— Он знает, что мы здесь? — спросил Винсент.
Амброуз покачал головой.
Я так не думаю.
Винсент убрал свою руку и сказал, — Кейт, мы должны убираться отсюда.
Сейчас же.
— А Джорджия! — сказала я, глядя через стеклянную дверь.
Я могла видеть сестру внутри, болтавшую с хозяйкой.
— Я заберу её, — сказал Винсент и начал пробираться через толпу.
И в этот момент, двое мужчин, которые шли мимо, врезались в Амброуза, неистово его толкая к стене.
Он застонал и попытался ухватиться за них, но и мужчины, увернулись от него и быстро пошли прочь, а он повалился на землю.
— Эй! Стоять! — закричала я им, когда они повернули за угол.
— Кто-нибудь, остановите их! — крикнула я в толпу людей через улицу.
Люди обернулись и посмотрели в том направлении куда я показывала, но мужчины исчезли из виду.
Всё случилось так быстро, что никто даже не обратил внимания.
— Винсент! — закричала я в толпу.
Винсент обернулся и увидев, что я напугана, начал пробираться обратно ко мне.
— Амброуз, как ты? — спросила я, присев на корточки рядом с ним.
Тот парень.
.
.
начала я и остановилась, увидев, что его рубашка разодрана от шеи до груди и вся в крови.
Он не двигался.
О, Боже мой, пожалуйста пусть он будет жив, думала я.
Я видела столько насилия за последний год, сколько не видела за всю мою жизнь.
Я вопрошала, уже не в первый раз, почему я? Девочки-подростки не должны быть в таких близких отношениях со смертностью, подумала я с горечью, пока я не почувствовала, что меня захватывает чувство паники, поднимавшиеся откуда-то из живота.
Я опустилась на колени рядом с его неподвижным телом.
— Амброуз, ты меня слышишь?
Кто-то из толпы направился к нам.
— Эй, он в порядке?
Только тогда Амброуз вздрогнул и, оперешись на обе руки, начал подниматься с земли.
Когда он поднялся, он запахнул свою куртку, которая очень хорошо скрыла кровь на его рубашке, хотя на земле была уже довольна большая лужа.
— О Боже мой, Амброуз, что произошло? — спросила я.
Я протянула руку, чтобы поддержать его, и он тяжело оперся на меня.
Это не Амброуз.
Я — Жюль.
Слова срывались с губ Амброуза, но глаза слепо уставились вперед.
— Что? — спросила я озадаченно.
Наконец Винсент до нас добрался.
— Это Амброуз, — сказала я.
— Его ранили то ли ножом, то ли выстрелом, или что-то такое.
И он бредит.
Он только что сказал мне, что это Жюль.
— Мы должны вытащить его отсюда, пока они вернулись с подкреплением за его телом, — сказал мне Винсент тихим голосом, а потом сказал громче: — Он в порядке, он в порядке.
.
.
спасибо! — небольшой группе людей, которая пришла к нам на помощь.
Он схватил Амброуза за руку и перекинул себе на плечи.
— А как же Джорджия? — выдохнула я.
— Кто бы не ранил Амброуза, он видел, что ты стояла рядом с ним.
Быть здесь для тебя очень опасно.
— Я не могу бросить свою сестру, — сказала я, поворачиваясь, чтобы пробраться к ней сквозь толпу.
Винсент схватил меня за руку и притянул обратно к себе.
— Когда они напали, она была внутри ресторана.
Она в безопасности.
Пойдем со мной! — скомандовал он и, взяв другу руку Амброуза, протянул её через мою спину.
Он шел, но, но казался очень слабым.
Мы добрались до конца квартала и Винсент поймал такси и усадил нас внутрь прежде, чем хлопнуть дверью.
Я выглянула на улицу, как только мы отъехали.
Никаких признаков Джорджии.
— он в порядке? — спросил водитель, глядя в зеркало заднего вида, оценивая массивного человек свалившегося на его сиденье.
— Пьяный, — просто ответил Винсент, стягивая свитер, пока говорил.
— Ну, убедитесь, что он не заблюёт моё такси, — сказал водитель, качая головой от отвращения.
— Что случилось? тихо на английском спросил меня Винсент, глянув на водителя, понимает ли тот о чём говорят.
Он протянул свой свитер Амброузу, который расстегнул куртку и засунул его под рубашку.
Он прислонил голову к сидению перед ним.
— Мы просто стояли там, когда подошли двое парней и толкнули его к стене.
Они сбежали прежде, чем я узнала, что происходит.
— Ты видела кто это сделал? — спросил он.
Я помотала головой.
Амброуз сказал, — Это были двое из них.
Я не увидел заранее, что это должно было случиться, иначе я вас предупредил бы.
— Все в порядке, Жюль, — сказал Винсент, успокаивающе положив руку на спину Амброуза.
— Почему ты только что назвал его Жюлем?
— Амброуза здесь нет.
— Это Жюль, — сказал Винсент.
— Что? Как? — спросила я, охваченный ужасом, я отпрянула от резкого падения тела рядом с собой.
— Амброуз либо без сознания, либо
.
.
мёртв.
— Мёрт, — ответил Амброуз
— Он собирается.
.
.
вернуться к жизни? — спросила я в ужасе.
— Цикл перезапускается, когда нас убивают.
День спячки начинается с той секунды, когда мы умираем.
Не беспокойся — Амброуз вернется к жизни через три дня.
— А что делает Жюль? Вселился в него?
— Да.
Он хотел, чтобы Амброуз смог выбраться оттуда прежде, чем смогли вернуться наши враги и забрать тело.
— Ты тоже так можешь, я имею ввиду вселяться в кого-нибудь?
— В других ревенетов, да, при определённых обстоятельставх.
— Например?
— Например, если их тело в достаточно хорошей форме, чтобы двигаться.
Видя моё недоумение, он пояснил.
Если они не расчленены.
И трупное окоченение еще не наступило.
— Фу..
Я поморщилась.
— Ты спросила! — он глянул на водителя, который, судя по отсутствию у него интереса, не обращал внимания на суть нашего разговора.
— Как насчет людей? — спросила я.
— Если они живы, да, но только с их разрешения.
И принимая во внимание, что это очень опасно для человеческой психики иметь сразу два активных разума, — сказал он потирая лоб.
— Они сходят с ума, если это долго длится.
я вздрогнула.
— Кейт, не думай об этом.
Это редко случается.
Мы такое проделываем в самых экстремальных ситуациях.
Как в этой.
— Что
.
.
навел ужаса на тебя, моя дорогая Кэйтс? — слова срывались с губ Амброуза.
— Да, Жюль, — ответила я, сморщив нос.
Я могу честно сказать, что прямо сейчас у меня мороз по коже.
— Круто, — сказал он и губы Амброуза изобразили улыбку.
— Жюль, плохое время для шуток, — сказал он.
— Прости, чувак.
Всё же не так часто мне удается проделать магические фокусы для человека.
— Ты можешь просто сосредоточиться на приостановление кровотечения, если вообще возможно? Этот водитель с ума сойдет, если мы испортим его сиденье, — прошептал Винсент.
— Так, если они его уже убили, зачем тем парням хотеть вернуться за телом? Зачем его убивать один раз, если они знают, что он оживет через три дня? — спросила я Винсента, не обращая внимания на их сюрреалистический разговор.
Винсент казалось взвешивал, все за и против стоит ли мне говорить.
а затем, посмотрев на тело Амброуза завалившегося на меня, он прошептал, — Это единственный способ, которым нас можно уничтожить.
Если они убьют нас и сожгут наше тело, то мы исчезнем навсегда.
Джорджия была в ярости.
И я не винила её.
К тому времени, как мы добрались до дома Винсента, мы получили текст.
Джорджия: Где вы, ребята?
Я: Амброуз заболел.
Пришлось везти его домой.
Джорджия: Почему на зашли и не забрали меня?
Я: мы попытались.
Не смогли пробраться сквозь толпу.
Джорджия: Я прямо сейчас всерьёз ненавижу тебя, Кейт Бомонт Мерсье.
Я: мне так жаль.
Джорджия: Встретила нескольких друзей, которые спасли меня от полного унижения.
Но я всё еще ненавижу тебя.
Я: прости.
Джорджия: Ты НЕ прощена.
Мы с Винсентом попытались помочь Амброузу, но он выпрямился, после того, как вылез из такси и стряхнул наши руки.
— Я сейчас держу его.
Чёрт, этот парень тяжелый.
Как он вообще может передвигаться с таким количеством мышц по всему телу?
Когда мы добрались до двери Винсент повернулся ко мне, на его лице написано было противоречие.
— Я пожалуй, пойду домой, — сказала я, опередив его.
Он вздохнул с облегчением.
— Я могу пойти с тобой, если ты подождешь несколько минут, чтобы мы всё уладили.
— Нет, со мной всё буде в порядке.
Правда, — сказала я.
И как ни странно, я имела в виду именно это.
Пройдя через весь этот ужас и странность вечер, я чувствовал себя на удивление хорошо.
Я могу с этим справиться, подумала я про себя, когда вышла из ворот и направилась к дому своих бабушки с дедушкой.
Глава 20
Джорджия дулась, что было не очень приятным зрелищем.
Хотя я уже извинилась миллион раз, она не разговаривала со мной.
Дома было довольно не уютно.
Мами и Папи старались игнорировать тот факт, что что-то произошло, но на пятый день после моего непростительного преступления, Папи потянул меня и сказал, — Почему бы тебе не прийти сегодня ко мне на работу? Он посмотрел на задумчивый силуэт Джорджии и многозначительно посмотрел, как бы говоря, что не могу здесь говорить.
Прошли месяцы с тех пор как вы остановились у нас, и у меня появилось много товара, который ты еще не видела.