Тот на секунду задумался, а потом в его тоне послышалось понимание:
– А-а-а… Как же я мог забыть?! Мы ведь привезли несколько бутылок прекрасного коньяка. Поэтому предлагаю продолжить обсуждение всего увиденного, так сказать, в более непринужденной обстановке.
– Ладно! Банкет так банкет! – Броди приглашающим жестом указал на штабную палатку. – Но ты ведь знаешь: перепить меня тебе вряд ли удастся.
– Кто знает, кто знает… – пробормотал Пузин, беря Люсию под руку. Потом пригнулся к ее ушку и как бы для нее, но громко, так чтобы слышали все, сказал: – Он ведь не знает, что я лучше жару переношу…
Но бурного застолья так и не получилось. Выпив всего по нескольку рюмок слишком уж перегретого коньяка, перешли к компьютерным картам местности. Стали распределять фронт работ на предстоящий день. Карлу Пузину достался срез номер четыре с желанными для него плитами и таинственным колодцем, уходящим на дно мира. Именно так – «На дно мира» – назвала Люсия набросок своей первой статьи. Она была единственным недовольным членом экспедиции и постоянно причитала чуть ли не со слезами о своей оставшейся в Триполи палатке со всеми фотопринадлежностями и сокрушалась о предстоящей неделе их отсутствия. Пузин ее подбадривал, но заметно было, что проблемы любимого фотографа его трогали мало: он просто закатывал глаза от восторга, описывая, как он будет обследовать и очищать засыпанный песком ствол доисторической шахты.
Оливеру, как археологу с большим стажем работ, отдали на разработку перспективную, по мнению руководителей экспедиции, «восьмерку». Броди извинился, что дает ему только пять человек рабочих и Ирену в придачу, пообещав подбросить помощь из ожидаемой вечером следующего дня партии рабочих. Мануэлю и Пако выделили по два помощника и распределили на две ложбинки, которые тоже были отмечены с помощью приборов и компьютера. На всех новых местах надо было прорыть пробные шурфы, ну и действовать по обстановке. Сам же Александр Константинович, Лариса и Николай все свое время решили посвятить разработке большого котлована. Вернее, той его части, где была найдена первая галерея подземных катакомб. Когда весь лагерь уже отдыхал, разошлись спать, выпив напоследок по стакану и пожелав друг другу удачи и спокойной ночи.
Но на следующее утро, на тринадцатый день экспедиции, им не удалось выспаться. Еще за час до подъема раздались звон колокольчиков, храп верблюдов и истошные крики погонщиков. Почти все проснулись и выползли из своих палаток, протирая глаза и пытаясь рассмотреть в предрассветной темноте причину столь ранней побудки.
Это были кочевники. Целое племя, со всей своей утварью, хозяйством и пожитками, детьми, женщинами и животными, стало располагаться лагерем в одной из больших выемок между барханами. Как ни странно, но через некоторое время они отрыли, вернее, восстановили вполне жизнеспособный колодец с питьевой водой. Сразу было видно, что они люди местные и прекрасно осведомлены об особенностях каждого участка пустыни.
К счастью, там в ближайшее время не намечали проводить раскопки или делать пробные шурфы. Пузин прекрасно разбирался в местных обычаях и знал несколько местных наречий. Броди поблагодарил судьбу, что успел вызвать своего товарища так быстро. А тот уже послал одного из местных взглянуть, кто прибыл. Дождался его возвращения, выслушал рассказ и стал объяснять все остальным:
– Это племя кочевников кай-иси. Они чаще бродят намного юго-западнее. Что их привело сюда, мы скоро, думаю, узнаем. Если они здесь, так сказать, проездом, то задержатся только до вечера и, возможно, даже не нанесут нам визита вежливости. Если же у них к нам дело, то через час к нам наведается их старейшина или шейх (в зависимости от ранга кочевого племени) и сам поведает об этом.
– Ну, раз такое дело, – решил Александр Константинович, – быстренько завтракаем и приступаем к работе. За счет более ранней побудки устроим более длительный обеденный перерыв.
Так и сделали. Когда все получили последние инструкции и разошлись по своим местам работы, возле штабной палатки остались только Лариса, Броди и Пузин. Последний говорил с полной уверенностью:
– Надо подождать еще десять, максимум двадцать минут. Если за это время никто не появится, можно смело приступать к работе и нам.
И словно в подтверждение его слов, из-за края бархана показалось трое кочевников в огромных тюрбанах и ниспадающих длинных одеждах желтого цвета. Впереди шел статный старец с длинной седой бородой. За ним с таким же достоинством шествовали двое мужчин помоложе, с черными, коротко подстриженными бородами. Как выяснилось в первые же минуты знакомства, это были старшие сыновья идущего впереди старика, шейха кочующего племени, аль-Гиманди. Обменявшись традиционными для этой части света приветствиями, гости и хозяева уселись перед штабной землянкой на приготовленные заранее подушки и скамеечки. Карл Пузин переводил для обеих сторон.
– И что же привело вас, уважаемый, в этот уголок пустыни? – поинтересовался Броди на правах руководителя экспедиции.
– Работа. Вернее, ее поиск, – без всяких обиняков и отступлений ответил аль-Гиманди. – Еще две недели назад я изменил маршрут нашей семьи так, чтобы оказаться в этих местах и немного заработать для предстоящих посещений осенних ярмарок.
– Две недели? – удивился Александр Константинович. – Мы здесь находимся меньшее время. Как же вы узнали о нашей экспедиции?
– А мы и не знали, – согласился шейх. – Нам только три дня назад поведал о вас один из местных. И мы решили попытать счастья у вас.
– Вы хотели наняться на работу к кому-то другому? – догадалась Лариса.
Седой старикан со вздохом взглянул на встрявшую в разговор женщину. Но он наверняка был знаком с европейскими традициями и с царящим там феминизмом, потому что ответил:
– Верно. Мы направлялись к другому лагерю: не то археологов, не то геологов – мы так и не поняли. Но нам там отказали. И мы, если честно, были этому рады. Узнав, что вы набираете новых рабочих, решили тоже попробовать, ведь мы ничего не теряем.
Пузин удивленно переглянулся с Броди и спросил:
– А где же находится эта другая экспедиция?
– Да всего в десяти километрах на юг, – охотно стал пояснять шейх. – Чуть-чуть восточнее, на самой оконечности плато. У них даже вертолет есть и кое-какая техника. Поэтому они и сказали, что помощники им не нужны.
– Ага… Вертолет… – с заинтересованностью протянул Броди, что-то припоминая. – А почему же вас обрадовал их отказ?
– Место там уж больно плохое, – со вздохом признался старик. – Мои предки категорически запретили посещать это небольшое урочище. И я рад, что не нарушил их волю. – Увидев скепсис на лицах археологов, он продолжил: – Иногда случается так, что смрадный воздух там убивает все живое. Это случается после сильных и продолжительных песчаных бурь. По преданиям, надо обходить долину Шайтана, как мы ее называем. Особенно в плохое время года.
– Почему же вы все-таки туда пошли?
– Во-первых, я не знал, что это именно там. Во-вторых, современная техника делает немыслимое, и с ее помощью человек обладает такой силой, что не боится многого. Можно подумать, вы бы сбежали отсюда, расскажи я вам о каких-либо духах или привидениях, обитающих в этой местности!
– Мы-то? – заулыбался Броди. – Вряд ли! Да и нет их здесь! Надеюсь…
– Ну а в-третьих, – продолжил аль-Гиманди, – надо повышать свое благосостояние. Жены требуют новый телевизор, надо покупать автономную антенну и еще один генератор. Может, даже насобираем на солнечные панели.
– Ого! – Пузин даже присвистнул, высказывая общее удивление. – Для жителей пустыни вы довольно-таки прогрессивны!
– А как, по-вашему, должен жить, – шейх перешел на французский язык, – человек с высшим образованием, выпускник Сорбонны?
– А!.. – Трое археологов понимающе заулыбались. – Так что же мы мучаемся через переводчика?
– Не мог понять, на каком языке вы между собой общаетесь.
– На русском.
– А-а! – Теперь уже и старик обрадовался. – Я даже помню несколько слов на русском! – И он уже хотел похвастаться своей памятью, но осекся, заметив строгий взгляд Ларисы. – Только… слегка подзабыл их значение.
– Да вы скажите, – загорелся Пузин, – а я вам напомню!
– Ладно! Давайте все-таки поговорим о деле. – Броди придал своему голосу официальный тон и осуждающе взглянул на товарища.
– У нас около тридцати сильных и выносливых мужчин, которые могут сутками напролет копать песок в любом указанном вами месте, – стал рекламировать шейх своих работников. – К тому же имеем еще большее количество женщин, которые всего за треть ставки будут выполнять почти тот же объем работ…
– Нет-нет! – категорически возразила Лариса. – Женщин не нанимаем!
– Жаль… – разочарованно протянул аль-Гиманди. – А может, все-таки…
– А что ваши мужчины могут еще делать? – перебил его Александр Константинович. – Ну, в смысле, кроме как копать?
– Да все, что угодно! – стал убеждать шейх. – Например, могут… могут не копать! – и сам первым засмеялся старинной шутке.
– Хорошо! Мы нанимаем ваших «самых сильных и выносливых», – согласился руководитель экспедиции. – Но!
К сожалению, пока только на неделю. К тому времени к нам прибудет внушительная колонна мощных технических средств и по обстановке решим, как быть дальше. Но хочу вас обнадежить: работы у нас много и, скорее всего, мы продлим с вами контракт.
– Вот и отлично! – обрадовался старик, оглянувшись на сыновей. – Недаром все-таки мы проделали такой путь. Как только я увидел ваш лагерь, сразу понял: такой прекрасно организованной экспедиции всегда необходимы крепкие и надежные помощники.
Неприкрытая лесть заставила улыбнуться почти всех, кроме Броди.
Он почувствовал на щеке тепло поднимающегося солнца, взглянул на часы и стал спешно договариваться об оплате труда новой рабочей силы. По окончании удалившиеся заранее в лагерь сыновья аль-Гиманди привели тридцать мужчин разного возраста, но по виду вполне работоспособных. Некоторые даже были вооружены лопатами или кирками. Видно было, что кочевники не на шутку подготовились к работе в трудных полевых условиях. Тут же состоялось распределение по объектам. Пятнадцать человек выделили в помощь Оливеру на его «восьмерку», и по пять – в помощь Пако и Мануэлю. Те несказанно обрадовались, п