Но палец с кольцом чесался все сильнее, ужасно отвлекая от влюбленных мечтаний. Я даже и сама не поняла, в какой момент оказалось, что я просто не могу ответить это самое «да». Оно просто застряло на языке. И вместо него возник перл про поцелуй.
Теперь со стороны казалось, что я ужасно хитра и красноречива! Ведь поцелуй с принцем может одновременно быть моим собственным влечением сердца и просто желанием ведьмы получить инициацию. Эдакая смысловая вилка, правильный зубчик которой должен отгадать сам Альфиан.
А на самом деле я просто мечтала почесать руку!
Да еще и так не вовремя сердце кольнуло, словно я столетняя старушка и вот-вот развалюсь и без всяких плясок.
В этот момент Альфиан как раз решил начать наш танец. Честное слово, не принц – а мешок с кирпичами. Знает, как сделать жизнь еще тяжелее!
Альфиан сразу же резко шагнул в сторону, судя по всему желая как можно виртуознее закружить меня в танце, а я закрыла глаза и приготовилась отдавить ему все ноги.
Ну что ж. Два этапа Королевского Отбора я прошла – как говорится, пора и честь знать! Как в той поговорке: спасибо этому дому, пойдем к роддому. Ой, нет! Нет-нет, это я ошиблась!
Принц сделал резкий поворот, я почувствовала себя самкой бегемота, надевшей туфли, начала заваливаться куда-то набок, а затем…
…все исчезло.
Когда музыка стала десятикратно тише, а магические огни под потолком притухли, я невольно открыла глаза, стараясь понять как можно скорее, что же все-таки происходит.
Сердце глухо ударило в ребра.
Я никак не могла прийти в себя от неожиданности. В глазах вспыхивали разноцветные точки. Но, кажется, руки принца прижали мне сильнее, заставляя быть к себе ближе, его кисть, обхватывающая мою ладонь, стала горячее и теперь казалась… знакомой. С кончиков его пальцев в меня словно били крохотные, ощутимые лишь сердцем молнии.
А когда я взглянула в лицо Альфиана, оказалось… что со мной танцует вовсе не он.
Это был Дрейгон.
Он крепко держал меня и уверенно вел, буквально кружа в воздухе одной силой своих рук. Создавалось впечатление, что я лечу. И мелодия, которая прежде в зале была настойчивой и пронзительной, пугающей своей нарочитой романтичностью, теперь стала спокойной и умиротворяющей, но сохранившей прежний ритм и такт.
Не знаю, как это было возможно. Не понимаю, что могло произойти за те короткие секунды, что у меня были закрыты глаза. Однако теперь я больше не была в помещении, граничившем с Малахитовой залой Лебединого дворца. Я снова оказалась в таинственных, будто бесконечных и одновременно закрыто-уютных покоях Антрацитового замка. Пространство, в котором мы танцевали, не отрывая друг от друга взглядов, было небольшим, однако, то и дело подбираясь к очередной стене, я замечала, что она словно отодвигается в сторону, давая проход очередному танцевальному па.
Впрочем, все это я осознала уже потом. А сейчас передо мной двигался мой Антрацитовый принц в длинном черном камзоле, расшитом медными нитями, и темно-красной рубашке с дорогими кружевными вставками. Он словно нарочно готовился к балу, ведь такую одежду даже благородные роны не носят в обычной жизни.
Вот только зачем ему было на бал?..
Глубоко-глубоко в груди что-то защемило.
Ведь я прогнала своего ворона. Сама сказала ему убираться прочь и не вздумать мне помогать. Я отказалась от его поддержки, опасаясь не только того, что приближается миг, когда колдун внутри него может предать и убить меня, но и потому, что боялась привязываться к нему еще сильнее. Если рано или поздно мне придется расстаться с ним, то зачем позволять душе рваться на части?.. Гораздо лучше и милосерднее для самой себя вырвать его из своих мыслей уже сейчас.
Когда внутри меня уже проросли ядовитые семена сомнений.
Я больше не верила Дрейгону. Эйвин говорил правду: кровавый договор можно порвать, если ты – черный колдун. Эту информацию я узнала из тонкой книжицы Иветты. Зачем-то моя сестрица, белая волшебница, записала в конце томика аж несколько десятков темных ритуалов и заклинаний. В их числе было и то, которое рвет договор.
Да, там стояло множество пометок-требований, которые должны быть соблюдены для того, чтобы магия удалась. В целом этот фокус казался мне ужасно сложным, непонятным и невыполнимым. Но факт оставался фактом!
Да, ко всему прочему в книге сестры речь шла о каком-то внутреннем подтачивании связи, необходимом перед тем, как окончательно ее разорвать. Однако по срокам было сказано, что слабому колдуну на это потребуется полгода, а сильному – хватит одного месяца.
Сильным или слабым колдуном был черный ворон Хмуря, оказавшийся в итоге единственным в мире магом, способным обращаться в птицу?..
Полагаю, ответ на этот вопрос не требовался. Оставалось лишь вспомнить, что со дня нашего знакомства прошло уже почти полтора месяца. Полтора. А это гораздо больше, чем ему потребовалось бы для подготовки…
Дрейгон наверняка был способен наш договор разорвать.
Все эти мысли призрачно мелькали у меня в голове, когда я смотрела в ослепительно яркие зеленые глаза напротив. Мне до боли хотелось узнать ответы на вопросы, роящиеся у меня в голове как облако ядовитых пчел. Но я не могла произнести ни слова.
«Почему ты не разорвал договор?..»
«Почему ты продолжаешь помогать мне?..»
«Почему ты пришел даже после того, как я тебя прогнала? Неужели действительно хочешь убить, когда я получу инициацию?..»
«Почему ты… танцуешь со мной так, словно я что-то для тебя значу?..»
«Почему… Почему… Почему…»
Но все это застряло в горле горьким комком. Включая последнее «почему»:
«Почему… ты сводишь меня с ума?..»
А Дрейгон молчал, не произнося ни слова. Только продолжал кружить по залу так мягко и одновременно с уверенной силой, что мне больше всего на свете хотелось расслабиться. Утонуть в его руках, растаять в его объятиях.
И, наверное, в какой-то момент именно это и произошло. Я отпустила все мысли и страхи, продолжая вглядываться в лицо человека, который прочно засел у меня в груди, словно зацепился там дюжиной рыболовных крючков. Если и выдернуть – то только с половиной сердца. Я смотрела на него, чувствовала жар его тела, вдыхала тонкий, едва ощутимый сейчас аромат – вишня, дым и какао – и не хотела больше ничего другого во всем мире.
Однако в какой-то момент музыка затихла, а Дрейгон остановился, продолжая глядеть на меня так, словно видел впервые в жизни. Словно хотел сказать что-то.
Я замерла, кажется позабыв, как дышать. Меня бросило в жар от какого-то неведомого страха, хотя я сама не знала, чего боюсь. Того, что надо сказать ему какую-то правду о своих чувствах, или того, что может сказать мне он.
В какой-то момент я протянула вперед руку, чтобы коснуться его груди. А точнее, рука словно протянулась вперед сама. Я понятия не имела, зачем она это делает. Просто… ей хотелось.
Мне хотелось.
И в тот миг, когда до темно-багровой рубашки осталась всего пара миллиметров воздуха, губы Дрейгона дрогнули, словно он что-то хотел проговорить, а затем… он исчез.
Воздух подернулся рябью, вокруг стало заметно светлее, а стены перестали менять свои размеры.
Передо мной вновь стоял принц Альфиан. Он широко улыбался, целуя мою кисть. А у меня в горле бешено стучал пульс.
Я оглядывалась по сторонам, словно пытаясь найти где-то здесь, среди портьер и статуй, истаявшую фигуру моего черного колдуна, но, конечно, это оказалось бесполезно.
Мираж или иллюзия – не знаю, что это было. Но оно растворилось в неярком свете колдовских замковых огней.
– Вы прекрасно танцевали, ронна Довилье! – воскликнул тем временем наследник престола, и я видела, что его дыхание слегка участилось. – Я не знал, что вы такая превосходная танцовщица. Кто учил вас этому, скажите?
– Я – прекрасная?.. – выдохнула я, все еще не слишком понимая, о чем он вообще говорит. – Благодарю за добрые слова, ваше высочество, но, боюсь, вы преувеличиваете.
– Ни в коем случае! – резко замотал головой Альфиан, отчего его светлые волосы пару раз хлестнули по щекам.
Это могло бы быть даже красиво, если бы… вдруг не стало меня мучить. Раздражать. Как и кольцо, которое только еще сильнее зачесалось!
Стараясь держать себя в руках и продолжать улыбаться, я незаметно стянула перстень и мгновенно почувствовала себя лучше.
Это было очень странно! Нахмурившись, я аккуратно положила украшение в один из скрытых кармашков моего красивого платья, вышитого бабочками, и со спокойно душой посвятила все свое внимание принцу, пообещав себе подумать о случившемся потом.
Тем более что, похоже, принц вовсе не собирался выходить со мной обратно в Малахитовый зал!
– Пройдем, Мартелла, – улыбнулся тем временем он, сжав мою ладонь и потянув меня в сторону глубоких мягких кресел, что стояли в оконной нише.
Я почувствовала легкий укол дежавю. Буквально пятнадцать минут назад точно так же меня отвел в сторону его отец. Король Джоксар. И ничем хорошим это не закончилось.
– Ты знаешь, – загадочно проговорил он, – я хотел бы рассказать тебе одну историю.
– Правда? – переспросила я, всерьез заинтригованная. Я-то думала, он будет просить меня прямо сейчас стать его ведьмой, а он вона чего. История! – Я бы с удовольствием послушала, если другие участницы Отбора нас не хватятся.
– О, поверь, там вдоль стен расставлено так много закусок и напитков, что они вообще будут только рады, если мы потанцуем тут с тобой подольше, – с усмешкой ответил Альфиан. – А еще Ирвис вот-вот распорядится, чтобы выносили сладости!
Если прежде я не была уверена в его правоте, то вот после сладостей была склонна согласиться. Я бы и сама с удовольствием съела парочку, если бы не боялась, что по доброте семейной мои сестрицы не попытаются сделать их для меня «повкуснее».
– Тогда я вся внимание, – кивнула и приготовилась слушать.
Сердце больше не билось так бешено, как прежде, и я с удивлением обнаружила, что чувствую себя совершенно спокойно, находясь столь близко от наследника престола.