Может передумал на счет меня, когда окреп.
Или может Жан-Батист заставил его передумать.
Я просто думала о его записке и надеялась, что он появится.
После того как во вторник прозвенел последний звонок, я вышла из школьных ворот и направилась к автобусной остановке.
Я притормозила, заметив знакомую фигуру, стоящую через улицу.
Это был Винсент.
Его темные волосы блестели под сентябрьским солнцем и он излучал энергию и жизнь.
Он выглядел каким-то совершенным мифологическим созданием.
Он и есть некое совершенное мифологическое создание, напомнила я себе.
Я почувствовала, как перехватило дыхание.
Несмотря на то, что его глаза прятались за стеклами темных очков, я видела как его губы изогнулись в улыбке, когда он увидел меня, идущей через ворота.
Рядом с ним был припаркован старинный красный Веспа и когда я перешла к нему через улицу, он подал мне соответствующий шлем.
После четырехдневного ожидания, я почувствовала облегчение, когда охватила его руками.
Я засомневалась, вспоминая, как он выглядел, последний раз, когда я его видела последний раз, и отступила на шаг.
Он был на пороге смерти.
Лёжа в своей постели почти безжизненный как в сцене из старинного черно-белого ужастика.
И вот теперь он здесь, по прошествии четырёх дней, и каждая клеточка его тела пышет здоровьем.
Что со мной? Я должна убегать от него так быстро как только умею, а не наоборот.
Монстр, не человека, напомнила я себе.
он увидел, что я остановилась, и хотя он наклонился, чтобы поприветствовать меня, он сделал шаг назад и ждал, когда я сделаю шаг первой.
— Эй.
Выглядишь гораздо лучше.
.
.
более живым, — сказала я, напряженно ему улыбнувшись, пока внутри меня шла битва между импульсивностью и осторожностью.
Он усмехнулся и потёр рукой затылок, его лицо выражало нечто средние между робостью и виноватым видом.
— Ага.
походим, поболтаем.
.
.
его голос оборвался, когда он увидел моё озабоченное выражение лица.
решайся, подумала я, подталкивая себя к действию.
протянув руку, я взяла запасной шлем из его рук.
— Итак восстать из мертвых
.
.
лучший фокус вечеринки, — сказала я, натягивая шлем.
На лице Винсента сразу же появилось облегчение.
— Да, надо как нибудь показать тебе, как это работает, — рассмеялся он и перекинув ногу через скутер, подал мне руку.
Я неуверенно взяла её.
Она была теплой.
Мягкой.
смертной.
Я устроилась позади него и все свои сомнения затолкнула обратно в дальние уголки своего сознания.
— Куда мы едим? — спросила я, когда наконец позволила себе ощутить азарт, который из-за всех сил пытался вырваться на свободу.
— Просто небольшая поездка по городу, — сказал он, когда он завел Веспу и выехал на улицу.
Держась за Винсента я чувствовала, словно я на небесах, а проезжая на стареньком Веспе через Париж, я думала, что это лучшее приключение за последние годы.
Мы пересекли мост над Сеной в Париже и срезав через город поехали вдоль набережной.
В осеннем свете мерцала вода.
После двадцати минут езды, мы приехали к Иль Сен-Луи, одному из двух естественных островов в середине Сены, которые связаны с материком мостами, и мостиками друг с другом.
Винсент привязал замок скутер к воротам, а затем, взяв меня за руку, повел по длинному пролету каменных ступеней к кромке воды.
— Слушай мне жаль, что я не смог прийти раньше, — сказал он, прогуливаясь со мной за руку по причалу.
— Я должен был выполнить работу для Жан-Батиста.
Я пришел как только смог.
— Да всё нормально, — ответила я, воздерживаясь от расспросов.
я бы предпочла забывать обо всех странных событиях, будто из романов фэнтези, которые произошли на прошлых выходных.
Я хотела притворится, что мы всего навсего парень с девушкой, которые проводят день у воды.
Но у меня было такое мучительное чувство, что мечта не продлится долго.
Когда мы по узкому тротуару подошли туда, где заканчивается остров, перед нами открылась большая вымощенная терраса.
— Здесь летом всегда многолюдно, но никто и не думает приходить сюда, другое время года.
— Он весь наш, — сказал Винсент и повел меня на северную сторону.
Спустившись к краю террасы, он расстелил своё пальто на камне и протянул ко мне руку, чтобы усадить.
У меня было такое чувство, что мы кроме нас на Земле никого больше не было.
Этот рыцарь в сияющих доспехах перенес меня на свой маленький островок покоя в центре шумного города и хотел провести со мной несколько сказочных моментов.
Это не могло быть настоящим.
Мы наблюдали, как крошечные волны искрились и вспыхнули как зеркала на солнце на поверхности быстрой реки голубовато-зелёного цвета.
Гигантские пухлые облака плыли по широкому небесному простору, которые редко можно заметить, прогуливаясь среди городских зданий.
Волны громко плескались у основания стены, когда мимо проезжали лодки звуки их ударов нарастали.
Я закрыла глаза и позволила безмятежности этого места течь через меня.
Винсент коснулся моей руки, разрушая чары.
Он морщил лоб, подбирая слова.
Наконец он заговорил.
— Ты знаешь, что я такое, Кейт.
Или, по крайней мере, ты знаешь основное.
я кивнула, гадая, что же будет дальше.
— Дело в том, что
.
.
Я хочу узнать тебя
Я чувствую к тебе то, чего у меня не было долгое, долгое время.
Но, учитывая то, чем я занимаюсь, — он помолчал, — это сложно.
Видя его мученическое выражение лица, я чувствовала, как прикасаюсь к нему, утешаю его, но вместо этого я использовала каждую унцию, из оставшихся, своего самообладания, чтобы усидеть на месте и держать язык за зубами.
Он очевидно думал о том, что собирался сказать, и я не хотела его отвлекать от этого.
— Ты только что прошла через огромную потерю.
И последнее, что я хотел бы сделать всё еще более болезненным для тебя, чем уже есть.
Если бы я был обыкновенным парнем, живущий обычной жизнью, я бы даже не стал заговаривать с тобой об этом.
Мы могли бы вместе тусоваться, понять куда это нас приведет, и, если бы это сработало, было бы здорово.
Если нет, то каждый бы пошел своим путем.
— Но я не могу пойти на это с чистой совестью.
Не с тобой.
Я не могу позволить кому-то, кто, как я чувствую, мне глубоко не безразличен, начать это путешествие, не зная о последствиях.
Зная, что я другой.
Поэтому я понятия не имею, что всё это может значить, если зайдет дальше
.
.
.
Он казалось был напуган своими словами и тем, что решил их выложить.
Я ненавижу даже то, что приходится говорить с тобой об этом.
Всё слишком много и слишком быстро.
Он на мгновение замолчал и посмотрел вниз на наши руки, которые разделяли всего несколько дюймов гальки.
Кейт, я не могу удержаться от желания быть с тобой.
Поэтому я всё выкладываю перед тобой, чтобы ты всё взвесила
и решила, что ты хочешь.
Я хочу попытаться.
И понять, что у нас выйдет.
Но я могу уйти прямо сейчас, если ты дашь мне слово — то, что ты знаешь останется только при тебе.
То, что дальше будет с нами зависит от тебя.
Тебе не обязательно решить всё прямо сейчас, но было бы неплохо знать как ты относишься к тому, что я сказал.
Я подобрала свои ноги, которые болтались на краю причала, и обняла их.
Я молча раскачиваясь взад и вперед несколько минут и сделала то, что редко себе позволяла.
Подумала о родителях.
О своей матери.
Она дразнила меня за импульсивность, но всегда говорила мне следовать за своим сердцем.
— У тебя добрая душа, — однажды сказала она.
— Я бы не сказала такого Джорджии, и Бога ради не говори ей этого.
Но у неё нет такой интуиции, как у тебя.
Такой способности видеть вещи такими, какие они есть.
Я не хочу, чтобы ты боялась пройти мимо тех вещей, которые действительно хочешь от жизни.
Потому, я думаю, ты хочешь правильные вещи.
Если бы она могла бы только видеть то, что я хотела сейчас, она взяла бы свои слова обратно.
Переведя взгляд от проходящих мимо судов на Винсента, сидя неподвижно рядом со мной. Я изучала его профиль, пока он смотрел на воду, погруженный в свои мысли.
Это даже не выбор.
Какого я пытаюсь обмануть? Я приняла решение еще в первый раз, когда увидела его, и неважно, в чём мой разум пытался убедить меня с тех пор.
Я наклонилась к нему.
Дотронувшись до него, я обхватила своими пальцами его руку, проведя ими по его теплой кожи.
Он повернул голову и посмотрел на меня с такой тоской, что у меня ёкнуло сердце.
Я слегка коснулась своими губами бронзовой поверхности его щеки и собрала все силы для того, чтобы сказать слова, которые, я знала, должна была сказать.
— Винсент, я не могу.
Я не могу сказать да.
В его глазах читалась боль, даже отчаяние, но не удивление.
Мой ответ был таким, какой он ожидал.
— Он я и не говорю нет, — продолжила я, и заметно расслабился.
— Мне нужно кое-что сделать, если мы собираемся видеться друг с другом.
Он издал низкий, сексуальный смех.
— Значит ты выдвигаешь требования, не так ли? Ну, что ж давай их выслушаем.
— Я хочу неограниченный доступ.