообразного развития общества с периодом в 25 лет: депрессия – упадок – подъем. Именно во время упадка делаются яркие научно-технические открытия, которые внедряются и обеспечивают подъем. Есть немало важнейших для человечества задач, которые мы способны решить быстрее США. Это создание информационных технологий будущего и создание энергетики, не зависящей от углеводородного сырья.
Вопрос: Как гуманитарий вы стоите за солнечную энергию, ветряную, приливную и проч.?
Ответ: Это несерьезно. Будущее – за термоядерным синтезом. Сталин в гораздо более тяжелых экономических условиях сумел создать ядерное оружие. Так и сейчас государству пора проявить волю. Это же смешно, когда квалифицированный программист получает на маленькой фирме в десять раз больше, чем работая на государство.