- Легко.
- Вот это мне нравится! Успех сопутствует смелым! Значит так, фактически для вас, - пробежался Старший Брат взглядом по строю, - ничего не изменится. Вы продолжите держать этот прииск, сторожить рабов, ловить новых, вместо подохших, ну и прочие хитрости вашей профессии, в которых я не силён. А отчитываться и отгружать товар теперь будите нам. Надеюсь, всем понятно, что прежнее центральное руководство покинуло свой пост? Хорошо. Бросать работу в связи с возникшими обстоятельствами не советую. Мы очень болезненно относимся к конкуренции, поэтому, переметнувшись на чужую сторону, вы неизбежно встретите нас снова, и тогда всё может сложиться не так благополучно. Подготовь подробный отчёт об объёмах добычи за текущий и предыдущий месяц. Всю статистику по персоналу: количество бойцов, рабов, реальное, необходимое, расходы на содержание, охрану и всё такое. Здесь частота для связи, - бросил Талос Дюку прямоугольный клочок картона с типографской печатью на нём. – Всегда будь доступен. В любое время суток.
- Конечно, - не мешкая, принялся тот настраивать рацию, снятую с трупа бывшего командира.
- Подробные инструкции получишь позже. Да… ещё одно. Не смей воровать у нас. Даже если приворовывал у прежнего начальства, и думаешь, что умеешь это лучше всех. Иначе я вернусь, засуну руку тебе в глотку, сгребу трахею в кулак и вырву лёгкие. Я этого ещё не делал и очень хочу попробовать, так что, если подвернётся повод…
- Никогда, - замотал головой Дюк, снова потеряв начавший было возвращаться румянец.
- Молодец. Так держать! – сложил Талос большой и указательный палец кольцом, после чего обратился к Глебу по-русски: - Я закончил, вызывай вертушку.
- Воздух один, забирайте нас, возвращаемся.
- Но… - робко подал голос Дюк. – Кто вы?
- Я не представился? – обернулся Талос. – Как неловко. Называй нас… Воинами Света. Если кто-то будет спрашивать и предлагать свою крышу, отвечай так: «За нами Воины Света. Они придут и утопят вас в добре». Повтори.
- Воины Света. Придут и утопят в добре.
- Мой любимчик, - указал Талос на Дюка, ощерившись.
- Что думаешь об этих недоносках? – спросил Глеб, выбравшись из «Матрёшки» и занявшись её креплением. – Не разбегутся?
- Ты спал, когда я вёл переговоры? – нахмурил брови Талос.
- Нет, я всё видел. Это меня и беспокоит.
- Поясни.
- Ты переборщил с устрашением. Не стоило рвать их командира на части. Не думаю, что его вообще стоило убивать.
- Ничего себе… Я тебя не узнаю. Это тот самый Глеб Глен, что рубил арматурой черножопых в Йоханнесбурге? – Талос картинно уронил челюсть на грудь. – Тот самый, что красил стены учёными в штатах? Тот самый… Дьявол! Где твои яйца?! – заглянул он Глебу между ног. – Там по-моему… О нет! В нашем звене две бабы?!
- Эй, полегче, - окликнул его Преклов. – Ты говоришь со своим командиром.
- Это меня и беспокоит.
- Я лишь хочу сказать, - насилу сохранил Глеб хладнокровие, - что они нам не враги, и необходимости в такой показательной казни не было.
- Босс ясно выразился об акции устрашения, - парировал Талос. – Ты, конечно, мой непосредственный командир, но приказ о ведении переговоров я получил лично от него. И выполнил как надо. Теперь ни одна собака и думать не посмеет о неповиновении.
- Они капитулировали. Сложили оружие. Тебе этого мало? Думаешь, они были недостаточно напуганы?
- Лучше переработать, чем недоработать.
- Теперь они считают нас психопатами.
- И отлично! Да какого чёрта мы вообще обсуждаем?! Ты о них говоришь, как о регулярных войсках. А они – банда! Пойми это. Сила и страх – единственные сдерживающие факторы для таких. К тому же… - Талос пожал плечами. – Как ни крути, а мы тоже не в почётном карауле служим. Считай всё произошедшее кратким, но интенсивным занятиям по обучению субординации. А субординация в этой среде такова: «Я главарь – ты говно, ты главарь – я говно». И никак иначе.
- Откуда познания? – поинтересовался Преклов.
- От моего инструктора по выживанию. В своё время он рулил большой бандой в Сибири. Когда её, наконец, разбили, залёг на дно и жил в лесу восемь лет. Абсолютно один, безо всяких контактов с человеком. Его случайно нашли. Мужик к этому времени почти разучился говорить, но зато мог дать фору зверям по части выживания. Это его и спасло. Расстрела избежать, конечно, не удалось… на бумаге. А потом новая личность и спецшкола. Повезло. Так вот он рассказывал, что любой намёк на неподчинение в банде карался смертью. Вообще любой. Это была даже не звериная стая, гораздо более жестокая. Удерживать власть мог только тот, кто внушал членам банды ужас. Дикий, первобытный. Когда вокруг тебя полсотни ублюдков, для которых жизнь ближнего ничего не стоит, единственный способ держать их в подчинении – быть ещё большим ублюдком. Больным маньяком, психом, садистом, убивающим за косой взгляд, да так, чтобы у последнего отморозка кровь в жилах стыла. Он говорил: «Если какая мразь стояла передо мной и у неё не тряслись поджилки, я пускал её в расход на следующей вылазке. Если осмеливалась поднять глаза – выдавливал их собственными руками». Будь он чуть мягче, и ему крышка. Да, он определённо умел выживать среди зверей, самых опасных.
- Забавная байка, - оценила Волкова, сидя с закрытыми глазами и сложив руки на груди. – Только какое она имеет отношение к произошедшему?
- М-м? – обернулся Талос.
- Всё ведь куда проще, - продолжила Наташа. – Дело в том, что ты и есть психопат, которому нравится отрывать людям руки, ноги и головы. И тебе плевать, к кому они крепятся. Думаю, - посмотрела она на Старшего Брата, - ты ненавидишь всех людей. Ведь сам ты – не человек.
- Отставить, Волкова! – вмешался в разговор Глеб. – Можете сколько угодно мериться своими боевыми заслугами, но вот этого дерьма в звене я не потерплю!
- Да брось, - ощерился Талос, не отводя взгляда от не мигающих голубых глаз, - пусть выскажется. Вижу, у неё наболело.
Огромная голова Старшего Брата нависла над лицом снайпера, верхняя губа поползла к раздувающимся ноздрям, обнажая клыки.
- Я сказал – отставить, - вкрадчиво повторил Глеб.
- Ага, - кивнул Талос, сменив оскал на жутковатое подобие улыбки.
- Займи своё место.
- Так точно. Я займу. Своё место. Позже поговорим, - шепнул он Волковой и со скучающим видом откинулся на спинку скамьи.
- В любое время, - прошептала Наташа.
Глава 13
Когда шасси «Авроры» коснулись бетона вертолётной площадки, солнце уже поднялось над горизонтом. Остальные группы успели вернуться раньше. Из встречающих был только Лютин.
- Как прошло? – поинтересовался он, без лишних предисловий. – Машины в порядке? Первый бой, всё-таки, я волновался.
- Даже краску не ободрали, - успокоил Глеб, выводя «Матрёшку» из чрева «Авроры».
- Всё решилось на расстоянии километра, - добавил Преклов. – Они не успели нас разглядеть.
- Слава богу, - с облегчением выдохнул инженер, тем не менее, продолжая пристально осматривать двигающиеся мимо него машины. – Ну а сами как?
- В норме, - ответил Глеб. – Только спина немного побаливает с непривычки.
- Нужно взглянуть. Подождите меня в ангаре, я скоро подойду.
- Что ж, никаких видимых отклонений я не наблюдаю, - констатировал Лютин, закончив осмотр. – Однако стоит всё же показаться медику. Импланты – штука коварная.
- Это просто временный дискомфорт, - натянул Глеб майку.
- Скорее всего, но давайте убедимся.
Медицинский блок встретил Глеба пустым коридором и тишиной, свидетельствующими о том, что «Новый порядок» Крайчека воплотился в жизнь без каких либо осложнений.
Подойдя к висящему на стене интеркому, Глеб нажал кнопку.
- Мне нужен медик. Есть здесь кто-нибудь?
Вместо ответа позади открылась дверь, и пара каблуков гулко простучала по выложенному плиткой полу.
- Что вы хотели? – спросил мелодичный голос с нотками тревоги.
Глеб обернулся.
Перед ним стояла высокая стройная женщина в белой медицинской форме – та самая, которую он первой увидел, когда очнулся на базе.
- Здравия желаю, - поприветствовал Глеб неловко.
- Доброе утро. Есть жалобы?
- Можно и так сказать. Небольшой дискомфорт в спине. Меня к вам Лютин направил. Это наш инженер. У меня там, - указал Глеб большим пальцем себе за плечо, - импланты. А сегодня первый бой… В общем, он переживает, что… Ну, не знаю… Вы можете меня осмотреть?
- Разумеется, - кивнула она, терпеливо выслушав весь сумбур. – Проходите в кабинет.
- Вас, кажется, зовут Шарлиз? – спросил Глеб, расстёгивая рубашку.
- Да, это написано на моём бейдже.
- Мне жаль, что в прошлую нашу встречу так получилось, Шарлиз. Примите мои извинения. Надеюсь, с рукой всё в порядке?
- Вы всегда так агрессивны с незнакомыми людьми? – спросила та, проигнорировав вопрос.
- Нет. Просто… обстоятельства были не самыми подходящими для дружеской беседы. Вы же понимаете.
- Если вам станет легче, скажу, что обошлось без перелома. Садитесь на кушетку.
- Рад это слышать.
- Наклонитесь вперёд. Так больно?
- Нет. Давно вы здесь слу… работаете?
- Полгода. Чуть ниже, пожалуйста.
- То есть, с самого начала. А как познакомились с майором? Простите моё любопытство, но вы не похожи на военно-полевого медика.
- А должна? Для переноски раненых у нас есть санитары, если вас смущает моё телосложение.
- Нет, дело не в телосложении. То есть, оно у вас отличное… Не в смысле функциональности, а… Я не это хотел сказать.
- Опустите плечи. Теперь расправьте и прогнитесь назад. Хорошо. Сядьте ровно.
- Так вы не ответили. Откуда знаете Крайчека?
- Мы познакомились, когда я работала в НИИ военной медицины Нового Бонна. Пять лет назад.
- Что общего у научного работника и Палача? Кроме войны, разумеется.
- Как выяснилось, довольно много. Наклонитесь вправо.
- А конкретнее?
- Теперь влево, пожалуйста.