— Берегись! — крикнул князь.
Я ушел в сторону двумя стремительными прыжками, выходя из окружения и увлекая полозов ближе к стене, где они не могли бы задеть Зорского. Убедившись, что все твари целиком и полностью сконцентрированы на мне, я позволил бурлящему внутри гневу Чернобога выйти наружу.
Тень за моей спиной всколыхнулась и растеклась по земле. Попавшая под ее воздействие трава мгновенно пожухла, а деревья скинули листья. Полозы замедлились и начали вязнуть в тени, словно в смоле. Я вонзил меч в землю и все вокруг вспыхнуло: трава и дерево выгорели мгновенно, а вот твари корчились в черном пламени, оглашая округу пронзительным скрипом. Но, несмотря на боль и страдания, они все равно пытались достать меня!
Помощь пришла, откуда не ждали.
Одного полоза подняла в воздух неведомая сила и тут же разорвала его на несколько частей. Вторую тварь вывернуло наизнанку, и она выгорела изнутри. Вышедшая из-за деревьев старая наставница ворожей взмахнула тонкими руками, и кровавые полумесяцы закружились в стремительном вихре, кромсая третьего полоза.
Последний оставшийся противник почти добрался до меня, но растекшаяся по округе тень сформировала за моей спиной фигуру Чернобога. Повторяя мои движения, она опустила черный меч на полоза и разрубила того пополам. В этот раз я смог в последний момент сдержать силу вороненого драгуна, и сопутствующие разрушения оказались минимальными.
— Очень неплохо, юноша, — оценила случившееся наставница Дарьи.
— Благодарю, — я осмотрелся в поисках новых тварей, но, кажется, вторжение закончилось. Бой за стеной тоже стих.
— Вы тоже молодец, — старушка подошла к шатающемуся Зорскому и коснулась его плеча. — Но вам нужно показаться лекарю.
— Спасибо, Людмила Валерьевна, так и поступлю, — князь, наконец, выровнялся и расправил плечи. — В этот раз не вся слава досталась тебе, — он подмигнул мне.
Я только пожал плечами:
— Всегда любил делиться.
Ворота Особой Императорской Военной Академии распахнулись, и внутрь вошел драгун Распутина. За его спиной лежала груда дымящихся изувеченных туш полозов. Выжившие солдаты суетились вокруг них, а боевой доспех остановился напротив меня.
— Оба в мой кабинет, — проскрежетал драгун Распутина и направился в сторону люка в земле.
— Кажется, визит к лекарю придется отложить, — поморщился Зорский и первым пошел в сторону главного корпуса.
Я собирался пойти следом, но меня остановила Людмила Валерьевна.
— Ваша сила, — задумчиво произнесла она и внимательно посмотрела мне в глаза. — Что вы чувствуете, когда используете ее?
— Мрачное удовлетворение, — подобрал я, как мне показалось, наилучшее объяснение.
— Будьте осторожны, юноша, — предупредила меня пожилая ворожея. — Управителю надлежит пользоваться холодным расчетом, а не стремлением к кровопролитию.
— Пока что мне удается все это совмещать.
— Пока что… — эхом повторила ворожея и повернулась в сторону главного корпуса Академии. — Вы не откажете в помощи пожилой женщине? Меня немного мутит после использования дара. Годы, знаете ли…
— Конечно же, — я услужливо подставил Людмиле Валерьевне руку, и мы пошли по дороге.
Вопреки моим ожиданиям, наставница ворожей больше не произнесла ни слова. Она просто шагала вперед, почти не опираясь на мою руку и загадочно глядя прямо перед собой. Несмотря на немощное телосложение, в этой женщине ощущалась внутренняя сила. Впрочем, учитывая то, как быстро она расправилась с полозами, удивляться не приходилось. В конце концов, просто так преподавателями в Особой Академии не становятся.
— А что с вашим внуком? — нарушил я тишину. — С ним все в порядке?
— Благодарю за беспокойство, — учтиво кивнула Людмила. — С мальчиком все хорошо. Просто занемог. Он всегда был слаб здоровьем.
— А для него безопасно править драгуном?
— О да, — слабо улыбнулась ворожея, — внутри боевого доспеха Коленька может вдохнуть полной грудью. Не тревожьтесь за него. Но, если вам не в тягость, я буду весьма благодарна, если вы за ним приглядите.
— С радостью, — мы дошли до крыльца, поднялись по ступеням, и я учтиво распахнул перед спутницей дверь, пропуская ее вперед.
— Благодарю вас, — вздохнула женщина, но чуть задержалась возле меня. — И еще, — она коснулась моей руки своей сухой узкой ладонью, — не спешите с женитьбой, граф. У меня есть все основания полагать, что ваша невеста проклята своим же даром.
— Что вы имеете в виду? — насторожился я.
— Ее любовь может принести суженому несчастье, — пояснила Людмила. — Но пока это лишь догадки. Мне нужно лучше изучить ее особенности, чтобы сказать точно. Пока же прошу вас повременить с близостью с Дарьей хотя бы первый год обучения.
— Мы так и планировали, — я попытался скрыть переживания за маской вежливости. — Но вся эта история с черной невестой… мне казалось, что это сказки.
— Возможно, все обойдется, — несмотря на мои старания, пожилая ворожея с легкостью поняла все мои тревоги. — Давайте не будем торопить события. — Она вошла в открытую мною дверь, где ее уже дожидались встревоженные ученицы, и посоветовала. — А вот вам, в отличие от событий, лучше поспешить — Григорий Ефимович не любит ждать. Если сильно осерчает, то скажите, что провожали меня.
— Не извольте беспокоиться, Людмила Валерьевна. Я со всем разберусь.
— Приятно видеть такую решимость и уверенность в столь молодом человеке. — Вернула мне улыбку ворожея и пошла к своим ученицам.
Дарья отделилась от остальных и перехватила меня уже на лестнице.
— Ты в порядке? — ее голос дрожал от волнения.
— Да, — успокоил я девушку.
— Хорошо, — она облегченно выдохнула. — А то князь Зорский едва ноги передвигал. Я уже начала волноваться. Извини, что не пошла с тобой. Хотела прикрыть сокурсниц, если копии или полозы миновали бы вас. У остальных сил куда меньше, чем у меня.
— Ты все сделала правильно, — в моей памяти всплыли недавние слова Людмилы Валерьевны об особенностях дара моей невесты. — И со мной все в порядке. Извини, но сейчас мне нужно идти к Распутину. Поговорим после?
— Да, конечно, — Дарья отступила, но, прежде чем вернуться к своей наставнице, прошептала. — Остерегайся своего наставника. Мне он не нравится.
— От него, судя по всему, никто не в восторге, — хмуро заметил я. — Но придется искать общий язык. Как-никак два года друг друга терпеть.
— Удачи, — напоследок пожелала мне Дарья и ушла.
Я же пошел вверх по лестнице на третий этаж, где и находился кабинет Распутина. Дверь оказалась приоткрыта. Внутри горел свет, но никаких звуков оттуда не доносилось. Я вежливо постучал.
— Входите, — сурово произнес Распутин.
Он сидел на высоком стуле с резной спинкой и подлокотниками в виде змеи, больше напоминающем трон управителя, нежели обычный предмет интерьера. Локти моего наставника покоились на широкой столешнице, на которой кроме тонкой стопки пожелтевших от времени бумаг ничего и не было.
Само убранство кабинета заместителя начальника Академии не блистало присущим этому учебному заведению лоском и пафосом. На ровных стенах с темно-зелеными обоями висели кости, судя по всему, полозов. Каждая пестрила вырезанными на ней символами, значение которых оставалось для меня загадкой. Плотно задернутые черные шторы не пропускали внутрь ни единого лучика света, так что простая люстра под серым потолком работала и днем.
У дальней стены находился огромный шкаф, доверху забитый книгами. Несмотря на обилие томов, все они были расставлены ровными рядами и строго по размеру. У соседней стены находился шкаф поменьше. В нем стояли бутылки и стаканы, причем так же аккуратно, как и книги. Видимо, хозяин кабинета очень любил порядок. Даже на пушистом коричневом ковре, полностью устилавшем пол, не было ни соринки.
Помимо меня и самого Распутина в кабинете сидел бледный князь Зорский. Он расположился в одном из двух черных кожаных кресел. Но, несмотря на внешнее удобство мебели, сидел мой сокурсник, словно на иголках.
— Князь Зорский, — Распутин обжег взглядом блондина. — Вы получили свой выговор, так что теперь можете обратиться в медицинский кабинет. Пусть вас осмотрит доктор. Если он, конечно, не занят солдатами. Многие тяжело ранены.
— В таком случае, я не стану отвлекать доктора. Мне уже лучше, — Зорский предпринял попытку остаться в кабинете, но Распутин оказался неумолим.
— Все равно, не смею вас задерживать. — С нажимом сказал он. — Возвращайтесь в общежитие и отдохните. Заодно подумайте о том, насколько оправданно использовать те силы, которыми вы не в состоянии управлять целиком и полностью.
Бледные щеки Зорского вспыхнули. Он сжал кулаки и резко вскочил с кресла. Пошатнувшись, молодой человек мог бы не устоять на ногах, если бы не моя помощь. Наши взгляды пересеклись, и я едва заметно покачал головой.
— Спасибо, — поблагодарил князь, взяв себя в руки. — Господа, — он коротко кивнул и покинул кабинет, плотно закрыв за собою дверь.
В помещении воцарилась тишина. Мы с Распутиными пару минут играли в «гляделки», после чего он отрывисто бросил:
— Садитесь.
— Благодарю, — я опустился в кресло. — Вы хотели меня видеть?
— Поверьте, не горел желанием, — скривился заместитель начальника Академии и его темные глаза, кажется, стали еще темнее. Он вдруг глубоко вдохнул и медленно выдохнул. — Прошу прощения, — голос Распутина стал спокойнее, — после использования драгуна я бываю не в себе.
— Понимаю, — мне не пришлось кривить душой, так как Чернобог тоже влиял на мой характер.
— Не сомневаюсь. — Хозяин кабинета встал, подошел к шкафу, достал стаканы и бутыль с какой-то мутной жижей, которую и разлил на двоих. — Пейте. Помогает сохранять спокойствие. — Не успел Распутин договорить, как залпом опрокинул содержимое стакана себе в рот и сразу же проглотил не поморщившись.
Я повторил его действие, но с трудом сдержал приступ кашля — все внутри вспыхнуло огнем, словно в стакане был чистый с