ой. Совнарком 30 марта 1918 года постановил:
«Обратиться от имени Совета Народных Коммиссаров к местному Совету с указанием на его государственную обязанность охранять имение «Ясной Поляны» со всеми историческими воспоминаниями, которые с ним связаны.
Постановление местных крестьян, что усадьба находится в пожизненном пользовании Софьи Андреевны, — утвердить»[74].
Для социалистической революции охрана исторических памятников была не только вопросом музейно-архивного дела.
Сохранить следовало лишь памятники, имеющие действительно большую историческую и художественную ценность. Совнарком в апреле 1918 года принял декрет «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Революции», который гласил:
«Памятники, воздвигнутые в честь царей и их слуг и не представляющие интереса ни с исторической, ни с художественной стороны, подлежат снятию с площадей и улиц…»[75]
Во исполнение этого декрета был убран памятник Александру III в Москве, но в то же время сохранены в Петрограде памятники Петру I, Екатерине II, памятники Суворову, Кутузову, Барклаю-де-Толли, Крузенштерну и другим видным деятелям России.
Одновременно декрет выдвигал задачу создания художественных произведений, отражающих «идеи и чувства революционной трудовой России». Этим декретом законодательно закреплялся ленинский план монументальной пропаганды.
Советское правительство намечало художественно оформить города Советской республики, в первую очередь Москву и Петроград, памятниками, барельефами и надписями на зданиях, пропагандирующими идею социализма. Они должны были увековечить героическую освободительную борьбу трудящихся против угнетателей, закрепить в памяти народа образы великих деятелей культуры.
Русское дворянство и буржуазия еще задолго до революции без сожаления распродавали величайшие художественные ценности за границу, не помышляя об ущербе, наносимом национальной культуре. После революции такие распродажи художественных ценностей за границу проводились уже не только из корыстолюбия, но и из желания, чтобы культурные ценности не достались победившему народу. Органы Советской власти следили за тем, чтобы произведения искусства, которые впервые стали подлинно национальным достоянием, не расхищались, не переправлялись за границу. Весной 1918 года в Совнарком поступили сведения, что бывшая княгиня Мещерская продает картину Боттичелли и другие художественные ценности за границу. Этот вопрос был особо рассмотрен на заседании Совнаркома 30 мая 1918 года. Постановление гласило:
«…ввиду исключительного художественного значения картины Боттичелли (Тондо), принадлежащей в настоящее время гражданке Е. П. Мещерской, предполагающей, по имеющимся сведениям, вывезти картину за границу, Совет Народных Комиссаров постановляет: картину эту реквизировать, признать ее собственностью Российской Социалистической Федеративной Советской Республики и передать в один из национальных музеев Российской Социалистической Федеративной Советской Республики»[76].
В этом же постановлении Совнарком поручил Народному комиссариату просвещения «разработать в трехдневный срок проект декрета о запрещении вывоза из пределов Российской Социалистической Федеративной Советской Республики картин и вообще всяких высокохудожественных ценностей…»[77]
Перед Советской властью встала грандиозная задача распространения просвещения в миллионных народных массах.
В дореволюционной России 73 процента населения было безграмотно.
«Четыре пятых молодого поколения осуждены на безграмотность крепостническим государственным устройством России»[78], — писал В. И. Ленин в 1913 году.
Для вовлечения трудящихся в политическую жизнь, в строительство нового, советского государства необходимо было прежде всего ликвидировать безграмотность.
«Безграмотный человек стоит вне политики, его сначала надо научить азбуке»[79], — указывал В. И. Ленин. Созданный в Наркомпросе внешкольный отдел во главе с Н. К. Крупской начал огромную работу по ликвидации неграмотности. Мобилизация грамотных для обучения неграмотных, организация большой сети специальных школ, введение бесплатного обучения — все это создавало прочную основу для ликвидации безграмотности.
В первой половине ноября 1917 года Совнарком утвердил декрет, по которому крупнейшие театры страны освобождались от удушающей их опеки так называемого Управления императорских театров. За театрами признавалось огромное культурно-просветительное и общенародное значение. Руководство театрами возлагалось на Наркомпрос.
«Мы не требуем от вас никаких присяг, никаких заявлений в преданности и повиновении, — писал в письме к артистам Государственного театра драмы (бывш. Александринский) Народный комиссар просвещения А. В. Луначарский.
…Но в стране есть теперь новый хозяин — трудовой народ. Трудовой народ не может поддерживать государственные театры, если у него не будет уверенности в том, что они существуют не для развлечения бар, а для удовлетворения великой культурной нужды трудового населения»[80].
Верхи буржуазной интеллигенции пытались организовать саботаж в органах просвещения, поднять на борьбу с Советской властью учителей, профессуру, инженеров, работников искусства. Забастовки некоторых учителей, организуемые реакционным «Всероссийским учительским союзом», забастовки профессуры, адвокатуры и даже отдельных врачей, организуемые кадетами, должны были, по замыслу контрреволюционеров, дезорганизовать жизнь больших городов, вызвать озлобление в народе, показать бессилие новой власти.
Однако эти вражеские планы провалились. Для лучшей революционной части интеллигенции не существовало вопроса о выборе пути после Октябрьской социалистической революции.
«Принимать или не принимать? Такого вопроса для меня… не было, — писал поэт В. В. Маяковский. — Моя революция. Пошел в Смольный. Работал. Все, что приходилось…»[81]
Крупнейшие представители русской культуры — писатели В. В. Маяковский и А. С. Серафимович, художники И. Э. Грабарь и И. И. Бродский, артисты В. Р. Гардин и А. И. Южин и многие другие отдали себя в распоряжение Советского государства.
Советское правительство в первые же месяцы своего существования провело в жизнь ряд культурных мероприятий, подготовленных прогрессивной научной общественностью еще до революции. Так, Академия наук еще в 1909 году разработала новое правописание. Введение нового правописания, учитывавшего развитие живого русского языка, облегчило бы распространение грамотности в народных массах и общий подъем культуры. Ни царское, ни Временное правительство не осуществили этот проект Академии наук. Реакционная печать резко выступала против новой орфографии, писала об эстетике буквы «ять», о привычке, о священных традициях и пр. Декретом Советского правительства, опубликованным 23 декабря 1917 года (5 января 1918 года), было введено новое правописание в целях «облегчения широким народным массам усвоения русской грамоты, поднятия общего образования…»[82]
Календарная реформа, подготовлявшаяся Академией наук более десяти лет, всячески тормозилась реакционным духовенством. Эта реформа также была проведена Советским правительством в феврале 1918 года.
В дореволюционной Академии наук не было специальных научных учреждений, которые занимались бы изучением и разработкой общественных наук. Наркомпрос разработал проект постановления о создании Социалистической академии общественных наук. Совнарком рассмотрел этот проект (25 мая 1918 года), одобрил его идею и предложил переработать проект на следующих основах:
«1) Во главу угла поставить издательское общество марксистского направления;
2) Привлечь в особенно большом числе заграничные марксистские силы;
3) Одной из первоочередных задач поставить ряд социальных исследований;
4) Немедленно принять меры к выяснению, набору и использованию русских преподавательских сил»[83].
Советское правительство активно поддерживало всякое начинание передовой интеллигенции, направленное на развитие науки и распространение знаний в массах. Когда весной 1918 года Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии обратилось в Наркомпрос с просьбой утвердить смету Общества, Совнарком дал указание Наркомпросу учесть при рассмотрении сметы творческую, живую работу Общества, открывшего широко двери всем тем, для кого «казенная наука» эти двери закрывала. Совнарком предлагал Наркомпросу при рассмотрении сметы увеличить ее, исходя из необходимости развить до максимума деятельность Общества.
Советская революция раскрыла перед наукой грандиозные перспективы подлинной творческой деятельности, служения народу в великом деле переустройства общества на социалистических началах.
Упрочению Советской власти в начале 1918 года способствовали такие события, как роспуск Учредительного собрания, слияние крестьянских Советов с Советами рабочих и солдатских депутатов и исторические решения III Всероссийского съезда Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Подготовка к созыву Учредительного собрания, а затем Всероссийского крестьянского съезда и III Всероссийского съезда Советов началась в конце 1917 года. Особенно острая борьба развернулась вокруг созыва Учредительного собрания.
Кадеты, меньшевики, правые и «левые» эсеры намеревались противопоставить Учредительное собрание Советской власти, восстановить с его помощью буржуазно-помещичий строй.