Кристина сегодня управилась с покупками быстрей обычного. Муравин заметил, как жена вышла из магазина с крупной белокурой женщиной. Они о чем-то поговорили и разошлись.
– Знакомую встретила? – поинтересовался супруг.
Она ответила, когда он уже тронул с места:
– Это была Элис. Жена капитана Вельта.
– Крепкая баба. Такая и побить может….
Он поставил машину в гараж и зашел в дом. Жена закладывала покупки в холодильник.
– Ты хотел мне что-то сказать, – напомнила она мужу. Он подошел к холодильнику, вынул из него коробку с лекарствами и поставил на стол. Порывшись в ней, посмотрел на Кристину:
– А где пузырек?
– Какой пузырек?
– С тем снотворным?
– Не знаю. Я его не трогала.
– А я уверен, что положил его сюда.
– Вася, я не знаю. Возможно, куда-нибудь машинально и переложила. Но этого не помню.
– Может, кто из подруг попросил?
– Снотворное?
– Или твоя мама?
– Мама к нам приезжала еще до того, как я приобрела эти шарики. Никто снотворного у меня не просил. И такого я бы не забыла. Да и кому придет в голову, что я им пользуюсь?!
– Очень странно… – Василий быстро прошел в свой кабинет, выдвинул ящик под компьютером, но и там пузырька не обнаружил.
Кристина вошла следом и уселась в его кресло:
– Говори, раз обещал.
– Я пошутил, – ответил он рассеянно.
– Нашел тему для шуток.
– Ну прости.
– Да ладно. Через пятнадцать минут можем обедать.
В голосе жены послышалась обида. Он остался в кабинете, размышляя, куда мог подеваться пузырек. Но ничего путного не вспомнил. Вспомнил, как вез Берту в ресторан.
Это случилось за две недели до ее исчезновения.
Немка вырядилась в шикарное платье, сделала прическу и выглядела, как стареющая королева перед благотворительным балом. Усевшись в машину, спросила:
– Как я тебе сегодня?
– Берта, сегодня вы неотразимы, – ответил он ей почти искренне.
Она гордо повернула голову и произнесла:
– Благодарю, Васька.
Когда Муравин служил Берте водителем, ему в дороге приходилось выслушивать ее бесконечные монологи. Но в тот раз она привычке изменила. Василий даже полюбопытствовал, почему.
– Обычно вы о себе рассказываете, а сегодня таинственно молчите. Я даже не знаю, куда мы едем?
– А зачем тебе знать? – отозвалась старуха. – Я же показываю дорогу. Да и тайны тут никакой. Мне позвонил мой старый друг Альфред Беншер из Мюнхена. Он весьма обеспеченный человек и заядлый путешественник, хотя на пять лет старше меня. Альфред проездом в Таллинне. Пригласил меня на обед. И ты сейчас везешь меня в ресторан «Палас». Кстати, к ужину меня тоже не ждите.
– Надеюсь, ночевать вы все же приедете? – на всякий случай задал Василий наводящий вопрос. И ждал ответа с надеждой. Если бы она ответила «да» это означало бы для него и жены праздник.
Но «да» она не сказала. А сказала совсем другое:
– В номерах я остаюсь только с любовниками. А Беншер мой друг. – Муравин сообразил, что праздника не будет, но Берта мысль не закончила: – Альфред собрался прокатиться на авто по Скандинавии, – сообщила она с усмешкой, – и пригласил меня. Но длительное путешествие мне тягостно. А вот на обратном пути он обещал задержаться на пару дней в Эстонии, и мы с ним немного загуляем.
– Я же говорил, ваша личная жизнь еще наладится, – обрадовался Василий.
– С Альфредом?! – расхохоталась она. – Мы оба для этого слишком стары. Поболтать с древним ловеласом одно, а ставить ему примочки на ночь – другое.
– Если он намерен совершить автокруиз по Скандинавским странам, значит, не такой уж и древний.
Берта его пристыдила:
– Вижу, ты счастлив от меня избавиться. Но не рассчитывай легко отработать мои деньги.
– Я и не рассчитываю, – заверил Василий, добавив про себя несколько слов для облегчения души.
Этот разговор произошел между ними, когда они уже катили по площади Свободы. Беншера Василий увидел издалека. Старик стоял на крыльце ресторана и держал в руке огромный букет белых роз. Берта тоже его увидела и ткнула в его сторону пальцем:
– Это и есть мой Альфред.
Престарелый кавалер заметил свою приятельницу, когда Муравин открыл ей дверцу. Старик бросился к машине, помог ей выбраться и вручил цветы. Оглядев водителя, спросил ее по-немецки:
– А кто ваш молодой друг? Он не составит нам компанию?
Берта представила мужчин друг другу и пояснила немцу:
– Васька влюблен в свою жену, пусть обедает дома.
Беншер пожал Василию руку и выразил надежду, что они еще увидятся. Берта в этом не сомневалась:
– Конечно, увидитесь. Беншер заедет за мной в финале своего автокруиза.
Она коротко побеседовала со стариком, и они оба разразились громким смехом. Чтобы русский не подумал, что смеются над ним, Берта перевела ему смысл разговора:
– Васька, я сказала Альфреду, что наша следующая встреча намечена на двадцать четвертое число у тебя дома.
– И что тут смешного? – не понял Василий.
– Он хотел двадцать третьего. Но я уже обещала провести этот день с вами и рассказала о празднике Победы, приуроченному к великой битве под Вынну. Альфред слышит об этом сражении впервые. И, как я поняла, сейчас узнал много нового об истории германского оружия. Теперь ты догадался, что нас развеселило?
Муравин пронаблюдал, как пожилая пара скрылась за массивными дверями, и ощутил невероятное облегчение. Выдерживать вежливое лицо, часами слушая старческий бред престарелой дамы, – работа не из легких. Зато какое облегчение испытываешь, когда все позади. От Берты остался лишь едкий аромат ее духов. Он опустил стекло, чтобы этот аромат подарить улицам города, и несколько минут наслаждался тишиной. Потом завел машину и газанул в сторону дома. Именно в тот вечер, возвращаясь в поселок, он и разработал план операции с шариками. Уже потом они с женой назвали ее «ураган для одуванчика» и договорились о деталях.
– Вася, ты там не уснул? Иди обедать, – Кристина стояла на пороге кабинета и смотрела на мужа.
– Нет, киса, я не сплю. Где пируем?
– Под яблоней.
Выйдя на газон, Муравин заметил на пластиковом столе, покрытом белоснежной скатертью, помимо тарелок с приборами, бутылку виски и хрустальный стакан.
– Хотела возместить тебе несостоявшийся обед в ресторане, – ответила супруга на его немой вопрос.
Он поцеловал ей руку и уселся в кресло. Наполнив стакан, поднял его и произнес:
– За упокой ее души.
– Теперь ты Берту вспоминаешь?
Василий отхлебнул виски и поставил стакан на скатерть:
– Скорее, Беншера. Кстати, я его видел всего два раза, но старик мне понравился.
Кристина разлила по тарелкам суп и села напротив мужа:
– Беншер и мне показался славным дедом. Вот кого жаль по-настоящему, так это Альфреда. Не пойму, зачем старик врезался в столб? Он же всю Скандинавию проехал без аварий.
– Я тоже долго думал об этом, – признался Василий.
– И что надумал?
– Ничего.
Кристина оглянулась по сторонам и перешла на шепот:
– А мне кажется, я знаю.
– Поделись с мужем.
Она еще раз оглянулась:
– Подозреваю, когда Альфред сообразил, что с ним рядом сидит покойница, он и бросил руль.
Василий покачал головой:
– Этого не может быть.
– Очень даже может… Представь себя на его месте. Ты ведешь машину, на твоем плече дремлет дама, и вдруг ты понимаешь – она труп.
Василий снова повторил:
– Нет, Кристина, так быть не могло.
– Ну отчего же? Такое вполне возможно.
– А я говорю – нет.
– Объясни, если так уверен?
– Я хотел тебе сегодня это объяснить. Но без пузырька с шариками не могу.
– Не хочешь – не отвечай. Но мне дедушку жалко, хоть я его вообще один раз видела. Он-то и вовсе тут с боку припека. Да мне, если честно, и старушку жаль.
– Тебе? – переспросил Василий недоверчиво.
– Почему ты мне опять не веришь? По-твоему, я такая бессердечная?
– Конечно, нет. Но у тебя не было выбора. Или ребенок, или Берта.
– А у тебя?
– У меня? Так до сих пор и не понял… – Василий осушил стаканчик до дна, обхватил руками голову и крикнул: – Это я во всем виноват! Это моя жлобская гордость. Ты права, надо было идти на курсы, и тогда Яан оставил бы меня на работе.
Кристина потянулась к мужу и погладила его по голове:
– Не мучайся, ты это сделал ради нашего ребенка, и Бог оказался с нами.
Василий жену не слушал:
– Не могу себе простить, зачем мы замышляли все это?! Берта все равно попала в эту страшную аварию.
– Вася, не кричи. Могут услышать!
– Пусть слушают!
– Хватит… надо забыть, будто ничего и не было. Ни Берты, ни этого Беншера. Совсем ничего.
– Не могу. Помнишь, как она вернулась после своего свидания с Альфредом? Она была такая счастливая.
– Нельзя все время ковырять себе душу. Иначе свихнешься.
Суп давно остыл. Они оба так ничего и не ели. Оба думали о пожилой женщине, которая так резко и напористо вошла в их жизни и круто изменила их судьбу.
Поход Берты в ресторан позволил супругам расслабиться. Муравины впервые за несколько месяцев провели вечер вдвоем. Василий, вернувшись из Таллинна, сразу потащил жену в спальню. Они занимались любовью, не думая, что в дверь постучит Берта. Нельзя сказать, чтобы супруги отличались болезненной застенчивостью. Но отдаваясь друг другу и зная, что постоялица способна в любой момент нарушить их интим, пребывали в постоянном напряжении. И тут оно их отпустило. Это было так классно, что хотелось петь и шалить, как детям, которых родители оставили без присмотра.
Удовлетворив страсть, Василий поведал жене о своем плане. Она сначала испугалась. Не за Берту – за себя, за него, за будущего ребенка. О немке она думала меньше всего. В тот момент и Василию и Кристине казалось, что они старуху ненавидят. Да, старая карга выплатила их кредит, и сделала первый взнос за новое авто. Но не от щедрости душевной, а от желания поработить их до конца. Берта сделала их зависимыми от ее денег и от ее милости.