Тварь выглядела как очень красивый молодой мужчина с мечтательными голубыми глазами. Она сразу же поняла, что тут ей уже ловить нечего. Сразу почуяла, что перевес явно не в пользу болотного монстра. Поэтому предпочла удрать до того, как её схватят и развоплотят.
Потом вокруг бродили странные, точно живые тени. Чувствовала, что пришли они за мной. Только не ожидали остаться ни с чем. Отчего-то, ощутила печаль. Никогда не понимала тех, кто жил, ломая чужие судьбы. Меня всё больше беспокоил двенадцатый «Замочек Мрака». Именно он не давал мне в полной мере пользоваться везением. Оно не позволяло попадать даже совсем уж мелкие неприятности. Тяжело вздохнула и услышала в голове вкрадчивый голос, явно женский. Он звенел и переливался точно весенний ручей:
— Почему ты не хочешь идти под руку господина моего Рассерра?
— У меня своя жизнь. Я не собираюсь плясать ни под чью дудку.
— Тоже так думала, но, — незнакомка печально вздохнула. — У меня не было таких друзей и защитников, как у тебя, колдунья Вианна.
— Тебе можно хоть чем-то помочь?
— Боюсь, нет. Меня звали Леваисс. Я была вампиршей. Мой господин уничтожил всех, кто был дорог моему сердцу. Потом послал живую тень. Так я стала такой, как сейчас. Существую лишь потому, что его чары не дают мне попросту исчезнуть.
— Лучше совсем перестать существовать, чем такое прозябание.
— Возможно, ты права. Только мне не хватит смелости отказаться даже от такого мерзкого дара.
— Никто не хочет умирать добровольно. Тем более, дважды. Подожди, спрошу у Гариййи и Гренды, как можно тебе помочь.
— Почему ты не боишься меня, Вианна?
— В тебе нет зла и порочности остальных слуг преследующего меня призрака. Подожди немного. Надеюсь, ответ мы получим прямо сейчас.
Сестры выслушали меня очень внимательно. Наконец, старшая проронила:
— Гренда, тебе знаком ритуал «Прощение Полуночи»?
— Да.
— Помоги Леваисс. Эта высшая вампирша не заслужила такой ужасной участи.
Потом в ночном воздухе зареяла песня без слов. Две довольно заунывные мелодии метались испуганными птичками в напоённом ночной тьмой воздухе. Я с удивлением поняла, что моим спутникам знаком этот ритуал. Дроу и Дориан тоже оказались в теме, но когда я постаралась влезть в плетение мрачноватого узора, на меня сердито посмотрел Ринн. Слова так и застряли у меня в горле комом.
Не было произнесено ни одного слова, но поняла. Я должна молчать, как рыба и не совать любопытный нос туда, куда не просят. Иначе всё может окончиться очень плачевно и для меня, и для Леваисс. Ей ещё предстояло возродить из пепла уничтоженный Рассерром только потому, что жена его главы отказалась играть в его грязные игры с чужими судьбами, древний и славный вампирский род.
Когда всё закончилось, на алтарном камне рядом со мной стояла живая женщина из плоти и крови. Конечно, любой высший вампир — очень интересное создание. Когда существуешь на тонкой грани между живым и мёртвым, порой возникает чересчур много соблазнов. Они могут незаметно даже самого добродетельного из Детей Ночи превратить в жестокое и бессердечное чудовище, убивающее любого, кто встретится на пути.
С любопытством рассматривала спасённую сёстрами магианну льда и пламени. У неё были шелковистые чёрные волосы, игравшие в лунном свете нежными искрами. Точно небесные звёзды залюбовались и запутались в тяжёлых прядях. Фиолетовые глаза очень тепло посмотрели на меня.
Потом Гренда выдохнула:
— Разомкни двенадцатый «Замочек Мрака», Леваисс. Тогда ты снова станешь свободной. Только высшим вампиршам по силам такое деяние. Впрочем, решение помочь или самоустраниться, согласно древним законам Гиблой топи, можешь принять только ты сама. Лишь Лёд и Пламень одной души сможет разбить эти оковы. Сама знаешь, что они могут стоить Вианне жизни.
Брюнетка печально улыбнулась и стеганула упрямое плетение, лишавшее меня удачи, холодом зимней стужи. Сразу почувствовала, точно превращаюсь в замерзшую глыбу и сама. Через миг стало нестерпимо жарко. Огненная магия быстро привела меня в чувство, не причинив ни малейшего вреда. Ощущения были такие, что даже слов не нашла, чтобы описать их. Процедуру пришлось повторить ровно двенадцать раз. Только после этого золотой запор рассыпался в пыль.
Позлорадствовала про себя, когда услышала в голове бессильное, но очень гневное шипение призрака Рассерра:
— Проклятая ведьма, тебе все равно придётся подчиниться моей воле!
— Это ещё почему? — не удержалась от вертевшегося на языке вопроса.
— Всё в обоих мира должно быть покорно моей воле! Два замка — это ещё цветочки. Посмотрим, как вы уничтожите первые два. Скорее всего, ты сдохнешь, колдунья Вианна!
— Даже это лучше, чем то существование, на какое ты меня обрёк меня своими подлыми интригами! Я ничем не заслужила такой участи.
— Мерзкая девка! Ты горько пожалеешь, что не сдалась на мою милость!
— Вы ошибаетесь, Рассерр! Никогда не пожалею! Очень рада, что Леваисс снова свободна. Она даже сможет вернуть то, что вы у неё отняли!
— Однажды мои слуги подкараулят тебя, и ты станешь, всего лишь, живой тенью, покорной моей воле! Придётся тебе заступить на место моей бывшей рабыни!
— Вот этого мы всеми силами постараемся избежать! — сладко прощебетала Гарийя, а через миг огромный призрачный ворон сердито каркнул, изгоняя незваного гостя туда, откуда он выполз не ко времени. — Вианна, не вздумай покидать плиту до того, как наступит рассвет. Счастливые Часы Силы наступают не каждый день, но раз в два заката мы будем снимать по одному замку. Правда… — тут она замялась, не зная, как сообщить мне очень неприятную новость.
— Всё, что сказал Рассерр по поводу первого замка — горькая правда, — сразу поняла я реальное положении е моих запутанных дел.
— Увы, это так, — призрак явно сочувствовал мне, но, в данном случае, совсем ничем не мог помочь.
Зато толковая идея пришла в голову Леваисс. Только она попросила подождать до того момента, как мы окажемся в моём рабочем кабинете. Там нас не сможет подслушать даже ушлый Рассерр.
Глава 21
Я же наслаждалась ведьминым везением по полной программе. Все посланные по мою душу скрабслы попали в дровские и некромантические ловушки. Где и устроили безобразную свару. Из непроглядного ночного мрака до нас доносилось полное злобы рычание и визг побеждённых собственной кровожадностью тварей. Они только прикидывались людьми.
До утра так и не смогла сомкнуть глаз, опасаясь, что моё сонное сознание может оказаться в полной власти Рассерра. Леваисс, прекрасно понимая, что я сейчас чувствую, неслышно подошла ко мне и выдохнула:
— Не возражаешь, если присяду рядом? Нам надо поговорить.
Скорее почувствовала, чем поняла, что Ринн тоже готов слушать, как и обе сестры.
— Конечно. От тебя не исходит угроза. Да и я ещё не придумала, как отблагодарить за то, что вернула мне мою колдовскую удачу. Честно говоря, когда двенадцатый «Замочек Мрака» не поддался нашим усилиям, промелькнула мысль, что скоро придётся жить, как обычной женщине. Если, конечно, вообще выживу.
Вампирша улыбнулась одними глазами и сняла со своего запястья один браслет, очень похожий на юркую болотную змейку, из странного зеленоватого металла:
— Это миарант — очень редкий металл. Его сделали для защиты от чар Рассерра, но, увы, было уже слишком поздно. Ты — человек. Поэтому злобному призраку не пришло в голову наложить на тебя «Печать Погибели».
Увидев утвердительный кивок своего спутника надела на левую руку подарок. Точно живая рептилия обвила её от предплечья до запястья. Прикосновение оказалось тёплым, будто ласковая ладонь матери погладила, успокаивая. С удивлением поняла, что изумительной красоты вещица признала меня в качестве новой хозяйки, в качестве благодарности за спасение вампирши.
Заглянула в странные прозрачные желтовато-зелёные овальные «глазки» из незнакомого самоцвета и поняла, что сюрпризов ещё будет много. Что-то в самой глубине души откликнулось на предложение дружбы, исходящей от амулета.
— Гиавалла живая. Это сотворённый богиней земли металл, имеющий разум и собственную суть. Как и каждый из нас. Она даже может укусить и впрыснуть в твоего обидчика подземный яд. Кстати, даже призраку не поздоровится при встрече с таким стражем.
У меня не было слов, но тут вспомнила про чашу из янтаря. Та была похожа по форме на раскрытый бутон водяной лилии, а внутри отполирована так, что без воды получалось всегда действующее «Зеркало Предсказаний».
— У меня есть альвилл, — выудила полузабытое сокровище из поясной сумки, с ней не расставалась даже ночью: клала под подушку. — Он создан, чтобы странствовать по жизни рядом именно с такой носительницей редкого дара, как ты. Надо быть магианной льда и огня и высшей вампиршей. Только тогда со временем можно познать все секреты этой древней вещи. Такие артефакты стали совсем редки. Этот нашёл меня сам. Видимо, я должна передать его новой владелице.
Усилием воли задавила страстное желание оставить невообразимо прекрасную чашу себе, но сразу поняла, откуда ветер дует. Рассерр слишком уж сильно не хотел отдавать могучую магическую вещь, с помощью которой Леваисс могла вернуть тех, кого он до срока свёл в могилу.
— Благодарю тебя, Вианна. Очень скоро мрак прошлого отдаст тех, чей путь не должен был прерваться так горько и рано.
Тут голос подала Гариййя:
— Возроди своего мужа, Леваисс. Если, конечно, твоя любовь не умерла под пеплом лет и участью бывшей живой тени. Сделай это прямо тут. Тогда Рассерр больше никогда никому из вас уже не сможет причинить вреда.
Брюнетка взяла в руки альвилл и запела под злобное шипение и проклятья своего недавнего господина. Беспокойный призрак никак не мог взять в толк, почему я так быстро раскусила его воздействие на тёмные стороны моей души, что хранятся в самых глубоких уголках сути даже самых добродетельных существ. Не только людей.
В ночном мраке протаяла фигура мужчины. По его щеке медленно катилась скупая слеза. Словно он считал, что это очередной морок Рассерра, чтобы помучить его мимолётным видением единственной женщины, которую он так и не смог забыть. Вопреки всем чёрным чарам и страданиям.