сажает на землю…
Почему собака должна «посадить» медведя на землю?
Притравленная на медведя лайка хорошо знает своё дело. Она волчком вертится вокруг зверя и постоянно хватает его за «штаны» – длинную шерсть, свисающую с задних ног. Медведю это надоедает, и он садится на землю. В это время охотник и делает выстрел. Ведь попасть в сидящего медведя гораздо легче, чем в бегущего.
Осень в этом году поздняя. В одну ночь лиственницу опалило морозом. Орлан-белохвост улетел на юг, жирные дрозды собрались в стаи, а медведи роют берлоги повыше в горах. Значит, весна будет ранняя, низины затопит в половодье. Сытый медведь сторожкий. Только ночью приходит на берег, рыбьи потроха около лодки жрёт, а днём отлёживается в горах. Между кедрами земля вытоптана, будто табун лошадей гоняли по кругу. Это медведь: то потянется во сне, то землю когтями поскребёт, то взроет. И таких лёжек у медведя много, ни за что не угадаешь, где он днём спит.
Как медведь роет берлогу?
Медведь любит устраивать берлогу под «выворотнями». Деревья падают, выворачивая из земли корни. Медведь углубляет яму под корнями. Вот и берлога готова.
Каждую ночь против ветра медведь приходит к микинской избушке и на берегу жрёт дневной улов. Бочку разломает и рыбам головы откусит, сигов изваляет в грязи.
Мы поставили большой капкан медвежий с зубьями. Сверху на капкан навалили рыбьи головы и потаску из целого бревна привязали за капкан, чтоб зверь далеко не ушёл: бревно застрянет между деревьями, вот тогда медведь по следу да по рёву себя покажет. Только всё зря. Ночью Двустволка лаяла. Пока мы сапоги надевали и бежали до берега, медведь снизу капкан ковырнул, он и захлопнулся. Медведь спокойно рыбу съел и убежал.
Микин нашёл в горах половину лося. Медведь задрал лося, половину съел, а половину ветками завалил и сегодня придёт доедать. Пока всё не съест, он с этого места не уйдёт: будет вокруг ходить, добычу караулить.
Привязали Двустволку на цепь, чтоб медведя не спугнула, зарядили ружьё круглыми литыми пулями и пошли.
Долго шли по болотам, ноги сбили об острые камни, наконец Микин схватил меня за плечо и шепчет:
– Вон, вон там, за кустом можжевеловым!
Неужели можжевеловый куст такой большой, что за ним мог спрятаться медведь?
Можжевельник обыкновенный – вечнозелёный хвойный кустарник (1–3 м), реже дерево (до 12 м) семейства Кипарисовые. Крона у него конусовидная или яйцевидная. Спрятаться за таким кустом сложно.
Ничего не видно, только вороны лесные взлетели и уселись на ветки.
«Ну, – думаю, – раз вороны пируют, медведя нет». Махнул рукой, повесил ружьё на плечо. Подошли мы к можжевельнику, и… поверх куста медвежья голова показалась, здоровая, как подушка. Медведь на меня смотрит, губа отвисла, а я на медведя. Не успели мы ружья вскинуть, медведь метнулся в чащу.
«Вороны пируют, значит, медведя нет». Это медведь разрешил воронам падаль подбирать?
Вороны и сороки любят пировать за чужой счёт – на медвежьих или волчьих объедках. Ведут они себя довольно нахально. Готовы из-под самого носа у медведя урвать кусочек. Медведь занят своим делом и особого внимания на назойливых птиц не обращает. Так, иногда отмахнётся лапой или рявкнет. Ловить воришек ему не с руки, когда перед ним целая гора мяса. Поэтому наблюдение, что вороны пируют, значит, медведя рядом нет, – не точное. Это, кстати, и подтвердили дальнейшие события, о которых говорится в рассказе.
– Эх ты, растяпа! – говорю я Микину.
– Да ведь вороны же…
– «Вороны, вороны»! Вот тебе и басни Крылова!
Долгий был путь назад. Он всегда долгий, когда идёшь без добычи. Вот и озеро блеснуло между деревьями. Зарядил я ружьё дробью, – может, утки плавают под берегом.
Подошёл к обрыву, поверх кустов выглядываю, и вдруг из кустов встаёт медведь: лапы на груди и на меня смотрит. Я онемел – он! Он, тот же медведь чёрный, он… а ружьё дробью заряжено. Обернулся назад и говорю Микину:
– Ваня, вот он!
Почему медведь лапы на груди складывает?
Поднимаясь на задних ногах, медведь действительно прижимает к груди передние лапы. Делает он это, чтобы сохранить равновесие. Вытянутые вперёд лапы потянут его вниз.
А сам пальцем показываю на медведя, а Микин от удивления на такое медвежье нахальство замер.
Медведь убежал. И пусть живёт, раз он такой на… нет, не нахальный, а хитрый. Бегом бежал напрямик, чтоб наших сигов съесть, как будто знал, что Двустволка на цепи привязана.
С тех пор в посёлке Тора-Хем и во всей Тодже медведей называют «Ваня, вот он». Было это на озере Азас, из которого вытекает Большой Енисей. И я ничуть не удивляюсь, что там водятся такие удивительные звери, как этот медведь, потому что было это на озере Азас…
Неужели медведь и правда такой сообразительный – опередил охотников и съел их рыбу? Или это случайность?
В сообразительности медведю не откажешь. Однако наша история про «хитрого» медведя относится к разряду случайностей. Конечно же медведь не специально мчался на озеро, чтобы съесть рыбу.
Топ
Мы бродили по тайге – я и собака Топ. Без собаки в тайге нельзя. Топ знал, что я его не прогоню, и совсем меня не слушался.
Топ целый день гонялся за бурундуками. Загонит бурундука на дерево и внизу сидит, ждёт, когда он спустится на землю.
А охотиться кто будет?
Ночью я разжёг костёр, открыл банку сгущённого молока и жду, когда закипит чайник. Вдруг морда из куста высунулась, схватила мою банку и утащила. Я вскочил – и в кусты за Топом, а он молоко разлил на землю и съел.
Вот раз мы взбирались на гору, а сверху спускалась вниз белая куропатка с птенцами. На вершине горы выпал снег, вот она и вела своих птенчиков на лесную полянку, где потеплее. Куропатка за камушками не пряталась, по открытому месту бегом пробежала, а птенцы за ней катились, как серые шарики.
Топ их, конечно, увидел и сразу за куропаткой погнался. Куропатка притворилась хромой, птенцы притаились в камнях. Топ лает и бросается во все стороны: вот-вот схватит птенчика! Я его поймал, и, пока куропатка всех птенцов не собрала и не увела в лес, я Топа не выпускал, держал за шею.
Наконец забрались на гору. Отсюда далеко видна тайга. Лесной ворон медленно вдоль хребта летит и головой вертит, высматривает добычу.
Вот он уже совсем близко, слышно, как крылья с каждым взмахом шумят.
И вдруг Топ поджал хвост и прижался к моей ноге. Ворон на него посмотрел и полетел дальше.
Я Топа стал стыдить:
– Ах ты трус, на птенчиков кидаешься, а во́рона испугался!
Правильно ли собака испугалась ворона? Может ли ворон унести собаку?
История странная. Собаки не боятся воронов, да и вороны не могут причинить никакого вреда собаке. Единственное объяснение: возможно, будучи ещё щенком, собака была напугана пролетающей крупной птицей. С той поры у неё сохранился панический страх перед вороном.
Топ глаза в сторону отводит, виляет хвостом. С тех пор, когда он меня не слушается или за бурундуком побежит, я вынимаю из мешка полотенце и хлопаю по воздуху. Топ думает, что это ворон летит, и от страха поджимает хвост.
В Саянах
В Саянских горах есть хребет. Тувинцы называют его Эргак Торгак Тайга – Большая Великая Тайга.
Снежные вершины блестят на солнце, и тайга сверху кажется мёртвой. В тишине печально закричит чёрный дятел, да пролетит кедровка в зелёных кедрах.
Налетит ветер, стряхнёт с лиственниц в распадке золотые иголки на снег – и снова тишина. Не слышно птичьих голосов, и кажется, что нет больше ни зверей, ни птиц. Но это только кажется.
Лоси и олени сейчас на южных склонах гор, на солнцепёках.
На снегу цепочка соболиных следов. На поляне следы оборвались, чернеет кучка глухариных перьев. Глухарь не успел взлететь, соболь вцепился глухарю в горло, и… остались на снегу только перья да пятна крови.
Только что тайга была мёртвая, но вот за десятки километров слетаются вороны. У воронов свои сигналы и свои законы: «Сегодня добычу нашёл я – позову других. Завтра добычу найдёт другой – позовёт меня». Медведь-шатун нашёл добычу, он ест, а вороны сидят на кедрах, ждут, когда он отойдёт от туши. С карканьем налетят, начнут клевать мясо.
Как вороны через десятки километров узнают, где можно поесть?
За десятки километров вороны своими криками не в состоянии сообщить о найденной добыче. Это явное преувеличение для красного словца. Но птицам и не требуется кричать так далеко. Вороны постоянно «патрулируют», облетая тайгу. Заслышав крики кормящихся собратьев, они направляются к месту «пира». А услышать крики воронов можно за несколько сотен метров.
Вечером закат был красный, и ночью подул северный ветер. Загудела тайга, закурились снега на вершинах гор. Звёздочка загорелась высоко в чёрном небе. Налетела тучка, звёздочка погасла.
Далеко в тайге горит огонёк. Это светится окно охотничьей избушки. Потрескивают дрова в железной печке, мыши пищат под полом. Охотник сидит за столом, набивает патроны.
К рассвету пурга заметёт старые следы зверей, и рано утром соболь выйдет на охоту, оставит свежий след. Лайка загонит соболя на вершину кедра. Будет лаять на соболя, он зафыркает на лайку, и охотник подойдёт незаметно и убьёт соболя.
Танец верблюдов
Зимой в Казахстане видел я верблюжий караван. Верблюды глаза от снега закрыли и шли навстречу метели. На первом верблюде, вожаке, сидел мальчик. Он держался за горб и тоже глаза зажмурил.
А вожак шёл с открытыми глазами.
Вся шерсть у верблюдов заиндевела, на морде сосульки выросли, и ресницы покрылись белым инеем. На последнем верблюде нагружена была войлочная юрта.