rship, а также владельцем контрольного пакета акций и по факту исполнительным директором небольшой текстильной компании из Новой Англии, Berkshire Hathaway, с ежегодным доходом в $49 миллионов. К 2011 году Berkshire была седьмой компанией в списке Fortune 500 с доходом в $144 миллиарда. Скачок в доходах, который по большому счету никто не замечал – даже Баффетт был удивлен, узнав, что это различие отметили, – просто невероятен: больше никто за свою жизнь не смог вывести компанию из глубокой тени в топ 10 списка 500 самых богатых компаний.
Баффетт сказал, что это не имеет значения – доходы не так уж важны. Рыночная стоимость – этот показатель он уважает гораздо больше, и в 2011 году Berkshire стояла на 9-м месте в списке Fortune 500 со стоимостью $202 миллиарда. До этого самой головокружительно выросшей компанией была другая, построенная одним человеком за его жизнь, Apple покойного Стива Джобса, чья рыночная стоимость была на тот момент огромна – $569 миллиардов. Эти двое узнали друг друга несколько десятилетий назад, когда оба были членами совета директоров Гриннеллского колледжа. Они редко говорили друг с другом после этого, и Баффетт лишь вспомнил, что однажды, не так давно, Джобс позвонил ему, чтобы посоветоваться по поводу идей использования избыточной наличности Apple – а потом не сделал ничего из того, что предложил Баффетт.
Хедж-фонд Buffett Partnership исчез из жизни Баффетта уже давно, закрылся в конце 1969 года потому, что Баффетт не переваривал спекуляции, которые появились на рынке. Но те $100 миллионов, которые на тот момент компания вкладывала в инвестирование, были семенем, так сказать, для $86 миллиардов собственного капитала компании, которые Berkshire получила несколько месяцев назад, в июне. Крупные ставки Баффетта распределены по всей американской экономике: у Berkshire тогда было $15,6 миллиарда в Coca-Cola, $13,7 миллиарда в Wells Fargo, $13 миллиардов в IBM и $8,8 миллиарда в American Express.
В 2012 году финансовые подвиги Berkshire затмили две новости от Баффетта. Первая появилась немного раньше, в августе 2011 года, в газете New York Times. Там была напечатана публицистическая статья под названием «Перестаньте нянчиться с богачами». Баффетт сравнивал низкую налоговую ставку, которую платил он (17 %) со ставками двадцати других людей, работающих в его офисе (от 33 % до 41 %), и призывал к увеличению налогов для всех, кто зарабатывает более $1 миллиона. В год выборов 2012 года администрация Обамы одновременно приняла и расширила это предложение, поддержав «Правило Баффетта» – которое тут же вызвало серьезную полемику, обложить налогом каждого с доходом свыше $250 тысяч. Баффетт усмехнулся: «Всегда хотел, чтобы в честь меня называли налог».
Вторую новость Баффетт сообщил в пресс-релизе от 17 апреля. У него диагностировали рак простаты первой степени, однако он отметил (среди других уточнений), что рак не распространился на предстательную железу. Я пишу это уже в середине сентября, когда Баффетт только что закончил двухмесячный курс радиотерапии в больнице Омахи. Во время лечения он чувствовал усталость, которая обычно сопровождает терапию, и, соответственно, решил некоторое время поработать дома. Сейчас Баффетту восемьдесят два, и он абсолютно уверен, что переживет эту болезнь и проживет еще много лет, как большое количество мужчин, переживших это, и очень скоро снова, приплясывая, побежит на работу.
Кэрол Лумис
Инвестирование часто описывается как вложение денег сейчас в надежде, получить больше денег в будущем. В Berkshire Hathaway мы практикуем более требовательный подход, определяя инвестирование как передачу другим покупательской способности сейчас, оправданно ожидая получить больше покупательской способности – после того как будут уплачены налоги на номинальные доходы – в будущем. Короче говоря, инвестирование – это воздержание от потребления сейчас, чтобы иметь в будущем возможность потреблять больше в поздние сроки.
Из нашего определения вытекает довольно важное заключение: рискованность инвестиций не измеряется «бета» (Термин с Уолл-стрит, касающийся волатильности и часто используемый для измерения риска. – Прим. перев.), но скорее вероятностью – обоснованной вероятностью, – что эта инвестиция вызовет потерю покупательской способности у ее обладателя за предположительный период владения инвестицией. Активы могут сильно изменяться в цене и не быть рискованными, пока обоснованно приносят увеличенную покупательскую способность за период владения ими. И, как мы увидим, не изменяющийся в цене актив тоже может быть нагружен риском.
Инвестиционных возможностей очень много, и они различны. Есть три главные категории, однако очень важно понимать характеристики каждой. Так что давайте исследуем это поле деятельности.
Инвестиции, которые обозначаются данной валютой, включают фонды денежного рынка, облигации, ипотечные кредиты, банковские депозиты и другие инструменты. Большая часть этих инвестиций, основанных на валюте, считаются безопасными, хотя на самом деле являются самыми опасными активами. Их бета может быть нулевой, но риски здесь огромны.
«Довольно странно уже после завершения сделки говорить, что вас обокрали, только потому, что противоположная сторона оказалась умнее вас».
В прошлом веке эти инструменты разрушили покупательскую способность инвесторов во многих странах, даже несмотря на то, что владельцы продолжали получать своевременную выплату процентов и номинальной стоимости. Более того, этот отвратительный результат всегда будет повторяться. Правительства государств определяют высшую стоимость денег, и силы системы иногда будут вызывать необходимость прибегать к политике, провоцирующей инфляцию. Время от времени эта политика будет выходить из-под контроля.
Даже в США, где стремление к стабильности валюты довольно сильно, доллар упал в цене на 86 % с 1965 года, когда я принял на себя руководство Berkshire. Теперь нужно не менее $7, чтобы купить то, что можно было купить за $1 в то время. Соответственно, организации, которая не платит налоги, необходима была процентная ставка в 4,3 % ежегодно от инвестиций в облигации за этот период, просто чтобы поддерживать покупательскую способность. Менеджеры организации просто обманут сами себя, если будут считать, что какая-нибудь часть этого процента может считаться «доходом».
Для инвесторов, которые платили налоги, картина была гораздо хуже. Во время одного и того же 47-летнего периода постоянный документооборот Казначейства приносил 5,7 % ежегодно. Это звучит удовлетворительно. Но если индивидуальный инвестор платил бы налог на личные доходы на уровне в среднем в 25 %, эта прибыль в 5,7 % ничего бы не принесла в смысле реального дохода. Видимый подоходный налог этого инвестора лишил бы его 1,4 % заявленного дохода, а невидимая инфляция проглотила бы оставшиеся 4,3 %. Стоит отметить, что имплицитный инфляционный налог более чем в три раза превышал эксплицитный подоходный налог, которые наши инвесторы, вероятно, считали своей главной нагрузкой. In God We Trust («На Бога уповаем». – Прим. перев.) может быть напечатано на нашей валюте, но рука, запускающая печатный станок нашего правительства, абсолютно точно человеческая.
Высокие процентные ставки, конечно, могут компенсировать покупки с инфляционным риском, с которыми сталкиваются в инвестициях, основанных на валюте, – и на самом деле ставки в начале 1980-х прекрасно справлялись со своей работой. Современные ставки, однако, и близко не подходят к компенсации риска потери покупательской способности, которую предполагают инвесторы. Сейчас облигации нужно выпускать с предупреждающим знаком.
В современных условиях тем не менее я не люблю инвестиции, основанные на валюте. Даже несмотря на это, Berkshire имеет значительное их количество, в основном краткосрочного плана. В Berkshire необходимость избыточной ликвидности играет центральную роль, и мы ею никогда не будем пренебрегать, какими бы ни были неадекватными процентные ставки. Обеспечивая эту необходимость, мы в основном держим в активе казначейские векселя, и это единственная инвестиция, на которую можно рассчитывать в плане ликвидности в самых хаотичных экономических условиях. Наш рабочий уровень ликвидности – $20 миллиардов; $10 миллиардов – абсолютный минимум.
Кроме требований необходимости ликвидности и регулятивных органов мы будем покупать связанные с валютой ценные бумаги, только если они будут предполагать возможность приличных доходов – либо потому, что определенный кредит недооценен, как возможно при крахе некоторых рисковых облигаций, или из-за того, что ставки поднимаются до уровня, который предоставляет возможность реализации заметного объема прибыли на капитал на первоклассные облигации, когда ставки понижаются. Хотя мы пользовались обеими возможностями в прошлом – и можем сделать то же самое снова, – теперь на 180 градусов отвернулись от подобных перспектив. Сегодня комментарий, который когда-то произнес Шелби Каллом Девис, кажется уместным: «Облигации рекламируются как возможность безрискового дохода, но теперь продаются по цене, которая обеспечивает бездоходный риск».
Вторая крупная категория инвестиций включает в себя активы, которые никогда ничего не произведут и покупаются в надежде на то, что кто-то еще – кто также знает, что активы не будут приносить прибыль никогда – заплатит за них больше в будущем. Любимым вложением таких покупателей в XVII веке были тюльпаны.
Этот тип инвестирования требует увеличения количества покупателей, которые, в свою очередь, привлекаются в надежде, что количество желающих инвестировать будет расти и дальше. Владельцы вдохновляются не тем, что может произвести актив – этот показатель останется на нуле, – но скорее верой в то, что другие захотят приобрести его сильнее в будущем.
Самый главный актив этой категории – золото, ныне очень любимое всеми инвесторами, которые боятся других активов, особенно бумажных денег (стоимости которых, как мы уже упоминали, действительно стоит бояться). У золота, однако, есть два значительных недостатка – оно не особо используется и ничего не производит. На самом деле, у золота есть некоторое промышленное и декоративное применение, но спрос на эти покупки одновременно ограничен и не способен создать новое производство. Тем временем если вы владеете несколькими граммами золота всю жизнь, то в итоге будете владеть всего лишь несколькими граммами золота.