«Я считаю, что импортные сертификаты обеспечат торговое равновесие США и помогут всем нашим индустриям в вопросе мировой конкуренции».
Теперь, чтобы получить некоторую историческую перспективу, давайте посмотрим на тридцать четыре года назад – и вот здесь мы увидим практически библейскую симметрию, в смысле неурожайных и урожайных лет, – чтобы понаблюдать, что произошло на бирже. Возьмем для начала первые семнадцать лет этого периода, с конца 1964-го по 1981 год. Вот что происходило в этот промежуток времени:
Средний показатель промышленного индекса Доу – Джонса
декабрь 31, 1964 год: 874,12
декабрь 31, 1981 год: 875,00
Я известен как долгосрочный инвестор и очень терпеливый человек, но под большими изменениями я подразумеваю определенно не такие показатели.
А вот вам главный и абсолютно противоположный факт: в течение тех же самых семнадцати лет валовый внутренний продукт США, а именно бизнес, который велся в этой стране, – увеличился практически в четыре раза, на 370 %. Или, если мы посмотрим на другой показатель, продажи компаний Fortune 500 (конечно, это всегда меняющийся состав компаний) увеличились более чем в шесть раз. Однако индекс Доу – Джонса практически не изменился.
Чтобы понять, почему это произошло, нужно сначала посмотреть на одну из двух важных переменных, влияющих на инвестиционный результат: процентную ставку. Это факт финансовой оценки – то, как на практике действует гравитация: чем выше ставка, тем больше нисходящая тенденция. Это происходит потому, что уровень дохода, который инвесторы хотят получить от любого бизнеса, прямо связан со свободной от риска ставкой, которую они могут заработать на государственных ценных бумагах. Итак, если увеличится государственная процентная ставка, цены на все другие инвестиции должны подстроиться и снизиться до уровня, который приведет ожидаемый уровень дохода в соответствие с ними. И наоборот, если государственная процентная ставка снизится, это подтолкнет все другие инвестиции вверх. Базовое соотношение такое: то, сколько инвестор получит завтра, заплатив доллар сегодня, можно определить, лишь беря в расчет безрисковую процентную ставку.
Соответственно, каждый раз, когда процентная ставка изменяется на 0,01 % – изменяется и ценность каждой инвестиции в стране. Люди могут легко это наблюдать с облигациями, на ценность которых обычно влияет только процентная ставка. В случае с основным капиталом компании и недвижимостью, или фермами, и подобными активами, практически всегда на них влияют и другие очень важные переменные, а это значит, что влияние процентной ставки обычно не так заметно. Тем не менее это влияние, как невидимая сила гравитации, постоянно присутствует.
В период 1964–1981 годов возникло поразительное увеличение в ставках на долгосрочные правительственные облигации – от ставки чуть выше 4 % на конец 1964 года до более 15 % к концу 1981 года. Это увеличение ставок оказало сильный отрицательный эффект на ценность всех инвестиций, но то, что мы заметили, конечно, была цена акций. Так что в этой утроенной гравитационной составляющей процентных ставок лежит главное объяснение, почему невероятный рост экономики сопровождался тем, что сама биржа не повышалась.
Потом, в начале 1980-х, ситуация повторилась с точностью до наоборот. Вспомните, как Пол Волкер принял пост председателя комиссии по ценным бумагам и биржам, и вспомните, насколько он был непопулярен. Но те героические вещи, которые он делал, вклад в экономику и преодоление инфляции, заставили показатели процентной ставки повернуть в обратную сторону, с великолепным результатом. Давайте представим, что вы вложили $1 миллион в 14 %-ные облигации США сроком на тридцать лет, выпущенные 16 ноября 1981 года, и реинвестировали выплаты. Это значит, что каждый раз, когда вы получали выплату процентов, использовали ее, чтобы купить еще такие же облигации. В конце 1998 года, при том что тогда правительство продавало долгосрочные облигации со ставкой 5 %, у вас было бы $8 181 219, и вы бы заработали ежегодную прибыль более 13 %.
Этот доход в 13 % больше, чем приносили акции за долгое время: более, чем за 17-летний период истории – за большинство 17-летних периодов истории, по сути. Это великолепный результат и – самая заурядная облигация.
Сила процентной ставки также увеличивала цену на акции, через другие показатели, которые тоже росли. И вот что случилось с акциями в тот же 17-летний период: если бы вы инвестировали $1 миллион в Доу 16 ноября 1981 года и реинвестировали все дивиденды, то получили бы $19 720 112 31 декабря 1998 года. И ваш ежегодный доход составил бы 19 %.
Увеличение стоимости акций с 1981 года бьет все рекорды, которые только можно найти в истории. Это увеличение превосходит даже то, чего вы достигли бы, если бы купили акции в 1932 году на самом нижнем уровне – в день, когда они продавались дешевле всего, 8 июля 1932 года, индекс Доу – Джонса во время закрытия биржи был на уровне 41,22, – и держали бы их семнадцать лет.
Вторым аспектом, который повлиял на цены акций за эти семнадцать лет, были корпоративные доходы после уплаты налогов, которые график на первой странице показывает как процент от ВВП. По сути, что показывает вам этот график, – это долю ВВП в итоге каждый год у акционеров американского бизнеса.
Прибыль корпорации после уплаты налогов, проценты от ВВП
График, как вы увидите, начинается с 1929 года. Я очень люблю 1929 год, так как тогда началась моя история. Мой отец занимался продажей акций на тот момент и после того, как произошел обвал рынка осенью, боялся звонить кому-нибудь – всем тем людям, которые прогорели. Так что днем он просто оставался дома. И тогда еще не было телевидения. Так что… Меня зачали примерно 30 ноября 1929 года (и родился я через девять месяцев, 30 августа 1930 года), и всегда буду тепло относиться к тому времени обвала рынка.
Как вы видите, корпоративные доходы, как процент от ВВП, взлетели в 1929 году – и потом сильно просели. Левая сторона графика на самом деле полна отклонений от стандарта: не только депрессия, но также и изменения доходов в годы войны – сдерживаемые налогом на сверхприбыль, – и еще одно понижение после войны. Но в 1951 году процент стал довольно постоянным и находился в промежутке от 4 % до 6,5 %.
К 1981 году дело опять шло к обвалу, и в 1982 году доходы упали до 3,5 %. Так что на тот момент перед инвесторами стояло два огромных минуса: доходы были ниже среднего, а процентные ставки – высоченными.
И, как это обычно бывает, инвесторы ожидали от будущего того же, что видели сейчас. Это их постоянная привычка: смотреть в зеркало заднего вида вместо того, чтобы смотреть через лобовое стекло. Картина, которую они наблюдали, глядя назад, заставляла сильно разочароваться в своей стране. Они ожидали высоких процентных ставок, они ожидали низких доходов и, таким образом, оценивали Доу на уровне 17-летней давности, даже несмотря на то, что ВВП увеличился почти в четыре раза.
А теперь посмотрим, что произошло за семнадцать лет начиная с 1982 года? Чего не произошло – это достойного роста ВВП: за этот второй 17-летний период ВВП увеличился менее чем в три раза. Но процентные ставки начали снижаться, и после того как эффект Волкера сгладился, доходы начали расти – не постоянно, но тем не менее с реальной силой. Вы увидите тенденцию дохода в графике, который показывает, что к концу 1990-х доходы после уплаты налогов как процент ВВП приближались к 6 %, что находится в верхней части определения «нормальной обстановки». К концу 1998 года долгосрочные правительственные процентные ставки снизились до 5 %.
Эти коренные изменения в двух основных показателях, которые имеют самое большое значение для инвесторов, объясняют большую часть, хотя и не все, увеличения цены акций более чем в десять раз – индекс Доу – Джонса увеличился с 875 до 9181 пункта – за этот 17-летний период. Тут также, конечно, имела влияние и психология рынка. Как только спекулятивный рынок набирает обороты и возникает точка, когда все получили прибыль вне зависимости от того, по какой системе он или она торговали, толпа начинает вступать в игру не из-за процентных ставок или доходности, а просто из-за того, что кажется ошибкой не покупать акции. В целом из-за этого к тем фундаментальным факторам, которые управляют рынком, добавляется фактор «я не могу пропустить эту вечеринку». Как собаки Павлова, эти инвесторы учатся, что, когда звенит звоночек – в данном случае когда открывается в 9.30 Нью-Йоркская биржа, – их кормят. Это происходит каждый день, и они убеждаются, что Бог существует и хочет, чтобы они разбогатели.
Сегодня, сосредоточившись на прошлом пути, по которому они уже прошли, инвесторы ожидают безоблачное будущее. Опрос, проведенный Paine Webber и Gallup Organization и опубликованный в июле, показывает, что самые неопытные инвесторы – те, кто занимался инвестированием менее пяти лет – ожидают ежегодного дохода в следующие десять лет в 22,6 %. Даже те, кто инвестирует более двадцати лет, ожидают 12,9 %.
Теперь я бы хотел поспорить с этим – мы не сможем даже приблизиться к этим 12,9 %, – и привести аргументы, рассмотрев ключевые определяющие ценность факторы. Сегодня, если инвестор хочет достичь приличных доходов на рынке за десять, семнадцать или двадцать лет, одна или более из трех вещей должны случиться. Я пока оставлю разговоры о последней из них, но вот две первых:
1. Процентная ставка должна уменьшиться.
Если правительственная процентная ставка, которая сейчас находится на уровне примерно 6 %, упадет до уровня в 3 %, только этот фактор может повлиять на увеличение цены обычных акций в два раза. Кстати, если вы думаете, что процентные ставки действительно снизятся – или упадут до 1 %, как это произошло в Японии, – вам стоит посмотреть туда, где вы действительно можете сорвать куш: опцион на облигации.
2. Корпоративная доходность по сравнению с ВВП должна увеличиться. Знаете, мне как-то сказали, что в Нью-Йорке больше юристов, чем людей. Я думаю, тот же человек скажет, что прибыль станет больше, чем ВВП. Если вы ожидаете, что растущее слагаемое может стать больше итоговой суммы, то определенно столкнетесь с неко