- Что происходит? – подбежал к нему Глеб.
- Уже заряжаем, - ответил тот будто извиняясь. – Только вчера произвели обслуживание. Кто же знал…
- Я про обстановку.
- А мне откуда знать? Сирена, взрывы… Похоже, кто-то нами недоволен.
- «Матрёшка» готова?
- Полностью.
- Внимание! – зазвучал из громкоговорителей голос Крайчека, как всегда твёрдый и уверенный. – Наша база подверглась атаке неустановленного противника. Моторизованные группы врага замечены в трёх километрах к востоку. Всем боеспособным единицам, не стоящим в карауле, немедленно выдвинуться по переданным координатам. Огонь на поражение по любым неидентифицированным целям. Надерите тварям задницу!
- Наконец-то настоящий бой! – крикнул Талос, водружая на себя броню. – Я думал, помру от скуки.
- Сейчас развлечёшься, - огляделся Глеб. – А где снайпер?
- Я здесь! – Шмидт с винтовкой наперевес бежал по плацу, едва не падая. – Виноват, - остановился он, хватая ртом воздух. – Не знал где пункт сбора.
- Пойдёшь с Прекловым.
- Как так?! – высунулся Анатолий из кокпита.
- Посадишь его в корзину, провезёшь два километра, - раскрыл Глеб «Матрёшку» и залез внутрь. – Томас…
- Я!
- …на месте ориентируешься сам, поддерживаешь звено огнём. Приоритет – легкобронированный транспорт, противотанковые расчёты, снайпера, средства связи и РЭБы, если попадутся.
- Вас понял!
- Марш на борт.
Преклов, недовольно ворча, опустил «Химеру» и принял пассажира.
- Почему меня никто не подвозит? – возмутился Талос, поправляя рукав подачи ленты.
- Все готовы? – спросил Глеб и, получив утвердительные отзывы, скомандовал: - Выдвигаемся.
Фантомный кокпит дал целеуказания на расположенную по центру одну из семи выявленных патрульными дронами групп противника. Разведданные лёгкой прогулки не обещали.
- Звено, - вышел Глеб на общую частоту, покинув периметр базы, - у нас впереди мотопехотная рота противника, или что-то типа того. Больше сотни бойцов, двенадцать единиц колёсного транспорта с тяжёлыми пулемётами, миномётами, ПТ-средствами, и танк неустановленной модели, предположительно… - выстрел стапятидесятимиллиметрового орудия отозвался яркой вспышкой на линии горизонта. – Забудьте про танк. Огонь по готовности.
- Поторопимся, пока чёртов «Циклон» всё не разобрал! – прозвучал из динамика не на шутку взволнованный голос Талоса.
На расстоянии полутора километров от противника датчики «Матрёшки» оживились, одну за другой захватывая цели в красную рамку. Глеб сбавил ход и увеличил кратность приближения на большом прямоугольнике, которым оказался пикап с установленным в кузове миномётом. По корпусу шагающей машины прокатилась лёгкая вибрация от выдавшей очередь автопушки. Объятый снопами искр пикап осел и загорелся, остывающие фрагменты миномётного расчёта раскидало по земле в радиусе десятка метров. Два автомобиля противника, едущих к центру с правого фланга, развернулись лбом к атакующим. Одна из машин ещё продолжала идти юзом, не успев полностью остановиться, когда тридцатимиллиметровая пушка «Химеры» превратила её в искрящуюся груду разорванного металла смешанного с останками экипажа. Рассекающая темноту линия трассеров перемолола первую цель и, не делая пауз, перешла ко второй. Пока град снарядов отрывал задний мост, над автомобилем вспыхнула точка и растаяла в белом дыму. «Ракетная атака!» - услужливо сообщил бортовой компьютер «Матрёшки», активировав КОЭП. Но услуга была лишней, пулемёт на левом подвесе изрыгнул по петляющей цели шквал свинца, и не долетевшая трёхсот метров ракета стала облаком раскалённого газа. Справа от Глеба завизжал «Феникс» Талоса, очерчивая горизонт непрерывной линией огня. Несколько красных рамок впереди погасли, но на смену им возникли новые, и их стало больше.
- Звено, пять секунд массированного огня по фронту, - скомандовал Глеб.
Три роторных пулемёта завыли в унисон, нитки трассеров, изгибаясь против движения, прошили порядки врага. Поредевшие красные рамки пришли в лихорадочное движение, ответный огонь, и без того скудный, почти прекратился.
- Продолжаем сближение.
- Командир, - прозвучал из динамика голос Шмидта, - вижу БМП на холме.
- Чёрт…
В подтверждение его слов холодная неподвижная коробка на расстоянии километра вспыхнула раскалёнными пороховыми газами. Глеб резко бросил машину в сторону, но от очереди уйти не удалось. Снаряд ударил по левой ноге, едва не опрокинув «Матрёшку».
- Ещё одна в двухстах метрах правее! – прокричал Шмидт.
- Вовремя.
Вторая очередь вспахала землю возле ног петляющий, словно заяц, машины. Пара самонаводящихся ракет с разницей в секунду покинули пусковой контейнер и по высокой дуге ушли в сторону БМП. Не долетев сотни метров, первая потеряла цель и отправилась покорять околоземное пространство, но вторая пришла по адресу. Яркая вспышка и скромный фейерверк проводили в последний путь экипаж боевой машины пехоты. Вторая БМП, нейтрализовав выпущенную с «Химеры» ракету, скрылась за холмом.
Наступающая широкой дугой армия Крайчека начала теснить врага, подойдя к нему едва ли ближе километра. Сотрясая ночь гулом турбин, зашло на цели звено «Барракуд». Стаи НУРСов на несколько мгновений рассеяли темноту, создав на позициях противника у подножия локальный ад. Второй проход «летающих танков» перепахал огневые точки на холмах. Бьющий от самой базы «Циклон-2» перешёл на фосфорные фугасы, добавляя ярких красок в этот праздник смерти. Звенья Палачей при поддержке «Молотов» и артиллерии продвигались вперёд, поливая противника короткими прицельными очередями. Боевой дух врага был сломлен прежде, чем боевые порядки контратакующих вошли в зону прямой видимости.
- Они бегут, - поделился наблюдением Глеб.
- Наши действия, командир? – спросил Талос, предвидя ответ, судя по воодушевленному тону.
- Свободная охота.
- Да-а-а!!!
- Не забудь камеру включить! – хохотнул Преклов. – Мне надоело слушать твои байки.
- Я заставлю тебя плакать от зависти, - закинул Старший Брат «Феникс» за спину и рванул вперёд, выжимая из своего экзоскелета всё до последнего.
Глеб осклабился, чувствуя, как азарт наполняет кровь адреналином. «Матрёшка» перешла с шага на бег. Быстрее, ещё быстрее…
Потерявший большую часть транспортов противник отходил разрозненными группами, бой для него был проигран, дух сломлен, но численное преимущество внушало уверенность, что неудачная атака закончится всего лишь отступлением, он не чувствовал себя лисицей на псовой охоте. Пока не чувствовал…
В первой группе, которую нагнал Глеб, было около сорока бойцов. Сблизившись до сотни метров, он сбавил скорость, чтобы остаться незамеченным и присмотреться – лёгкая пехота, штурмовые винтовки, ручные пулемёты, реактивные гранатомёты… Шесть гранатомётов – шесть красных рамок вокруг колышущихся в такт бегу спин. Очерёдность слева направо. Шесть оборотов шести стволов – шесть мёртвых тел. Фантомный кокпит расцвёл искрами. «Матрёшка» стояла неподвижно, пока шквальный огонь опустошал магазины и коробы. Четыре десятка тепловых пятен припали к земле, боясь шелохнуться.
- Моя очередь.
«Матрёшка» медленно и осторожно пошла вперёд, постепенно наращивая скорость. Двухтонная машина – почти грациозная в своей механической пластике – приближалась к добыче. Когда до неё осталось не больше тридцати метров, Глеб включил прожектор. Треск беспорядочного автоматного огня потонул в дуэте роторного пулемёта и автопушки. Стальной монстр, ворвавшийся в отряд, кружил, сшибая и топча всё, что вставало на его пути, а всё, что пыталось уйти с него, настигал карающий меч. Поток свинца и карбида вольфрама, покидающий ствол со скоростью пяти тысяч выстрелов в минуту, резали людей, как нож масло. Двадцатимиллиметровые снаряды рвали плоть на куски. Части тел, обрывки одежды, искорёженное оружие, килограммы гильз и декалитры крови покрыли землю жутким ковром.
Охота набирала оборот. Враг не отступал, он спасался бегством, бросая всё, охваченный паникой, диким животным страхом.
Залившая камеры кровь сделала фантомный кокпит красным. «Матрёшка» неслась по бушу, рассылая смерть направо и налево. Бегущая двуногая дичь кувыркалась в пыли изорванная пулями, разлеталась в стороны переломанная тараном, редкие машины, отступившие за холм, горели, превращённые в решето. Охота стала истреблением. Количество целей сокращалось так быстро, что вскоре их пришлось искать, возвращаясь назад.
- Звено, доложите обстановку, - остановился Глеб, обозревая вымерший буш.
- Я в порядке, противника в зоне видимости нет, - доложил Преклов.
- На позиции, - отозвался Шмидт. – Противника не наблюдаю.
- Талос? – позвал Глеб, не дождавшись отчёта.
- Виноват, - прохрипел тот, - был немного занят. Чертовски устал за ними бегать, но я в порядке. Кстати, у меня семьдесят восемь.
- Не заливай, - посмеялся Преклов. – Я тебе и полсотни не оставил.
- Было бы больше, не опустей короб. Пришлось с трупов побираться.
- Жалкие оправдания. У меня сто двенадцать.
- Не поверю, пока не увижу. Снайпер, как там тебя? Похвастай успехами.
- Двадцать три, - смущаясь констатировал Томас.
- Ты дрочил что ли весь бой? Волкова себе такого не позволяла. Командир, а у тебя как?
- Достаточно, - ответил Глеб.
- Кино покажешь?
- Ну а ради кого я снимал?
- Сейчас бы по пиву, - размечтался Преклов. – Как думаете, клуб откроют?
- Внимание, говорит штаб, - заглушил переговоры голос Крайчека. – Вы хорошо поработали. Противник уничтожен. Всем вернуться на базу. Два часа на душ и сборы. Мы отправляемся в Дарвин. Пора показать, кто на этом чёртовом материке хозяин.
Глава 21
Брифинг был недолгим. Двум ударным группам предстояло высадиться как можно ближе к району Дарвин-Сити, взять его в «клещи» и стремительно занять, попутно ликвидировав силы сопротивления, а так же установить контроль над морским портом. Звену Глеба при поддержке двух звеньев Палачей отводилась другая роль — завладеть аэродромом в районе Итон, по возможности сохранив материально-техническую базу, включая средства ПВО. Сопутствующие потери среди мирного населения — не ограничены.