Другое марионеточное правительство — Областное правительство Урала (екатеринбургское) — было создано в результате длительных переговоров между кадетами, меньшевиками и эсерами с участием французского консула Буаяра, английского консула Престона, главы французской военной миссии Гинэ и представителя белочехов Рихтера. В состав Областного правительства вошли кадеты, меньшевики и эсеры. Главная роль в правительстве принадлежала кадетам. Возглавлял его председатель биржевого комитета, кадет П. Иванов.
Буржуазно-помещичий характер Областного правительства Урала достаточно ясно был обрисован в его декларации от 27 августа 1918 года. Декларация провозглашала полную и безусловную реставрацию буржуазно-помещичьего строя. Декреты и распоряжения Советской власти объявлялись незаконными и отменялись. Восстанавливалась частная собственность на средства производства. Заводы и частные банки возвращались их прежним владельцам. 8-часовой рабочий день сохранялся при условии выполнения установленного минимума выработки. Размер заработной платы должен был устанавливаться по взаимному соглашению предпринимателей и рабочих. Земля оставалась в руках ее фактических пользователей впредь до разрешения земельного вопроса в полном объеме Учредительным собранием. Узаконивалась безудержная спекуляция продовольствием.
Реакционная политика самарского, сибирского, уральского и других подобных правительств со всей очевидностью показывала, что они по своей природе являются насквозь буржуазными, антинациональными, что эти правительства горой стоят за восстановление старого, буржуазно-помещичьего строя,продают страну иностранным империалистам. Контрреволюционные по своей сущности, они стали центрами реакции, собирая вокруг себя враждебные, антисоветские силы со всей России.
Трудящиеся Поволжья, Урала и Сибири в короткое время убедились в контрреволюционном характере эсеро-меньшевистской белогвардейской власти и все решительнее выступали против нее. Борьбу возглавили местные подпольные организации Коммунистической партии.
В Среднем Поволжье большую подпольную работу вела Самарская партийная организация. В начале июля 1918 года в Самаре состоялась нелегальная конференция коммунистов.
Конференция потребовала от членов партии смелее и активнее вести разъяснительную работу среди трудящихся, неустанно разоблачать эсеров и меньшевиков, усилить деятельность по политическому разложению белогвардейской армии. Коммунисты-подпольщики умело использовали профессиональные союзы металлистов, строителей, швейников, кожевников для связи с рабочими массами. Помещения профессиональных союзов нередко служили местом конспиративных собраний коммунистов.
На борьбу с «учредилкой» и интервентами большевики поднимали и трудящееся крестьянство. Трудящиеся крестьяне Поволжья, испытав на своей спине господство «учредилки», все более твердо становились на сторону Советской власти. Крестьяне начинали понимать, что все красивые фразы эсеро-меньшевистских главарей «учредилки» на деле означают одно: власть помещиков и капиталистов, порку, расстрелы, грабежи.
Крестьянство проникалось доверием к Коммунистической партии, призывавшей к борьбе с захватчиками.
Крестьяне не выполняли приказов учредиловских властей,громили помещичьи усадьбы и кулацкие хозяйства, уклонялись от призыва в кулацкую «народную армию», а мобилизованные в нее — дезертировали. Сельские сходы выносили постановления не являться на призывные пункты учредиловцев,не поставлять в армию лошадей и подводы, не давать хлеба и продовольствия. Провал мобилизаций и других мероприятий самарского правительства вынуждены были признать сами враги.
Самарская газета «Вестник комитета членов Всероссийского учредительного собрания» писала в сентябре 1918 года о ходе мобилизации в Бузулукском уезде:
«Ключевская волость… Был отряд казаков в 200 человек, оцепил село и до вечера, до возвращения всех с поля,никого из села не выпускал; ослушников стегали нагайками. Вечером были аресты, 18 человек арестовали. Новобранцы от страху скрылись, пороли их отцов и матерей…
Наутро арестованных вывели на площадь, заставили раздеться, подстелить под себя одежду, — и всех перепороли, 2-х человек вывели на задворки и расстреляли.
Максимовская волость… Призыв взят, расстреляли только одного.
Пронькинская волость… Казаки делали три набега, искали большевиков, не нашли только потому, что население считает тех, за которыми приезжают казаки, честными крестьянами. На днях казаки приехали в 4-й раз.
Были аресты. И куда арестованных отправили — неизвестно»[260].
То же происходило и в других уездах.
В Самарском уезде крестьяне не только отказывались от призыва в «народную армию», но и прогоняли из своих сел военных чиновников «учредилки». Во многих селах этого уезда действовали подпольные батрацко-бедняцкие дружины, которые срывали мобилизацию в «народную армию».
Отряд рабочих Каслинского и Сысертского заводов (Урал), выступивший против белочехов. Июнь 1918 г. (Фото)
Отряд рабочих Вятки (Киров), участвовавший в боях за Урал. 1918 г. (Фото)
В Сибири белогвардейское правительство своей антинародной политикой вызвало к себе такую же острую ненависть населения. С каждым днем росло сопротивление режиму, установленному интервентами и белогвардейцами. Состоявшаяся в июне 1918 года полулегальная конференция профсоюзов Омска, проведенная большевиками, потребовала освобождения политических заключенных. Конференция обратилась к рабочим города с воззванием, которое заканчивалось боевыми лозунгами: «Да здравствуют Советы рабочих депутатов! Да здравствует революция и социализм!».
Революционный дух рабочих Сибири не сломили никакие репрессии. В этом была большая заслуга местных коммунистических организаций. Центральный Комитет партии наладил с ними систематическую связь. ЦК посылал им свои указания, направлял опытных партийных работников, снабжал деньгами, литературой.
В Томске 18–22 августа состоялась I Сибирская конференция подпольных организаций Коммунистической партии. На конференции были представлены подпольные комитеты крупнейших городов Сибири и Урала.
Конференция пыталась наметить тактику борьбы против интервентов и белогвардейцев. Она считала нецелесообразными местные вооруженные выступления и призвала коммунистов Сибири готовить вооруженное восстание рабочих, солдат и крестьян в масштабе всей Сибири. Это решение было ошибочным. В нем сказалась недооценка сил врага и, главное, непонимание соотношения классовых сил в Сибири. Призывать к всеобщему восстанию в момент, когда поворот сибирского крестьянина-середняка в сторону Советской власти еще не наступил, было преждевременно. В дальнейшем при помощи ЦК партии коммунисты Сибири исправили свою тактическую линию.
Конференция перевела партийные организации на военное положение и обязала их не допускать никаких соглашений, компромиссов и переговоров с пособниками империалистов Антанты — эсерами и меньшевиками.
На последнем заседании конференция избрала Сибирский областной комитет партии, в который вошел представитель Центрального Комитета М. И. Сычев (Франц Суховерхов) — член большевистской партии с 1904 года, по профессии рабочий-каменщик, прошедший суровую школу царского подполья.
Сибирский областной комитет объединил деятельность коммунистических организаций Западной и Восточной Сибири.
Решения I Сибирской конференции РКП(б) нацелили подпольные коммунистические организации Сибири на активную борьбу против интервентов и белогвардейцев, на вовлечение в нее широких трудящихся масс. Большевики приступили к организации подпольных ячеек на заводах, фабриках и в мастерских, развернули работу среди населения. Широко использовались различные формы агитации и в частности печатная агитация. Были организованы подпольные типографии в Омске, Новониколаевске, Красноярске и других городах Сибири.
Наиболее характерной формой борьбы трудящихся Сибири против белогвардейского режима летом 1918 года были забастовки на предприятиях и отказы вступать в белогвардейскую армию. В августе вспыхнула забастовка в Новониколаевске.
Только явное неравенство сил и арест руководителей забастовки вынудили рабочих прекратить забастовку.
Во многих районах Сибири летом 1918 года начали действовать небольшие боевые группы, созданные местными партийными организациями. Эти группы разрушали железнодорожное полотно, нарушали телеграфно-телефонную связь,уничтожали склады с оружием и боеприпасами, пускали под откос воинские эшелоны. Боевые группы в последующем выросли в крупные партизанские отряды.
Летом 1918 года разгорелась борьба с интервентами и на Севере.
В день высадки англо-американских войск Архангельский городской партийный комитет опубликовал воззвание ко всем коммунистам, ко всем трудящимся, в котором призвал к беспощадной борьбе с оккупантами, вторгшимися на территорию Советской России:
«Комитет партии призывает всех членов быть стойкими на своих постах…»[261] — говорилось в воззвании. И большевики не сдавались. Уйдя в подполье, они стали готовить силы для борьбы с захватчиками.
Американские, английские и другие интервенты на Севере пытались всеми силами сломить волю трудящихся к сопротивлению. Как только первые отряды английской и американской пехоты появились на берегу, начались массовые облавы, аресты и расстрелы коммунистов и сочувствующих им. Слуга интервентов Чайковский начал свою деятельность с того, что издал приказ об аресте всех членов губернских и уездных Советов и,по усмотрению местных белогвардейских властей, — членов волостных комитетов. Были арестованы многие профсоюзные и кооперативные работники. Арестовывались члены комитетов деревенской бедноты, на «учет» было взято почти все население оккупированного Севера.
В Архангельске для расправы с политическими заключенными интервенты создали военный суд, в состав которого вошли английские, американские и фран