Софи лежала, свернувшись калачиком на диване, в руках кружка. У ее ног спали собаки, похожие на радужные парики. Она услышала его шаги и подняла голову. А ведь она тоже нервничала.
- Я проснулся, а тебя нет, - сказал Вито.
- Я не могла уснуть.
Он остановился рядом с приставным столом, на котором лежали папка и книга по искусству. Она оказалась открытой на странице с изображением картины «Крик», Софи наблюдала за его реакцией.
- Я не хотела шпионить, извини. Я не знала, что книга имеет какое- то отношение к твоему делу. На самом деле мне просто хотелось отвлечься, но ... Ну, во всяком случае, страница была помечена. Это имеет какое-то отношение к этим крикам, не так ли?
Вито начала мучить совесть. Пока он спал, как младенец, она ворочалась с боку на бок, вспоминая ужасные крики с автоответчика.
- Да, мы так думаем. Мне очень жаль, Софи. Плохо, что ты это слышала. Или, что видела трупы.
- Да. Но это случилось, - спокойно констатировала она, - и я с этим справлюсь.
Вито сел рядом с ней, положил ей руку на плечо и обрадовался, когда она прижалась к нему. Потом они молча смотрели фильм, который показывали по телевизору. Он шел на французском, а Софи смотрела его без английских субтитров, так что через некоторое время Вито потерял к нему интерес и понюхал кружку в ее руках.
- Горячий шоколад?
- Хорошее немецкое какао,- подтвердила она. - Семейный рецепт Шубертов. Ты тоже хочешь?
- Может, попозже. Это один из фильмов с твоим отцом?
- «Защищайся!». Не такой хороший, как «Ласковый дождь», который ты видел. – Софи грустно улыбнулась. – Алекс не был великим актером, а в этом фильме его слишком много. Бои на шпагах, он сражался на чемпионатах в школьные годы. Вот он.
На экране появился марширующий Александр Арно с мечом в руке. Высокий, с золотисто-русыми волосами, Вито сразу заметил семейное сходство.
- И сегодня вечером ты должна была его посмотреть.
- Ну, я уже говорила, что я не могу не смотреть. Мне не нравится быть одной в этом доме. Если бы ты не пришел, я бы сейчас сидела у дяди Гарри и смотрела фильмы с Бетт Дэвис.
В этом доме. Довольно мрачная фраза, но как только Софи заговорила о дяде, в ее голосе появилась искренняя привязанность. Значит, для начала поговорим о Гарри.
- Ты в детстве жила здесь или с дядей? – как бы мимоходом поинтересовался Вито.
Ироничный взгляд Софи подтвердил ему, что она видела его насквозь.
- Большую часть времени здесь. С бабушкой. Поначалу с Гарри и Фрейей, но у них четверо детей, а здесь я могла иметь отдельную комнату.
- Но ты сказала, что тебе не нравится находиться здесь одной.
Софи откинулась назад и наградила его испытующим взглядом.
- Это допрос, детектив?
- Нет. Хотя с какой точки зрения посмотреть. Но ты сделаешь мне приятное, если назовешь этот вопрос простым любопытством. Это звучит менее официально.
- Ладно. Я жила с мамой до четырех лет, но потом ей со мной надоело возиться, и она отправила меня к дяде Гарри. У него я впервые получила настоящий дом.
- И это еще одна причина ненавидеть свою мать.
В голосе Софи появился лед.
- О, нет. У меня есть более веские причины ненавидеть свою мать. – Она смотрела на экран телевизора невидящим взглядом. – Еще целый год Анна разъезжала по гастролям, но когда она была дома, я проводила с ней время в Питтсбурге. Когда она отсутствовала, я жила у Гарри. Но когда я пошла в детский сад, бабушка продала дом в Питтсбурге и переехала в этот, чтобы мне не приходилось кататься туда-сюда.
Образ маленькой Софи, которую пихали из рук в руки, причинял ему боль.
- И Фрейя тебя тоже не хотела? – спросил Вито.
Софи подняла на него глаза:
- По-видимому, от тебя ничего не ускользает. Фрейя ненавидела Лену. Ей было тяжело держать меня у себя.
«Какая эгоистка» - подумал Вито, но вслух не произнес.
- А что было с твоим отцом? С Алексом?
- Алекс долгое время ничего обо мне не знал.
- Анна ему не сказала?
- Меньше, чем за год до моего рождения, она рассталась с ним, но, по словам Мориса, все еще тосковала от любви. С другой стороны, дядя Гарри говорил, что она ужасно боялась, что отец заберет меня.
- А когда ты с ним познакомилась?
- Я постоянно задавала вопросы, но никто не хотел рассказывать о моем отце, поэтому однажды я села в автобус, поехала в соответствующее учреждение и спросила о моем свидетельстве о рождении.
- Очень толково. И тебе его дали посмотреть?
- Принимая во внимание, что мне было всего семь лет, то нет.
Вито уставился на нее.
- Ты в семь лет ездила одна на автобусе?
- Я обменяла в киоске четыре пустые бутылки на шоколадный батончик и «Beef Jerky», - бесцветным голосом произнесла она. – Как бы там ни было, сотрудница этого учреждения расспросила меня о моих ближайших родственниках, и, как по мановению волшебной палочки, появился страшно обеспокоенный дядя Гарри. Он сказал бабушке, что я имею право знать, но та заявила, что это будет только через ее труп. И дядя Гарри замолк. Я уже подумала, что с этой темой покончено. И начала строить новый план, чтобы добыть свое свидетельство о рождении. Но однажды в школу пришел Гарри с паспортами и двумя билетами в Париж.
- И он просто взял и потащил тебя во Францию?
- Да. Он оставил Фрейе письмо, чтобы та передала его бабушке. Но мне кажется, что после нашего возвращения дядя Гарри долго спал на диване в гостиной. Полагаю, что он до сих пор там спит.
- А что случилось во Франции?
- Такси высадило нас перед дверью, не менее пяти метров в высоту. Я помню, что крепко вцепилась в руку Гарри. Мне очень хотелось познакомиться с отцом, но я вдруг ужасно испугалась. И Гарри тоже. Он боялся, что Алекс не захочет видеть меня или, того хуже, оставит во Франции. Но тогда это больше походило на визит вежливости, в конце которого прозвучало приглашение вернуться следующим летом.
- И? Ты поехала?
- О, да. На имя бабушки пришло приглашение от семейного адвоката Арно. На самом деле, это была завуалированная угроза, что Алекс заявит о своих правах на опеку, если бабушка меня не отпустит. Поэтому я провела лето во Франции в великолепном доме с учителем и поваром. Повар познакомил меня с искусством французской кухни. А учитель обучал
французскому, но я так быстро выучила его, что мы перешли на немецкий, а потом на латынь.
- И так пробудился талант к языкам, - сказал Вито, и Софи улыбнулась.
- Да. Жизнь с Алексом немного походила на сказку. Иногда он брал меня с собой к своим друзьям-актерам. А когда мне было восемь, они снимали фильм в развалинах замка, и мне разрешили присутствовать на съемках. – Ее лицо просияло от воспоминаний.
- И тогда родился археолог.
- Вероятно. Алекс много помогал мне в этом, знакомил с нужными людьми и использовал свои связи.
- А он тебя любил?
Восторг Софи немного померк, а его сердце судорожно сжалось.
- По-своему да. И я тоже его полюбила, но не так, как дядю Гарри. Гарри – мой настоящий отец. – Она сглотнула. – Не знаю, говорила ли я ему когда-нибудь об этом раньше.
Вито хотел спросить, каким образом сюда вклинилась Кэтрин, но передумал. Не стоит напоминать ей о конфликте. Кроме того, его очень интересовало, почему она так ненавидела свою мать. Ему даже думать не хотелось о том, какую информацию о нем затребует Софи, если расскажет свою историю.
Поэтому он уставился в угол комнаты, где в беспорядке лежали компакт-диски и виниловые пластинки. Раньше их там не было.
- Хочешь, сходить на блошиный рынок?
Софи наморщила лоб:
- Нет. После того, как я увидела тебя вместе с Анной, мне пришла в голову мысль, что она, возможно, захочет послушать свои любимые произведения. У нее большая коллекция пластинок. И очень ценная. Но я не смогла найти нужное. И записи с концертов Анны тоже не нашла.
- Может, их взяли дядя или тетя?
- Может быть. Но прежде чем начинать волноваться, надо спросить у них. Я бы с удовольствием принесла Анне что-нибудь послушать. В конце концов, еще есть eBay.
Вито подумал о своей собственной коллекции пластинок, которую унаследовал от деда. Кажется, у него были записи Анны Шуберт, но он не хотел обнадеживать Софи, пока не посмотрит. Поэтому он промолчал.
Софи встала:
- Я принесу еще какао. Хочешь?
- С удовольствием.
Она остановилась в дверях:
- Я знаю, Вито, о чем ты еще хочешь спросить меня. И, о чем я хочу спросить тебя. Но сейчас давай оставим все, как есть. – Не дожидаясь ответа, Софи ушла.
Вито тоже встал. Его вдруг обуяло беспокойство. Он бродил туда-сюда по комнате, но всякий раз возвращался к раскрытой книге, которая лежала на столе. В конце концов, он сел и закрыл глаза.
Кричи, сколько хочешь. Никто тебя не услышит. Никто тебя не спасет. Я убил их всех. Затем слова произнес другой голос. Ты готова умереть, Клотильда?
- Проклятье! - Вито вскочил, а кусочки головоломки мгновенно встали на нужные места. – Черт!
- Что случилось? – Софи вернулась с двумя чашками. – Что?
- Где у тебя телефон?
- На кухне. Вито, что случилось?
Но он уже ушел на кухню и набирал номер Тино.
- Тино?
- Вито? Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени?
- Пожалуйста, разбуди Доминика. Это важно! – Он перевел взгляд на Софи. – Речь идет об этой чертовой игре!
Она ничего не сказала. Лишь села за стол и начала потягивать свой какао. Вито же бегал взад-вперед, как дикий зверь. Наконец, Доминик подошел к телефону.
- Вито? – В его голосе читался страх. – Что-то случилось с мамой?
Вито стало не по себе от того, что племянник так испугался.
- Нет, с ней все в порядке. Дом, мне очень нужно поговорить с тем мальчиком, который был у тебя вчера вечером. Тот невоспитанный тип с игрой. Джесс какой-то там.
- Сейчас?
- Да, сейчас. У тебя есть его номер?
- Я не очень-то с ним дружу, Вито, я тебе уже говорил. Но у Рея номер может быть.