— Но еще не рассвело. Так что завтра, — упавшим голосом сказала Тейт. Она не была суеверной, но такое известие в самом начале года казалось ей дурным знаком. Очень дурным.
— Извини, Джейс, — сказала она, коснувшись его руки, которой он оперся об ограду. Все мышцы его были напряжены. И вздохнула. — Похоже, у тебя намечается паршивый день рождения.
— Да, но у Итана намечается паршивая жизнь.
В октябре, за месяц до своего двадцатилетия, Донна обвенчалась с Итаном. Джейс так и не изменил своего мнения относительно этого брака и отказался быть в мэрии свидетелем. В церкви он сел рядом с Тейт на вторую скамью.
А в ноябре, за неделю до ее собственного двадцатилетия, он сел рядом с Тейт на первую скамью. Он все время поддерживал и успокаивал ее, потому что она делала то, чего клялась не делать ни при каких обстоятельствах, — плакала из-за мужчины…
Да, она забыла свои сказанные когда-то Кейли слова — потому что умер старый Брайс Бентон…
ГЛАВА 13
Октябрь 1995 года
Прежде чем войти, Джейс слегка задержался, глядя на скромную латунную табличку возле двери из матового стекла, которая преграждала путь в святая святых «Бентаг Инвестигейшнз», однако то приятное чувство гордости за свой успех, которое он обычно получал от нее, на этот раз не возникло. Вздохнув, он повернул ручку и вошел внутрь.
Его появление сразу же привлекло внимание секретарши. Это была женщина средних лет, и звали ее Дон. Выражение профессиональной невозмутимости на ее лице тут же сменилось чувством облегчения.
— Слава Богу, что ты пришел наконец! Телефоны трезвонили без умолку весь день. — Она помахала стопкой листочков для записей в подтверждение своих слов. — А твой выдающийся партнер, так тот звонил трижды после ланча.
Джейс простонал. Таг находился в Новой Зеландии, подготавливая почву для открытия отделения «Бентаг Инвестигейшнз» в Окленде, и неудивительно, что ему на каждом шагу приходилось сталкиваться с проблемами, начиная от неповоротливости строителей и кончая давлением со стороны местных детективов, которые видели в его вторжении угрозу. С трудом соображая, что же могло вызвать такой шквал телефонных звонков, Джейс направился к кофеварке.
— Эта штука когда-нибудь доконает тебя, — заметила ему Дон.
— После четырех часов, проведенных с семейством Илуйано, можно принять наркотик и посильнее.
Женщина кивнула понимающе.
— И как они приняли это? — спросила она спокойно.
— А как, по-твоему, можно принять такое?
Это был чисто риторический вопрос. Люси Илуйано, подросток четырнадцати лет, не давала о себе знать почти год, когда доведенные до отчаяния родители прибегли к помощи «Бентаг» в ее поисках. Джейс вел это дело с первого дня и наконец ему улыбнулась удача: три недели назад он нашел кое-кого, кто сумел узнать на фотографии симпатичную девочку-подростка. Но этим утром, однако, когда он увидел в городском морге ее исхудавшие от наркотиков останки, она выглядела совсем несимпатично…
Сообщать родителям, что их ребенка уже нет в живых, было самой трудной частью работы Джейса, и чем больше ему приходилось делать это, тем было труднее. К несчастью, это все чаще приходилось делать в последнее время. Он старался быть спокойным, собранным в такие минуты, но все же их пронзительная боль и отчаяние поневоле передавались ему.
Телефонная трель прервала его мысли, напомнив, что до конца рабочего дня оставалось еще несколько часов. Ему нужно было составить отчеты, а на вечер запланировано наружное наблюдение; поскольку Таг отсутствовал, ему приходилось вкалывать за двоих. Подойдя к столу секретарши, он взял стопку листочков для записей и быстро ознакомился с их содержанием. Здесь значились время каждого звонка и имя звонившего, контактный телефон и причина звонка. Причина чаще всего оказывалась «строго конфиденциальной» — немногие люди могли раскрыть, зачем им понадобились услуги частного детектива, даже такой квалифицированной и в высшей степени деликатной секретарше, как Дон.
Она помогла им с первых их шагов, когда Джейс, уже отчаявшись найти человека, согласного вести их отчетность, спросил у матери, не знает ли она, кто мог бы заинтересоваться этим. И она разыскала Дон Сатклифф, мать троих детей, страдавшую от побоев пьяницы-мужа, которая в конце концов обрела помощь в том женском приюте, где консультировала Джуди.
В течение первых двенадцати месяцев, когда Джейс и Таг официально являлись агентами, работавшими на Мак-Грегора, она вела их бухгалтерию у себя на дому. Но, как только они получили самостоятельную лицензию, их загруженность работой резко возросла. Потребовалась секретарша с полной занятостью, но, поскольку ее младший ребенок к тому времени начал посещать среднюю школу, Дон воспользовалась шансом вырваться из домашней рутины и перешла на полную ставку.
Она оказалась весьма энергичной, способной и практичной женщиной. Джейс знал, что ему будет очень ее не хватать, когда она уйдет, и не только в смысле чисто профессиональном. В течение нескольких лет она была чуть ли не второй матерью для них с Тагом, давая им дельные советы по всем вопросам, начиная с обстановки их двух последовательно сменившихся офисов и кончая приготовлением пирожных к утреннему чаю. Не говоря уже о непрошеных советах по поводу личной жизни каждого из них…
Но тут голос самой Дон Сатклифф прервал течение его мыслей.
— У меня здесь на телефоне какая-то женщина. Хочет поговорить с тобой насчет своей пропавшей сестры. Говорит, что дело неотложное. Сказать ей, чтобы пришла сегодня или назначить на завтра?
Джейс уже готов был сказать: «Пусть прилет завтра» — и использовать этот небольшой промежуток свободного времени до того, как идти на наблюдение, чтобы перекусить и вздремнуть, но свежее воспоминание о трагедии Люси Илуйано остановило его. Посмотрев на часы, он прикинул, сколько понадобится времени на все то, что еще предстояло ему сделать.
— Она может быть здесь к шести?
Дон повторила его вопрос в телефонную трубку и кивнула.
— Скажи, пусть приходит.
— Ну что? — спросил он, вопросительно подняв бровь, когда его секретарша положила трубку.
Дон гордилась своим умением распознавать характер будущих клиентов по одному только голосу, и Таг любил подвергать испытанию это ее искусство. Однако ее оценки оказывались обычно столь верными, что после шести лет знакомства с нею Джейс куда больше удивлялся, когда она ошибалась, чем когда оказывалась правой.
— Она уроженка Англии — очень сильный акцент. Зовут Филис Уортингтон. Ей, судя по голосу, лет тридцать пять, и она кажется хорошо образованной, серьезной и весьма пробивной особой.
— Увы, было бы чересчур смело надеяться, что у нее при этом есть рабочая виза, превосходные данные секретарши, приятная манера говорить по телефону и стремление работать помощницей у пары частных детективов?
— А ты надейся!
Джейс принял оскорбленное выражение.
— Черт, неужели ты не чувствуешь себя хотя бы капельку виноватой в том, что покидаешь меня в такую минуту, когда мне хоть в петлю лезь без помощников? Где твоя лояльность и привязанность к своему боссу?
— Джейс Бентон! Ты давно уже знаешь, что я ухожу. И в конце концов, если вы с Тагом не можете найти себе одну секретаршу в стране, где почти миллион безработных, вы, наверное, занялись не своим делом.
— Секретаршу-то мы сможем найти, — парировал он. — Только вот знающих и смышленых днем с огнем… — Он вздохнул.
— Это все потому, — произнесла она, складывая руки на груди и бросая на него понимающий взгляд, — что очень немногие колледжи выпускают секретарей, умеющих печатать на машинке со скоростью восемьдесят слов в минуту, дипломом по психологии и черным поясом по карате.
— Очень весело, — пробормотал он. — Мы никогда не ставили условием черный пояс.
— Но он вам тоже не помешал бы. Сам Господь Бог, наверное, не смог бы удовлетворить таким придирчивым работодателям.
— Может быть, и нет, но мы в таком отчаянном положении, что, если он явится на собеседование, не гони его прочь. — Джейс присел на угол ее стола. — Чего хочет Таг?
— Первые два раза он сказал, что хочет, чтобы ты позвонил ему как можно скорее… — Она сделала паузу.
— А в третий?
— Спросил буквально следующее: «Какого черта мы разорились на эти мобильные телефоны, если Джейс никогда не дает себе труда включить их?»
Джейс сделал гримасу.
— Надеюсь, ты напомнила ему, что покупка телефонов — его идея, а не моя.
— Нет. Привыкай сам делать за себя грязную работу. Я закончу в две недели.
— Хорошо, — сказал он сухо. — Спасибо и на том.
— Ха, да ведь ты сам раз сто за эти годы говорил мне, что я снова должна выйти замуж, — сказала она обвиняющим тоном.
— Да, но я не думал, что ты когда-нибудь последуешь хотя бы одному моему совету. И кроме того, — продолжил он, бросая на женщину укоризненный взгляд, — возьми любой классический роман о сыщиках, и ты увидишь, что их секретари всегда отличаются привязанностью к шефу и долгой службой.
— Учитывая мой печальный опыт у вас с Тагом, я считаю, что они отличаются еще сумасшествием и бесконечным долготерпением!
— Ладно, ладно, — попытался он умиротворить ее. — Ты будешь скучать по нам обоим и знаешь это.
— Но только сами не скучайте при этом и не оплакивайте мое вдовство.
Джейс погладил ее по щеке.
— Нет, мы будем на свадьбе с колокольчиками на крыше автомобиля. Обещаю тебе это. А теперь не могла бы ты разыскать моего великолепного партнера и как можно быстрее соединить меня с ним.
— Хорошо. Только не забудь, что я сегодня ухожу рано; не нужно ли срочно напечатать чего-нибудь?
Он остановился у двери своего кабинета и покачал головой.
— Нет ничего, что не могло бы подождать до завтра, кроме пиццы на обед.
— Снова? Джейс, это будет уже в третий раз за последние дни.
— Напомни мне об этом, когда будет готово.
Войдя к себе в кабинет, он бросил кипу бумаг на стол и, подойдя к окну, задвинул шторы, спасаясь от послеполуденного солнца. По утрам вид, открывавшийся у него из окна на комплекс Дарлинг-Харбор, был весьма впечатляющим, но после полудня в жарком мареве, блеске воды и стеклянных стен окружающих небоскребов он только усиливал ощущение духоты.