— Ничего особенного, — возразил Мишка, расправляя плечи.
«Ах, так!» — возмутилась про себя Света, а вслух произнесла, прямо глянув Нине в лицо:
— Да, мужчины часто невнимательны. Они не замечают вещей, очевидных для женщины. Взять хотя бы эту записку…
Нина изумленно расширила глаза, а Полина со светской улыбкой проворковала:
— Света права. Мы с нею обсудили некоторые моменты и многое поняли.
— Что именно? — хмуро поинтересовался Мишка.
— У женщин свои секреты, Мишенька, — ехидно продолжила Полина. — Правда, Нина, мужчинам вредно слишком многое о нас знать? Меньше знаешь — больше любишь.
Нина явно пребывала в растерянности. Света вдруг поняла сложность ее положения. Если та поедет с Мишей, разозленная Света может выдать ему Нинины тайны, а если откажется, станет ясно, что она чего-то боится. Порочный круг!
На помощь, как ни странно, пришел Алеша.
— Миша, нам ведь надо срочно обсудить будущее «Интермага», иначе он развалится. Очень хорошо, что Нину есть, кому отвезти. Как ты считаешь, какой процент заказов мы потеряем ближайшее время и что надо предпринять, чтобы этот процент стал ниже?
Мишка, тяжело вздохнув, сел за стол и вытащил какие-то документы, а Света подхватила Нину и была такова.
В машине надрывался брошенный на сиденье мобильник.
— Вадим? Что-то случилось?
— Где ты была? — раздраженно поинтересовался собеседник. — Целый час звоню. С тобой все в порядке?
— Все нормально. Я была в «Интермаге», меня Алеша попросил приехать. Тут такие дела… короче, не телефонный разговор. Ты где?
— На работе. Ладно, все равно сегодняшний день пропащий. Езжай домой, я подъеду туда же. Буду через полчаса.
— Давай через час, — попросила Света. — Я должна отвезти Нину.
— С чего это вдруг? — подозрительно осведомился Вадим.
— Да так, — ответила Света, нажимая отбой. Все равно сейчас ничего не объяснишь, так стоит ли пытаться?
— Счастливая ты, — тихо заметила Нина. — Был один муж, теперь будет другой. Вроде ничего в тебе особенного, а везет, и все тут.
— Пока что о другом муже речи нет, — объяснила Света.
Нина встрепенулась.
— То есть… ты, значит, решила оставить Михаила Петровича при себе? Я правильно понимаю?
— О господи! Конечно, нет. Бери и пользуйся. Ты это имеешь в виду?
— Если ты решишь к нему вернуться, мои шансы нулевые, нечего даже мучиться. Так ты к нему не вернешься, правильно?
— Ни при каких обстоятельствах. Нина, что ты творишь? Витьку ты любила, любовь оправдывает многое, но теперь…
— А теперь я люблю Мишу, — с вызовом заявила Нина. — Он добрый и сильный. Я буду ему хорошей женой. Я вообще буду хорошей женой, даже самому плохому мужу! Мне все всегда говорят: «Ты создана для семейной жизни». Я не понимаю, почему они не хотят жениться! Я ведь любила их… у меня было не так много мужчин, и каждого я очень сильно любила. Готова была всем пожертвовать ради него, понимаешь? Но ни один из них не захотел на мне жениться. Почему?
— Возможно, потому что ты и без этого готова была всем ради него пожертвовать, — предположила Света. — По крайней мере, в случае Витьки это безусловно верно. Он не ценил жертв.
— Да. Витя ненавидел, когда кто-то предъявлял на него права. Это моментально выводило его из себя. Поэтому ему нравились Аня и Полина… обе по большому счету на него не претендовали. Я понимала, что нельзя демонстрировать ему свои чувства, но не могла их скрыть. А вот Миша другой, правда? Ему нравится, когда его любят. Я всегда мечтала именно о таком, как он. Так ты действительно не будешь мне мешать? Обещай!
Света уже собралась было кивнуть, как вдруг вспомнила, что собиралась обсудить совершенно иное.
— Сперва скажи мне правду… это ты подложила на Ланин стол записку?
— Нет, Полина, — быстро возразила Нина.
— Полина этого сделать не могла. Остаешься ты.
Нина упрямо молчала. Света глянула в ее жесткое, непреклонное лицо и в ужасе остановила автомобиль.
— Значит, их убила все-таки ты? — помертвевшими губами прошептала она.
До последнего момента ей чудилось, что Нина как-то все объяснит. Полина же, например, объяснила, и оказалось, она не при чем… то есть при чем, однако преступлений не совершала. А Нине, получается, нечего сказать в свое оправдание? На вид такая милая, кроткая девушка, а на самом деле… Уж лучше бы не знать правды!
— Я… я должна рассказать милиции, — с трудом выдавила Света. — Что другое, но убийство… даже два… я не могу такое скрывать.
— Убийства? — словно бы изумилась Нина. — Я никого не убивала. Это ты придумала из ревности.
— И не подкидывала записок, — повысила голос Света, возмущенная притворством. — Но я-то знаю, что ты врешь. Теперь мне не жалко выдать тебя милиции, совершенно не жалко! Мне только жалко Мишку… для него это опять будет удар. И ты еще требовала от меня каких-то обещаний… чтобы я да обещала отдать Мишку убийце? Пусть лучше остается с Ланой, она действительно его любит.
— Она его не любит! — вскипела Нина. — Я что, по-твоему, слепая? Не любит. Но разве мужчину легко в этом убедить? Я могла сто раз повторять, что Лана притворяется, Миша бы все равно не поверил. А мне против Ланы не потянуть, она красавица и виртуозка секса. Я не сделала ничего плохого! Да, инструкцию Витя написал мне, а не Лане, но сути дела это не меняет. Я убеждена, что Лана не любит Мишу, и не видела другого способа сообщить ему правду так, чтоб он по-настоящему убедился. Я сделала ему лучше, а не хуже… может, я соврала по мелочи, но по большому счету права.
— Ничего себе «права»? Решила свалить свои убийства на Лану и уверяешь, что не сделала ничего плохого? Ты хоть соображаешь, что несешь?
— А при чем тут убийства? — раздраженно воскликнула Нина. — Я что, думала, что Миша свяжет эту чертову записку с убийствами? Я просто хотела наглядно показать ему, что Лана его обманывает, вот и все. Ты сама слышала, когда он стал обвинять ее в убийствах, я категорически возражала. Пускай она моя соперница, но сажать ее ни за что ни про что в тюрьму я не хочу.
— Удивительная доброта! — съязвила Света. — А для чего ты подкинула записку мне? Тоже из гуманных соображений?
— Не тебе, а Лане, на ее стол. Я надеялась, Миша прочтет, расстроится, но вслух никому не скажет… самолюбие не позволит. А я буду рядом и его утешу. Я же не догадывалась, что его заклинит на этих дурацких убийствах и он решит обратиться в милицию.
— Да я совсем про другую записку… ту, что со Светиком. Зачем ты сунула ее ко мне в стол, отвечай!
— Не неси чуши… у тебя в офисе нет никакого стола. Тебя я вообще сбросила со счетов, раз ты завела роман с другим, ты мне не соперница.
Света нервно потерла пальцами виски и без обиняков уточнила:
— Это ты убила Сергея Ивановича и Витьку?
— Конечно, нет. О господи, чего ж я сразу не сообразила! У меня на вчерашний вечер алиби. Я была в театре. Этого тебе достаточно? Ты обещаешь не мешать мне? Я буду ему куда лучшей женой, чем Лана. Она слишком избалована мужским вниманием.
— Ничего я не обещаю, — отрезала Света, высаживая спутницу. — Надо действовать честными средствами.
— Спасибо, пробовала. Не всем же везет, как тебе… Кстати, завести любовника, пока муж в тюрьме — не верх честности.
Бросив эту парфянскую стрелу, Нина удалилась. Пару минут Света просидела, пытаясь навести порядок в собственных мыслях, но быстро осознала, что без помощи Вадима это занятие тщетное, и поспешила домой.
Вадим ждал у двери, и вид его был суров.
— Ну, и чем ты занималась это время?
— Вот ничего еще не знаешь, а осуждаешь, — попеняла Света. — А я сделала много важного и полезного. Откровенно поговорила с Анечкой, Полиной и Ниной. Правда, кто-нибудь из них запросто мог меня обмануть, но все равно я считаю, что сделала много. Я тебе все сейчас расскажу, и если что-нибудь не так, ты догадаешься и мне объяснишь.
— Не надо было оставлять тебя одну, — вздохнул Вадим, явно не собираясь хвалить за успехи. — Ты же сама сказала, что теперь, когда ни тебя, ни Михаила Петровича не подозревают, ты больше не станешь лезть в расследование. Ты хоть понимаешь, что один из этих людей… точнее, одна — уже убила двоих?
— А я и не лезла… оно само получилось. Ты не ворчи, лучше слушай.
И Света, задыхаясь от нетерпения, выдала все до мельчайшей подробности.
— Как ты думаешь, они говорили правду или врали? — спросила она по окончании. — У меня голова идет кругом… столько всего неожиданного.
Вадим медленно пожал плечами.
— Версия Полины очень похожа на правду. Сразу проясняются некоторые вещи, которые раньше казались нелепыми. Почему Козырев сперва лежал, а потом оказался сидящим, каким образом к нему в карман попал чужой платок, почему скакала туда-сюда бутылка виски. Мне кажется, Полина действительно была у Козырева между Михаилом Петровичем и тобою… уж очень хорошо это согласуется с фактами, известными одной тебе, понимаешь? Некая дама убивает Козырева из ружья Михаила Петровича, ставит на стол виски, чтобы окончательно свалить на него вину, и сбегает, послав Михаилу Петровичу от лица Козырева приглашение. Тот приезжает, убирает виски и уносит ружье. В восемь появляется Полина. Ружья нет, зато валяется носовой платок… да, еще доллары. Тело лежит на полу. Она не ошиблась ни в одной детали. Решив обезопасить себя от возможных обвинений, Полина сажает тело к столу и, подобно своей предшественнице, ставит на стол виски.
— Странное совпадение, — удивилась Света.
— Да не очень. Обе хорошо ориентировались в ситуации. Они знали, что у Михаила Петровича как раз в тот день обострился конфликт с Козыревым, знали, что он владелец ружья. Логично было именно его сделать козлом отпущения. Они знали, что он очень любит виски… зато дамы обычно предпочитают другие напитки. Каким способом проще всего убедить милицию, что убийство совершила ни в коем случае не женщина? Указать на конкретного мужчину. Большинство людей мыслят стандартно… я имею в виду, в одинаковых обстоятельствах они и рассуждают одинаково… делают то, что напрашивается само собой.