– Это удивительно, – проговорила я тихо. – И ужасно. Ведь ты убил стольких людей.
Ворон, казалось, не обратил на меня никакого внимания.
– Если бы их не убил я, то они убили бы меня.
– Но, выходит, в этих стенах… их жизни? – с содроганием спросила я.
Но фамильяр покачал головой.
– Нет, в этих стенах только моя жизнь. Их жизни прервались значительно раньше.
Я не стала спорить. Тем более что меня сейчас больше занимало немного другое:
– Когда уже Искра Воды перейдет ко мне? Почему ничего не происходит?
И правда, казалось, что я купаюсь в этом озере уже не меньше часа. А учитывая, что катакомбы обнаружились ближе к вечеру, стоило полагать, что на улице уже близился закат.
– Кто его знает? – таинственно ответил Хмуря, поглядывая на меня из-под своих перьевых бровей.
И почему-то я была уверена, что уж он-то точно знает! Если он был в курсе, как построить замок из собственной крови на колыбели Ледобога, то уж, как получить Искру из этой самой колыбели, наверняка ему известно!
Но нахал опять молчал. Странно смотрел на меня и молчал.
– То есть ты думаешь, что мне нужно еще немного покупаться тут, правильно я понимаю твои намеки? – прищурилась я.
Ворон пожал крыльями.
– Могу сказать тебе лишь то, что получить Искру возможно лишь из водоема, – ответил он хриплым птичьим голосом. – Так что поныряй, что ль. Поищи камушки на дне, полови рыбок. Вдруг поможет?
Я пыталась уловить в голосе фамильяра очередную насмешку, но, казалось, он был абсолютно серьезен.
И пришлось мне еще битый час исследовать дно озера. Признаться, это было даже весело. Я нашла несколько дивных ракушек, которые вытащила на берег, и теперь они красиво поблескивали в магическом свете золотых огоньков. Мне попался даже один камушек с отверстием внутри, что я сочла большой удачей и долго радовалась.
Но всякому веселью рано или поздно приходит конец. И я все-таки устала.
– Может, уже пора вылезать, потому что ничего не происходит? – возмущенно проговорила я, в очередной раз поднимая голову над водой и выныривая из глубины. На левом запястье так и не появлялось нового рисунка.
– Думаю, еще рановато, – раздался совсем рядом со мной, буквально за спиной, мрачный голос.
Голос, совершенно лишенный хрипотцы ворона.
Я испуганно развернулась, увидев Дрейгона, стоящего по пояс в воде и глядящего на меня огромными ядовито-зелеными глазами из-под сдвинутых бровей.
И меня внезапно насквозь пронзила стрела ужаса, таким темным и злым казался его взгляд. Полным какой-то холодной решимости, не сулящей мне ничего хорошего.
Дрейгон всегда меня пугал, но то был страх, смешанный с любопытством. А сегодня с ним словно случилось что-то. Будто чем больше времени он проводил в собственном замке, тем сильнее становился настоящим Антрацитовым принцем. Тем, кто убивал людей и возводил стены из собственной крови.
А может, это его рассказ так подействовал на меня, что я внезапно увидела его с другой стороны и испытала настоящий ужас, обнаружив его стоящим за своей спиной. Мокрого… и полностью одетого, в отличие от меня.
Словно это я тут развлекаюсь в теплом озерочке, а он… пришел не для этого.
Где-то за стенами замка в этот момент сверкнул холодный свет луны, отражаясь от черных колдовских плит дворца, играя бликами на окнах. Но я этого не видела.
А Дрейгон схватил меня за шею и с силой опустил под воду, лениво бросив напоследок:
– Думаю, тебе стоит еще немного искупаться, Мартелла Довилье…
Я невольно закричала, вскинув руки вверх, и весь воздух исчез из моей груди, сменившись теплой смертоносной водой.
Вся жизнь промелькнула перед глазами, пока легкие жгло, а под ребрами горело так, что хотелось разодрать горло, лишь бы вдохнуть еще хоть раз. Хотя бы один разочек!
Но сильные руки Дрейгона, что умели быть такими осторожными, сомкнулись на моей шее и держали крепко. Стальной хваткой, из которой не вырваться.
В какой-то момент я поняла, что все. Это конец. У меня больше нет ни сил, ни резервов, ни… веры. Все внутри будто остановилось, приготовившись к смерти.
А в следующий миг все исчезло. Я начала кашлять, выплевывая воду и судорожно хватая охладевшими губами воздух, показавшийся таким сладким. Буквально невероятно вкусным.
– Давай-давай, дыши… ужепочтиведьма, – раздался где-то над головой ядовитый голос черного колдуна.
Он уверенно держал меня за талию, пока я, наклонившись вперед, выдавливала из себя остатки воды.
А у меня в голове пульсировало только одно:
– Ты… ты меня только что едва не убил…
Как только я смогла хоть немного прийти в себя, повернулась к нему и взглянула в темно-зеленые мрачные глаза.
Холодные. Они напоминали камень, покрытый мхом… словно их хозяину совершенно наплевать.
Дрейгон смотрел на меня в ответ и молчал, а его лицо оставалось пустым и непроницаемым. Черные волосы упали на плечи и отдавали медью в свете волшебных огней колыбели Ледобога.
Я все еще едва дышала, надеясь услышать от него хоть слово сожаления.
Но он молчал.
– Кровавый договор не позволяет убить, но очень хочется, да? – спросила я, пытаясь успокоить в ужасе бьющееся сердце. Но оно все никак не унималось. – Поэтому ты издеваешься надо мной?
Зеленые глаза сверкнули и стали как никогда прежде похожи на изумруды, отравленные черной магией.
– Если бы хотел, уже давно убил бы, – ответил он вдруг совершенно спокойно. И так тихо, что, казалось, это и вовсе не слова, а лишь движения губ. – И ни один договор не стал бы помехой.
Все равно его голос таинственным образом разорвал тишину вокруг, которая внезапно стала оглушительно звенящей.
Сердце ударило в горло, когда Дрейгон взял меня за руку и развернул ее запястьем вверх.
– Поздравляю с новой Искрой, – сказал он спокойно и тут же отпустил меня, направившись прочь из водоема.
Я взглянула вниз и не поверила глазам. Прямо возле двух предыдущих рисунков, травянисто-зеленого и кирпично-красного, появился новый. Насыщенно-синий, как ночное небо. Одна тонкая волнистая линия, которая значила так много… Казалось, ее края слегка светятся голубоватым светом, а я смотрела на это чудо и… не могла нормально обрадоваться. Все внутри словно вывернулось наизнанку, и те органы, которые должны были отвечать за счастье, будто поменялись местами с другими и теперь вели себя крайне неадекватно.
– Дрейгон!.. – крикнула я в широкую спину колдуна, в это время выходящего из воды, не зная, что хочу сказать ему.
«Спасибо, что помог и едва не утопил»?
«Спасибо, что не хочешь убить, несмотря на то, что, оказывается, и договор тебя не удержал бы»?
«Ах, благодарю за то, как ласково и трепетно ты отнесся к необходимости меня утопить ради получения Искры»?
Почему, в конце концов, нельзя было предупредить и действительно сделать этот процесс не таким морально травмирующим?..
Впрочем, я, кажется, уже прекрасно знала, какой ответ получу на этот вопрос.
Дрейгон, не поворачивая головы, бросил:
– Выходи из воды, Мартелла. Я направляюсь к себе. Если не хочешь пробираться через катакомбы в полном одиночестве, тебе придется поторопиться.
Чтоб его тощую задницу под водой пиявки облепили!
Я поторопилась и побежала за ним.
– Погоди! – все же попросила, очутившись возле своего сухого платья в совершенно мокрой, облепившей тело сорочке. Тонкая ткань оказалась такой коварной, что прямо сейчас полностью очерчивала на мне каждый изгиб и впадинку, демонстрируя все, что должно быть тщательно скрыто. – И не смотри на меня! – тут же выдохнула я Дрейгону, серьезно опасаясь, что он не послушает.
Но… колдун отвернулся, сцепив руки за мощной спиной так, словно ему было совершенно неинтересно, что тут происходит. И ни одного едкого комментария не бросил!
Мне даже как-то обидно стало. Не знаю почему. Наверно, это было ужасно непоследовательно и глупо, но… я расстроилась. И вот теперь, когда, казалось бы, страх быть утопленной уже прошел, опасность миновала, а вокруг – тишина и спокойствие, я вдруг почувствовала, как к глазам подступают слезы.
Прикусила губу, стараясь сдержать расстройство, стянула мокрую сорочку и, на короткое мгновение оставшись абсолютно обнаженной, надела платье.
Все. Можно было больше не стесняться, только вот и стесняться было нечего, потому что Дрейгон больше не проявлял ко мне ни капли интереса.
– Пойдем, – проговорила я тихо, и он двинулся вперед, так на меня и не взглянув.
Даже вороном он был более многословен, чем теперь! И это неожиданно начало сводить меня с ума. Впрочем, я не собиралась идти ему навстречу и самостоятельно начинать разговор.
В таком гробовом молчании мы и двигались вперед, пока Дрейгон не подошел к какой-то стене. Вместо того чтобы подниматься вверх по бесконечной лестнице, он коснулся ладонью черного камня.
В тот же миг колдовская кирпичная кладка разъехалась в стороны, открывая небольшой проход, куда Дрейгон меня любезно пригласил, протянув руку.
В проходе было совершенно темно, только остаточный блеклый свет из коридора освещал узкое пространство буквально в недрах стены.
Проигнорировав его руку и громко сглотнув, я шагнула внутрь, и Антрацитовый принц последовал за мной. Сейчас я отчетливо чувствовала разницу между простым колдуном – Дрейгоном – и принцем, повелителем и создателем этого места. Первый казался обычным человеком, может быть в меру таинственным и опасным, но все же человеком. Антрацитовый принц же был принцем от кончиков идеально прямых черных волос и до кончика плаща, развевающегося у него за спиной. Он высоко держал голову и выглядел каким-то отчужденным и недосягаемым. Хотелось чуть ли не записаться к нему на прием у секретаря, встав в очередь на месяц.
Впрочем, я уже привыкла к тому, что у этого человека было несколько личин. Ничего не изменится оттого, что их стало на одну больше.
Я отвернулась в сторону, едва Дрейгон вошел в узкое пространство вслед за мной. А в следующий миг камни зашевелились и проход закрылся.