нная интеллигентность, унаследованная от крестьянских твоих предков, а с другой – древний зов кочевника, сжигавшего в набегах города и селения, топтавшего конскими копытами полные пшеницы поля и хватавшего за голую коленку каждую встреченную им девушку. Потому как умереть древний кочевник мог намного раньше, чем схватить кого-то за голую коленку, то, если уж дожил до такой возможности, хватай – не зевай.
Это сейчас мужик зажрался. Идёт себе такой по улице и только и ловит на себе восхищённые взгляды девушек, мечтающих затащить его в постель. А ты ведь не какой-то там, чтоб прыгать в кровать с первой встречной-поперечной, ты же мачо, и заманить тебя себе в кровать может только избранная, у которой талантов должно быть больше, чем у наложниц императора Цинь Шихуанди. Ходишь, смотришь, привередничаешь.
И вот, на второй день конференции «по новым компьютерным технологиям», когда очередной животастый дядя рассказывает всем о гениальном мальчике Марике Цукерберге, сумевшем своим умом и настойчивостью построить великую империю Фейсбука, деликатно умалчивая перед аудиторией о деньгах дедушки Ротшильда, древний зов кочевника в тебе пересиливает голос разума, и ты кладёшь свою руку на бедро соседки. И – о чудо! – она не отпихивает возмущённо твою руку, не лепит тебе тут же при всей честной публике пощёчину, а делает еле заметное движение глазами в твою сторону, как бы приглашая идти дальше. И вмиг скучнейшая конференция по «новым компьютерным технологиям» перестаёт быть томной, время уже не тянется так невыносимо, а собирается в пучок энергии между твоей рукой и её бедром.
Это потом ты узнаёшь, что села она рядом совсем не случайно, и юбку эту короткую она надела специально для тебя, и что она уже второй день ждёт, когда ты прикоснёшься к её коленке. А ты, идиот, потратил драгоценнейшее время на интеллигентские pizdaстрадания. Тебя ведь постоянно мучили мысли, позволит ли соседка её потрогать, хотя по тому, как она на тебя смотрит, уже можно было догадаться, что – да, позволит… Потом тебя волновал вопрос, а не заметит ли кто-то посторонний твои действия, хотя как будто ты не знаешь, что все заняты только собой и ничего вокруг себя не замечают. Потом тебя волновал вопрос разработки новых правил корпоративного брандмауэра, хотя ты сам не раз обходил все эти правила, чтобы добраться до базы данных. Короче, вместо того чтобы наслаждаться и дарить наслаждение соседке в каждое мгновение конференции «по новым компьютерным технологиям», ты целый прошлый день занимался самоедством и индульгировал, от чего, как от заразы, Дон Хуан с Доном Хенаро учили всячески избавляться молодого Карлоса.
И вот, когда весь день конференции «по новым компьютерным технологиям» прошёл в изучении нежной и бархатной кожи коленок и бёдер твоей соседки, вечером после традиционного для таких мероприятий банкета, ты застаёшь её в каком-то тёмном и малолюдном уголке, крепко прижимаешь к себе, ловя своими губами её губы. Вы целуетесь, и во время поцелуев она издает еле уловимое постанывание, чем заводит тебя ещё больше, а после ты ей предлагаешь найти какой-нибудь укромный уголок и сбросить оковы офисного дресс-кода, слившись воедино, как реки Кура и Арагви под монастырём Джвари. И тут у твоей соседки начинаются интеллигентные р17Састрадания о том, что она не такая, хотя таких полно на конференциях «по новым компьютерным технологиям», и если бы ты хотел такую, то уже давно кувыркался с ней в ближайшем подходящем месте. Потом о том, что о ней подумают люди. Хотя сама она прекрасно знает, что все заняты только собой и ничего вокруг себя не замечают. Потом о том, что ты слишком торопишь события, хотя сама прекрасно всё понимает: и что завтра последний день конференции, и все-все разъедутся по своим офисам и норам в разные уголки нашей необъятной планеты, и что вероятность новой случайной встречи будет аналогична встрече нашей планеты с астероидом, подобным тому, что уничтожил когда-то тут всех динозавров, потому что они тоже всё откладывали на потом…
А ты ведь, как Лао Цзы, уже знаешь, что никакого потом нет в принципе. Как и вчера. Есть только здесь и сейчас, и если этого здесь и сейчас нет, то нет, в принципе, ничего. Но разве это объяснишь соседке? Ведь ты, как Лао Цзы, практикуешь увэй, поэтому пускаешь ситуацию по гребню волны в надежде, что волны божественного эфира сами за тебя решат. А потом все кусают локти и пишут друг другу страстные смс’ки…
– А ты знаешь, что у античных греков, с коих началась европейская цивилизация, в которой нас с тобой, скифов с раскосыми и жадными глазами, и близко не хотят видеть, несмотря на то, что наша элита вот уже много лет безуспешно пытается купить себе тёплое место в этой цивилизации (а ведь пример незавидной судьбы скифских царей Анахарсиса и Скила, убитых соплеменниками за свои робкие попытки евроинтеграции, должен был бы научить нашу элиту, но нашу элиту вся наша Великая истории научила, по верному замечанию Вити Пелевина, только «воровать и душить всё светлое и прекрасное»), было два Бога Времени – Хронос и Кайрос?
Разница между ними была колоссальной. Хронос – время титанов и их титанической работы в Великом Тартаре. Ну или в Великой Тартарии, в коей, как известно, нам с тобой посчастливилось родиться. Вот когда ты, мой дорогой друг, встаёшь в 6.30 утра, чтобы собраться и попасть на работу к 9.00, ну там, помыться в тазике, потому как у котельной профилактика, успеть позавтракать, хотя в такую рань и бутерброд не лезет в рот, одеться по е**чему служебному дресс-коду, который делает из нормального человека бюрократическую функцию, прогреть машину и выехать со двора, из которого весь выезд заблокирован пергидрольными мамашами на крузаках, привезшими своих чад в элитную школу, чудом выскочить дворами на Доваторцев, там, встав в ежедневную Великую пробку, обматерив при этом всех дятлов, так же, как и ты, спешащих на работу, потом постоять в пробках на Ломоносова и Дзержинского, чудом найти себе бесплатное парковочное место рядом с университетом, потому как платное выходит больше, чем зарплата доцента в федеральном вузе, потом отчитать несколько лекций и провести семинары, между которыми нужно успеть поесть в буфете, опять же, отстояв очередь, если не повезло, написать несколько никому не нужных бумаг и выполнить несколько ещё более никому не нужных служебных поручений, вечером сесть в авто и отстоять опять Великую Доваторскую Пробку, вернуться домой, когда уже совсем темно, поужинать, лечь на диван и почитать, что написали умные люди в фейсбуках, пока ты писал целый день никому не нужные бумажки, заклевать носом, проснуться в тот момент, когда рядом легла спать твоя дорогая супруга, надеть наушники, включить канал «Наука 2.0», послушать минут пять о тех перспективах, которые обещают нам новые технологии, снять наушники и уснуть, то ты, мой дорогой, живёшь во времени Хроноса. И так каждый день, кроме выходных. Всё это и есть Хронос, который в древнегреческих мифах, как ты помнишь, мой дорогой друг, пожирает своих детей. Вот именно так он их и пожирает. Каждый день с перерывом на выходные. Да и ещё, Хронос оскопил собственного отца, поэтому, если у тебя, мой дорогой друг, секс бывает только по выходным, то это тоже из-за Хроноса. Потому как жрёт и оскопляет нас всех Хронос исключительно по будням…
Но у мудрых древних греков было ещё и другой Бог Времени – Кайрос. Кайрос – Бог Счастливого Момента. Опять же это лучше всего представить образно.
Вообрази себя африканским охотником. Ты проснулся утром не от звонка ненавистного будильника, а именно тогда, когда твой организм решил, что ему хватит сна, встал, попил воды из реки, потому как вчера полночи танцевал с грудасто-жопастыми женщинами своего племени зажигательный танец влюблённых антилоп, и пить с утра ой как хочется, потом решил, что нужно позавтракать, взял копьё и пошёл к ближайшей звериной тропе у водопоя. Там спрятался в кустах и стал ждать, когда влюбленные антилопы, которых утром тоже обычно мучает жажда, пойдут попить воды. Или пойдут по другой тропе к другому водопою. Короче, если антилопы не появились, то никакого Кайроса и нет. А вот если антилопы пошли по нужной тропе, ты их приметил, достал отравленный дротик, приготовился к броску, и вот ты уже видишь практически на расстоянии вытянутой руки холёный бок влюблённой антилопы, и именно в этот момент, когда до смертельного броска остаётся один миг, ты вдруг вспоминаешь, что у тебя, понимаешь, два высших гуманитарных образования и одно техническое, что на самом деле ты любишь животных и ваще – эколог-активист, бережёшь природу-мать твою, убийство животных тебе глубоко противно и омерзительно, оттого ты стал злостным веганом, критикующим всех вокруг за «поедание трупов», что ты подписываешь всякие петиции в защиту дельфинов и синих китов и даже хотел вступить в Гринпис, если бы не деньги ЦРУ, за счёт которых Гринпис и существует, как говорят по Первому каналу, а по Первому каналу никогда не врут, и если в этот миг ты понимаешь, что тебе проще убить себя, чем антилопу, про**ал, если не сказать похуже, ты, мой друг, свой Кайрос.
Потому как Кайрос, это когда я удачно метнул копьё, добил им бьющуюся в агонии антилопу, взвалил её себе на плечи и возвращаюсь домой без пробок и нервотрёпки. И вхожу с трофеем на плечах в свою маленькую деревеньку из двух десятков домов, ловя на себе по-доброму завистливые взгляды друзей-охотников и соблазнительно-восхищённые взгляды женщин. А потом мы все вместе разделываем, жарим и съедаем эту антилопу. И не потому, что праздник какой-то, типа 1 мая, когда все как зомби почему-то обязаны ехать на природу и жарить там шашлыки, а просто потому, что сегодня я убил антилопу. А вечером, доедая жареное мясо антилопы, я полночи танцую с грудасто-жопастыми женщинами зажигательный танец влюблённых антилоп. Вот это всё и есть Кайрос.
Но мы-то с тобой, мой друг, в настоящий момент живём в совсем другом времени. Во времени купцов, которое, как известно, придумали средневековые евреи, заявившие, что «время – деньги», сделав из нас с тобой