Численность безвозвратных потерь личного состава ВМФ по уникальным персоналиям, согласно данным той же книги (см. указ. соч., с. 256), составила 153 741 чел.
Суммируя уникальные «скрепы» картотеки потерь рядового и сержантского состава, численность выбывших офицеров и моряков, мы получим 15 300 000 + 1 023 088 + 153 471 = 16 476 559 чел. Данное число даже превышает то, что получено выше при анализе ОБД за вычетом возможных повторов (15 485 951). Это означает, что выбранная нами ранее оценочная величина в 15 % повторов в ОБД в массивах поимённых донесений о потерях из войск и донесений, уточняющих потери, заведомо перекрывает возможные повторные варианты. Также вполне вероятно, что оценочная величина повторов в 15 % от двух основных массивов данных ОБД принята нами завышенной и доля повторов может оказаться меньшей, например, около 10 % от каждого массива (донесения войск и донесения военкоматов). Тогда увеличится и количество уникальных персоналий в ОБД примерно до 16 900 000, что ненамного больше количества уникальных карточек в картотеках потерь архивов.
Можно ли полученную сумму в 16 476 559 чел. как-то ещё проверить?
Попытаемся. В военкоматах в настоящий момент имеется не менее 12 400 900 извещений о судьбе военнослужащих всех подчинённостей. Уважаемый авторский коллектив «Книги потерь» отверг эти сведения (см. указ. соч., с. 55) как некорректные якобы ввиду повторности, оформления части их на погибших в других ведомствах и по прочим причинам. Т. е. и в этом случае авторы отвергли второй огромный массив поимённого учёта потерь в угоду цифровому войсковому учёту потерь. Подчеркнём, что указанное число учтённых извещений относится только к военкоматам России и никак не учитывает численность извещений в органах военных ведомств стран СНГ и Балтии, т. е. в остальных бывших 14 республиках СССР.
Для чистоты анализа отнимем из этого числа извещения на воинов, служивших и погибших в пограничных и внутренних войсках НКВД, – 61 400 и 97 700 чел. соответственно. Всего имеем 12 241 800 извещений из частей и соединений, подчинённых НКО и НКВМФ.
Но ведь это количество, зафиксированное по факту прихода документов в военкоматы. А сколько их в военкоматы не поступило? Разве уважаемые авторы «Книги потерь» попытались оценить – сколько извещений воинские части в период ведения боевых действий так и не выслали? И сколько извещений по разным причинам не поступило из Управления по учёту потерь рядового и сержантского состава и выписок из приказов ГУК НКО по офицерам в ответ на запросы военкоматов во время и после войны? По скольким воинам семьи так и не оформили запросы об их судьбе в связи с их ясностью для них, или отсутствием потребности в оформлении пенсии, или за недостаточностью оснований для её оформления – и, соответственно, не предъявили в РВК хранящиеся в семьях извещения? И главный момент: авторами не произведена оценка количества извещений, чьи подлинники проследовали мимо военкоматов прямиком в семьи и значительная часть их следом – в органы социального обеспечения.
Как это могло произойти? Очень просто – исключительно в связи с указаниями руководства, как и всё в армии. Причиной тому стали выходы Приказов НКО № 10 от 14.01.42 «Об изменении порядка высылки извещений семьям о гибели или пропаже без вести лиц среднего, старшего и высшего начсоставов и сверхсрочнослужащих», № 0270 от 12.04.42 «О персональном учете безвозвратных потерь на фронтах», № 214 от 14.07.42 «О порядке высылки войсковыми частями и учреждениями извещений о погибших и пропавших без вести в боях лицах начальствующего состава и сверхсрочнослужащих и о назначении пенсий семьям этих лиц» («Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 г. – 1942 г.», том 13 (2–2), М.: ТЕРРА, 1997, сс.138, 202, 268–271 соответственно). Эти приказы предписывали во изменение норм Приказа НКО № 138 от 15.03.41 посылать теперь извещения о судьбах воинов в 2 адреса – в семью и в копии в военкомат. На деле оказалось, что многие тысячи извещений, высланные родственникам, копиями в военкоматы не дублировались, равно как и наоборот. А бывало, что и у родственников, и в РВК находились две равнозначные копии извещений из воинской части. Часто бывало, что извещения вообще никуда не высылались. Связано это было и с ненадлежащим исполнением приказов, и с нехваткой бланков извещений в штабах воинских частей, и с забывчивостью исполнителей.
Порядок оформления пенсий был следующим. При поступлении извещения о судьбе в военкомат его работники фиксировали поступление извещения в книге учёта, затем выписывали дубликат документа, оставляя подлинник у себя. Дубликат выдавался родственникам и затем представлялся ими в органы соцобеспечения. Извещения, миновавшие РВК, также предъявлялись в собес получившими их семьями. Комиссия собеса рассматривала все обстоятельства и принимала решение – положено ли начислять пенсию в соответствии с действующим законодательством или нет. Все документы подшивались в пенсионное дело. Даже в случае отказа в начислении пенсии дело оставалось в архиве органа соцобеспечения вместе с извещением – подлинником или дубликатом. В конце 90-х гг. большинство сохранившиеся из них были переданы в распоряжение Пенсионного фонда РФ.
Извещения, как находящиеся в военкоматах, так и на руках у населения и в Пенсионном фонде РФ, являются тем самым девятым громадным источником дополнительных сведений о персональных потерях, что не учтён централизованно и не передан для оцифровки и включения в ОБД.
Извещение о гибели Тонкого Ивана Алексеевича
Приведённое фото извещения 2-го артдивизиона 33-й осбр 54-й армии Волховского фронта о смерти в марте-апреле 1942 г. Тонкого Ивана Алексеевича, 1906 г.р., уроженца Архангельской области, явным образом иллюстрирует сказанное выше. Воин не учтён в потерях в ЦАМО РФ, данных о нём нет и в ОБД «Мемориал» ни по одному из представленных к оцифровке источников сведений. А ведь после его смерти родственникам исправно выплачивалась пенсия, и о его гибели знали в семье, разве что не знали – где он похоронен, ибо об этом забыл упомянуть исполнитель извещения в штабе 2-го артдивизиона 33-й осбр. Восполняя пробел, можно довольно точно назвать место гибели – Тосненский район Ленинградской области и даже точнее – в треугольнике леса у дд. Смердыня, Малиновка, Зенино.
Авторами «Книги потерь» не оценено то возможное количество подлинников извещений, которые находятся вне военкоматов – в Пенсионном фонде и на руках у населения. Сколько их может быть? По нашим оценкам, базирующимся на анализе свыше 150 тысяч извещений в Архангельской области, около 25 % их прошло мимо военкоматов. Они представлены в подлинниках и заверенных копиях в пенсионных делах в качестве оснований для начисления пенсий, а также находятся на руках у граждан. В книгах учёта поступления извещений в военкоматах упоминания о них нет, соответственно, в численности 12 241 800 они не учтены.
Даже если мы вычтем из количества в 12 241 800 извещений те, что принадлежат категориям лиц, перечисленным на с. 55 «Книги потерь» (до 200 000 документов – из других ведомств, повторы извещений и оставшиеся в живых), мы получим 12 041 800 уникальных документов. И 25 % от этого числа составят дополнительно не менее 3 миллионов извещений. В сумме получим около 15 042 000 извещений, имеющихся в России.
Сколько извещений находится вне России? Вряд ли сейчас кто-то может назвать эти данные без опубликования их военными ведомствами бывших республик СССР. Можно предположить лишь то, что их количество пропорционально долям потерь воинов по национальностям. Отдавая отчёт в сугубой приблизительности этой оценки, тем не менее, на основании официальных данных о долях национальностей в общем объёме потерь военнослужащих (см. указ. соч., с. 52), мы можем предположить о том, что доля извещений по лицам, проживавшим в РСФСР, чьи извещения остались в России, может составить около 72 % – по величине доли русских в общем учёте потерь. Соответственно, вне России могло оказаться около 5 853 653 извещений (28 %). В сумме мы получаем общее возможное количество извещений около 20 905 903. С учётом извещений пограничных и внутренних войск НКВД (61 400 и 97 700 чел. соответственно) общее возможное количество имеющихся уникальных извещений в России, других странах СНГ и Балтии может составить не менее 20–21 млн документов.
Этот факт в дополнение к уже произведённым оценкам также означает, что численность безвозвратных людских потерь армии и флота не может быть в 8,67 миллиона человек. Она заведомо больше.
5. Иллюстрация недостоверности официальной точки зренияОценка возможных потерь Северо-Западного фронта летом 1941 г
Есть пятый способ показать ошибочность методики расчётов авторского коллектива «Книги потерь», и он, на наш взгляд, несмотря на логичность и прозрачность четырёх других способов, показанных выше, является самым главным.
Заключается он в безотрывномсопоставлениисведений БЧС войск, данных о пополнении, поступившем в войска, и соответствующих поимённых данных о людских потерях за определённый период. Первый компонент выборочно был использован авторами в расчётах «Книги потерь» при анализе операций, где наши войска понесли невосполнимые потери и не отчитались за них, ибо было некому. В качестве основания для расчёта потерь частично были приняты данные численного состава войск на момент начала операции. Но этот же способ не был использован в глобальном смысле для анализа всех операций и войны в целом, скорее всего, ввиду трудоёмкости. И совершенно был выпущен из поля зрения другой важнейший компонент – сведения о поступившем на фронт пополнении. За основу официальных расчётов потерь были приняты только цифровые рапорты войск о потерях по всей вертикали за периоды боёв без их сопоставления с численным составом войск на начало и конец периодов и пополнением в них за то же время, без сопоставления с именными данными по списочному составу о всех погибших и пропавших в каждом временном интервале