Все здание скрипело и стонало. Ветер рвал фанеру, которой были заколочены окна. Несмотря на отсутствие видимых расщелин, дождь заливал внутрь, и пол ресторанного зала уже был покрыт узором из луж. Гейл и Сорвиг могли видеть это со своих мест. Полли боролась с ними с помощью половой тряпки, но как только она вытирала одну, на ее месте тут же появлялась другая. Полли сама уже была мокрой насквозь, однако продолжала трудиться с немыслимым усердием.
— Идите сюда, присядьте, выпейте что-нибудь, — окликнула ее Гейл.
— Да, все равно от этого нет никакого толку, — поддержала ее Сорвиг.
— Надо поддерживать порядок! — откликнулась Полли. — Стоит опустить руки, и все выйдет из-под контроля.
Впрочем, все уже шло наперекосяк. Стены стонали так, что, казалось, громче уже невозможно, и тем не менее каждый следующий звук был еще сильнее. Гейл и Сорвиг уже пережили свой страх и оставили его далеко позади. Теперь все внутри у них словно онемело. Все чувства сжались в один бесформенный комок, затаившийся где-то внизу живота. Обеим оставалось только гадать, выдержат ли стены напор ветра, но выяснить это было не у кого. Но с другой стороны, какой смысл был бы строить это здание, если оно не могло выполнить своего непосредственного предназначения, а именно служить защитой от дождя и ветра? Дома и существуют для того, чтобы защищать людей от ненастья. И где это слыхано, чтобы непогода представляла собой смертельную угрозу для человека? Гейл и Сорвиг жили в Нью-Йорк-сити, где по вечерам на улицах появлялись целые орды садистов с самыми жуткими намерениями. Но и там им удалось остаться в живых, а теперь их жизни угрожал такой пустяк.
В бар вошел Лестер. Девушки не знали, где он был, но явно не на улице, так как его одежда была относительно сухой. В руках, как символ своей полезности, он держал молоток.
— Что будет, то будет, — опережая его, хором произнесли девушки.
— Аминь, — откликнулся Лестер. Он подошел к стойке бара и посмотрел на пустые полки, на которых прежде стройными рядами стояли бутылки с выпивкой.
— Полли все куда-то убрала, — пояснила Сорвиг.
— Только битых стаканов здесь не хватало, — добавила Гейл.
Им нравился Лестер. И действительно, несмотря на то что ему было сильно за пятьдесят, он сохранил отличную форму. Все парни, работавшие в «Планете долбоебов», постоянно качались — на тридцать пятом этаже офиса располагался фитнес-центр, — но ни у кого из них не было таких хорошо очерченных мускулов, как у Лестера. Кроме того, он умел танцевать — способность, которую высоко ценили как Гейл, так и Сорвиг. Все их знакомые, которых полоумные боги послали им для так называемых свиданий, страдали параличом.
— К тому же вы и так уже довольно выпили, — продолжила Гейл.
— Хотя лично я бы не отказалась от глотка спиртного, — добавила Сорвиг.
— Я тоже, — кивнула Гейл.
Лестер внезапно повернулся, словно пытаясь схватить бутылку и улизнуть. Однако Гейл и Сорвиг догадались, что на самом деле его привлек странный, почти музыкальный звук, напоминающий хриплый атональный йодль.
— Что это? — спросили они вместе.
Лестер задумался, поджав губы.
— Ветер, — помолчав, ответил он.
— Да, но кроме ветра что-то еще, — уточнила Гейл.
Лестер подозрительно прищурился, поднял молоток и, угрожающе им размахивая, двинулся прочь, словно намереваясь дать отпор непрошеному гостю. Гейл и Сорвиг рассмеялись, потому что это было действительно смешно, однако смех их тут же оборвался, ибо обеих одновременно посетила тревожная мысль. Гейл высказала ее первой:
— Даже не представляю себе, что мы будем делать, если здание не выдержит.
Сорвиг кивнула, в ужасе замотала головой и еще раз кивнула.
— Куда нам тогда бежать?
Вряд ли можно было рассчитывать на коттеджи. Хотя главное здание, стоявшее на вершине возвышенности, в наибольшей степени было подвержено ударам урагана. А их коттедж стоял чуть ниже на склоне, так что, возможно, ветер там был слабее.
Возле их стола возникла Полли с половой тряпкой в руках.
— Где Лестер?
— Послушайте, может, мы пойдем в какое-нибудь другое место? — промолвила Сорвиг.
— Зачем? — нахмурилась Полли.
— Потому что мы боимся, что это здание не выдержит напора ветра, — ответила Гейл, обводя взглядом пространство.
— Глупости, — ответила Полли. — Где Лестер?
— Пошел что-то прилаживать, — сказала Сорвиг.
— Приладить надо щит у того большого окна, — отрезала Полли. — Он уже болтается с одной стороны.
Гейл и Сорвиг кивнули.
— Мейвел еще не возвращался… — Полли произнесла это с интонацией с легким оптимистичным повышением в конце предложения, видимо надеясь получить какой-нибудь ответ типа «Нет, он вернулся, просто его не видно, потому что он…» — потому что он чем-то там занят. Но Гейл и Сорвиг лишь опустили глаза.
— У нас все в порядке, — заявила Полли. — Так что можете не волноваться.
— Ладно, — сказала Гейл.
— Ладно, — согласилась Сорвиг, однако стоило Полли вернуться к своему занятию, как обе закатили глаза:
— Ничего себе в порядке.
Дверь с грохтом распахнулась, и в «Логово пиратов» спиной вперед влетел Ньютон, который, прежде чем рухнуть на пол, преодолел по воздуху добрых десять футов. Гейл и Сорвиг в ужасе вскочили, опасаясь, что в открытую дверь ворвется ветер, однако в проеме тут же появился Мейвел. Рука все еще поднята, лицо искажено яростью — нетрудно было догадаться, что хотя Ньютона и внесло внутрь ветром, но ускорение ему придал последний пират.
— Но согласись, это был классный кадр, — не вставая с пола, промолвил Джимми.
— Нет, — ответил Мейвел, развязывая узел на зюйдвестке. Он стащил ее с головы и стряхнул с нее воду. Все его кудри под ней распрямились и лежали ровно, плотно облегая голову. Лоб был рассечен, и кровь, перемешиваясь с водой, окрашивала его лицо в розоватый оттенок, а по щеке струились пунцовые ручейки.
— Да что ты понимаешь! — раздраженно буркнул Ньютон и начал подниматься на ноги, разбрызгивая вокруг себя воду.
Хоуп и Джимми начали с того, что обошли здание по периметру, держась поближе к стенам. Ньютон отснял пальмы, склонявшиеся до земли и вздымавшие с мольбой ветви. Пальмы всегда поклонялись ураганам и при первых же порывах ветра принимались трепетать и бить поклоны.
Деревья к югу от Уреза Воды переносили его гораздо хуже. Дубы и бирманское розовое дерево были гораздо крепче и устойчивее, и ураган обрушил на них всю свою силу. Часть из них уже была повалена, остальные стояли без сучьев и листвы. Поваленные стволы накатывались на еще стоящие деревья и ускоряли их гибель.
— Мне надо подойти поближе, — заявил Ньютон Мейвелу.
Мейвел, прищурившись, смотрел на юг, прикрывая ладонью глаза, чтобы в них не попадал дождь. Он пытался разглядеть Уильямсвилль, но уже темнело, и дождь был слишком сильным.
— Для этого придется выйти на открытое пространство, — ответил он.
— В том-то все и дело. Чтобы устоять там.
Мейвел закряхтел, обдумывая эту перспективу.
— Пойдем, — сказал Джимми, и они вышли из-под ненадежного укрытия здания. Мейвел шел сзади, держа Джимми за плечи. Стоило им сделать несколько шагов, как ветер обрушился на них со всей своей силой. Джимми поднял видеокамеру.
— Думаю, скорость ветра где-то восемьдесят-девяносто миль в час, а порывы чуть больше сотни, — прокричал он. — Но фронт пока далеко, поэтому нас еще не то ждет, старик.
После этого они перебрались к противоположной стене здания, выходившей на восток и наветренную сторону. Они остановились, прижавшись к стене, и уставились на то, что происходило перед ними.
— Боже милостивый! — восхищенно произнес Джимми Ньютон. — Ты только посмотри на это!
Мейвел еще никогда не видел такого подъема воды. Окинув взглядом береговую линию, он понял, что волны уже наполовину затопили скалы и вода продолжала прибывать. В отличие от Колдвела Мейвелу не надо было заниматься расчетами, ритм его жизни полностью совпадал с ритмом океана, и он нутром ощущал приливы и отливы.
— Нет, это надо снять! — завопил Джимми Ньютон, прижимаемый ветром к стене. Он схватил Мейвела за руку, словно они были школьницами на прогулке, и ринулся вперед. Не успели они подойти к краю обрыва, как налетевший порыв ветра повалил их на землю. Ньютон, скрестив руки на груди и пытаясь защитить висевшую на шее камеру, упал на спину.
Мейвел с трудом поднялся на четвереньки и стукнул Джимми по плечу.
— Пойдем, — рявкнул он, уже не задумываясь над тем, что они делают, и, тупо следуя намеченному плану, двинулся вперед с видом, не допускавшим возражений. Добравшись до края, он уцепился за выступ скалы и лишь после этого оглянулся на Ньютона.
Как только тот подобрался ближе, Мейвел схватил его за шиворот и подтолкнул вперед. Брызги разбивавшихся внизу волн окатили их лица.
— Это тебе надо? — закричал Мейвел. — Тогда снимай.
Ньютон поднял камеру, стер с объектива воду, установил прибор перед собой и нажал на кнопку. Однако она не проработала и нескольких секунд, как Джимми снова отключил красную лампочку записи.
— В чем дело?
— Я хочу снять волну, которая идет прямо на меня, — закричал в ответ Ньютон. Он подполз к обрыву и заглянул вниз. — Надо спуститься, — заявил он. Пятью футами ниже располагался небольшой уступ, естественная V-образная расщелина. — Я спущусь туда, а ты будешь держать меня отсюда, это будет потрясающе.
— Это опасно, — ответил Мейвел, указывая кивком на океан. — Посмотри, что там творится.
— Да брось, парень, — пробасил Ньютон, не в силах сдержать возбуждения. Он перевернулся и свесил ноги вниз. Теперь его лицо находилось в паре дюймов от лица Мейвела. Мейвел протянул руку и ухватил Ньютона за плечо, крепко сжав ткань его рубашки. И Ньютон соскользнул вниз. Голова Джимми исчезла из виду, и Мейвел, царапая о камни живот, пополз к краю, однако не ослабил хватку.
Ньютон коснулся ногами выемки, образованной обнаженной породой, согнулся и уперся локтями и коленями в скалу. Волны с яростью разбивались о его ноги, а иногда доставали и до живота. Мейвел Хоуп сполз почти до самого края и спустил руку вниз, продолжая держать Ньютона за шиворот.