Полуорк взмахнул ладонью:
— Нет-нет, господин. Клянусь. Я даже не знаю, что вы такое делали. Я просто гребу, правда? Гребу. Вам Даже не нужно платить мне.
— Платить? — переспросил Рилд. Полуорк отвел взгляд.
— Он слышал, что мы упоминали про храм, — показал Рилд. — Само собой, ему нельзя доверять.
— А кому можно? — спросила Халисстра жестами.
— Только не Данифай, — ответил Мастер Оружия.
— Эйлистри направит нас, — отозвалась она. — У Данифай нет богини, которая направляла бы ее.
Рилд кивнул, не скрывая скептицизма.
Остаток пути они проделали в молчании и вскоре оказались на другом берегу реки. Халисстра вылезла из лодки и, пройдя немного вброд по глубокой воде, вышла на скалистый берег. Она оглянулась на Рилда, который шагнул в этот момент к перевозчику. Мастер Оружия оказался у лодочника за спиной, выхватил Дровокол, снес полуорку голову и вогнал меч в ножны в одно-единственное мгновение. Голова со всплеском упала в воду, следом за нею Мастер Оружия пинком отправил и тело.
Рилд повернулся и побрел к берегу, и Халисстра отвернулась, глядя в голубовато-серое рассветное небо. Она слышала его шаги по воде, потом по камням за ее спиной, но ей сейчас не хотелось видеть его лицо.
* * *
Данифай материализовалась на палубе корабля хаоса и была потрясена тем, как все там переменилось. Вейлас появился следом за ней, и она увидела, что его обычный стоический, сдержанный прагматизм сменился тревожным любопытством, — он тоже это заметил.
И Фарон, и Квентл плохо выглядели и скверно пахли. И сам корабль стал другим. Палуба, прежде представлявшая собой сплошную унылую белую кость, покрылась пятнами розовой ткани и сетью тихонько пульсирующих артерий. Между отверстиями в кости натянулись сухожилия и еще что-то, очевидно связки. Корабль ожил.
И Фарон, и Джеггред, оба оглянулись на них, когда они появились, но встал один лишь Фарон. Дреглот уставился в одну точку, и Данифай проследила за его взглядом. Он смотрел на Квентл. В глазах Джеггреда вспыхивал огонь, когда он глядел на верховную жрицу, которая сидела на палубе спиной к остальным и отсутствующе поглаживала одну из змей своей плетки.
— Добро пожаловать в самую скучную и мокрую дыру во всем Подземье, — произнес Мастер Магика. На Данифай он едва взглянул, но Вейласу подал руку. — Добыли то, что нам нужно?
Проводник Бреган Д'эрт кивнул и протянул магу один из мешков с припасами.
Данифай продолжала наблюдать за Джеггредом, который наконец встретился с нею взглядом и кивнул. Бывшая пленница улыбнулась дреглоту и легонько поклонилась — и заметила, что скованный уридезу исчез.
— Что тут произошло? — спросила она Фарона.
Маг начал смеяться, и казалось, будет хохотать долго. Когда никто не поддержал его, он успокоился и сделал глубокий вдох.
— Госпожа? — обратилась Данифай к Квентл.
Никакого ответа.
Джеггред уставился в спину верховной жрицы, тоже не произнося ни слова.
— Мы?.. — спросил проводник у Фарона.
— О да, — отозвался маг, — мы поднимаем паруса, как и планировалось. Оказалось, что нам в итоге вовсе не требуются услуги капитана. Джеггред был настолько добр, что сообщил ему об отстранении от должности. Корабль в Абисс и обратно поведу я.
Вейлас кивнул и начал разбирать мешки. Фарон стоял над ним, время от времени отпуская комментарии по поводу приобретений проводника. Квентл продолжала молча сидеть спиной к остальным. Данифай подошла к Джеггреду, пытаясь понять его настроение. Казалось, ему хочется поговорить с нею, и она села рядом с ним.
— Дремление? — спросила она, кивнув на Квентл.
— Нет, — ответил дреглот, даже не пытаясь говорить потише. — Она не в состоянии впасть в Дремление. Госпожа слабеет.
Данифай глубоко вздохнула, ища в глазах дреглота хоть какой-нибудь намек на то, что он испытывает к Квентл иные чувства, кроме чистой злости. Казалось невозможным, чтобы Джеггред зашел так далеко за относительно недолгое время их с Вейласом отсутствия но события явно развивались быстрее, чем она ожидала.
— Этот капитан, — проворчал Джеггред, — протащил сюда своих сородичей. Они напали на нас, и мы победили
— Квентл не сражалась? — предположила Данифай. Джеггред взглянул на безмолвную верховную жрицу и ненадолго задумался.
— Сражалась, — сказал наконец дреглот, — но она... Данифай подождала окончания фразы, потом решила подтолкнуть его:
— Все мы служим великим госпожам, Джеггред. Ты — Верховной Матери Дома Бэнр, я — самой Ллос. Обе наши повелительницы выше, чем Квентл. И если тебе известно что-то, о чем должна знать Верховная Мать или богиня, ты должен об этом сказать. Этого требует долг.
Джеггред взглянул ей в глаза, и она позволила ему это. Она выдержала долгий взгляд полудемона, не позволив себе ни малейшего движения зрачков, ни тени слабости или неуверенности.
— Она... чувствует, — сказал дреглот.
— Чувствует? — поднажала Данифай.
— Настоятельница Арак-Тинилита чувствует существ с других Уровней, — пояснил он. — Она может ощущать присутствие демонов и общаться с ними. Не всем про это известно, но я знаю.
— Тогда почему она не знала, что Раашаб... — Данифай не договорила.
Выражение лица Джеггреда, вновь уставившегося на неподвижную спину Квентл, сказало ей все, что она хотела знать.
— Я жрица Ллос, — напомнила она дреглоту. — Я служу Королеве Паутины Демонов, и на этом корабле это означает, что я служу Квентл Бэнр.
Джеггред склонил свою огромную голову набок, косматая грива белых волос рассыпалась по его мускулистым, поросшим серебристой шерстью плечам.
— Я служу ей, — продолжала Данифай, — знает она об этом или нет, ценит это или нет и хочет она того или нет. Нечто... — Данифай не знала, как закончить свою мысль.
— Она стала жертвой, — сказал дреглот.
— Стала жертвой? — переспросила Данифай.
— Страха.
— Теперь она нуждается в нашем служении сильнее, чем прежде, — обдумав сказанное дреглотом, заявила Данифай. — Слуге Ллос нужна наша служба, а мы оба живем для того, чтобы служить, разве не так?
Джеггред медленно кивнул, ясно показывая, что ждет продолжения.
Бывшая рабыня полезла в карман и достала одно из колец, снятых с холодной мертвой руки Зиннирита, держа его так, чтобы мог видеть один лишь Джеггред, и поворачивая кончиками пальцев, чтобы оно заиграло слабым отраженным светом — достаточным для чувствительных глаз дреглота. Джеггред подставил ладонь, и Данифай уронила в нее кольцо.
— Я хочу, чтобы ты кое-куда отправился со мной, — знаками показала Данифай, прижав руку к груди, чтобы не увидели остальные, — и кое-что для меня сделал.
— Говори, — отозвался он, тоже старательно пряча руки, чтобы видеть могла только она. — Я живу, чтобы служить, госпожа.
ГЛАВА 14
Им никак не удавалось убить друг друга. Громф парил в воздухе в кромешной тьме над Ущельем Когтя в сфере магической энергии. Он сотворил ее из своего посоха, отчасти истощив этим запасы своей магической энергии. Дело стоило того, поскольку сфера защищала его хотя бы от простейших заклинаний. Громф знал, что лич способен на большее — на магию, которая проникнет сквозь эту сферу, ничуть не утратив своей силы, — но по крайней мере это ограничивало Дирру выбор.
Несмотря на сферу, Громф, как ни пытался, не мог подобраться к личу ближе чем на шестьдесят ярдов.
«Посох Дирра обладает отталкивающим действием, — прошептал в мозгу Громфа голос Нозрора. — Мы обдумываем возможные решения».
Отталкивание было еще одним из слабых защитных заклинаний, и оно тоже немного истощало силу магического предмета, и в этом смысле Громф и Дирр были равны — снова.
— Чего ты боишься, лич? — обратился Архимаг к своему противнику. — Я не собираюсь целовать тебя.
Дирр, также парящий над черной пропастью Ущелья Когтя, как ни странно, рассмеялся.
— Мы могли бы просто плавать здесь, — отозвался Дирр, — дожидаясь, пока что-нибудь из защиты исчезнет — твоя сфера, мое отталкивание... но разве это по-спортивному?
— Хороший вопрос, — прошептал Громф, не заботясь о том, слышит ли его лич.
Архимаг начал творить заклинание, и лич соединил кончики пальцев, готовясь отразить его. Едва окончив заклинание, Громф устремился к личу по воздуху и понял, что у него получилось. Расстояние между ними резко сокращалось. Успешно уничтожив эффект отталкивания, Громф поспешил к противнику для более серьезного удара.
Дирр, казалось ничуть не удивившись, камнем полетел вниз. Громф знал, что он уничтожил лишь эффект отталкивания, а не способность личдроу летать. Дирр пытался укрыться в черной бездне Ущелья Когтя.
Громф понесся следом. Воздух, скользя по поверхности все еще окружающей Архимага защитной сферы, издавал необычное жужжание, отвлекавшее его. И все же он сумел на лету сотворить очередное заклинание, и расстояние между магами сократилось еще больше.
В правой руке Громфа появился шарик, мерцающий оранжевым светом. Архимаг взглянул на Дирра, занес руку для броска и заколебался. Дирр, чьи мертвые глаза горели холодным огнем, приближался. Расстояние между ними сокращалось все быстрее и быстрее — и личдроу творил заклинание.
Слова этого заклинания — почти бессмысленные четверостишия на малопонятном диалекте драконьего языка — эхом отдавались вокруг. Громф все же отвел правую руку еще дальше назад, целясь шариком в лицо противника и зажав посох в левой руке. Дирр же держал что-то в левой руке, сложенной ковшом, а посох был у него в правой. Они оба словно гляделись в зеркало.
Дирр первым сделал бросок. В воздухе вокруг лича вспыхнуло облако сверкающей красной пыли. «Толченые рубины», - доложил Грендан.
Пыль доли секунды покрутилась под порывом ветра и исчезла. Когда последние крупинки истолченного драгоценного камня рассеялись, Громф бросил свой шарик.
Архимаг вдруг резко остановился на лету. У него перехватило дух, из груди вырвался громкий стон. Его собственный посох ударил его в лицо, так что нижняя губа онемела, а на глаза навернулись слезы. Он на мгновение обмяк, руки и ноги перестали повиноваться ему.