– Позвать доктора? – всполошился тот, вернув лист.
«Спасибо. Не нужно. Если мне будет плохо, я пойду в лечебницу, – быстро настрочила я и приписала: – Тут все, что вы просили».
Я просунула вместе с листом стопку бумаг.
Прошуршав ими немного, профессор Брум сказал:
– Отлично. Выздоравливайте. – Всунул обратно мой лист, на нем карандашом были выведены две цепочки рун. – Это руны доктора Николсона. Ниже – дежурной медсестры. Если он не ответит, вызывайте ее, она передаст.
– Тяв! – сорвалось с моих губ вместо «спасибо».
– Не за что! – В голосе профессора прозвучала теплая улыбка.
Я долго с интересом прислушивалась к его шагам, пытаясь определить, насколько тоньше стал слух. Увлеклась и пропустила начало новой волны изменений. Внезапно тело скрутило судорогой, ноги подкосились, и я с испуганным тявканьем упала на пол. Коридор поплыл, в глазах потемнело от боли. Видимо, лисе надоело сидеть внутри, и она решила вырваться на волю, не особо со мной церемонясь.
Брат рассказывал, что оборачиваться в первый раз неприятно, словно в крапиву ныряешь. У меня же было чувство, что кто-то решил сварить из меня суп. Или, на худой конец, приготовить жаркое. Кожа полыхала, кости плавились. Я чудом успела установить защиту от пламени вокруг себя, прежде чем превратилась в пылающий костер. Впервые в жизни я испугалась огня. Подвывая, каталась по коридору, с тоской вспоминая о медицинском амулете, способном вырубить любого.
В какой момент распахнулась входная дверь, не помню. Но бросившегося ко мне брата я узнала. Дерок уронил на пол сумку и коробки, его одежда и лицо вспыхнули пламенем, ладони опустились на мой лоб и грудь. По пальцам потекла целительская магия: брат всегда таскал с собой амулет. Подарок отца.
– Сейчас, Шери, сейчас будет легче, – шептал Дерок, поднимая меня и прижимая к груди. – Постойте! Не нужно беспокоить доктора!
Кому это он?
Рык в ответ прозвучал очень знакомый. А потом я увидела лорда Беренгара. Совершенно не обращая внимания на пламя, он опустился рядом. Лед и снег защищали его, точно броня.
– Уверен?
– Да! – Дерок кивнул на сумку и пакеты. – У меня есть все необходимое, я справлюсь. Идите, у вас же занятия?
Брат пытается отослать оборотня? Зачем? У него ведь есть лед, а он такой холодный! Так и хочется прижаться всем телом, чтобы унять бушующий огонь.
– Сами смотрите, ей уже легче, вон ее на холод уже потянуло.
– Р-р-р? – удивилась я и нехотя убрала пальцы от ноги лорда Беренгара.
Не пристало леди трогать малознакомых лордов за колено.
– Хорошо. Если что, вызывай меня немедленно. – Ледяной маг поднялся с корточек.
– Обязательно. Поверьте, я реально оцениваю силы амулета и свои. Нас учили помогать двуликим при сложном обороте и магам, чьи силы вышли из-под контроля. Я справлюсь. – Дерок подхватил меня на руки, легко выпрямляясь во весь рост.
Лорд Беренгар некоторое время, сузив глаза, смотрел на него. Кажется, принюхивался, из-за пламени было плохо видно. Потом кивнул:
– Верю.
Ледяной маг направился к двери, а я на руках брата поехала в спальню.
– Ну что, Шери, вначале лечимся, потом спим. – Дерок поставил меня на пол. Придерживая рукой за талию, обнял. – Сейчас все пройдет… Сейчас…
Целительская магия потекла вновь. Казалось, из рук брата хлынул целый поток, сметая боль и страх. Дерок направлял, помогал выстраивать тело заново, в новой, непривычной форме. Вскоре мы опустились на пол. Лапы дрожали и подгибались, пришлось лечь. Пламя погасло, защита от огня истаяла вместе с моими силами. Оборот закончился. Я чувствовала себя так, словно меня пропустили через измельчитель, а потом собрали заново.
– Ну вот, теперь немного поспишь. Потом будем учить тебя ходить на четырех лапах и говорить. – Дерок поднял меня с пола и переложил на кровать.
Я с благодарностью фыркнула.
– Не фырчи, береги силы. – Он погладил меня по голове, положил ладонь между устало опущенными ушами.
Из пальцев все еще лилась целительская магия. Столько светлой магии в амулет, подаренный отцом, точно не влезло бы!
– Тяв?
Повернуть голову к брату не вышло, но Дерок понял. Сел на кровать рядом так, чтобы я его видела.
Он вытащил из-за ворота рубашки амулет: черную каплю с серебряным ободком рун по экватору. Погладил пальцем руны, вздохнул.
– Уф? – Я глазами показала на амулет, потом вопросительно посмотрела на брата.
Я слишком устала, чтобы удивляться. Наверное, поэтому мысль, что у Дерока неизвестно откуда появилась способность исцелять, не вызвала протеста. К тому же, если напрячь уставшую голову, для «неизвестно откуда» найдется логичное объяснение. Бабушка была целительницей. Иногда способности наследуются через поколение. Правда, непонятно, откуда столько магии? Целительница среди наших предков одна, по линии отца, и не самая могущественная. Так что возрасти способности бабки не могли. Или я что-то путаю от усталости?
Что же ты молчишь?
– Уф?
– Да, – тяжело выдохнул Дерок.
Дернул ворот, открывая метку стихий. Я в недоумении оглядела огненный глаз. Ни капли серебра – признака воздействия света на татуировку. И тем более в рисунке не было даже намека на открытую ладонь – символ целителей.
Ноздрей коснулся запах спекшейся крови и чего-то непонятного. Присмотревшись, я заметила почти зажившие точки уколов по краю метки. Он что, забил серебро краской?
– Да, – поморщился брат, пряча амулет и застегивая рубашку. – Приходится закрывать метку целителя каждые два месяца.
Почему?
– Потому что я не хочу отправиться в корпус врачей. Я хочу стать защитником, Шери. – Дерок посмотрел в потолок, вздохнул. – С таким уровнем дара со мной даже разговаривать никто не станет.
А как же обследования, которые проходят кадеты?
– Я целитель, Шер, – правильно понял мои сомнения брат. – Я сильнее многих докторов. Их сканирующие заклинания для меня семечки.
Я с трудом придвинулась к брату, ткнулась носом в его ногу, снизу вверх посмотрела в печальные глаза.
– Я ведь был тогда в доме лорда Филлипса, – неожиданно признался он. – Улики, что были у полиции, когда меня обвинили в покушении на него… Их не подбросили. Я на самом деле был в доме нашего соседа.
Не верю! Брат не мог причинить кому-то боль!
Я толкнула его носом: рассказывай, пока не умерла от любопытства или не уснула!
– Это началось еще в Ярвуде. – Дерок прикрыл глаза, снова вздохнул. – Я был в номере, потом оказался в саду у гостиницы. Как – не знаю. Я тогда сильно разозлился на отца. За то, что он не взял меня с вами. В общем, я влез в винный погреб, стащил бутылку виски и… напился до поросячьего визга. Видимо, в сад меня понесло проветриться. Потом мне сообщили о нападении на Олбэйн. А когда привезли тебя, такую растерянную, в ссадинах, и сказали, что отец погиб… Я не знаю, что случилось, но я вылечил твои царапины. Амулет остался в номере, я забыл его на тумбочке. Я не знал об этом и понял, что вылечил тебя сам, только когда полез в карман проверить, сколько осталось магии в накопителе. Тогда же я понял, что у меня появился ментальный щит…
Логично, сильные эмоции пробуждают спящую магию. Но почему брат молчал?
Я положила морду на ногу Дерока, тихо фыркнула.
– Не поверишь, Шери, я испугался. – Усмешка искривила тонкие губы брата. – Я был таким дураком, сестричка! Я совершенно забыл о бабушке. Посчитал… Глупость, в общем…
Ясно. Он решил, что кто-то из родителей ему неродной. Но он их любил, потому и побоялся, что, если выплывет его способность, их имя будут полоскать на всех углах.
Но со дня гибели отца до истории с нашим соседом прошло несколько лет. Сомневаюсь, что не додумался. Почему он молчал? Сама спросила – сама ответила: Дерок не хотел, чтобы его перевели к докторам. Не был уверен, что я его поддержу. Глупый! Я всегда на его стороне. Для этого и нужны сестры, чтобы поддерживать и помогать.
– Потом я понял, каким глупцом был. – Дерок почесал меня за ушком, я вяло дрыгнула ногой от удовольствия. – А еще стало ясно, что магии целителей у меня хватит на двоих. Шер, при первом же намеке меня переведут. А я не хочу прятаться за спины, я хочу помогать! Защищать. Если бы я оказался в Олбэйне… Я не знаю как, но я бы спас отца.
Бедный мой братик! Вот почему он упрямо не хотел помогать в расследовании гибели отца: боялся, что со мной что-нибудь случится. И он не сможет защитить меня.
– Уф… – Я с любовью посмотрела в побледневшее лицо брата, по волосам которого пробегали искры, а в глазах вспыхивали алые угольки.
– С лордом Филлипсом вообще странно вышло и глупо.
Дерок стянул сапоги и забрался на кровать, помог уложить голову на подушку и обнял за шею. Если надеется меня усыпить, кого-то ждет сюрприз! Пока не услышу, что на самом деле случилось в доме нашего соседа, глаза буду лапами подпирать, чтобы ненароком не закрылись.
– Мы сидели с тобой в библиотеке, я вышел попить воды. На кухне почувствовал – кому-то неподалеку плохо. Занятное ощущение, я тебе скажу, сестричка.
Не знала, что у целителей есть такое чутье…
– Я тоже не знал, – правильно истолковал мой выразительный взгляд брат. – Есть, но только у сильных двуликих целителей, а их не так уж много. Так вот, я почуял боль, пробрался в дом соседа, а он там лежит. Раненый. Он был без сознания, так что мне удалось ему помочь, потом я показал ему амулет, сказал, что вылечил им. Спросил, кто на него напал. Собрался вызвать полицию. Лорд Филлипс здорово распереживался. Потом заверил, что все нормально. Мол, просто досадная случайность. Все это заняло минуты две, не больше, ты даже не заметила. А когда я вернулся домой, он вызвал ищеек.
Зачем?
– Я тоже вначале не понял зачем. Потом выяснилось, что украденные вещи были застрахованы, и без документов из полиции ему ничего не выплатят.
И почему лорд Филлипс, ехидна старая, не сказал, что Дерок невиновен?
– Затем меня обвинили в покушении. Филлипс складно врал. Вначале я унес вещи и ударил хозяина ножом, потом во мне проснулась совесть, я вернулся и вылечил его амулетом. Об этом следователи вам не говорили, но мне повторяли столько раз, что выучил наизусть. Видимо, считали, что, если я признаюсь, за совесть мне уменьшат срок каторги. Бред какой-то… – Дерок уткнулся лицом в мою шерсть. – Прости, что не рассказал тебе. Я думал, сам выпутаюсь. Ведь они должны были проверить воспоминания Филлипса.