Стены укрепили и даже успели нарастить на два метра. Площадки башен теперь были заставлены неуклюжими баллистами, которые хоть и не могли швыряться огромными камнями, но и булыжников размером с голову, которые они закидывали на расстояние в сто метров, должно было хватить для уничтожения одного врага или для ранения троих. Причем наспех сооруженные устройства успевали неплохо пристрелять. Оставалось только дождаться скопления противника на определенных участках перед стеной.
Весьма удачными получились стационарные арбалеты. Общим гением лидеров города стоящие на стенах гигантские луки были усовершенствованы настолько, что стальной болт мог пробить двух рыцарей насквозь на расстоянии в двести метров. Один большой минус: арбалетов насчитывалось всего полтора десятка. Больше сделать никак не успели.
Всего остального оружия – метательного, дробительного, поджигающего и колющего – защитники города тоже поднакопили предостаточно. И дрова подняли, и котлы со смолой заготовили, и простых булыжников, очень удобных для мужской ладони, оказалось неожиданно много. Как ни странно, но и камешки для женских рук высились в приличных штабелях. Хардийки не собирались отсиживаться дома во время боя.
И, поглядывая на все эти тотальные приготовления, Розалия хвасталась больше всех, чуть ли не силой при этом останавливая случайно появившегося на башне Бензика Яруги:
– Вы только гляньте, сколько силы у нас и решимости! А эти запасы? Жаль, что этот тупой царек Качавуньён, – она демонстративно коверкала ненавистное имя, – не видит наши стены. А то бы уже давно повернул назад, к своему Нилу.
Врач с печальным вздохом осмотрел смертоносные орудия и возразил:
– Увы, не повернул бы! Даже если бы и увидел. А сделал бы это только в том случае, если бы все его воины остались лежать под стенами. Как правило, такие гнусные правители никогда не жалели ни свой народ, ни своих солдат.
Между прочим, утверждение, что во всем виноват лично царь египтян, старались разносить по всему городу всеми доступными средствами. От сплетен до священных проповедей в храме. Таким образом пытались создать некий заблаговременный фон для предстоящей казни – если сложатся благоприятные обстоятельства. Религия есть религия, она всегда требует жертв, идущих на растопку в костер веры. И если не подкидывать на плаху тела врагов, туда могут угодить не только соотечественники и единоверцы, но и сами проповедники вкупе с создателями нового учения.
А сам царь Египта и не подозревал о суровых карах, готовых обрушиться на его озабоченную тяжелым походом голову. Наоборот, он сам в редкие минуты передвижения к новому лагерю лелеял мстительные планы уничтожения Харди до самого основания. Гибель какой-то жалкой сотни нерасторопных дозорных его волновала мало. А вот засевшая глубоко в душе заноза первого мелкого поражения ни днем ни ночью не давала покоя. Да и само продвижение, так сильно отклонившееся от начальных планов, доводило его до плохо контролируемого бешенства. Только звериная осторожность, тщательно скрываемая трусость, врожденная подозрительность и расчетливость не позволяли ему немедленно, с самым подвижным отрядом, единым рывком уйти вперед и неожиданно осадить строптивый Харди. Такой отряд из двух тысяч всадников в египетской армии был, и с поставленной задачей он справился бы играючи. Вдобавок командиры кавалерии так и рвались в бой. Выпрашивали только приказа «Вперед!».
Но что тогда делать самому царю? Рисковать в таком отрыве он не хотел. А отпустить конников одних – тоже чревато последствиями. А вдруг те с ходу возьмут Харди – поди-ка потом отними у них лучшие трофеи и самых прекрасных рабынь! Качевенон Солнечный прекрасно знал, насколько жадны и беспринципны его воины в дележе наживы. Насмотрелся в прошлых походах. Именно поэтому царь и решил довести свою армию единой и спаянной массой, ни на минуту не выпуская из-под своего жесткого командования. Пусть медленно, но зато уверенно он доберется до поставленной цели – и никто не осмелится забрать у него лавры победителя.
И египетское войско, словно хорошо отлаженная и смазанная пузыритовая машина производства Океании, неумолимо, день за днем, шла вперед, практически избегая непредвиденных потерь от яда, засад или несчастных случаев. Потому что если какой воин и свернул себе шею, неудачно сверзившись с высокого верблюда, то подобные потери считались скорее положительными: такому болвану нечего делать в бою! Только товарищам мешать будет.
Сегодня с самого утра вышли рано, практически на рассвете. Поздно ночью разведчики доложили, что всего в половине дневного перехода находится замечательная долина. А уже от нее останется неполный дневной переход до самого Харди. Отличная возможность остановиться лагерем раньше обычного времени, хорошенько отдохнуть и уж потом в едином порыве опрокинуть жалкие потуги защитников на крепостных стенах.
Но прошло совсем немного времени, когда вся массивная колонна встала, а к царской повозке прискакал посыльный:
– Наш передовой дозор был атакован крупными силами противника между взгорьями и поспешно отступил с минимальными потерями! Замечено интенсивное передвижение вражеских групп и на самих взгорьях.
– Ах так! – Радостно потирая ладони, царь взобрался на переднюю, открытую часть свой крытой повозки и разразился речью: – Видимо, эти недоумки решили устроить засаду всему нашему войску! Думают, что на такой широкой дороге они нас остановят. Ладно, сейчас мы их размажем по камням. Слушай мою команду: первая тысяча конников идет в обход слева, вторая – справа. Обойдите эти возвышенности и бейте врага с тыла и с флангов. Кавалерии у них нет, они не уйдут.
Когда пыль за умчавшимися всадниками стала спадать, поступила следующая команда:
– Тысяче лучников на верблюдах двигаться прямо по дороге и уничтожать все, что шевелится. Вперед!
Когда и те бросились исполнять команду, царь Качевенон Солнечный уселся в подставленное кресло, его накрыли тенью опахал и поднесли кубок отличного вина. На радостях он поднял этот кубок и крикнул:
– А мы будем пить и наблюдать за доблестным сражением, в котором враг сам себя загнал в ловушку! Ха-ха-ха!
Глава 27НАШЕ ВРЕМЯ, ЧИНКИС
Все горячие точки планеты были тщательно осмотрены с помощью видеоаппаратуры, и гости Чинкиса как раз стали решать, куда податься для начала. Именно в этот момент в рубке боевого корабля чистильщика появились еще два божественных существа. Как ни странно, Сакрине больше обрадовалась не ее подруга и землячка Пеотия, а моложавый Райгд. Он осыпал свою современницу комплиментами, чем немало подивил Юниуса. Тот даже высказал свое удивление вслух:
– Вот уж не подозревал, что вы настолько дружны. На что магистр с несвойственной ему беззаботностью рассмеялся:
– Еще много тысяч лет назад именно Сакрина мне понравилась больше всех из троицы египетских красавиц. Причем я ни в коем случае не хочу сказать, что ты, Пеотия, или Айни чем-то хуже. Наверняка многие назовут вас более прекрасными и будут по-своему правы. Но на мой вкус, Сакрина сродни какому-то чуду. Я еще тогда несколько раз за ней наблюдал незаметно, так меня будоражило от радости просто смотреть, как она двигается или разговаривает.
Причем Райгд при таких своих высказываниях нисколько не смущался, говорил откровенно и свободно, словно речь шла о его младшей, самой любимой сестренке. Да и Сакрина выслушивала это чуть ли не признание в любви с полным спокойствием и благожелательной материнской улыбкой. Хотя к данному своему теоретическому возрасту до сих пор оставалась девственницей. О чем косвенно, с некоторой ехидцей и решила напомнить Пеотия:
– Кажется, тебя вроде как почти помолвили с князем Ковели. Но он тебя так и не успел одарить ласками. Может, сейчас наверстает?
– О! Когда это было! Да и не до меня теперь князю, он сам себе отныне не принадлежит. Да ведь и тебя, – не осталась в долгу Сакрина, – собирались выдать замуж за светоча науки Вителлу. Он тебя внизу дожидается. Вроде и вслух припоминал…
– Поздно, подруга, – стала хвастаться Пеотия. – У меня теперь Мих есть. Такой очаровашка! Хоть и глупый, словно ребенок, но добрый до слез.
– Когда только успела?..
– Хочешь сказать, что мне следовало еще несколько тысяч лет вести праведный образ жизни? Посмотрю, что ты запоешь после угощения стоунхейджским джином. Он здорово расслабляет…
– Предлагаю угоститься, – со всем гостеприимством предложил Чинкис, но его сразу оборвала сама Пеотия:
– Вот сейчас расправимся с этими бомбами – и обязательно устроим праздник. – И она уставилась на Райгда: – Значит, решаем переместиться вот в этот город?
– А что там? – поинтересовался Юниус.
– Там находится одно из устройств, которые наш союзник, господин Чинкис, – магистр благодарно кивнул в сторону цорка, – не дал террористам подготовить к взрыву. Поэтому мы хотим попытаться выдернуть именно его.
– Куда конкретно собрались выдергивать?
– Куда полегче и поближе – на Венеру. Сакрина нахмурилась:
– А вы учли последствия радиоактивного заражения?
– В первую очередь! – стал отчитываться Чинкис. – Тем более эта планета и так перенасыщена такими смертельными для всего живого газами, что хуже стать не может. Скорее, наоборот: радиация подтолкнет биосферу планеты к сдвигам, и через пять тысяч лет там уже можно будет начинать моделирование нового климата. В наработках нашей цивилизации таких примеров масса, вы хоть сейчас можете ознакомиться со всеми деталями.
– Время не ждет! – воскликнула Пеотия и буднично добавила: – Тем более, что эти примеры мы уже просмотрели. Так что – перемещаемся!
– Мы с вами! – быстро вставил Юниус после обмена взглядами с Сакриной.
– Прекрасно, – согласился Райгд, вставая и расставляя призывно руки. – А вы, уважаемый Чинкис, будете переговариваться с нами при помощи ваших приборов.
– Принято!
Все четверо приматов встали в плотный кружок, немного помолчали, мысленно координируя свои действия, – и пропали. Но уже через десять секунд их изображение появилось на втором большом экране боевой рубки чистильщика. Все четверо настороженно стояли возле поблескивающего матовым покрытием многотонного устройства в ярко освещенном нежилом помещении с очень низкими потолками. Наиболее высокий ростом Райгд упирался макушкой в бетонное перекрытие. На самом деле это помещение располагалось на чердаке одного из многоэтажных зданий города и не числилось ни в одной архитектурной ведомости. Никто из работающих в здании людей не догадывался, какое зло затаилось у них над головами. Сотни разнообразных офисов, контор государственного и частного сектора, а также нахождение здания в ведомстве сразу нескольких структур позволили террористам давн