И снова проклятая долина начала подкидывать сюрпризы. Река никак не хотела их отпускать. Они шли перпендикулярно течению, а спустя несколько минут выяснилось, что река от них по правую руку и течёт туда же, куда идут они. Забрали влево – снова та же история. Каждый выверт пространства подстёгивал их, заставлял прибавлять шагу.
Они двигались, медленно, но верно, выбираясь из долины. Река наконец-то осталась позади. Местность постепенно оживала, появлялись растения, чахлая трава и не менее чахлые кустики. А через некоторое время впереди замаячила зелень, от которой начиналась нормальная местность, а где-то далеко виднелся даже горный склон.
Пройти оставалось всего-ничего, метров двести, но это с поправкой на выверты пространства, да и время не стало ждать. Сумерек не было, ясный день почти сразу сменился ночью.
- Трындец, - прокомментировал ситуацию Охрименко.
- Тихо, - Иванов на секунду остановился, мелькнула мысль, что стоит достать из мешка ночник, но тут же и пропала. Ночь не принесла непроглядную тьму, окрестности вполне можно было рассмотреть. Причину светлой ночи тоже искать не пришлось: в небе почти сразу взошли две луны, при этом ни одна не была похожа на земную. – Идём вперёд, немного осталось. Не шуми только.
Не шуметь, когда под ногами камни, а вокруг темнота, получалось плохо. Призраки, которыми пугали перед заходом в долину, пока не появились, но сама возможность их появления здорово пугала. Пройдя ещё с десяток шагов, Иванов заметил, как у него дрожат колени. Натурально дрожат, и не от холода, мокрые штаны уже высохли, ему страшно. Страх был каким-то странным, полностью иррациональным, даже у ребёнка, который боится бабайку или подкроватного монстра, больше поводов для страха. Ну, чего тут, спрашивается, бояться. Призрак их пока не увидел, и, может быть, совсем не увидит. Минут через десять они доберутся до нормальной земли, а призрак туда не пойдёт. Или пойдёт?
Он пошарил взглядом по окрестностям, пытаясь разглядеть тёмный силуэт. Никого, только тени от кустов, но они низкие, с призраком не спутать. Страх окружал, давил со всех сторон, снежным комом забирался за воротник и прокатывался между лопаток, волосы вставали дыбом даже на руках и загривке. Стыдясь своего страха, попытался найти опору в товарище, но тут услышал тихий стук. Вслушавшись, понял, что это стучат зубы прапорщика. Он стиснул челюсти, но зубы продолжали стучать.
- Не могу, Миша, - сказал Артём дрожавшим голосом. – Страх такой, что в обморок сейчас грохнусь. Это призрак, да?
- Нет тут никакого призрака… - начал было Иванов, но тут же сообразил, что два взрослых мужика, повидавшие в жизни чуть менее, чем всё, не будут вот так трястись просто от наступления ночи. Это призрак, пси-атака.
- Началось, - сказал он, - серебро далеко?
- В стволе патрон, - всё тем же едва слышным писком сообщил Охрименко, - кобуру расстегнул, с предохранителя снял. Я же выстрелить не смогу.
Он дёрнулся, словно хотел убежать, но Иванов успел схватить его за рукав.
- У тебя дрянь какая-то была, коли уже.
- Аааа? Понял, - прапорщик начал действовать осмысленно и полез в карман разгрузки.
Призрак появился внезапно, просто вырос из-под земли в десятке метров от них и нанёс удар. Это был уже не просто страх, тошнота и головная боль, а заодно ощущение чужого присутствия у себя в голове. Оба не устояли на ногах, повалились на землю, но Иванов каким-то краешком сознания отметил, что прапорщик успел воткнуть иглу себе в толстую ляжку.
Больше ничего осмысленного в голову не пришло. Руки крепко сжимали обрез, заряженный серебром, но направить его на чёрную фигуру и нажать на спуск он не мог. Более того, в голове как-то сама собой возникла мысль, что хорошо бы эти стволы приставить к своей голове. Руки даже начали движение в этом направлении, но он как-то сумел их обуздать.
А призрак всё н успокаивался, тьма в виде длинных щупалец прикасалась к ним, всё более подчиняя себе. Перед глазами появился образ Ольги, что бежала к нему, прижимая к груди ребёнка. Бежала быстро, спасаясь от смерти, но не могла до него добежать, кричала, звала на помощь, а он, отец, не мог защитить своё дитя. Руки с обрезом снова начали подниматься, и снова стволы поворачивались к его собственной голове… Он должен… Что должен? Должен спасти её! Как? Да просто отдать призраку себя. Жизнь за жизнь, он должен, он отец…
Стволы упёрлись в подбородок, указательный палец пытался нащупать спуск. В этот момент на обрез легла пухлая рука Охрименко.
- Осади, Миша, - сказал он странным голосом и забрал оружие из ослабевших рук. – Иди сюда, чёрный, Ку-клукс-клан за тобой пришёл!
Два выстрела прогремели один за другим, где-то рядом что-то вспыхнуло, раздался громкий вой, при этом видения исчезли, но нервная система, как струна, натянутая сверх всякого предела, просто выключилась, свет в голове погас и разум Иванова прыгнул в спасительное забытье. Тело его что-то чувствовало, кажется, его куда-то волокли, даже свет фонарика сквозь веки пробивался. Но он пока не мог воспринимать окружающую действительность.
Потом его отпустили, точнее, просто бросили на землю. Именно на землю, а не на голые камни проклятой долины. Мягкая трава, запах почвы и прохлада. Кто-то большой плюхнулся рядом и некоторое время хрипло дышал. Потом этот кто-то, в перерывах между вдохами выдавил:
- Тяжёлый ты, Мишка… как… как мешок с говном, прости господи.
- Артём? – Иванов не узнал собственный голос.
- Ага, я… всё, можешь расслабиться, вышли мы.
- Вышли?
- Ну, призрака я убил, - Артём говорил всё медленнее, и вряд ли виной тому была усталость. – А потом сам пошёл и тебя потащил, а ты… видать, жрёшь много.
- На себя посмотри. А мешок мой?
- Обнаглел в край, мент поганый, ещё и мешок ему… да здесь, вон, в ногах лежит. И обрез тоже там… где-то… наверно…
- А призрак один был?
- Что? А, нет, не один. Потом ещё пара появилась. Но я уже вынес и тебя и шмотки. А сюда не идут, боятся чего-то. Короче, мы в безопасности, отвали и не мешай отдыхать.
С этими словами прапорщик Охрименко, крепко вштыренный наркотическим зельем, повернулся на бок и заснул. Иванов же, хоть и был полностью вымотан, нашёл в себе силы распаковать спальники и запаковать в один себя, а в другой – своего напарника. Спать на земле – занятие сомнительное. Выставлять часового было не под силу, да и никто здесь не появится, близость призрака гарантировала отсутствие других тварей, в том числе и двуногих.
Сделав всё необходимое, он просто закрыл глаза, а когда открыл их, было уже светло. Где-то рядом возился Артём, ноздри защекотал запах дыма. Костёр?
- Пожрать приготовить решил, - сообщил прапорщик. – К обеду думаю дальше двинуть. Ты как сам?
- Голова немного болит, - сказал Иванов, прислушавшись к ощущениям.
- Есть такое, - согласился Артём, - у меня тоже.
Он обернулся и осмотрел товарища. Сделал какие-то выводы и, хмыкнув, вернулся к приготовлению пищи.
- Не понял? – настороженно спросил Иванов. – Что-то не так?
- Всё так, Миша, всё так, - Артём вздохнул и объяснил: - ночь эта даром не прошла, ты как будто постарел лет на десять, седины прибавилось, глаза красные, руки дрожат.
Иванов посмотрел на свои руки. Дрожат, и это заметно. Оставалось надеяться, что пройдёт со временем.
- Я так вижу, - продолжал Артём, - призрак этот, чёрный, как папуас в сварочной маске, на твоих нервах оттоптался коваными сапогами. Мне-то полегче пришлось, но тоже…
- А как всё прошло?
- Ну, поначалу он просто на психику давил, страх накатывает волной и непонятно даже, что тебя пугает, страшно и всё. Потом он начал какие-то образы подкидывать, я уже шприц вогнал, да он так и остался в ляжке торчать. Всё мне то жену покажет, то детей, но как-то неубедительно. Хотя внушало. Теперь-то понимаю, что он пытался из моих мозгов что-то такое наковырять… но не получилось. Не знал, видать, что у прапорщика ничего святого быть не может. Тогда он за тебя крепко взялся, мне чуть легче стало. Я тогда дрянь эту смог вколоть.
- Подействовало?
- Да, но не сразу. Это ведь не внутривенная инъекция, надо минут пять хотя бы. Короче, начало действовать, в голове слегка прояснилось. Смотрю, ты стволы к башке приставил и уже стрелять собрался. Я бы не успел, да ты обрез кверху ногами держал.
- У него нет ног, - Иванов слабо улыбнулся.
- Ну, ты понял, спуск искал там, где стволы. Это тебя и спасло, я аккуратно ствол отобрал и пальнул в демона, будь он неладен. Что там началось… - о поцокал языком, - в туше этого чёрного прорехи появились, а в них огонь. Типа, балахон чёрный, а его трасерами прошили, и ткань загорелась. Ну, не совсем так, но каждая картечина дыру прожгла, и дыра эта горела и становилась больше. А он завыл, будь я трезвый, в обморок бы упал, но меня в тот момент уже конкретно так штырило, мог только глупо улыбаться. Короче, сижу на расслабоне, а тут ты, без сознания. Я мозгом подумал… тяжело это, думать под веществами, но вспомнил, что надо валить отсюда. Подхватил тебя, а ты тяжёлый… Дотащил всё же. И как почувствовал, что вот тут земля нормальная, сюда твари не придут. Обернулся, а там ещё двое по воздуху плывут, ну, я им показал кое-что неприличное и… всё.
- Орёл ты, товарищ прапорщик, - без тени иронии сказал Иванов. – Без тебя бы я…
- Забей, Мишка, - Артём улыбнулся и добрым взглядом посмотрел на товарища. Выглядел он тоже плохо, и глаза красные, и лицо опухло, хотя спал долго, и морщин стало больше. Не зря его казаки этими тварями пугали. – Давай лучше завтракать. Я тут кашу гороховую сварганил, с тушёнкой. Налетай.
Он протянул ложку.
После завтрака обоим полегчало. Иванов встал на ноги и прошёлся. Долина была совсем рядом, при желании можно было даже границу определить, вот тут – нормальная земля, нормальный воздух, и все законы физики работают. А сделай шаг дальше – и всё полетит к чертям. Не для человека такие места, это обитель тварей, пусть они там и живут.