– Разве что его второе имя – Гудини, сэр, – отозвался Норман Поттинг.
– Вообще-то, Норман, его второе имя Эрик.
– Гудини на самом деле звали Эрик Вайс, – не унимался Поттинг.
– Как это поможет делу? – вставил Кевин Холл.
Поттинг пробормотал в ответ, что, наверное, никак. Кевин уже не услышал его, так как отвечал на телефонный звонок.
Не обращая внимания на шутливые препирательства, Грейс продолжил:
– Я связался с экспертом-криминалистом Хейденом Келли, который, к счастью, был свободен и сейчас едет к нам из Лондона. Также столичная полиция пришлет человека из отдела распознавания лиц. Пусть Хейден вместе с этим специалистом посмотрит видео с камер – возможно, им удастся заметить Красную Кепку в выходящей с игры толпе по походке или чертам лица.
Закончив разговор по телефону, Кевин Холл оживленно сообщил:
– Сэр, у меня кое-что есть.
– Да? – Грейс посмотрел в его сторону.
– Детектив-инспектор Брэнсон узнал номер IMEI-телефона, который Кипп Браун привез из Дайка. Я отправил его цифровым криминалистам – есть результат!
Преступники пользовались незарегистрированными (одноразовыми) мобильными, считая, что их нельзя отследить. Однако каждый телефон имеет уникальный международный идентификатор, номер которого можно узнать, если ввести на клавиатуре *#06#. С помощью этой последовательности символов и цифр криминалисты устанавливают, откуда взялся телефон и какие звонки с него совершались.
– Что там? – взволнованно спросил Грейс.
– Кое-что интересненькое, сэр. Два года назад этим мобильником пользовался один тип по имени Фатджон Сава. В то время он проходил у нас как подручный Дервиши. Помните албанца, брошенного посреди Черчилль-сквер с выжженными зажигалкой глазами? Хотя преступника не нашли, он отправлял жертве сообщение от лица мистера Джоргджи Дервиши, вежливо предупреждая, что не стоит еще раз задевать мистера Дервиши.
– Отличная работа, Кевин, – похвалил Грейс. – И что было дальше? Дервиши арестовали?
– Нет, албанцы выстроили «стену молчания». Никто не сказал ни слова, даже супруга погибшего – она была слишком напугана. Мы знали, что это наверняка дело рук Фатджона Савы, но достаточных оснований для ареста не имелось.
– По глазам было видно, – с довольным видом пошутил Поттинг.
Никто не ответил улыбкой.
Грейс вновь вернулся мыслями к ошибкам в словах. Набиравший сообщения человек действительно плохо знает язык – или намеренно вводит в заблуждение?
– Итак, нам известно, что лучшим другом Манго Брауна в Брайтонском колледже является Александер Дервиши, сын Джоргджи Дервиши, который, вполне возможно, вел дела с Киппом Брауном. Пусть Дервиши допросят сегодня же.
– Уже поздно, сэр, – сказал Холл. – Пятнадцать минут одиннадцатого.
– Да хоть три часа ночи, мне все равно. Похищен ребенок, Кевин, и важна каждая секунда. Позвоните ему и скажите, что нам надо немедленно с ним поговорить. Будем надеться, что его сын дома и тоже ответит на вопросы. Если Дервиши не захочет общаться в неформальной обстановке, пригрози арестом в связи с покрывательством земляка – и тем мобильником. – Грейс окинул взглядом команду: кто же подойдет для допроса? Детектив-сержант Норман Поттинг – человек прямолинейный, готовый дать отпор кому угодно. Вместе с ним стоило отправить детектива-констебля Вельвету Уайльд, чей более утонченный подход к людям будет хорошим противовесом. Им Грейс и дал задание.
Через пару секунд раздался звонок от Оскара-1, инспектора Кита Эллиса.
– Сэр, с помощью системы распознавания номерных знаков мы отследили передвижения «БМВ» с регистрационным номером е-икс-тринадцать-бэ-дэ-у. После выезда со стадиона «Амекс» автомобиль засекли три камеры.
– В каком направлении, Кит?
– Он двинулся на восток по шоссе А-двадцать семь мимо города Льюис. Последняя камера была на круговом перекрестке в Беддингхэме; оттуда «БМВ» либо поехал дальше к Полгейту и Истборну, либо свернул направо на шоссе A-двадцать шесть, ведущее к Ньюхэвену и паромной переправе через Ла-Манш. Однако машины нет ни на следующей камере на А-двадцать семь, ни на A-двадцать шесть к северу от Ньюхэвена. И вот еще важная информация по самому автомобилю: прямо сейчас пожарно-спасательная служба Восточного Сассекса пытается затушить горящую машину на проселочной дороге к югу от Беддингхэма, близ шоссе A-двадцать шесть. Это тот самый «БМВ» подозреваемого с номером е-икс-тринадцать-бэ-дэ-у.
– Черт! – выругался Грейс. – Значит, Манго Браун может находиться где-то в той стороне.
– Вполне вероятно, сэр.
Предчувствуя возможный прорыв в деле, Рой вскочил из-за стола и, по-прежнему прижимая телефон к уху, подошел к крупномасштабной карте Сассекса, висящей на стене. Взял красный маркер и обвел район, обозначенный Эллисом, – получилось несколько квадратных миль.
– Тут в основном сельская местность, Кит, одни фермы, – продолжил Грейс. – И полно амбаров. Вдруг в одном из них и держат Манго?
– Вполне правдоподобно, – ответил Эллис.
Грейс задумался. Оба шоссе – и A27, соединяющее Восточный Сассекс с Западным, и A26, по которому едут в порт Ньюхэвена и обратно, – очень оживленные. Тот, кто похитил Манго, а затем бросил и поджег «БМВ», скорее всего уехал на другой машине, которая либо заранее стояла на проселочной дороге, либо специально туда подъехала. Проверить все автомобили, снующие по этим двум шоссе, практически невозможно. Манго могли отвезти к паромной переправе Ньюхэвен – Дьепп и отправить во Францию, хотя этому противоречит розетка на снимке. Правда, розетка означает лишь одно – Манго был в Англии на тот момент, когда сделали фотографию. Неизвестно, что случилось потом – увезли его во Францию или до сих пор держат внутри красного круга на карте?
Полицейский вертолет оборудован инфракрасной камерой, способной фиксировать живых (или недавно скончавшихся) людей как на открытом пространстве, так и внутри зданий.
– Кит, узнай, свободен ли вертолет Эн-пэ-а-эс пятнадцать? Если да, пусть исследует местность: амбары, надворные постройки – все, где могут держать Манго.
– Будет сделано, сэр.
Закончив разговор, Грейс обратился к детективу-констеблю Холлу:
– Кевин, свяжись с переправой в Ньюхэвене и спроси, отправлялся ли кто-то сегодня во Францию после шести вечера. Паром идет три с половиной часа, так что, если Манго Браун там, возможно, запертый в багажнике машины, до Франции он еще не добрался. Затем сообщи французской стороне, чтобы администрация порта была начеку и проверила все прибывающие автомобили – пусть ищут подростка с завязанными в пучок волосами. Вышли фотографию.
– Да, сэр, – кивнул Холл.
Снова позвонил Кит Эллис.
– Эн-пэ-а-эс пятнадцать занят на дорожно-транспортном происшествии в Кенте, сэр. Освободится через полтора часа.
– Благослови Господь сокращения бюджета! – недовольно воскликнул Грейс. Еще несколько лет назад у полиции Сассекса был свой вертолет, пока тогдашний министр внутренних дел Тереза Мэй не начала сокращать бюджет полицейских отделений по всей стране. Теперь им приходилось делить вертолет, который к тому же использовался как санитарный, с Кентом и Сурреем, и получить его удавалось только в самых экстренных случаях.
– Не падайте духом, босс, – сказал Норман Поттинг. – Деньги, сэкономленные на вертолете, идут на поддержку нуждающихся. Например, террористов из «Аль-Каиды» и ИГИЛ, которые получают в качестве юридической помощи по четверть миллиона фунтов на обжалование решения о депортации. Во всем есть хорошая сторона, правда?
У Грейса опять зазвонил мобильный.
– Босс, мы только что получили требование выкупа, – сообщил Гленн Брэнсон. – И оно немного странное.
Глава 49
Суббота, 12 августа
21:30–22:30
Приемочная площадка городского морга скрывалась в дальней части здания, подальше от всеобщих взглядов. Человек, проектировавший здание, явно старался сделать его не слишком мрачным и пал жертвой старого изречения «Инициатива наказуема».
Снаружи морг выглядел как летний загородный дом с гаражом-пристройкой – в общем, выражаясь языком специалистов по недвижимости, идеальное местечко для пожилой пары. Однако, как только становилось ясно, что именно находится в этом здании – огромный зал для вскрытий, холодильные камеры на восемьдесят тел, часовня, смотровая комната и кабинет администрации, – от его внешней миловидности бежали мурашки по коже.
Клио нравилось водить, а Даррен Уоллес, ее помощник, всегда был рад сидеть рядом. Их молчаливый пассажир лежал сзади в черном пластиковом мешке для трупов.
Клио и Даррен ехали по оживленному шоссе M23 из аэропорта Гатуик на юг, в сторону Брайтона, в темном фургоне с эмблемой коронерской службы на обеих сторонах и болтали о Наташе, новой женщине, появившейся в жизни Даррена. Клио уже видела ее, и Наташа ей очень понравилась. Работа у них была тяжелой во многих смыслах. Приходилось забирать тела, иногда изуродованные в авариях, обожженные, разложившиеся или частично объеденные насекомыми или ракообразными, и подготавливать их к вскрытию, затем придавать им презентабельный вид и не поддаваться чувствам, когда на опознание являлись жены, мужья, партнеры – люди, которые всего несколько часов назад целовали погибшего перед сном.
А в конце рабочего дня – или ночи – надо было возвращаться к нормальной жизни. Клио не переставала благодарить судьбу за то, что наконец-то нашла любимого человека, Роя, порядочного и заботливого. Правда, она вечно за него волновалась. В то короткое время, что они знали друг друга, и в еще более короткий период их совместной жизни Рой слишком часто рисковал собой. И от риска никуда не деться, пока он работает в полиции. Преданность службе составляла важную часть мужчины, которого Клио полюбила, который стал мужем и отцом ее ребенка, мужчины, с которым она хотела провести остаток дней.
Обычно Клио боролась с мыслью о том, что однажды в ее дверь постучатся двое полицейских и сообщат ей печальную новость. Сейчас же, в дороге, она думала о молодой симпатичной женщине, что они с Дарреном положили в мешок. Сведений о ней почти не имелось: лишь имя из паспорта, Флорентина Шима, хотя в пограничной службе сказали, что документ – не самая умелая подделка. Вещи девушки – одежду, косметику и мобильный телефон – отправили на экспертизу.