Глядя мне прямо в глаза, он без колебаний отвечает: — Моя будущая жена.
4
КАРТЕР
София смеется. Но когда я продолжаю смотреть на нее без улыбки, ее смех прекращается, и она корчит мне рожицу.
— Очень смешно.
— Это была не шутка.
После паузы, во время которой она разглядывает меня, прищурившись, она выигрывает еще немного времени, сделав глоток вина. Затем София ставит бокал, аккуратно вытирает уголки рта салфеткой, кладет салфетку рядом с тарелкой и пронзает меня взглядом, полным яростного презрения.
Боже, как я люблю, когда она так делает.
— Я думала, я ясно дала понять, что это не свидание.
— Ты это сделала.
— Хорошо.
— Но я тебе не поверил. И людям не обязательно встречаться, чтобы влюбиться.
Она моргает.
— Влюбиться? Ты немного забегаешь вперед, тебе не кажется?
— Нет. Ты просто отстаешь.
Недоверие на ее лице сменяется неодобрением. Я вывожу ее из себя, но не настолько, чтобы она встала и ушла. Пока еще.
Чувствуя себя уверенно, шагая по натянутому канату, я улыбаюсь и наливаю еще вина в наши бокалы.
— Ладно, притворимся, что я шучу. Кстати, мне нравится это платье, которое на тебе надето. Красное тебе очень идет. Оно подчеркивает огонь в твоих глазах. Не то чтобы они нуждались в этом. В твоих прекрасных карих глазах можно увидеть бездну космоса. О чем нам поговорить дальше? Если только ты не хочешь молчать, что тоже нормально. Я рад сидеть и смотреть на тебя. Ты – лучшее, что я видел за всю свою жизнь.
София проводит языком по зубам, словно представляя, как разрывает ими мое горло.
— Не знаю, действует ли эта чушь на девочек твоего возраста, но мне неинтересно играть в игры.
— Тогда мы на одной волне.
— И не то, чтобы это имело значение, потому что это не свидание, но я не встречаюсь с сумасшедшими.
— Я не сумасшедший. Просто настроен решительно. Как только я впервые увидел твою фотографию, то понял, что хочу быть с тобой. Я думаю, ты самая красивая женщина в мире.
Начинаю смотреть вниз и чувствую, что мне грозит опасность получить удар столовым ножом, но если это цена, которую я должен заплатить, то так тому и быть.
Я зашел так далеко не для того, чтобы ходить вокруг да около. Если это мой единственный шанс, я сделаю все, что в моих силах.
Кроме того, в худшем случае я попрошу Каллума похитить ее и запереть в моем подвале.
София тянется за своим вином и медленно пьет его, рассматривая меня. Когда она снова ставит бокал на стол, вид у нее уже не такой воинственный.
— Почти все, что ты хочешь знать о моей компании, можно найти в Интернете. Это общедоступная информация.
Я тяжело вздыхаю.
— Только не это.
— Или тебе нужен компромат на совет директоров? Если так, то от меня ты этого не получишь.
— Мне плевать на совет директоров. Я могу узнать все, что мне нужно, о твоей компании с помощью проверки анкетных данных, частного детектива или компьютерного гения, которого я знаю. Он однажды взломал базу данных NASA и перехватил исходный код Международной космической станции.
Помолчав, София говорит: — Должно быть, он хороший работник.
— Он не работает на меня. Он мой друг. И, кстати, это она. Ее зовут Табита Уэст. И, прежде чем ты спросишь, нет, мы не встречаемся и никогда не встречались. Она замужем за морским пехотинцем в отставке, которому я обязан жизнью.
София обдумывает все это в тишине, и выражение ее лица постепенно меняется с раздраженного на заинтригованное. Она хочет знать все о той морковке, которой я только что размахивал перед ней, но слишком горда, чтобы говорить об этом.
— Я не собиралась спрашивать, причастен ли ты к этому, — говорит она. — Но у меня есть просьба.
— Все, что угодно.
— Не выплевывай это так быстро. Ты даже не знаешь, что я хочу попросить.
— Не имеет значения, что это. Я дам тебе все, что ты хочешь.
Она лукаво спрашивает: — Как насчет твоей головы на блюде?
— Ты не хочешь моей смерти. Во всяком случае, не сегодня вечером.
— Почему ты так уверен?
Я смотрю на ее губы, затем снова в глаза. Мой голос звучит хрипло.
— Потому что я еще не довел тебя до оргазма.
София твердо выдерживает мой взгляд, ее лицо бесстрастно, поза расслаблена. Единственное, что говорит о буре, бушующей у нее внутри, – это сильное биение пульса на шее.
— Ты, безусловно, умный человек, Картер, но это безрассудно. Ты не можешь просто так говорить женщинам сексуальные вещи. У тебя будут проблемы с законом.
— Я прошу прощения, если я тебя обидел. Но тебе не нужно беспокоиться о том, что на меня подадут в суд за сексуальное домогательство, потому что я никогда ни с кем так не разговариваю. — Я делаю паузу, чтобы прочитать выражение ее лица, но оно ничего не показывает. — Ты обиделась?
— К сожалению, нет. Не улыбайся, у тебя все еще проблемы.
То, как София это сказала, сверкая темными глазами и низким, угрожающим тоном, вызывает во мне волну возбуждения. Мой член встает.
Этому ублюдку нравится, когда она злится на меня, даже больше, чем когда улыбается.
— Прежде чем ты решил забыть о своих манерах, я хотела попросить тебя расслабиться.
— Расслабиться?
— Да. Выключи это очарование. Сбавь обороты. Перестань так бесстыдно флиртовать. От этой твоей щедрой любовной бомбардировки мне становится не по себе. Договорились?
К этому моменту мой член уже пульсирует. Я не уверен, то ли это из-за того, что София так сердита, то ли из-за того, что она сказала, что это свидание, сама того не осознавая. Я стараюсь сохранять серьезное выражение лица, когда отвечаю.
— Договорились. Я сбавлю обороты. Обещаю.
София делает паузу, чтобы убедиться в моей искренности. Что бы она ни увидела на моем лице или в моих глазах, это, должно быть, удовлетворило ее, потому что она бормочет: — Хороший мальчик.
Если раньше я думал, что у меня стоит, то теперь от этих двух слов мой член напрягается до боли.
Подавляя стон, я смотрю на нее, размышляя, как мне пережить эту ночь, притворяясь, что я не хочу ее целовать.
И как, черт возьми, я могу заставить ее снова назвать меня своим хорошим мальчиком.
Через мгновение она качает головой и обращает свое внимание на бар. У нее потрясающий профиль. Зачесанные вверх темные волосы, длинная шея, элегантная осанка… Эта женщина величественна, как королева. Я открываю рот, чтобы сказать ей об этом, но вовремя останавливаю себя.
Я откашливаюсь и откидываюсь на спинку стула, сосредотачиваясь на своем вине, а не на ноющем члене, и даю ей возможность возобновить разговор.
Как раз в тот момент, когда я начинаю беспокоиться, что мы можем просидеть в тишине остаток вечера, София бросает на меня застенчивый косой взгляд и улыбается.
— Чему ты улыбаешься?
— Я подумала, что хотела бы сделать тебе еще один комплимент, но, возможно, подожду, чтобы посмотреть, как ты будешь себя вести.
— Теперь ты просто обязана мне его сказать.
Она приподнимает темную бровь, показывая, что мне следует быть осторожнее со своими требованиями. Я смягчаю тон и пытаюсь казаться безобидным.
— Пожалуйста?
— Хорошо, но не забывай, что ты все еще остаешься после уроков.
Яркая фантазия о том, как я сижу за партой в классе, а она стоит надо мной с линейкой в руках и угрожает спустить с меня штаны и отшлепать по голой заднице, лишает меня дара речи и заставляет мой твердый член подергиваться.
Она принимает мое молчание за покорность и улыбается еще шире.
— Ты прямолинеен. Мне это нравится
— Я думал, тебе не понравилось, что я все это говорю.
— Ну, я еще не решила, искренне это или ты несешь чушь, но в любом случае, я ценю твои усилия.
София опускает взгляд и поигрывает ножкой своего бокала.
— Так что, если ты говоришь искренне, я приношу извинения за свою вспыльчивость. — Затем она поднимает голову и смотрит на меня. — Но, если ты будешь нести чушь, я больше никогда не буду с тобой разговаривать после того, как мы разделим чек.
Черт, я так сильно хочу поцеловать эту женщину.
Я хочу покрывать поцелуями все ее лицо и тело, запястья, бедра и ступни. Единственная проблема в том, что она этого не хочет, и я подозреваю, что перешел от хождения по канату к еще более опасной ситуации.
Я стою на краю бездонной черной пропасти, а она решает, столкнуть ли меня с края или нет.
Я грубо говорю: — Я могу сказать тебе кое-что, что заставит тебя поверить в мою искренность, но также… ты можешь разозлиться на меня.
— С чего бы мне злиться на тебя?
— Потому что ты подумаешь, что это ненормально.
— Почему я должна так думать?
Ее взгляд пронзителен. Я стараюсь не ерзать на стуле. Мой член пульсирует, сердце бешено колотится, а в животе мечется стадо быков.
— Потому что это ненормально. — Я с надеждой добавляю: — Но, возможно, и романтично.
— Почему бы тебе просто не сказать мне, в чем дело, и не позволить мне решать.
Я сделал около четырех десятков вещей, чтобы познакомиться с ней, но выбираю одну из наиболее невинно звучащих. Потому что я знаю, что, если скажу ей, что переехал в ее район только для того, чтобы мы могли «случайно» столкнуться, этот разговор будет окончен, и мне, вероятно, будет выдан судебный приказ держаться от нее на расстоянии не менее пятисот футов.
— Я назначил встречу с вашим правлением.
— И что?
— Это не имело никакого отношения к слиянию.
София мгновение изучает меня.
— Ладно. С чем это было связано?
— С тобой.
Через мгновение она осторожно повторяет: — Со мной.
Я киваю, выдерживая ее взгляд.
— Мне нужно было встретиться с тобой.
— Нужно.
Ее тон мягкий и жесткий одновременно. Я не знаю, что это значит, но знаю, что это нехорошо.
— Не сердись на меня за то, что я говорю правду.
— Это не гнев. Это искреннее замешательство. Зачем тратить столько сил на организацию фиктивной встречи, когда ты мог бы просто позвонить мне и пригласить на свидание?