То есть если существует некое государство как общность людей, значит, они сплочены идеологией – вне зависимости от того, декларируется она или нет. Идеология эта всегда влияет на мировоззрение людей и в конечном итоге на их жизнь.
Так относительно недавно в нашей стране возникла идеология гламура, утверждающая, что главное в жизни – стремиться к славе и богатству. Она возникла именно потому, что никакой иной, понимаемой многими идеологии не было.
Идеологию эту приняли многие, но не все. Поэтому превратить государство в монолит не удалось.
Для того чтобы идеология завладела умами и душами людей, необходима пропаганда.
Вот о ней мы сейчас и поговорим.
VIII. Пропаганда
Самое понятие «пропаганда» ввели в обиход священники. Точнее – римский папа Григорий XV.
22 июня 1622 года он издал такую специальную буллу (по-нашему указ) о создании конгрегации (по-нашему союза) пропаганды веры. Конгрегация должна была готовить миссионеров, чтобы те пропагандировали католицизм.
Само латинское слово propaganda происходит от латинского же глагола propagare, по-русски говоря, «распространять».
Пропаганда – это распространение идей.
Мысль о создании пропаганды пришла в голову многоуважаемому папе именно в 1622 году неслучайно. Дело в том, что к этому времени стало совершенно очевидно, что религиозные войны терпят крах: никак не получается насадить веру огнем и мечом. Тогда-то папа и понял: где бессильна сила, там всесильно слово. И придумал пропаганду.
Пропаганда возникла в тот момент, когда оружие доказало свое бессилие.
Значит, пропаганда, по определению, сила более могучая, нежели сила оружия. После XVII века все пропагандисты этот вывод понимают очень хорошо.
Пропаганда – штука серьезная. Куда уж важнее и куда уж серьезнее, если она помогла основать США! Не метафорически, замечу, не образно, а самым что ни на есть буквальным образом помогла.
Вот ознакомьтесь, пожалуйста, с мнением одного из самых известных американских социологов Гарольда Лассуэлла: «Религиозные проповедники вместе с исследователями и торговцами основали Новый Свет. Естественное нежелание людей сниматься с места и обосновываться за морем было преодолено во многом благодаря пропаганде».
Друг-читатель, не промахнули мысль? Проповедники – или пропагандисты, что, в сущности, одно и то же, – основали великое государство! Объяснили людям доходчиво: надо, мол, ребята ехать за океан и строить новую страну – и нате вам: стоит государство уже более двухсот лет!
Почему люди верят пропаганде? Потому что мы все очень внушаемы. Это просто ужас какой-то: до какой степени нам можно внушить буквально все что угодно. Я бы даже по-другому сказал: это просто ужас какой-то: до какой степени мы хотим, чтобы нам что-нибудь внушили!
Слово еще и потому сильнее оружия, что против оружия человек вечно готов бороться, а слову всегда готов внимать и верить ему.
Эту нашу особенность использует пропагандистская машина в любой стране.
Превращая людей в толпу, пропаганда становится реальнее реальности, собственно говоря, она и превращается в реальность.
Во все времена принципы работы пропагандистов очень похожи.
Пропагандисты не анализируют реальность, а создают ту действительность, которая им необходима.
Вот, например, как действовала фашистская пропаганда. Жителям оккупированного Краснодара было объявлено, что через город провезут пленных советских солдат и им можно передать продукты. Поехали машины, жители бросались к ним с улыбками, кидая в машины корзинки с продуктами. Все это было заснято кинооператорами. В машинах, однако, ехали раненые фашистские солдаты, и в Германии ролик показывали как пример радушной встречи русскими немецких солдат.
В отличие от журналистики пропаганда использует не факты, но фактоиды.
Термин этот ввел известный американский писатель и режиссер Норман Мейлер.
Фактоиды – такие события, которые просто не существовали в реальном мире до того, как появились в СМИ.
Фактоид – это не обязательно то, чего нет. Но обязательно то, факт существования чего не доказан.
Если любой очерк в газете или телерепортаж строится не на фактах, а на фактоидах – значит, мы имеем дело не с журналистикой, а с пропагандой.
А теперь подумайте сами: сколько таких вот фактоидов на наши головы падает буквально отовсюду.
Где пропаганда – там манипуляция, это уж будьте любезны. По сути, пропаганда и есть манипуляция общественным сознанием.
В любой стране мира пропагандистский аппарат, аппарат манипулирования огромен.
Но снимает ли это ответственность с каждого конкретного человека за то, что верит он в пропаганду или нет?
Вот меня, честно говоря, удивляет, когда люди называют телевизор «зомби-ящиком».
Во-первых, во всем мире телевидение – пропагандистское. Всюду и всегда оно несет те или иные идеи.
А во-вторых, если человек не хочет, чтобы его зомбировали, зомбировать его невозможно.
Какими бы ни были телевидение, радио, газеты или интернет-ресурсы, человек создает свою реальность сам и, соответственно, сам за нее отвечает.
Как противостоять вечному стремлению государства объединить людей в толпу?
Рецепт один использовать основные принципы психофилософии, то есть в любой пропаганде искать смысл.
Противостоять влиянию пропаганды очень тяжело: дело ведь не в том, чтобы не верить вообще никаким пропагандистам.
Дело в том, чтобы любую пропагандистскую информацию принимать как повод для размышлений, а не как приказ. Вот в чем дело.
Думать трудно. Бежать за толпой легко.
Но это – Ваш собственный выбор.
В любой стране мира пропаганда очень любит использовать всякие разные рассуждения о патриотизме.
Патриотизм – тоже ведь странное слово. Вроде как любовь к Родине, что ж тут плохого?
А с другой стороны, сколько всякого разного на это слово понавешали.
Попробуем разобраться?
IX. Патриотизм
Патриотизм – любовь к Родине. Это понятно и очевидно.
Разве плохо Родину любить?
Хорошо.
Так почему же для многих само это слово сомнительно? Почему патриотизм нередко называют «последним прибежищем негодяев»? Почему умнейший Салтыков-Щедрин заметил: «Опять заговорили о патриотизме. Проворовались, наверное»?
Если человек начинает кричать по всюду о своей любви, например, к женщине, он кажется окружающим по меньшей мере странным, если не придурковатым. Даже на тех, кто повсюду кричит о любви к своим детям, окружающие смотрят с некоторой неловкостью.
Кричать же о любви к Родине представляется большинству абсолютно нормальным, а при некоторых (чаще всего диктаторских) режимах и вовсе обязательным занятием.
Патриотизм прекрасен, когда это естественное чувство любви к стране, которая дала тебе жизнь.
Патриотизм ужасен, когда он превращается в лозунг.
Родину любит любой нормальный человек. Как любит своих родителей, свой дом, свою первую любовь. Любовь к Родине, как всякое истинное чувство, – тиха и спокойна. Любовь – штука интимная, ей нет необходимости созывать свидетелей.
Но нередко государство во всеуслышание заявляет: «Отныне Родина – это я. Все, что делаю я, – все делается во благо Отчизны. Поэтому, кто не любит меня, – тот не любит Родину и ее народ, то есть он объявляется врагом народа».
Народ тут же начинает кричать: «Мы любим Родину, государство, все дела государства, все одобряем! Только не сажайте в тюрьму!»
Крики о любви к Родине – это всегда вопль о любви к государству. И вызван он чаще всего либо страхом, либо выгодой. На мой взгляд, это закон всеобщий, если угодно, всемирный.
Если кто-то постоянно кричит о том, что он живет в великой стране и его народ – самый великий в мире, значит, этот «кто-то» хочет чего-то добиться: сделать карьеру, быть куда-нибудь выбранным, собрать денег и прочее.
Заметим еще раз никакая любовь не нуждается в посторонних. Если любовь созывает свидетелей, значит, она не любовь, а только прикидывается ею.
Патриоты всех стран очень любят утверждать, что их страна – самая лучшая в мире, а их народ – самый великий.
Парадокс нашего самоощущения, однако, заключается в том, что гордиться мы готовы всегда и с радостью, а вот стыдиться не умеем категорически.
Между тем, как мне кажется, позиция стыда и понимания многих несовершенств своей Родины и своего народа – более конструктивна и в конечном счете патриотична, нежели позиция: «Россия – лучшая страна в мире!»
Лозунг «Мы лучше всех!» не ведет ни к какому действию, разве что к пьянству.
Осознание того факта, что у нас не все хорошо в стране, что есть масса проблем, ведет к необходимости эти проблемы решать.
Мы уже говорили о том, что нет более или менее великих стран.
То же самое можно сказать и о народах.
Нет более и менее великих народов. Есть народ, в котором ты родился. И все остальные.
Позиция «Раз я принадлежу к какому-то народу, значит, этот народ великий!» – прекрасна, если она дает человеку импульс самоусовершенствования. И ужасна, если она позволяет человеку взять пистолет или палку, чтобы бить представителей других, «невеликих» народов.
Если формулировать коротко, то патриотизм – это работа на благо страны.
Быть патриотом – значит честно и хорошо работать.
Вот и все, собственно. Вскрики тут ни при чем.
Конечно, здорово и правильно, когда человек знает историю своего государства.
Но не это знание определяет, патриот он или нет. Определяет только и сугубо желание и умение честно работать.
Тот, кто кричит патриотические лозунги, – артист, плохо играющий плохую роль, а вовсе не патриот.
Тот, кто бьется с представителями других народов, вся вина которых состоит в том, что они не родились русскими, – хулиган и бандит, а совсем не патриот.