— Потеря либидо? Вы с Брайаном все еще занимаетесь сексом?
— Он занимается со мной сексом, а я лежу и думаю о том, чем бы мне хотелось заняться. Меня это совершенно не интересует. Мне было бы его жаль, но я слишком занята тем, что раздражаюсь из-за каждого слова, которое он произносит. Как-то вечером он заметил, что я смотрю на него через стол, и спросил, о чем я думаю. Я не могла сказать ему, что хотела бы, чтобы он переехал на Аляску, поэтому просто налила себе еще бокал вина и постаралась не расплакаться. Двадцать минут спустя я была в ярости от рекламы кошачьего корма и кричала в телевизор. Бедные мои дети. Они, должно быть, думают, что их маму похитили инопланетяне и подменили мегерой.
Эвелин недоверчиво качает головой.
— Я спросила свою маму, как долго длится это дерьмо, и она ответила, что ей потребовалось десять лет, прежде чем она снова почувствовала себя нормальной.
Мы в ужасе перешептываемся, обсуждая сложившуюся ситуацию. Приходит официант с нашими блюдами и расставляет тарелки. Я заказываю еще выпивки для всех, а затем набрасываюсь на свой куриный салат. Я весь день была голодна как волк.
Возможно, это как-то связано с прошлой ночью. Картер доставил мне потрясающий оргазм своим ртом, но, когда он ушел, я все равно захотела большего.
Я хотела всего.
Вот почему я рада, что он ушел именно тогда. Если бы я проснулась с ним в своей постели сегодня утром, возможно, пути назад не было бы.
У меня есть дурная привычка влюбляться в мужчин после секса с ними, как будто мое сердце находится не в груди, а где-то глубоко во влагалище.
Мы еще немного болтаем, наверстывая упущенное, пока Вэл не спрашивает с набитым лососем ртом: — Что нового у Ника?
Я уже собираюсь ответить, когда она давится едой, выплевывая рыбу себе на тарелку.
— Господи, девочка, ты ешь как буйвол.
Ее глаза наполняются слезами, и Вэл хрипит: — Отвали, Эвелин. Ты никогда не видела, как ест гребаный буйвол.
— Ты знаешь, о чем я говорю. У тебя проблемы.
— А ты сумасшедшая. Подумай о заместительной гормональной терапии, прежде чем я перестану с тобой дружить.
— Я не хочу заболеть раком, большое тебе спасибо.
— Она не вызывает рак. Почитай исследования.
— Да, они также не думали, что ДДТ5 вызывает рак. Посмотрите, что потом случилось.
Поскольку я знаю, что они будут препираться друг с другом, как пожилая супружеская пара, в течение часа, я отвлекаю их, пока ситуация окончательно не сошла с рельсов.
— Ник повез Харлоу в Кабо на каникулы.
— Только они вдвоем? — спрашивает Эв.
— О нет. Бриттани поехала с ними.
Оправившись от приступа кашля, Вэл вздрагивает.
— Как странно для Харлоу, что ее злая мачеха почти так же молода, как она сама.
— Бриттани не злая. Она просто сбита с толку. Мне ее действительно жаль.
Эв отпивает вина и качает головой.
— Ты святая. Я бы выцарапала ей глаза, как только узнала, что они спят вместе.
— Это не она совершила супружескую измену. В любом случае, теперь мне лучше.
Вспоминая прошлую ночь, я улыбаюсь. Это не ускользнуло от внимания Вэл. Она особенно внимательна к выражению лиц людей. Я думаю, из нее получился бы отличный следователь по уголовным делам, но вместо этого она работает адвокатом по контракту.
— Что это за ухмылка? Ты вставила новые батарейки в вибратор?
— У меня было свидание. Все прошло хорошо.
— Да? Насколько хорошо?
— Оно закончилось грандиозным оргазмом.
Подняв брови, Эв и Вэл смотрят друг на друга, затем снова на меня. Эвелин говорит: — Продолжай говорить, пока я тебя не зарезала.
— Мы ходили ужинать в Nobu…
— Ради бога, ближе к делу! Никого не волнует, где ты ужинала. Поговорим об эпическом оргазме. Мне нужно жить чужими эмоциями.
— Ладно. Ну, он стоял на коленях. Я стояла, прислонившись спиной к входной двери. Потом он поцеловал меня на ночь и ушел домой. Это было чудесно.
Я ем еще салата, пока мои подружки таращатся на меня. Затем Эв поворачивается к Вэл и размышляет: — Неужели она думает, что я не разобью все тарелки на этом столе, если она не продолжит говорить?
— Больше нечего рассказывать.
Эвелин бьет кулаком по столу, отчего столовое серебро подпрыгивает и звенит.
— Ты что, издеваешься? Я вырежу тебе сердце этой хлебной палочкой.
— Может, Вэл права насчет гормонов, дорогая. Ты просто маньячка.
Когда она хватает хлебную палочку из плетеной корзины, стоящей в центре стола, и угрожающе машет ею в мою сторону, я со смехом поднимаю руки в знак капитуляции.
— Ладно, хорошо. Что ты хочешь узнать?
— Как его зовут?
— Картер.
Девушки обмениваются одобрительными взглядами. Вэл говорит: — Похоже, он красавчик.
— О, он действительно красавчик. И такой горячий, что у меня от него ожоги третьей степени.
— Как вы с ним познакомились? Онлайн?
— На самом деле я знаю его уже некоторое время. В прошлом году мы вместе ходили на деловую встречу. Он входит в совет директоров другой компании, которая хотела купить мою. Потом я снова столкнулась с ним в тренажерном зале на выходных, и он пригласил меня на свидание.
Эв говорит: — Значит, он из высшего общества.
— Почему в твоем голосе звучит неодобрение?
— Ник тоже из высшего общества.
— И что? Мне теперь разрешено встречаться только с «синими воротничками»6?
— Я просто говорю, что у тебя есть свой типаж. Крутые парни с огромным самомнением и склонностью к грубому поведению.
— Не могу отрицать, что у Картера есть самомнение, но он точно не грубый. На самом деле он довольно милый.
— Эгоизм и подлость идут рука об руку, дурочка.
— Нет, я серьезно.
Вэл поджимает губы и бросает вызов.
— И в чем же он милый?
Я задумываюсь на мгновение.
— Он ранимый.
— Что это значит?
— Он говорит о том, что чувствует и очень хорошо справляется со своими эмоциями.
Эвелин смотрит недоверчиво.
— Справляется со своими эмоциями? Он что, семейный психотерапевт?
— Я уже говорила вам, что он операционный директор.
— Это очень подозрительно. Вы знаете кого-нибудь из мужчин нашего возраста, кто говорил бы о своих чувствах? Никто. Они скорее будут есть осколки стекла и пройдут милю босиком по горящим углям.
Вэл соглашается, кивая.
— Звучит так, будто он просто пытался залезть к тебе в трусы.
— Ты права, Эв. Я не знаю мужчин нашего возраста, которые говорили бы о своих чувствах. Но он не нашего возраста.
Вэл кривится.
— Ты встречаешься с чудаком? О каком возрасте идет речь? Семьдесят?
— Нет.
— Старше? О Боже. У него вообще встает? Так вот почему он набросился на тебя, а потом ушел?
— Ему двадцать девять.
На несколько секунд воцаряется полная тишина, затем Вэл присвистывает.
— Ты мой герой.
Эвелин говорит: — Ты мой супергерой. Двадцать девять? Это на миллион лет моложе нас.
— Я думаю, ты немного ошиблась в расчетах.
Она смеется.
— С таким же успехом это могло быть через миллион лет. О чем ты говорила с парнем, которому за двадцать? О награды MTV и видеоиграх?
Чувствуя, что защищаю Картера, я говорю: — Он профессионал, Эв, а не мальчик-фигурист. Он образованный человек. Даже говорит по-японски. И он является членом правления крупнейшей и наиболее влиятельной медиакомпании в мире.
Нахмурившись, Вэл склоняет голову набок.
— Ты говоришь о McCord Media?
— Да.
— О Боже мой. Ты встречаешься с Картером МакКордом?
— Не говори так, будто это стихийное бедствие. Он очень милый.
— Милый? — Вэл хихикает. — Да, он действительно милый. Он хорош во всем городе с каждой женщиной, до которой может дотянуться. Этот парень – настоящий игрок.
Мой желудок сжимается.
— Откуда ты знаешь?
— Мой парикмахер встречалась с ним в течение нескольких минут. Я имею в виду, все, что они делали, это трахались, так что я не думаю, что технически это можно назвать свиданием, но он исчез после того, как она сказала, что хочет быть эксклюзивной.
Вспоминая историю на его странице в Википедии о дикой вечеринке на яхте с участием женской волейбольной команды, я чувствую легкую тошноту. Затем я напоминаю себе, что это было десять лет назад, когда он учился в колледже.
— Как давно он встречался с твоим парикмахером?
— Я не помню, в каком месяце, но это было в начале этого года. Она сказала, что видела в газетных сплетнях, что после этого у него были связи с другими женщинами, ни одна из которых не продержалась дольше нескольких недель. Она была очень расстроена из-за этого и чувствовала, что ее использовали.
Мои мысли возвращаются к прошлому вечеру. Было ли выражение лица девушки-хостес, когда она увидела нас вместе, чем-то большим, чем тоска? Была ли это ревность? Было ли это больно?
Он трахнул ту девушку, отшвырнул ее в сторону, а затем небрежно предложил уволить ее?
Тот Картер, которого я знаю, не был бы таким жестоким. Но, с другой стороны, я его почти не знаю.
Два ужина и один оргазм еще не означают близких отношений.
Я смачиваю пересохший рот глотком вина.
— Хорошо. Если бы я была одинокая, лет двадцати с небольшим, и у меня было бы много денег, я бы, наверное, тоже веселилась.
Вэл и Эв смотрят на меня с одинаковым скептицизмом. Вэл говорит: — Только не говори мне, что тебе действительно нравится этот парень.
— Я этого не говорила.
— Ты и не должна была. Ты защищаешь его.
— Я просто хочу подчеркнуть, что он не делает ничего плохого, получая удовольствие.
Подруги обмениваются еще одним взглядом, который действует мне на нервы.
— Да ладно. Ты придаешь этому слишком большое значение. Мы сходили на два свидания. У нас был небольшой оральный секс. Конец истории.
— Значит, ты больше не собираешься с ним встречаться?
— У меня нет никаких планов.
Технически это так, потому что я до сих пор не ответила на полдюжины сообщений, которые он прислал после того, как ушел вчера вечером, и сегодня утром, прося меня позволить ему прийти сегодня вечером и снова трахнуть меня языком.