Идея Учредительного собрания была одной из наиболее популярных среди народа в период борьбы с царским самодержавием. И это естественно. Под этим лозунгом почти два десятилетия велась революционная пропаганда социал-демократов против самодержавия. За созыв Учредительного собрания выступали и мелкобуржуазные партии. В то время требование Учредительного собрания предполагало революционное свержение самодержавия и установление демократической республики. Иначе говоря, с лозунгом Учредительного собрания связывалось разрешение основных задач буржуазно-демократической революции.
Победа социалистической революции открыла новую эпоху — эпоху советской демократии. Буржуазная республика во главе с Учредительным собранием являлась уже пройденным этапом. Теперь вокруг лозунга Учредительного собрания объединялись контрреволюционные силы. Эсеры, меньшевики, кадеты и черносотенцы видели в Учредительном собрании орудие борьбы с Советской властью, с пролетарской диктатурой.
Большевики считали, что та часть трудящихся, которая по инерции наивно связывала те или иные вопросы революции с Учредительным собранием, должна была на собственном опыте убедиться в его реакционности, понять, что возвращение к Учредительному собранию в условиях Советской власти является шагом назад от завоеваний Октябрьской социалистической революции. Надо было подвести рабочих, солдат и крестьян к стенам Учредительного собрания, чтобы окончательно показать им его контрреволюционную сущность и необходимость его роспуска.
27 октября (9 ноября) 1917 года Совнарком издал декрет о назначении выборов в Учредительное собрание на 12(25) ноября. Созыв Учредительного собрания был назначен на 28 ноября (11 декабря). Советское правительство взяло под контроль действия аппарата по выборам в Учредительное собрание, созданного еще при Временном буржуазном правительстве.
Выборы в Учредительное собрание проходили в обстановке, когда еще шла борьба за установление и упрочение Советской власти на окраинах, когда в стране открыто существовали буржуазные и мелкобуржуазные партии, яростно выступавшие против Советской власти.
Буржуазно-помещичьи партии и организации, а также меньшевики, эсеры, анархисты и другие мелкобуржуазные партии развили бешеную деятельность, чтобы добиться большинства в Учредительном собрании. Они шли на любые сделки друг с другом, лишь бы в будущем Учредительном собрании иметь перевес над большевиками.
Контрреволюция старалась использовать центральный и местный аппарат по выборам в Учредительное собрание. «Всероссийская по делам о выборах в Учредительное собрание комиссия», состоявшая из кадетов, эсеров и меньшевиков, саботировала постановления Совнаркома, отказываясь признавать представителей Советского правительства, присланных в комиссию. Игнорировались указания Советской власти и теми местными избирательными комиссиями, где было засилье меньшевиков и эсеров.
Из-за саботажа подобных избирательных комиссий деревня оказалась во многих случаях не подготовленной к выборам.
Крестьянам не была разъяснена техника выборов, население было запутано десятками списков различных политических партий. Количество списков доходило до 20, а в некоторых местах и до 60. ВЦИК, Совнарком и местные Советы получали тысячи писем с просьбой разъяснить, как и за кого голосовать.
Во многих уездах Вологодской, Олонецкой, Ставропольской, Могилевской, Саратовской, Тульской и других губерний избиратели получили на руки только эсеровские и кадетские списки. В ряде уездов Смоленской, Рязанской, Новгородской, Витебской, Виленской и других губерний списков большевиков совсем не было или они доставлялись в недостаточном количестве. Избирательные комиссии зачастую не включали в списки избирателей целые группы населения, главным образом рабочих и большевистски настроенных крестьян.
В результате всего этого большинство депутатов в Учредительном собрании оказалось контрреволюционным.
Однако, как показывает глубокий анализ результатов выборов в Учредительное собрание, за коммунистами шло огромное большинство рабочих и широкие слои деревенской бедноты, подавляющее большинство солдат Северного и Западного фронтов и почти половина солдат всей армии. Значительную часть голосов в деревне и среди солдат получили «левые» эсеры, стоявшие тогда на платформе Советской власти и находившиеся в блоке с большевиками. Советская власть своей деятельностью во имя интересов трудящихся привлекала на свою сторону все более и более широкие круги народных масс. В этих условиях и речи не могло быть о каких-либо компромиссах и уступках правым эсерам и меньшевикам, тянувшим рабочих и крестьян на блок с буржуазией.
26 ноября (9 декабря) Совнарком вынес решение об открытии Учредительного собрания в срок, если к 28 ноября (11 декабря) в Петроград прибудет большинство депутатов.
Враги Советской власти, используя колебания «левых» эсеров, которых они думали перетащить на свою сторону, намеревались сорвать решение Совнаркома и открыть Учредительное собрание при любом количестве депутатов. Чтобы создать видимость поддержки Учредительного собрания рабочими, меньшевики начали призывать их объявить в день открытия Учредительного собрания забастовку. Советскому правительству стало известно, что кадеты, эсеры и меньшевики разрабатывали планы проведения антисоветских демонстраций. Под прикрытием лозунга Учредительного собрания готовился заговор против Советской власти.
21 ноября (4 декабря) ВЦИК принял разработанный В. И. Лениным декрет о праве отзыва враждебных Советской власти депутатов из Учредительного собрания. На основе этого декрета ряд Советов решил отозвать из Учредительного собрания контрреволюционных депутатов из числа эсеро-меньшевистских лидеров: Авксентьева, Аргунова, Брешко-Брешковскую, Булата, Гоца и других.
Враги, усиливая борьбу против большевиков, создали в эти дни «Союз защиты Учредительного собрания», в который вошли народные социалисты, представители меньшевиков и эсеров, а также депутаты Петроградской городской думы, стачечные комитеты саботажников и другие контрреволюционные организации. Подобные «союзы» начали создаваться и на местах.
Под лозунгом «защиты Учредительного собрания» объединялись все контрреволюционные партии, от эсеров и меньшевиков до кадетов и черносотенцев.
В роли организаторов сил контрреволюции повсюду выступали кадеты. В. И. Ленин, характеризуя кадетскую партию как главный штаб внутренней контрреволюции, указывал:
«Когда говорят, что кадетская партия не сильная группа, — говорят неправду. Кадетский центральный комитет, это — политический штаб класса буржуазии. Кадеты впитали в себя все имущие классы, с ними слились элементы, стоявшие правее кадетов»[84].
Кадеты укрепили свои связи с иностранными посольствами и военными миссиями и заручились от них поддержкой Учредительного собрания. Кадетская печать открыто призывала к реставрации в России буржуазных порядков. Московская городская дума, по предложению кадетов, избрала английского посла Бьюкенена почетным гражданином города. Французский посол Нуланс публично выразил свое одобрение антисоветской политике кадетов и обещал им свою поддержку.
Правые эсеры, меньшевики и близкие к ним партии и организации старались не отставать от кадетов в своей антинародной политике. Выступая на так называемом «земском соборе», меньшевик Церетели заявил, что Учредительное собрание и тесный союз с Антантой — это та платформа, на которой может быть создана «всенародная демократическая организация».
17(30) ноября все антисоветские газеты поместили воззвание группы бывших министров Временного буржуазного правительства, которые продолжали именовать себя «Временным правительством». Это так называемое «правительство» призвало все антисоветские силы сплотиться вокруг Учредительного собрания.
28 ноября (11 декабря) кадеты, эсеры, меньшевики и их сторонники организовали в Петрограде демонстрацию с попыткой явочным путем открыть Учредительное собрание. Они почти открыто готовились к захвату власти. Коммунистическая партия и Советское правительство, действуя в интересах народных масс, решили нанести удар по политическому центру контрреволюции — кадетской партии. Вечером 28 ноября (11 декабря) Совнарком по предложению В. И. Ленина принял «Декрет об аресте вождей гражданской войны против революции».
«Члены руководящих учреждений партии кадетов, как партии врагов народа, подлежат аресту и преданию суду революционных трибуналов, — гласил декрет. — На местные Советы возлагается обязательство особого надзора за партией кадетов ввиду ее связи с корниловско-калединской гражданской войной против революции.
Декрет вступает в силу с момента его подписания»[85].
На следующий день состоялось заседание Центрального Комитета партии большевиков. Большинство членов ЦК одобрило декрет об аресте главарей кадетской партии и объявлении кадетской партии — партией врагов народа.
1(14) декабря декрет Совнаркома об аресте главарей кадетской партии обсуждался на заседании ВЦИК. Против декрета выступали меньшевики, правые и «левые» эсеры. Выступивший от «левых» эсеров Штейнберг не решился открыто встать на защиту кадетов, но, прикрываясь разными оговорками, по существу защищал их. Не возражая якобы против борьбы с отдельными лицами из кадетской партии, он возражал против борьбы с партией кадетов в целом. В. И. Ленин разоблачил доводы «левых» эсеров.
«Нам предлагают ловить стрелочников, — говорил в своем выступлении В. И. Ленин. — Мы не будем прятать политического обвинения против штаба целого класса за ловлей отдельных лиц»[86].
Обращаясь к Штейнбергу, В. И. Ленин предлагал ему разобрать обвинение большевиков против партии кадетов по существу и доказать, что «партия кадетов не штаб гражданской войны, заведомо безнадежной, заливающей страну кровью. Этого, — подчеркнул В. И. Ленин, — тов. Штейнберг не постарался доказать»