ту. Хлое позвонили из свадебного салона и оповестили, что ее платье подружки невесты готово. Поэтому вместо того, чтобы нежиться под одеялом, Хлоя ехала по пустынным улицам Нью-Йорка. Ей очень хотелось избежать встречи с Клер. Хлоя все еще злилась на нее из-за того колкого замечания в лифте. Кого же она пытается убедить? Глупее вопроса просто не придумаешь. Зачем Хлое убеждать саму себя в том, в чем она убедилась на протяжении многих лет? Проблема Клер состоит в том, что она чересчур романтична. Весь ее мир состоял из невест, свадеб, детей и прочих розовых соплей. А Хлоя смотрела на жизнь с более практичной точки зрения.
К счастью, Клер не продолжила расспросы, когда Хлоя ушла от ответа на вопрос, был ли Йен симпатичным. Этого не заметил бы разве что слепой. Его внешность интриговала. Впрочем, это не значило, что Хлоя заинтересовалась им. Но да, она по-прежнему забегала в его кофейню за восхитительным охлажденным мятным мокко. И сегодня она собиралась поступить именно так.
– Доброе утро, – произнесла официантка за барной стойкой.
Что-то в ее внешности показалось чересчур знакомым. «Это же Джесси», – вспомнила Хлоя.
– Похоже, Йен постарался.
– Простите?
– Ваш подбородок прекрасно заживает. Думаю, даже шрама не останется.
– Спасибо. – Хлоя провела пальцами по подбородку. – К моему счастью, ваш босс умеет оказывать первую медицинскую помощь.
– Надо думать, служба в армии не прошла даром, – ответила Джесси.
– Вы что-то об этом знаете?
– Слышала разговор однажды. А почему вы спрашиваете?
– Да так просто. – Хлоя задумалась. Она читала в Интернете, что его служба в армии заложила первый важный камень для создания корпорации. Именно этот опыт помог ему разработать особую плащ-палатку, которая принесла компании успех.
– Просто я только недавно узнала подробности о нем. Йена сегодня нет на месте, не так ли? – спросила Хлоя.
Не успела Джесси ответить, как раздался его голос:
– Бог мой, Джек! Ты что, за ребенка меня держишь! Ты бы себя слышал.
Йен стоял в дверях подсобки. В руке чашка кофе, плечом он прижимал телефон к уху. От неожиданности Хлоя чуть не выронила платье на пол. Сегодня она впервые увидела Йена не в его старой одежде, и если честно, зрелище это ей очень понравилось. На нем были рубашка, выглядывавшая из-под горчичного цвета джемпера, и темно-синие элегантные брюки. Теперь он был похож на успешного предпринимателя. Йен закатал рукава джемпера до самых локтей. Хлоя старалась не смотреть на его открытые мускулистые руки, но ей это удавалось с большим трудом. Она также заметила небольшой неровный шрам на правой руке.
– Некоторые вещи не требуют отлагательств, и чем дольше я жду… – Он потер переносицу и поморщился.
Йен явно был чем-то недоволен. – В общем, я чувствую себя полным идиотом.
– Три восемьдесят пять, – сказала Джесси.
Хлоя вручила ей пятидолларовую купюру и отмахнулась от сдачи. Ей было гораздо интереснее послушать, о чем Йен говорит по телефону.
– Вот и отлично. Мне все предельно ясно, – отрезал Йен, а затем швырнул телефон на стойку.
– У тебя проблемы? – спросила Хлоя.
Он не услышал ее, и девушка подошла поближе. Он наконец поднял на нее глаза, и у Хлои сжалось сердце оттого, какую усталость она в них увидела. Он посмотрел на телефон и вздохнул:
– Не сошлись во мнениях. Теперь мне придется звонить и извиняться перед ним.
– Похоже, этот Джек имеет на тебя большое влияние.
– Больше похоже, что на нем я вымещаю весь свой гнев и разочарование от жизни. Дурацкая привычка.
– Мне жаль, – произнесла Хлоя.
Йен нахмурился:
– Жаль чего?
Она и сама точно не знала, но отсутствие блеска в его глазах побудило Хлою сказать хоть что-нибудь.
– Жаль, что ты расстроен.
– Нет необходимости. Это, в конце концов, моя вина.
– Я могу что-нибудь сделать?
Как и ожидалось, он покачал головой:
– Если бы, Кудряшка. Боюсь, свои проблемы могу решить только я сам. Мне просто очень хотелось бы, чтобы люди перестали давать мне советы, которых я не прошу.
– О, я тебя понимаю, – произнесла Хлоя, вспомнив о Клер. – Мои подруги в этом просто профи.
Мечтаю, чтобы они наконец поняли: когда дело касается моей личной жизни, я разберусь сама.
– Точно. – Йен улыбнулся грустной, но все же очаровательной улыбкой. – Я все время пытаюсь объяснить ему, что мои ошибки – только мои, и я должен исправить их сам. Особенно эту.
Наверное, ошибка и вправду была ужасная, раз он так реагирует.
– Я так поняла, Джек с этим не согласен?
– Мягко говоря, да. Клянусь, если бы я все время следовал его советам, до сих был бы на первом этапе.
– На первом этапе?
– Да, из двенадцати. Я так понимаю, этого в Интернете не было.
– Чего?
Он потянулся к кофейнику и налил себе кофе:
– Что я алкоголик.
Глава 4
– Вообще-то правильнее сказать, что я был довольно расчетливым человеком с серьезным пристрастием к алкоголю.
– Расчетливым? В каком это смысле? – переспросила Хлоя.
– Ну, иначе я бы не смог создать успешную корпорацию.
Они переместились за столик. Хлоя была поражена, что Йен решил поделиться с ней такими сокровенными подробностями своего прошлого. С другой стороны, ей, конечно, было любопытно. К тому же, как она успела заметить, ему довольно тяжело об этом говорить, и если он хочет высказаться – она готова его выслушать.
– Так что же произошло? – спросила Хлоя.
– Я пил, и притом очень много, – ответил Йен, пожав плечами и помешивая сахар в стаканчике с кофе. – Ничего криминального я не совершал, уверяю тебя. Все началось с того, что таким образом я снимал стресс, а по мере того, как напряжение на работе возрастало, росли и дозы употребляемых мной напитков. Прежде чем я осознал всю катастрофу моего положения, я уже стал алкоголиком.
Во время своего рассказа он ни разу не посмотрел в глаза своей собеседнице.
– А что было такого напряженного в твоей работе?
– Помнишь, я только сказал, что довольно расчетлив? Работа стала в то время всем для меня. Я полностью ей отдавался. Остальное меня нисколько не волновало. Я не замечал даже других людей, – тихим голосом произнес он. – Но около полутора лет назад я вступил в сообщество анонимных алкоголиков и теперь уже нахожусь на восьмом шаге – возмещаю ущерб, который успел нанести людям, выполняю работу над ошибками, если можно так выразиться.
Он исправляет свою карму. Осознание этого факта восхитило ее.
– А этот твой друг, Джек, с которым ты только что разговаривал по телефону… Перед ним ты тоже должен извиняться?
– Нет. С ним дело обстоит иначе – он мой куратор. У меня нет друзей. Говорю, чтобы ты знала – я не тот человек, который станет изливать душу первому встречному. Я только что познакомился с тобой. Дай мне немного времени.
Что это он имеет в виду? Что ей он тоже не доверяет?
– И все же, почему этот твой куратор не хочет, чтобы ты перед кем-то загладил вину? Разве он не должен тебя поддерживать?
– Он считает, я чересчур тороплю события, – ответил Йен. – Ему просто невдомек, что я не могу позволить себе медлить. Я и так потерял слишком много времени – целых тринадцать лет.
Лед в стаканчике Хлои давно растаял, но ей было все равно.
– Вероятно, этот человек очень важен для тебя, – решила она.
– Это правда. Он – мой сын.
От этой фразы внутри у Хлои все сжалось.
– Ты бросил семью? – не скрывая возмущения, спросила она. Человек, который оставил своего ребенка, не заслуживает уважения.
– Не совсем так. Я обеспечивал их финансово. Платил по счетам за сына и за Жанин, мою бывшую жену. Я все время проверял, все ли у него хорошо, живет ли он в достатке, но в основном держался на расстоянии. Мне казалось, так будет лучше для него.
Конечно. Для ребенка нет ничего лучше. Все эти годы бедный мальчик думал, почему отец его бросил. Скорее всего, он винил себя.
– Каждый получает то, чего заслуживает, – пробормотала Хлоя.
– Я написал ему сразу же, как только почувствовал, что смогу прожить без алкоголя. Мы переписываемся уже около года.
– Письма и деньги, – подытожила Хлоя. Что ж, от своего отца она не получала даже этого. Тем не менее ребенок заслуживает большего.
– Да, этого недостаточно, – согласился Йен. – Мне так стыдно за эти глупые оправдания, но правда состоит в том, что я был мерзавцем и к тому же еще и алкоголиком. Ему было лучше без меня.
– Ты серьезно веришь в это?
– Я просто это знаю. – Йен потер лоб. – Я был плохим человеком, Хлоя. Я переступил через многих, чтобы создать компанию. Я бы только навредил своему сыну.
– Но разве хорошо жить без отца?
– По крайней мере, так он пострадал гораздо меньше. – Йен говорил так решительно, что Хлоя не нашла в себе сил продолжить спор. Возможно, он прав. Она и сама через это прошла. Редкие визиты отца не приносили ничего, кроме глупой надежды на следующую встречу.
– Так что же, по мнению Джека, ты не должен делать? – спросила Хлоя, отвлекаясь от воспоминаний.
– Я узнал номер Мэтта и сразу ему позвонил. Понимаешь, есть вещи, которые трудно выразить в письме.
– И что Мэтт тебе ответил?
– Он не взял трубку и не перезвонил. Может, он был на парах в университете или занимался чем-то еще. Тогда я сказал Джеку, что хотел бы увидеться с сыном. Вот здесь-то мы и разошлись во мнениях.
Йен нервно теребил крышку бумажного стаканчика. Хлоя наблюдала за его движениями и вспоминала, как эти пальцы дотрагивались до ее шеи. Было больно осознавать, что человек, способный на такую нежность, способен также и причинить вред людям.
– Джек считает, я должен пока ограничиваться письмами, – продолжил Йен. – Но ведь Мэтт – мой сын. Он должен услышать мои извинения, чтобы понять, что я говорю искренне.
Было абсолютно ясно, что Йен сожалеет о своих прошлых ошибках. Боль и страдание слышались в каждом его слове.