Бог всегда мстит проклятием за смерть своего кида. Немедленно и неотвратимо.
Лаборатория разразилась тысячью различных звуков, которые объединяло лишь одно — каждый из них сигнализировал о поломке. Провода обрывались, жидкость в автоклавах приобретала другой состав, двигатели глохли, а металл тросов истончался, ржавея. Моментально погас свет. Дребезг, лязг, хруст, звон, скрежет… и посреди всего этого, в полной темноте, отчаянный вой красно-серого комка ярости и страха, скрючившегося в нескольких метрах от меня.
Я уселся на пол, проверяя собственные бинты на ощупь, а заодно выдергивая из ноги пару впившихся туда осколков стекла. Нужно было подождать, пока Доннорифт успокоится. Очень хотелось ему рассказать парочку историй. Про Бальтазара, про медицинский фиксирующий клей, которым добрый доктор один раз похвастался перед нежитью, про то, что я раньше сам не знал, что Деус продолжает мстить за убийство выплативших Долг…
А когда я ему все это расскажу, настанет пора таблички. Она совершенно не предназначена для вдумчивого убийства и медленного гуманоидов, но я буду стараться. Времени у меня много. Очень много. Пока найдут шахту, пока вскроют её, пока разберутся с сидящими внутри клонами…
Пусть Эйдиус покричит. Говорят, от этого становится легче.
Глава 23. Могучие дилетанты
Я стоял у окна и курил, когда сзади раздалось сухое и лаконичное:
— Свершилось.
Что именно, мне объяснять было не нужно. Где-то там, в ночи, прямо за границей Хайкорта, осуществилась казнь двухста четырех желтоглазых. Две сотни разумных, стоящие в одну шеренгу, просто осели наземь, с моментально погасшими глазами. Это зрелище наблюдало почти всё население Незервилля. Живые и мертвые, они одинаково стали свидетелями быстрой, совершенно безболезненной и от того куда более чудовищной, чем можно было бы представить, казни. Раз — и всё. Простой мысленный посыл от одного из неживых членов семейства Энно, скорее всего, даже самого младшего из них.
Демонстрация силы. Один представитель магов смерти «отключает» две сотни преступников, а второй сообщает об этом киду, ожидающему приглашения на Совет. Хотелось бы поспорить, что тот, кого выделили мне, сильнее, но было не с кем.
— Магнус Криггс, заместитель шерифа. Вас вызывают на Совет Основателей, — тем же сухим голосом оповестил меня маг, приглашающе поводя рукой в сторону двери.
Наконец-то.
Прошло всего двое суток с момента, как я оказался на нижнем уровне один на один с Доннорифтом. Закончив общаться с доктором, у меня получилось без особых проблем добраться до поверхности — клоны, которым он отдал приказ, продолжили его выполнять по мере разумения, а так, как их в лифт набилось чересчур много, то кабина не выдержала на истонченных проклятием бога троссах, рухнув вниз. Вскрыть двери и перебить искалеченных гомункулов практически на ощупь труда особого не составило, они меня не видели, а значит и не атаковали. Затем я просто взрезал старрхом тонкий металл крышки лифта, а потом поднялся по шахте. Искры от удара старрхом по металлу или камню давали достаточно света, чтобы сориентироваться.
Как только я высунул нос за пределы больницы, меня тут же уволокли в Среднюю Зону. Ахиол, почувствовавший визит чуждой ему силы, запараноил в попытках понять, оказался ли я навечно проклят аурой, в которой механизмы будут ломаться. Обошлось в виду моего не совсем естественного состояния, а вот больница осталась проклятым зданием, где ничего сложнее щеколды для двери работать не будет.
В незнакомом просторном помещении ратуши меня ждал огромный вытянутый стол, за которым расселись 11 фигур в глухих простых мантиях с капюшонами, натянутыми едва ли не до подбородка. Я сразу почувствовал себя уязвленным, не найдя для себя ни кресла, ни табуретки. Предполагается, что буду стоять? Ну хорошо. Окинув присутствующих взглядом, я смог узнать лишь сидящего у дальнего торца стола Ахиола — его шесть рук плоховато влезли под мантию, периодически шевелясь. Остальных идентифицировать было нельзя, моё идеальное зрение могло многое, но не проникать сквозь предметы.
— Магнус Криггс, вас вызвали на Совет Основателей для дачи показаний по ряду дел, — прогудела одна из ближайших ко мне фигур, — Хочу вас проинформировать, что от вас ожидают услышать только правдивую информацию в максимальном объеме. Любая ложь или недосказанность повлекут за собой… последствия. Вам это понятно?
— Понятно.
— Хорошо. Тогда начнем с главного. В результате вашего расследования погиб шериф Бальтазар Тайрон Баунд, казнены две сотни граждан Хайкорта, на месяц прекращена работа Купели, проклята обширная территория в центре Пятна. Также погиб главврач больницы, доктор Эйдиус Доннорифт, и утрачена большая часть записей о его исследованиях. Народные волнения, крупные финансовые и территориальные потери, смерть важных членов общества, и под конец… убийство Эскобара Мадре. Вам есть что сказать, чтобы оправдать этот список хотя бы частично?
— Это обвинение?
— Да, — слегка кивнул тот же Основатель.
— Тогда нечего.
Мое заявление вызвало нездоровый слабый ажиотаж среди сидящих за столом. Сцепив руки сзади в замок, я воинственно задрал подбородок, без всякой симпатии разглядывая долбодятлов, решивших поиграть в традиции. Опасных, могущественных, знающих, злопамятных, привыкших к собственной власти, но… долбодятлов.
— Криггс! — хмуро пролаяла одна из фигур подальше. Голос был женский и сердитый, — Вам нечего сказать? Вам, который вел это дело?! Не мелите чушь!
— Мне нечего сказать в ответ на обвинение в произошедшем, — педантично поправил я незнакомую женщину, — Так как я, Магнус Криггс и моя дочь, Эльма Криггс, можем с полным правом считаться невиновными во всех произошедших событиях. Мы… и мы одни. Я владею исчерпывающей информацией по делу пропажи Эскобара Мадре, а также доказательной базой, основывающейся на записях Бальтазара Тайрона Баунда, и готов ответить на ваши вопросы. Но не в форме обвинения!
Поднялся гул.
— Это не вам решать!
— Наглость.
— Пытается нахрапом замаскировать собственную некомпетентность?
— Интересно…
Наконец, сидящий во главе стола Ахиол негромко хлопнул ладонями по столешнице. Гул затих, головы повернулись к нему.
— Мастер Криггс должен прекрасно понимать, — мягко начал мэр, — Что формальности в нашем закрытом городе… немногого стоят. Кто виноват, что делать, а также все прочие вопросы на территории Хайкорта решает этот Совет. В данном конкретном случае мастер Криггс является носителем определенной информации, которой согласен… да и должен поделиться с нами. Мы же, в свою очередь, не должны спешить с выводами, так как до этого момента кид честно и непредвзято выполнял свои рабочие обязательства.
— Ах… мэр… — укоризненно пробурчал один из ближайших к богу капюшонщиков.
Я лишь нагло ухмыльнулся, правда, про себя. Ахиол принял мое предложение. Надавить в начале собрания, обвинить хоть в чем-то существенном, принудить выплатить компенсацию — раз, и у города есть пожизненный кид, связанный обязательствами. Клок шерсти с худой собаки в данной ситуации, но и он ценен. Однако, бог-мэр решил, что кид, желающий работать только с ним, куда лучше, чем абстрактно озлобленный выдуманным долгом.
— Начинайте рассказ, мастер Криггс, — прозвучал размеренный голос Базилиуса Энно, — Иначе мы рискуем застрять здесь на несколько дней.
— Для начала я бы хотел отсечь не имеющих значения фигурантов, — хмыкнул я, задирая подбородок еще выше, — К ним можно отнести группу только что казненных вами горожан и… Эскобара Мадре. Вина вышеназванных была лишь в том, что они вступили в преступный сговор с целью финансирования исследований по полному перемещению сознания в Купель. Эти разумные хотели жить в благостном иллюзорном мире, не ведая хлопот и забот.
— Невозможно, — узнал я голос Галатури. Пожилая орчанка медленно качала головой, — Нельзя поместить одну душу в другую. Заместить? Возможно. А вот «поселить»…
— Это очевидно для вас и сомнительно для просто образованного человека, — кивнул я, — Но мы говорим о простых горожанах, многие годы живущих в одном цикле так, что они почти перестали воспринимать реальность как реальность. Что касается Мадре, то он, страдающий от своих переразвитых способностей кида, также не отличался критическим мышлением. Повторюсь — их вина лишь в том, что они, также циклично, как работали и жили в Купели, стали жертвовать свои деньги на исследования. К этому моменту я вернусь позже.
— Хотите свалить всё на Доннорифта? — ехидно проскрежетал кто-то сбоку.
— Нет, — прохладно ответил я, стрельнув взглядом по маленькой и сгорбленной фигурке говорившего, — Вина доктора Доннорифта минимальна…
А вот тут уже начался настоящий шум и гам. На меня орали то ли в восемь, то ли в девять глоток. Сердито так, с вспышками агрессии, даже стуча кулаком по столу и требуя, чтобы я прекратил морочить голову, а иначе… Вот этого «иначе» мне безусловно стоило бы бояться, в этом зале собрались как бы не все самые опасные разумные континента, но… не получалось. Мысленно прилепленная мной всем на лоб этикетка с надписью «долбодятел», мешала мне критически бояться некромантов, шаманов и прочих магов с друидами.
— Преступление доктора Эйдиуса Доннорифта лишь в том, что он обманывал вышеупомянутых горожан и Должника, уверяя их, что собранные ими финансы идут на интересующие их исследования, — повысил я голос, — Один из присутствующих здесь Основателей может подтвердить, что технология по перемещению сознания в Купель стала бы концом для Хайкорта!
Воцарилась удивленная тишина, в которой послышался нервный хруст косточек пальцев. Хруста было много, больше, чем на две руки.
— Подтверждаю, — неохотно сказала глава шаманской семьи, скрытая капюшоном, — Купель может вместить в себя максимум тридцать тысяч слепков. Если представить, что получилось бы интегрировать в нее души, то она утратила бы свое основное предназначение — быть местом отдыха для наших работников.