Или не я?
В памяти ожили события пережитого кошмара: щекочущая гибкое тело мокрая трава, запах земли, скользящие стремительные движения. Это определенно была змея. Вероятно, мое воображение создало жуткий сон, взяв за основу недавно случившееся убийство и слухи о золотой змее на территории парка Академии.
Надо бы поискать Злату и поговорить с ней. Если она действительно на территории Академии, то могла что-то узнать или увидеть. А может и поучаствовать…
Думать об этом не хотелось, поэтому я откинулся на подушки и снова закрыл глаза. Спешить сегодня некуда, к тому же, если Злата сама не захочет, то найти ее не получится.
По подоконнику колотил начавшийся еще вчера дождь, из приоткрытого окна пахло свежестью, а заливистые трели птиц настраивали на спокойный лад. Я снова задремал. Но, как бы мне не хотелось провести хотя бы половину дня в постели, игнорировать назойливый и постоянно нарастающий стук в дверь не вышло.
— Кто там? — стараясь подавить раздражение, спросил я. За окном все еще темно, значит, долго поспать мне так и не дали.
— Зорский! — голос князя звучал встревожено.
— И чем обязан такой чести? — потерев глаза, я посмотрел на часы — полдень. Погода сыграла со мной злую шутку: из-за туч казалось, что еще раннее утрою. Вроде и поспать удалось, но отдохнувшим я себя не чувствовал.
— Поговорить надо, — понизив голос, сообщил мне Лев. — Срочно.
— Сейчас, — мой сон как рукой сняло. Поднявшись с кровати, я быстро накинул рубашку, натянул брюки и открыл дверь, впуская гостя внутрь.
Зорский быстро вошел внутрь и зачем-то подошел к окну, выглянув наружу. Не знаю, кого он хотел там увидеть, но быстро закрыл створку, щелкнул карабином и плотно задернул шторы. После князь вернулся к двери, выглянул в коридор, после чего захлопнул и ее.
— Ты еще в шкаф загляни, — скривился я, борясь с приступом плохого настроения после внезапного пробуждения.
Лев рассеянно кивнул, сделал пару шагов в направлении шкафа, но потом резко остановился и, развернувшись на пятках, озадаченно спросил:
— А зачем?
— Это была шутка, — пояснил я, застегивая пуговицы и направляясь к небольшой ванной комнате, чтобы привести себя в божеский вид.
— Не время шутить! — князь от возмущения даже ногой топнул, что выглядело довольно карикатурно.
— Как скажешь, — я примирительно поднял руки открытыми ладонями вперед. — Так что стряслось?
— Подожди… есть что-нибудь выпить?
— В буфете, — я указал гостю нужное направление, а сам все же добрался до крана с водой. Утренний марафет не занял много времени, так что вскоре мы с князем продолжили разговор.
— О чем ты хотел поговорить?
— Нина, прачка… — за время моего отсутствия, гость успел выпить коньяку и, к моему возвращению в комнату, снова наполнил свой бокал.
— Только не говори, что ты спал с ней, и теперь ее нет, — я страдальчески закатил глаза.
— Да дослушай же! — щеки князя вспыхнули. На его коже румянец проступал самыми настоящими красными пятнами. — Мы с ней… ну, было пару раз, но не о том речь! Она мне рассказала, — Лев понизил голос, — что в женском кампусе одна из курсанток ночью повесилась.
У меня на миг похолодело в груди.
— Кто? — мой голос предательски сел, когда мысли обратились к Дарье.
— Не знаю, но кто-то с первого года обучения. Она… Эй, ты куда⁈
— В женский кампус, — сказал я уже на пороге.
Зорский залпом осушил бокал, после чего поспешил за мной. Мы быстро прошли по пустому коридору и спустились вниз, где за столом дремала пожилая консьержка. Услышав наши шаги, она встрепенулась, вскочила и склонила голову в знак приветствия. Сделала она это машинально и, наверняка, вернулась к своему занятию, едва мы вышли за дверь. Очевидно, прачка Нина поделилась печальной новостью не со всеми.
— Ты думаешь, эта смерть связана со вчерашним убийством? — Зорский догнал меня и зашагал рядом. Он недовольно покосился на хмурое низкое небо, ронявшее нам на головы холодные капли осеннего дождя, и фыркнул, словно сердитый кот.
— Я пока ничего не думаю.
— А мне вот кажется, что это не простое совпадение, — решил поделиться своими мыслями князь. — Две смерти подряд, причем обе при загадочных обстоятельствах…
— Обе? — в случае с горничной вопросов хватало, но самоубийство не казалось мне чем-то загадочным.
Мы прошли мимо главного здания Академии. Из-за непогоды снаружи не было никого, кроме привычно курящего трубку хмурого доктора. Он поприветствовал нас учтивым кивком и выпустил через ноздри две струи дыма. Я же обратил внимание, что одежда мужчины мокрая, хотя сам он сейчас стоял под козырьком. Значит, выходил под дождь и, судя по мрачному выражению лица, только вернулся из женского общежития.
— Обе, — решительно кивнул Зорский. — Сам подумай — что на первом, что на втором году учатся знатные барышни. Все красавицы, умницы, с даром и богатым приданным. Они в жизни бед не знали…
— Не все, — я снова вспомнил Дарью и ее тяжелую судьбу.
— Ну, может, и не все, — не стал спорить князь. — Но что такого должно случиться, чтобы молодая девица с жизнью счеты свела?
— Многое, — неопределенно протянул я. — Ты же сам говорил, что несколько лет назад одна из курсанток покончила с собой из-за ссоры с наставницей Шереметьевой.
— Что слышал, то и сказал, — пожал широкими плечами Лев. — В газетах об этом не писали. Только слухи ходили. Я как-то пытался с Николаем поговорить, но он тоже ничего не знает…
Мы миновали небольшую тихую аллею и вышли к цели. Прямо у дверей женского общежития стояла черная машина, на которой вчера приезжали следователи. Значит, Нина не солгала — в кампусе случилось нечто ужасное.
Перепрыгнув через ступени, я рывком распахнул дверь и вошел внутрь.
— Господа, мужчинам нельзя, — молодая консьержка попыталась заступить мне дорогу, но побледнела и отпрянула, когда я отрывисто рявкнул:
— Прочь!
— Михаил?
Едва я услышал этот голос, как тут же вздохнул с облегчением. Дарья спустилась с лестницы второго этажа и не успела ничего сказать, как тут же оказалась в моих объятиях.
— Ты что? — девушка покраснела и попыталась высвободиться. — Это же неприлично!
— Плевать. — Я сжал ее сильнее, но потом все же нехотя выпустил. — С тобой все в порядке?
— Да, а почему?.. — она заглянула мне в глаза и все поняла. — Тебе уже известно?
— В общих чертах, — не стал отрицать я.
— Давай поговорим в другом месте, — Дарья взглядом указала на консьержку.
Несмотря на то, что все внимание девушки привлекал князь Зорский, я согласно кивнул.
— Проводишь меня в библиотеку? — предложила Дарья.
— Конечно.
Мы с ней вышли на улицу, где нас догнал Зорский.
— Вы куда?
— В библиотеку, — отозвался я, раскрывая над спутницей прихваченный в вестибюле кампуса зонт.
— А другого времени для чтения найти не сможете? — насупился Зорский, которому не хотелось снова выходить под дождь. Он остался на крыльце под крышей, тогда как я и Дарья уже отошли от кампуса на несколько метров. — Мы же сюда шли, чтобы все расследовать?
— Вы? — девушка вскинула бровь и взглянула на меня.
— Мы, — вздохнул я. — Видишь ли, у нас со Львом есть одно общее дело…
— О котором никому больше знать не следует, — поспешно вставил князь Зорский, которому крайне не хотелось, чтобы его амурные дела стали достоянием общественности.
— Дарья сможет помочь. Она ворожея. — Мне не хотелось втягивать девушку в это дело, но, учитывая все обстоятельства, оставлять ее в неведении было еще хуже. Если случившееся в женском кампусе не самоубийство, то и Дарье, и другим курсанткам могла грозить смертельная опасность.
— Ну не знаю, — Зорский с сомнением посмотрел на меня и девушку. Даже льющий с неба дождь не помешал мне рассмотреть его обремененное мыслительным процессом благородное лицо. — Ты ей веришь?
— Лев, — мне пришлось подавить нарастающее раздражение, — она моя невеста.
— Знаю. — Нисколько не смутился Зорский. — Но как это связано с моим вопросом?
— Обычно мужчины доверяют своим женщинам, князь, — в голосе Дарьи зазвучали опасные нотки.
Зорский в ответ только хмыкнул и уставился на меня, ожидая прямого ответа.
И он его получил.
— Я доверяю Дарье, как самому себе. А в некоторых вопросах даже больше.
— Ну раз так… — князь еще немного поколебался для вида, после чего заявил. — Тогда идите в библиотеку и ждите меня там. Я постараюсь разузнать, что смогу, и приду.
— Не думаю, что вы сможете узнать что-то, чего не знаю я. — Дарья позволила себе легкую, едва заметную пренебрежительную улыбку.
Я не мог не отреагировать на подобное:
— А ты что, тоже спишь с гувернантками, горничными, прачками и…
— И хватит об этом, — прервал меня Зорский. — До встречи в библиотеке.
Пока мы с Дарьей шли к главному корпусу, я вкратце поведал ей о случившемся ночью, за что получил болезненный тычок под ребра острым женским локотком.
— Вчера у кабинета начальника Академии ты заявил, что знаешь не больше других! — с укором произнесла она. — А совсем недавно сказал, что доверяешь мне.
Прочитав в глазах девушки обиду, я повинился:
— Извини. Просто не хотел тебя впутывать.
— А что изменилось сейчас? — она остановилась и посмотрела на меня в упор.
— Когда я узнал, что одна из курсанток первого года повесилась, то на миг подумал, что…
— Что это могла быть я?
— Да. И что это не самоубийство, а нечто иное, от чего я мог бы уберечь тебя, если бы вчера рассказал все, как есть.
— Надеюсь, ты извлечешь из случившегося урок. — Дарья привстала на носочки и поцеловала меня. — Больше никаких секретов. Хорошо?
— Обещаю.
Мы вошли в главный корпус и направились к библиотеке. Внутри мы встретили пятерых учеников, что прилежно поглощали знания за общими широкими столами. Поначалу мы разместились в общем зале, а когда к нам присоединился Зорский, перебрались за уединенный столик в самом дальнем закутке между бесчисленными стеллажами и полками, что под завязку были набиты книгами.