«Они прошли проверку временем, – говорит Тони Фаделл. – Вы смотрите на базовую часть, что изменилось? Изменилась бизнес-модель. Да, камера стала получше, остальное – тоже. Но базовые вещи остались такими, как и были. Стали больше, быстрее, но по сути ничего не поменялось. Сама исходная идея, позволяющая пользоваться всем этим, не претерпела никаких изменений. Первый вариант телефона попал в цель. Хотя приходилось переделывать его и отсекать, отсекать, отсекать лишнее – так происходит всегда, когда у вас верная основа. Именно так вы и понимаете, что у вас получилось историческое устройство на многие годы». Классическое, или, говоря по-другому, естественное. Как вода.
«Влияние iPhone просто огромно и распространяется с огромной скоростью, – говорит Ламиро. – По сравнению с Mac… Думаю, iPhone оказывает куда больше влияния на нашу нынешнюю жизнь. Но, если вдуматься, это по сути тот же Mac. Мы взяли Mac и впихнули его в крохотную коробочку. Получился Mac Второй. У него та же ДНК. Та же суть».
Важное замечание, надо сказать. Даже инженеры, давшие жизнь iPhone, знают, что сами стоят на плечах титанов или, говоря словами Билла Бакстона, являются кончиком «длинного носа» новаторской идеи. Может показаться, что iPhone совершил революционный рывок, но его создатели не просто опирались на ряд технологий, разработанных десятки лет назад вне стен Apple, они обрабатывали и совершенствовали наследие, прошедшее через не одно поколение.
«Продукты подобные мультитачу зрели многие, многие годы, – говорит Долл. – Ещё до iPhone над Core Animation точно так же трудились. Скотт Форсталл, возглавлявший весь проект в качестве вице-президента, был обычным инженером, работавшим с теми же платформами, которые эволюционировали в основу приложений для iPhone, – рассказывает он. – Их изобрели, или создали, не за год, они создавались на протяжении пятнадцати-двадцати лет, задолго до iPhone».
Эти платформы состоят из кода, который писали, улучшали и переделывали ещё с 80-х годов – со времён NeXT, до современной эпохи Apple – те самые люди, которые сыграли важную роль в создании iPhone. «Если вы сейчас пользуетесь этими платформами на iPhone, у них есть префикс NS. Всё, что имеет префикс NS, относится к коду NeXTSTEP, и это практически тот же самый код, – говорит Уильямсон. – Кое-что довольно сильно изменилось, стало сложнее», но от NeXT до Mac и до iPhone нет нехоженой тропы, между ними пролегает давно проторенная дорожка».
К тому времени Apple уже двадцать лет копила код, идеи и таланты. «И случился эффект капитализации процентов, – рассказывает Долл. – Думаю, так точнее всего можно описать произошедшее. Ваш банковский счёт какое-то время накапливает проценты, вот уже три процента в год, и когда проходит двадцать лет, вы замечаете, как кривая заметно уходит вверх. Я серьёзно думаю, что это значимая часть успеха». Ещё одна значимая часть успеха? Просто удача.
Команда ИНСВ создала несколько пробных способов взаимодействия на экспериментальной сенсорной панели – как раз перед тем, как Apple потребовался преемник для iPod. FingerWorks вышли на рынок с мультитачем, предназначенным в помощь пользователям, – как раз в тот момент, когда ребятам из ИНСВ понадобилась их технология. Компьютерные чипы значительно уменьшились в размерах. «По большей части всё случилось благодаря верному моменту и удаче, – говорит Долл. – ARM-чипы, оснастившие iPhone, разрабатывались уже долгое время и по счастливой случайности нашли своё место, соответствующее их возможностям. Так сошлись звёзды». Так же удачно они сошлись и в случае с технологиями литий-ионной батареи и миниатюрной камеры. Добавим рост квалифицированной рабочей силы Китая и добычу дешёвых металлов по всей Земле. Список можно продолжать и продолжать. «Тут история не о том, что кто-то проснулся утром 2006 года и решил создать iPhone; история о противоречащих здравому смыслу вложениях, о потерпевших крах продуктах, о безумных экспериментах – и о возможности уложиться в сроки, – говорит Долл. – Большинство компаний не способны на такое. Даже Apple вообще-то была не способна на такое».
Когда на пороге появился подходящий рыночный стимул, Apple обратилась к этому самому запасу противоречащих здравому смыслу вложений, который уже десятки лет накапливал проценты. Все, от базы программного кода и до дизайнерских стандартов, Apple вынула из своих закромов ради давнишней мечты об универсальном коммуникаторе и претворила её в смартфон. Она также обратилась к своему внушительному запасу талантов. Сотням людей. Не только к Пурпурной команде, написавшей волшебное программное обеспечение, и команде iPod, которая покоряла технику, но и к огромному числу других профессионалов как в самой Apple, так и за её пределами: команда Samsung, отвечавшая за процессор, ребята из Corning, трудившиеся над Gorilla Glass, и ещё длинный-предлинный список сторонних поставщиков. Операторы связи и люди, трудившиеся над договорами. Все они работали, как проклятые, чтобы выдумать, изобрести и справиться с тяжкой работой по созданию легендарного устройства.
Стив Джобс на презентациях и в интервью постоянно выкрикивал «команда Apple» или «величайшая команда», но он почти никогда не называл её участников по именам, разве что исполнительных директоров. Он рассказал своему биографу Уолтеру Айзексону, что его любимым продуктом Apple была команда Apple – однако именно с этим продуктом он, очевидно, не желал знакомить мир.
«Apple повезло обзавестись людьми, которые так сильно любили друг друга, работая совместно над проектом, очень важным для будущего компании, – говорит Имран. – За всю свою жизнь не могу припомнить другого такого тесного сотрудничества».
Один из дизайнеров iPhone рассказал мне, что, насколько ему известно, нет ни одной общей фотографии всей исходной дизайнерской команды. «Схоже с тем, как если бы Майкл Джордан[81] был невидимкой, – говорит он мне. – На протяжении всех игр есть заработанные очки, удачно заброшенные мячи и победы, но о существовании самого Джордана никто не знает». Знают только сами дизайнеры, инженеры и программисты, которые внесли в дело свой вклад. Особенно, когда их самоотверженная работа отобрала у них семьи, здоровье – всё ради создания продукта для Apple.
«Моей семье приходилось действительно плохо, когда меня не было рядом, – говорит Ричард Уильямсон. Его жена умерла от рака мозга примерно в то же время, когда он покинул Apple. – Теперь я бешеными темпами навёрстываю упущенное, потому что теперь я 24 часа главным образом отец для своих детей. Каждый вечер я готовлю им ужин. Так лучше и для меня, и для них. Но всё же я бы ни на что не променял тот опыт работы над iPhone».
Бретт Билбри, не входивший в состав исходной команды iPhone, но вовлечённый в сопряжённые исследовательские и инженерные проекты тех времён, объясняет свой уход из компании так: «Я ушёл по ряду причин. Одной из них был стресс. Тогда царил полнейший хаос, совершенно невыносимая политика в компании, просто феодальщина какая-то. Стив же был тем самым Кольцом всевластия, сковавшим всех своей волей. А вокруг меня постоянно умирали люди. От сердечных приступов, от рака. Я и правда скучаю по Apple. Это была работа моей мечты», – рассказывает он, а его жена, занятая неподалёку своими делами, в тон ему завершает: «Которая едва не убила тебя!» По словам Билбри, доктор поставил ему ультиматум. Либо сбросить вес и уйти с этой работы, либо ждать смерти. «Тридцать шесть ребят, с которыми я работал в Apple, умерли, – говорит он. – Работа там действительно была очень напряжённой».
Невероятное напряжение – скорее всего, та самая причина, по которой команда, создавшая iPhone, вскоре распалась, и все разошлись кто куда. На начало 2017 года никто из прежнего руководства, кроме Джони Айва, не занимался iPhone. Фаделл покинул компанию через год после выхода iPhone. Скотта Форсталла сместили после провального выхода приложения Apple Maps: говорят, именно тогда многолетние трения между ним, Тимом Куком и Айвом достигли своей кульминации. Измождённый и «выгоревший» Энди Григнон ушёл почти сразу после появления iPhone в магазинах. Бас Ординг оставил Apple в 2013 году и перешёл в компанию Tesla: он устал тратить время на отстаивание патентов в суде. Анри Ламиро тоже покинул компанию в 2013 году: по состоянию здоровья, сразу после выхода iOS7. Грег Кристи, глава команды машинно-пользовательского интерфейса, ушёл в 2014 году. В тот же год ушёл и Дэвид Тапман. Имран Чаудри, вероятно, последний их всех отцов-основателей iPhone, покинул Apple в начале 2017 года.
«Не думаю, что там остался кто-то, кто понимает iPhone полностью, от и до», – говорит Уильямсон. На самом же деле историю о том, как создавался iPhone и кто помогал в его зарождении, толком не знают даже в самой Apple.
Нынешний проект iPhone не имеет ничего общего с комбинированием свежих идей по взаимодействию или изобретением новых способов сделать мобильные компьютеры удобными и понятными каждому человеку – теперь всё упирается в то, чтобы продать как можно больше этих устройств, и это, конечно же, логично. Ведь теперь это – бизнес. «Интересно наблюдать, как люди осознают, что Apple сегодня и Apple тогда – разные компании, и как сильно всё изменилось, – говорит один из членов самой первой команды iPhone. – Мы больше не „Повстанческий Альянс“, мы теперь – „Большой Брат“».
Возможно, некоторые компании пытались сохранить ту команду, в которой люди так фантастически сотрудничали друг с другом и рождали новаторские идеи, они поддерживали ее участников и даже копировали её составные части. Но существовал только один Пурпурный проект. И, без сомнения, его наследие оказало мощное влияние на культуру.
«Больше никто не говорит „Я не умею обращаться с компьютером“, – отмечает Имран Чаудри. – Всё благодаря проделанной нами работе».
Первыми компьютерами были люди. Умелые трудяги, работавшие на астрономов и математиков и совершавшие длительные сложные вычисления, часто в командах и вручную. Они – чаще всего ученики или женщины – тратили дни и даже недели, решая уравнения, с которыми сегодня можно справиться за долю секунды простым нажатием нескольких клавиш. Но с XVII века и до середины XX века, когда такие вот компьютеры помогали военным вычислять траектории выстрелов или составляли карты планов полёта в NASA, термином «компьютеры» обозначались работавшие люди. Не просто работники, а те, кто оставался в тени, и чей труд шёл на пользу какому-либо человеку или организации, пытавшимся в конечном итоге скрыть существование каких-либо помощников.