— Нас сбили!!! — проорал срывающийся писком динамик. — Держитесь, идём на жёсткую!!! Да ёба...!!!!
Над кормовой частью что-то ухнуло, «Аврора» завалилась назад и устроила в воздухе адскую карусель, по бортам и иллюминаторам шумно захлестали ветви деревьев. А потом громадный транспортный вертолёт тряхнуло с такой силой, что один из удерживающих «Матрёшку» тросов лопнул, и Глеб повис, любуясь простреленной текстурированной сталью пола. Хлопнули пироболты, и шагающая машина с человеком внутри освободилась от пут.
— Звено, доложить о состоянии, — поднял Глеб «Матрёшку» на ноги.
Чрево «Авроры» заволокло дымом. Искрили повисшие с потолка провода. Несколько Палачей пытались открыть заклинивший десантный люк, один истекал кровью на полу.
— В норме, — отозвался Преклов.
— Цел, — прорычал шарящий руками в дыму Талос, — вроде.
— Шмидт? — позвал Глеб, не дождавшись ответа от снайпера. — Дьявол. Кто видит Шмидта?
— Вот он! — поднял Старший Брат с пола стонущего и держащегося за голову Томаса. — Живой.
— База, — переключился Глеб на штабную частоту, — вызывает группа «Восток».
— На связи, «Восток».
— Мы совершили аварийную посадку, есть потери. Обеспечьте поддержку с воздуха.
— Над вами наши «Барракуды», ведут огонь по приближающимся наземным целям. Около полусотни, лёгкое стрелковое вооружение, РПГ. С севера приближаются две БМП. Санитарный вертолёт прибудет после подавления огня. Как поняли?
— Вас понял. Конец связи.
Палачи, наконец, справились с десантным люком, и ударная группа «Восток» вошла в Дарвин.
Глава 22
Место посадки, судя по всему, не совпало с запланированным. Ни дороги, ни зданий вокруг не было, только лес — редко стоящие лиственные деревья с мощными стволами и тепловые сигнатуры, мелькающие промеж них.
«Фениксы» Палачей и Талоса немедля принялись за работу, рассылая короткие очереди во все направления, сухо закашлял «Реквием» Грабовского, закидывая осколочными наибольшее скопление противника.
— Преклов, — вызвал Глеб, обнаружив две крупные движущиеся сигнатуры в двухстах метрах севернее, — триста сорок градусов, две БМП.
— Вижу, — подтвердил тот.
Идущая первой бронемашина начала разворачиваться, когда прогремел выстрел «Гильотины». БМП дёрнулась вперёд, тут же резко затормозила и рывками покатилась с насыпи в лес, будто агонизирующее тело мехвода хаотично жало на педали. Вторая машина остановилась, развернув корпус вполоборота, и открыла огонь. Несколько древесных стволов брызнули трухой, расщеплённые на волокна тридцатимиллиметровыми снарядами. Через мгновение ожила пушка и второй БМП. Одного из защитников Дарвина, оказавшегося на линии огня, разметало по лесу кровавыми лохмотьями.
— Дьявол! — «Химера» пошатнулась, остановив лобовой бронёй несколько снарядов, и выстрелила дымовые шашки. — Отвлеките их! Попробую обойти!
— Принял.
Глеб взял в прицел башню верхней бронемашины и дал длинную очередь из автопушки. Чёткая тепловая сигнатура на секунду потеряла свои очертания, окутанная всполохами, и только. Поставленные дымы моментально прошились трассами ответного огня. Откуда-то со стороны прилетела управляемая ракета, но, перехваченная КОЭПом «Матрёшки», ушла мимо.
— Преклов, живее!
— Выхожу на позицию. Захват цели.
Едва заметный вдалеке тепловой след силовой установки «Химеры» померк в белом свечении разряжающегося по врагу блока ПТУРов. Четыре ракеты покинули свои гнёзда и попарно устремились к двум БМП. Вспышки кумулятивных струй на броне, и быстро растущая на тепловизоре яркость стальных коробок дали понять, что Преклов справился, но тот не преминул засвидетельствовать это лично:
— Ха! Горите, суки!
— Звено! — раздался в динамике не на шутку встревоженный голос Талоса. — Мы под плотным огнём, нужна помощь!
— На этот раз даже без шуток? — развернул Глеб машину.
— Эти мрази лезут как тараканы! У них тяжёлые пулемёты и ПЗРК! «Барракуды» сваливают!
— Преклов, заходим с правого фланга.
— Сразу за тобой, командир.
— Расчёты в траншее, — посетил радиоэфир Томас. — Не могу достать.
— Возьму на себя, — вызвался Преклов. — Командир?
— Действуй.
«Химера» пригнулась и, удивительно ловко лавируя между деревьев, понеслась к траншее. Четыре её снабжённые бескамерными колёсами ноги сгибались и разгибались на ходу, проглатывая неровности, чтобы обеспечить неизменное положение тела. Машина будто плыла над землёй, плавно и чертовски быстро для пересечённой местности. Посреди леса «Химера» была похожа на хищного зверя, взявшего след ничего не подозревающей добычи, на горностая, учуявшего гнездо леммингов.
Добравшись до правого края траншеи, стальной хищник навис над двухметровым рвом, словно над смотровой ямой в ангаре, и покатил вперёд.
Первые встреченные «лемминги» не успели даже нажать на спуск. Расположенный под брюхом «Химеры» пулемёт накрыл их шквалом свинца. Как и прочих. Не обращая внимания на град пуль, боевая машина катилась над траншеей и превращала её в братскую могилу. Фортификация стала ловушкой для своих защитников. Короткие безошибочные очереди роторного пулемёта рвали человеческие тела с методичностью и точностью заводской конвейерной линии. В траншее началась паника. Люди пытались бежать в противоположном направлении, но свинцовый шквал настигал их, десятками, валил изодранные, прошитые навылет тела друг на друга. Тех, кто рискнул выбраться из кровавого рва, косили «Фениксы» Палачей. Очень скоро колёса «Химеры» окрасились алым, катясь по трупам, с брони капало. Иногда попадались замешкавшиеся, и приходилось убивать их в упор, без остановок. Некоторых цепляло вращающимся блоком стволов и расшвыривало ошмётками во все стороны. Кишки, оторванные конечности и обезображенные человеческие туши в мокрых тряпках покрыли глиняный пол траншеи, дымящиеся стволы станковых пулемётов уставились в землю, неиспользованные РПГ и ПЗРК утонули в кровавой каше, перемешавшись с останками стрелков.
— Чисто, — остановил Преклов «Химеру» в конце траншеи.
Палачи ещё рассылали короткие очереди по спешно отступающим одиночным целям, но ни о каком сопротивлении противника на занятом участке речи уже не шло.
— Моё уважение! — поднял Талос вверх большой палец, стоя на краю и созерцая наполнение фортификации. — Погоди-ка, — вложил он «Феникс» в держатель и присел на корточки, чтобы получше разглядеть кровавое месиво. — Там кто-то ещё шевелится. Нет! — остановил Старший Брат Преклова, уже раскрутившего стволы пулемёта. — Хочу поговорить с этим везунчиком.
Титановые башмаки экзоскелета Талоса со смачным чавканьем врезались в мясной покров траншеи. Великан без видимых усилий отшвырнул несколько изуродованных трупов и, довольно щерясь, за шкирку вытащил из груды мертвецов скорчившегося от боли и ужаса «везунчика». Его правая рука была перебита в районе локтя, предплечье болталось на жилах. Ноге тоже досталось — пули раздробили бедренную кость, и конечность гнулась в совершенно не предусмотренном природой месте, обильно кровоточа.
— Вы только гляньте! — потряс Старший Брат пленником, как куклой, отчего тот едва не лишился сознания. — Do you speak English?
Раненый с трудом поднял голову и уронил.
— Спроси о подкреплениях, — подтянулся к месту допроса Глеб.
Талос озвучил вопрос и, получив ответ, перевёл:
— Говорит, что уже бросили все резервы.
— Кто в аэропорту, количество, вооружение?
— Говорит — никого. Ха!
— Ты тоже с трудом в это веришь?
— Попробуем ещё раз, — Талос аккуратно взял «языка» за правую кисть и тряхнул её в «дружеском» рукопожатии. — Friendship, peace. Right? Ready to talk?
Едва не порвавший голосовые связки «язык» судорожно закивал, обливаясь слезами и роняя на грудь вожжи тягучей слюны, после чего начал говорить, а Талос — переводить:
— Аэродром и порт под охраной каких-то ребят из Сиднея. Не знает сколько их точно, но не особо много. Прибыли два дня назад на четырёх машинах. С виду профи. Кучу барахла привезли.
— Что за барахло?
— Какая-то электроника, здоровая, с антеннами, монтировали в главном здании.
— Вооружение?
— Тяжёлое. Пулемёты, крупнокалиберные винтовки, ПТРК.
— Бронетехника?
— Нет.
— Что-то ещё?
«Язык» отрицательно помотал головой.
— Больше ничего не знает.
— Убей, — отошёл Глеб от траншеи и переключился на штабную частоту: — База, вызывает группа «Восток».
— На связи, «Восток».
— Запрашиваю повторное сканирование аэродрома и прилегающих строений.
— Не могу помочь, «Восток». Мы только что потеряли беспилотник над этим районом. Там может находиться ЭМИ-оружие, будьте предельно осторожны. И ещё одно — ваш запрос на санитарный вертолёт отклонён. Слишком опасно, пока противник в терминале.
— Чертовски вовремя, база. Конец связи. «Бета», «Гамма», — вызвал Глеб командиров звеньев.
— «Гамма» на связи.
— «Бета» на связи.
— Новые разведданные — в аэропорту ЭМИ.
— Насколько это точно? — спросил Лапса.
— Девяносто процентов. Разведка потеряла дрон, пленный говорит о наличии неопознанной электроники в главном здании. Какие-то спецы из Сиднея, по его словам, тяжеловооружённые, предположительная численность — около взвода. И вертолёта для раненого не будет.
— Знаю, — включился в разговор ястреб. — Нужно менять план.
— Согласен, — поддержал Лапса. — Атакуем главный терминал с четырёх сторон. Командование беру на себя. Возражения?
— Нет.
— Никак нет.
— Отлично. Общий сбор.
Когда группа воссоединилась, Эрик Лапса перешёл на громкую связь:
— Планы изменились. Согласно последним разведданным, аэропорт занят серьёзно подготовленным и экипированным противником, с большой долей вероятности располагающим ЭМИ-оружием. Противник засел в главном терминале. Терминал здоровенный, имеет дохрена входов. Не думаю, что один взвод — по неподтверждённой информации — сумеет надёжно их все контролировать. Если нам не удастся обнаружить и ликвидировать ЭМИ с расстояния, не раскрывая себя, а нам точно не удастся — придётся идти на штурм с дополнительным риском. Сейчас мы в трёх километрах восточнее цели. В этой точки разделяемся — звено «Бета» подходит с востока, «Гамма» и эти три парня, — указал Лапса на Талоса, Глеба и Шмидта, — обходят с севера, дальше три парня отделяются и идут к западному входу. И, наконец, мы с потрошителем траншей берём на себя южную сторону. Да, я знаю, что разделять звено — не лучшая тактика, но у нас тут шагающий танк, чёрт меня дери! Не самая незаметная цель. А от меня будет мало толку в зачистке здания. Так что, юг наш. Там поле, ВПП, мы будем как на ладони и — уверен — привлечём внимание. В это время вы начнёте штурм. Готов к такому, боец? — обратился Этик к «потрошителю траншей».