И незабвенное свершится,
И пред закатом, как один,
Семья птенцов, шумя, слетится
На темя дедовских вершин.
181. Еще один
Еще один с мечтой безмолвной
Бродил у тихих берегов,
Еще один под сенью полной
Напев подслушивал веков,
И в замирающей лазури,
Во вздохах праздной тишины
Разгадывал рожденье бури
И прихоть хищную волны.
182. Краски
Скользят румяные лучи
По золотым стенам и сопкам,
И пятна света, горячи,
Прилипли и к трубам, и к тропкам,
Где весь безлист узор ветвей,
А воздух чист, а волны блещут,
И крылья белых голубей
В закатном золоте трепещут.
183. Памятник на Тверском
Среди забытых алтарей
И ты, поэт, алтарь забытый.
Зачем ты здесь в среде людей
С их клеветою ядовитой, —
С твоей мечтой, с твоим огнем,
С твоей кудрявой головою,
С твоим божественным стихом
Над этой чуждою толпою?
184. Одиночество
Я одинок, но нет печали:
Один я глубже признаю
Из смутных лет, из вешней дали
Мечту померкшую мою.
И под закатом бледно-алым,
Над тишиной полей и вод
Она прохладным покрывалом
Больное сердце обовьет.
185. Юрию Брюшкову
Я вспомнил сны зари минувшей,
Я вспомнил трепетную быль
И страсти взрыв, меня согнувший,
Над бездной ночи, как ковыль.
Я погибал, и как, отколе,
Не знаю сам, лилась волна
Прохладных слез и сладкой боли,
Неотразимой, как весна.
186. Автору «Венеции»
Как живо мне напомнил ты
Мою «Венецию Востока»
У самой голубой черты
В лазурный край волны глубокой.
Хоть нет там пьяццы и гондол,
Но так свежо, но так просторно
Дрожат лучи, смеется дол,
И море ропщет непокорно.
187. Тебе
Люблю мелодию живую
Твоих задумчивых стихов,
Как нить полудня золотую
До снежных наших берегов,
Как весть весны, как голос мая
Под трепет звезды и шелест крыл
О том, что есть там жизнь иная,
И песен полная и сил.
188. Забытый дом
Люби, люби свой дом забытый,
И шорох ветра за стеной,
И призрак юности убитой
В мерцаньи юности чужой.
Люби заката замиранье
И краски неба за горой,
Люби последнее мечтанье
Перед прощальною порой.
189. Ты и я
Люблю я музыку немую
Твоих доверчивых очей
И к грезам сердца не ревную,
Когда поют они внятней.
Ты – это я. Мои виденья,
Мои любимые мечты,
Мои счастливые мгновенья
И шепот снов – всё это ты.
И жду я, чуткий и безмолвный,
Обвеян музыкой немой:
Вот-вот сверкнут живые волны
И понесут меня с тобой.
190. Родине
Этот воздух немой, эта белая тишь,
Эти бледные, смутные дали…
Словно ты непробудно и сладостно спишь
Под покровом от бурь и печали,
И не надо ни слез, ни безумий войны,
Ни вражды, ни бойцов и насилий, —
Только б длились прозрачные легкие сны,
Только б снежные дали скользили!
191. Моему издателю
С сладостной думой любви и дружбы сейчас принимаю
Старую книжку мою ж снова из дружеских рук.
Сколько тепла и забот и мысли прилежной здесь чую, —
В этой семье молодой Божиих птичек моих.
Точно из темных гробов, над целой утраченной жизнью
В крупных жемчужинах слез поздние розы встают.
192. Грани
Не покушайся на чужое,
Не порывайся из границ!
Оно твое, оно живое,
И солнца полное, и птиц.
Оно, как купол драгоценный,
Твои раздумья осенит
И красотою несравненной
Сосуды неги напоит.
193. Праматерь
У ней глубокие морщины
В прозрачной желтизне лица,
Как перезрелые лощины,
Не подождавшие жнеца.
И глаз поблеклых цвет свинцовый,
И кос серебряный венок, —
Как за работою суровой
Сведенный медленно итог.
194. «Есть чувства – не огня и неги…»
Есть чувства – не огня и неги,
Лишь ласка смутная и грусть,
И стих задумчивых элегий
Я точно вторю наизусть.
Как будто всё, что в жизни было,
И точно всё, что в мире есть,
Не острой боли, но унылой
И тайных слез приносит весть.
195. «Довольно дня! Довольно света!..»
Довольно дня! Довольно света!
Я так хочу уснуть, уснуть!
О эти грезы без рассвета!
О тишина немых минут!
Чтоб только призраки печали,
Еще живые, в полусне,
Устало сердцу допевали
И догорали в тишине.
196. «Сасе»
Хорошо весною ранней
И былинкам, и цветам.
Прилетай и ты, голубка,
Поскорее к старикам.
Уж снега в овраг сбежали,
Дали тихи и легки.
Засмеялись, заболтали
И ручьи, и ручейки.
И тепло так станет сердцу
С гостьей нашей золотой,
И отрадно нам вздохнется
Детством милым и весной.
Станет Сашенька глазенки
Открывать навстречу дню,
Станет слушать утром алым
Пенье птичек и возню.
197. Пухом земля
В затишье вечного приюта,
Так мирно грезят те гроба;
Им скорбь минувшая – минута,
И беспечальна их судьба.
Единым вздохом не встревожим
Их завоеванный покой
И легким шагом не умножим
Им ноши сброшенной земной.
198. Альфа и омега
Они легки, поэт усталый,
Твои начала и концы:
И свежим утром отблеск алый,
И гор вечерние венцы,
И чуждых вод простор, угроза,
И грусть и даль чужих отчизн, —
И потухающая греза,
И убывающая жизнь.
199. Виденья
Виденья дня, виденья света,
Виденья – горы и моря,
Виденья – скорбного поэта,
Как сон, потухшая заря,
В краю чудес, безумец, где-то
Бесценный клад, забытый зря;
Виденья дня, виденья света,
Виденья – юность и заря.
200. В красном уголке
Я сегодня чутко грезил
В красном нашем уголке,
Как катился ясный месяц
Сном вечерним вдалеке.
И катился, и смеялся,
И нашептывал мне сны
В час раздумья, в час молчанья,
В час лукавой тишины.
201. Митра
Бледнеет пышная палитра,
Пунцовый луг еще зовет,
И юный бог, красавец Митра
Нисходит вниз за небосвод.
О, подари ж бессмертным светом
Мою задумчивую сень!
Я так хочу кончать поэтом
Поэтом пережитый день.
202. Жизнь
Оставь мне жизнь в ее смятеньи,
Чтобы сковалась и сплелась
В огне тревог, в огне сомнений
Со всем живым живая связь,
Чтобы искать не разучилась
Моя мятежная душа,
И все рвалась, и все томилась,
Бродя, сбиваясь и спеша.
203. Мечта
Люблю, когда ты рано встанешь,
Моя весенняя мечта,
И широко и зорко глянешь
На все окрестные места.
И всё, с чем ночью грудь боролась,
Вместе с мраком прогонит свет,
И шелк небес, и птичий гомон,
И сонных яблонь зыбкий цвет.
204. Вечность
Мгновенна жизнь. Сверкнуть звездою