Я провожу руками по всему ее телу, сжимая ее попку и груди, прослеживая изгибы ее талии и тазовых костей. Все, к чему я прикасаюсь, мягкое и податливое. Ее кожа теплая и гладкая, как шелк.
Она прерывает поцелуй, чтобы подтолкнуть меня назад, к кровати, прижимает руку к моей груди и смотрит на меня горящими глазами. Мои икры упираются в край матраса. Я не могу идти дальше.
София заставляет меня сесть на кровати, садится на меня верхом и страстно целует, обхватив мою голову руками. Затем она прерывает поцелуй и направляет мой рот к своему соску.
Я жадно посасываю его, мое сердце бешено колотится, а член пульсирует. Она запускает пальцы в мои волосы и тянет за них, царапая кожу на голове, прижимаясь бедрами к моим. Потом откидывает голову назад и стонет, заставляя меня прижаться к ее другой груди и напряженному, ждущему соску.
Я облизываю и посасываю его, обхватывая ладонями обе груди и сжимая, пока она извивается напротив выпуклости под молнией моих джинсов.
Без предупреждения София скатывается с меня и ложится на спину на кровати. Раздвигает ноги, подтягивает колени к груди и облизывает губы, глядя на меня из-под опущенных век.
— Будь моим хорошим мальчиком, Картер, — шепчет она. — Ты знаешь, что мне нужно.
Я почти теряю сознание от волнения.
Вместо этого я опускаюсь на колени на пол рядом с кроватью и зарываюсь лицом в ее пухлую розовую киску.
Когда погружаю в нее свой язык, она выгибается на кровати и со стоном произносит мое имя. Я просовываю руки под ее попку и сжимаю, приподнимая ее ягодицы над матрасом. Она покачивает бедрами и поглаживает свои твердые соски, пока я ем ее восхитительное влагалище, поочередно лаская ее клитор, посасывая его и трахая эту тугую влажную дырочку своим языком.
Когда София напрягается и вскрикивает, я высвобождаю свой ноющий член из джинсов, забираюсь на кровать между ее раздвинутых ног и глубоко в нее вгоняю его.
Она вздрагивает. Ее стон удовольствия низкий и прерывистый. С ее темными волосами, разметавшимися по белому одеялу, закрытыми глазами и полураскрытыми полными губами, откинутой назад головой и выгнутым в экстазе телом, она – самое прекрасное, что я когда-либо видел.
Ее киска сжимается вокруг моего члена снова и снова, словно кулак, доящий меня.
Она обхватывает ногами мою талию и сжимает мои предплечья, пока я погружаюсь в нее снова и снова, используя длинные, плавные движения. Я наклоняюсь, чтобы пососать ее твердые соски, и она вздрагивает и стонет.
— Это то, что тебе нужно, детка? — Я рычу ей на ухо. — Тебе нужен мой твердый член, погруженный в тебя?
В ответ София приподнимает бедра, чтобы принять меня еще глубже, чем раньше.
— О да. Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя жестко, не так ли? Ты хочешь, чтобы на этот раз я был главным, и ты хочешь, чтобы я заставил тебя взять мой член так, как я захочу.
Она всхлипывает и кивает, зажмурив глаза: — Да. Пожалуйста.
Мое сердцебиение выходит из-под контроля. Кажется, что каждый нерв обнажен, оголен и уязвим. Я ощущаю свою кожу так, как никогда раньше, ощущаю прикосновение воздуха к ней, капли пота, выступающие у меня на лбу и груди.
Я трахаю ее жестко и глубоко, пока ее стоны не становятся громкими, и я понимаю, что она вот-вот снова достигнет оргазма. Затем я выхожу, переворачиваю ее на живот, ставлю на колени и опускаю верхнюю часть ее тела так, чтобы ее грудь и лицо касались одеяла.
— Хорошо, детка, — говорю я, наклоняясь к ее сочащейся щелке. — Возьми это.
Я погружаю свой пульсирующий член в ее киску, постанывая от эротического зрелища того, как ее нежная плоть раздвигается, чтобы принять толстый, покрытый прожилками по всей длине член.
Маленький сморщенный розовый бутончик на ее попке подрагивает, когда я прижимаю к нему большой палец.
Здесь София тоже мокрая. Она вся мокрая от моего рта и ее собственного возбуждения. Обхватив ее бедро одной рукой, я поглаживаю большим пальцем ее попку, пока она громко не начинает дышать и не подергивается в ответ, умоляя меня об этом.
Я протягиваю руку и слегка шлепаю ее по киске.
Она вздрагивает и взвизгивает, затем постанывает в одеяло, расслабляясь и приподнимая бедра. Я ласкаю ее клитор, посмеиваясь, когда она вздрагивает и ахает.
— Ты такая красивая. Посмотри на эту красивую попку, на эту идеальную киску, которая так хорошо принимает мой член. Черт возьми, женщина. Ты просто мечта.
Схватившись за одеяло, София сжимает руки в кулаки. Ее губы приоткрыты. Щеки пылают. Влажные звуки нашего траха подчеркивают ее тяжелое дыхание и стоны.
Я вожу пальцем по ее клитору, время от времени потягивая за него, пока он не становится твердым и набухшим под моим пальцем, а ее половые губы не распухают. Она стонет от желания кончить снова.
Затем я медленно провожу большим пальцем по бугорку мышц на ее заднице.
Она такая тугая, влажная и жаркая. Я почти теряю контроль над собой.
Но делаю глубокий вдох и ухитряюсь сдержаться, чтобы не поддаться желанию, пронзающему мое тело со всех сторон. Каждый дюйм моего члена необычайно чувствителен.
Мои яйца жаждут разрядки. Я трахаю ее попку пальцем, а ее влагалище – своим членом, чувствуя, как эта влажная дырочка раскрывается под моим пальцем, смягчаясь для меня, пока София не сходит с ума, бездумно извиваясь подо мной.
Я вынимаю свой член из ее киски и прижимаю набухшую головку к ее заднице.
— Я хочу трахнуть этот прелестный маленький бутон розы. Да или нет.
Она шепчет: — Да.
На мгновение возникает сопротивление, затем она открывается для меня. Я осторожно сгибаю бедра и беру ее за попку, вводя свой член до тех пор, пока он не перестает двигаться дальше.
Наши стоны становятся одинаково громкими и прерывистыми.
Перегибаясь через ее спину, упираюсь рукой в матрас, затем снова протягиваю руку, чтобы погладить ее клитор. Я даю ей время привыкнуть ко мне, затем начинаю медленно входить в нее, покачивая бедрами и поглаживая ее киску.
Она кончает с внезапным криком, все ее тело содрогается в конвульсиях.
Выдохнув, я вхожу в нее еще глубже, трахая ее до тех пор, пока не достигаю пика и не кончаю, сжимая ее бедра и ругаясь в потолок. Все мышцы моего тела напряжены.
Я опустошаюсь в ее теле, мое сердце разрывается на части, мое тело захлестывает волна удовольствия за волной, заставляя меня хватать ртом воздух.
Капли пота стекают по моему лбу, когда я трясу головой, чтобы прийти в себя. Через несколько мгновений, когда перевожу дух, я медленно провожу рукой по ее спине, ощущая каждый драгоценный изгиб, а затем опускаю нас на матрас.
Лежа на ней, я зарываюсь носом в ее волосы и удовлетворенно вздыхаю.
Ее смех мягкий и ласковый.
— Ты планируешь когда-нибудь вынуть из меня свой твердый член?
— Боже, нет. Мы застряли здесь навсегда.
— Из-за этого будет довольно неудобно ходить за продуктами.
— И в кино тоже. — Улыбаясь, я покрываю поцелуями ее шею и плечи, глубоко вдыхая восхитительный запах ее кожи.
Кто-то должен разлить ее аромат по бутылкам. На этом можно было бы заработать целое состояние.
Уткнувшись в ее шею, я шепчу: — Готова?
— Ммм.
Я медленно выхожу из нее, становлюсь на колени, затем наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в поясницу. Она переворачивается на бок и смотрит на меня затуманенными, счастливыми глазами.
— Ты в порядке?
— Все хорошо.
— Ты хочешь сходить в туалет до или после меня?
— До, — говорит София. — Я всего на минутку.
Я слышу звук смыва унитаза, потом льется вода, а затем она возвращается и ложится на кровать, закинув руки за голову, как на одной из знаменитых картин Модильяни.
Глядя на нее, я тихо говорю: — Ты потрясающая, София. Я мог бы смотреть на тебя каждый день до конца своей жизни.
У нее перехватывает дыхание, но она ничего не говорит. Все эмоции, которые она не выражает голосом, отражаются в ее глазах.
Я прижимаю руку к сердцу в молчаливом поклоне и некоторое время смотрю на нее, наши взгляды встречаются. Затем я тяжело выдыхаю, прежде чем сделать что-нибудь нелепое, например, прослезиться, и иду в ванную.
Я справляю нужду. Мою член в раковине, и мыльная вода капает на мраморный пол. Я вытираюсь мягким белым полотенцем и возвращаюсь в комнату, где София в той же позе лежит на кровати и смотрит на меня своими темными волшебными глазами.
Подзывая меня, она протягивает ко мне руки. Я падаю в них с благодарным вздохом и придвигаюсь к ее роскошному телу, прижимаясь щекой к ее шее.
Запуская пальцы в мои волосы, она целует меня в лоб и просовывает ногу между моих икр.
Мы остаемся так, вплетенные друг в друга, на долгое время. Лежим вместе в уютной тишине. Прислушиваясь к звукам нашего слившегося дыхания и мира за окнами, отдаленным автомобильным гудкам и голосам, случайному резкому крику пролетающей мимо чайки.
— Я хотела бы спросить тебя кое о чем, — тихо говорит она. — Это важно. Пожалуйста, скажи мне правду. Не то, что, как ты думаешь, я хочу услышать, а только чистую правду.
Мой пульс учащается. Я не двигаюсь, только открываю глаза.
— Ладно.
Ее грудь поднимается, когда она медленно вдыхает. Следует многозначительная пауза, затем: — Ты хочешь детей?
Я замираю. В моей голове начинает звучать сигнал тревоги, сначала слабый, но с каждым ударом сердца становящийся все громче. Она чувствует мое беспокойство.
— Здесь нет правильного или неправильного ответа. Это просто «да» или «нет».
— Тогда почему у меня такое чувство, что один из этих ответов приведет к тому, что я больше никогда тебя не увижу?
— Пожалуйста, просто скажи мне правду.
Я поднимаю голову и смотрю на нее. Она избегает моего взгляда, вместо этого смотрит на мой подбородок.
— Почему ты спрашиваешь меня об этом?
Когда София молча качает головой, я переворачиваю ее на спину и смотрю в ее измученное лицо.
— Что происходит?
— Это простой вопрос. Да или нет.