— Вы всегда такая неловкая? — откуда-то сверху слышу его бесцветный голос.
Постепенно поднимаю глаза: сначала вижу его крепкую загорелую шею, потом волевой подбородок, наконец, набираюсь смелости и смотрю прямо в глаза и сразу же тону в их беспощадной глубине.
— Эм… я…
— Что? — Он смотрит куда-то поверх моей головы, как будто и не со мной разговаривает.
Я чувствую, что начинаю медленно краснеть. Я закрываю глаза, набираю побольше воздуха и выдыхаю через рот беспокойство. До чего же глупая ситуация! Пора бы в свои тридцать лет как-то иначе реагировать на слова мужчин, пусть даже и таких сногсшибательных.
Он усмехается криво, одним уголком рта, видя мои пунцовые от смущения щеки. Неожиданно протягивает руку к моему пиджачку и цедит слова:
— И одеты вы, Ольга Валерьевна, не по дресс-коду. Вы в курсе, что у нас не разрешены всякие горошки и рюшечки?
Это он про мои скромные крапинки на более чем скромном пиджачке, что ли, так нелестно?
От его даже такого резкого прикосновения у меня перехватывает дыхание. Я опять что-то мямлю в ответ. Зла на себя не хватает!
— Так, чтоб в последний раз, — недовольно ухмыляется он, пока я глупо моргаю, глядя на него снизу вверх, как затравленный зверек.
Идет по коридору дальше, оставляя за собой шлейф дорогого характерного парфюма, сотканного из тонких ароматических оттенков, каких-то сумасшедших ноток цитрусовой свежести в сочетании с чем-то еще. А потом оборачивается и предупреждает с раздражением в голосе (не выспался, что ли?):
— И колготки, кстати, у нас носят телесного цвета, однотонные. Вас что, не предупреждали?
Ба, подумать только, какой сноб. Я опускаю вниз глаза на свои колготки цвета мокко.
Он отворачивается и идет дальше, небрежно засунув руку в карман брюк. А я остаюсь стоять в центре коридора, обняв себя за предплечья, стараясь унять дрожь.
Как там в рекламе говорится: надо выпить кофе? Я иду к себе в кабинет и щедрой рукой делаю себе двойную порцию капучино. Сажусь за стол, обхватываю стеклянный бокал руками и, вдыхая носом дурманящий аромат, пытаюсь забыть о неприятном инциденте. Зануда! Я стараюсь больше о нем не думать, но это плохо у меня получается.
В кабинет Ольги зашла Людмила (на запах кофе летела?). Увидев Ольгу, она удивленно склонилась к ней с обеспокоенным видом:
— Ты чего, Оль? На тебе лица нет.
— Скажи мне, Мила, — с укоризненными нотками спросила Ольга, — ты почему меня не предупредила, что у вас тут темные колготки носить нельзя?
Но пока Ольга задавала свой вопрос, она скользнула взглядом по ногам Людмилы, по которым на черном фоне змеился какой-то вычурный золотистый узор длиной, наверное, больше метра, если считать от пяток до талии, и замерла, поняв, что ее вопрос неуместен.
— Это еще что за новости? — прогремела Мила. — Кто тебе такую чушь сказал?
— Завьялов, собственной персоной. Похоже, он ко мне придирается, — еще больше сникла Ольга.
Мила не нашла что сказать. А Ольга поймала на себе ее взгляд, не меньше ее озадаченный, удивленный и в то же время растерянный.
— Скажи мне, он у вас что, деспот? — Ольга выглядела все более расстроенной.
— Да нет, очень лояльный руководитель. С холодцой, конечно, не отнять это у него. Ледышка, прямо скажем. Никого близко к телу своему, отлично сложенному, не подпускает. — Мила многозначительно закатила глазки и покачала головой. — Ну, ты понимаешь, о чем я? Тут многие на него слюни пускали, уж я-то знаю, поверь. Но все зазря.
— Ну он же женат, все-таки, — удивилась Ольга. — Как можно.
— Ой, женат, — отмахнулась Мила. — Кого это когда-то останавливало? Как там говорят: жена не стена, можно и подвинуть. Скажу тебе по секрету: тут его такая знойная все приходила окучивать, вместо папки своего олигарха на рабочие встречи бегала.
— И что?
— Ничего. Больше не бегает, — довольно фыркнула Люда, — от ворот поворот он ей дал. А так, — картинно улыбнулась, а в глазах грустинка (и Ольге показалось, что она, похоже, тоже сохнет по нему — еще бы, постоянно находиться с ним рядом, испытывая на себе его харизму), — а так… в остальном очень даже ничего. Лояльный руководитель. И как от своего непосредственного начальника я просто от него в восторге. Не прикапывается по мелочам.
— Не понимаю тогда. Что ж он на меня-то взъелся? — повела Ольга плечом. — Не знаешь?
— Если честно, то не знаю. А так, думаю, характер твой проверяет.
Вот это заявление. Зачем проверяет?
Глава 6
Ольга задумчиво смотрела в окно. Бегущие по небу тучи прижимались к земле.
На столе зазвонил телефон. В сером окошке дисплея определителя высветилась фамилия: «Завьялов».
— Зайдите ко мне, Ольга Валерьевна, — услышала она в трубке знакомый спокойный голос, от которого у нее перехватило дыхание и под ложечкой как-то неприятно засосало.
Ольга шла и нервничала. Почему позвонил сам, а не Мила? Сам он еще ни разу не звонил. С чего вдруг? По какому поводу вызывает?
Когда она вошла, то увидела, что Милы на рабочем месте нет. Видимо, этим можно и ограничиться, объясняя звонок от самого Его Превосходительства. Она сразу прошла в его кабинет, для приличия немного потоптавшись в дверях. Ольга вошла и увидела, что в кабинете Завьялов был не один. Вместе с ним находились еще двое: мужчина и женщина. Мужчину Ольга знала, это был руководитель службы безопасности Федосеев. Но вот женщина ей была неизвестна.
— Мы вас позвали, Ольга Валерьевна, вот по какому вопросу, — начал генеральный, стуча колпачком от дорогой, должно быть, ручки по поверхности стола. — Кто-то сливает информацию конкурентам.
— Ничего себе…
Он уперся в нее холодным пытливым взглядом. Она недоуменно молчала, не понимая, при чем тут она. Он долго молчал вместе с ней, не отрывая от нее взгляда. А она почему-то все боялась нарушить молчание. Потом, не зная, что сказать, наконец, произнесла с целью поддержать разговор:
— Много ущерба нанесли?
— Пока не очень. Но скоро у нас крупный тендер. Мы на него рассчитываем. От него зависит наше дальнейшее существование. Ну, вы понимаете. — Он многозначительно посмотрел на нее.
— Чтобы закрыть кассовый разрыв? — Ольга сделала отчаянную попытку взять себя в руки и перестать сжиматься пружиной под его прямым взглядом.
— Да, конечно. И не только это. Многое поставлено на карту. По вине этого «крота» у нас уже получилась заминка в деньгах, — нехотя признал он.
«Вот, оказывается, как», — подумала она. Ольга была удивлена, что в такой процветающей на первый взгляд компании вдруг может возникнуть нехватка денежных средств.
— …И если информация просочится к конкурентам, то мы можем не выиграть этот тендер. Если проиграем, вот тогда придется нам туго.
Нам очень нужен этот тендер. Нам нужно вычислить этого диверсанта, — медленно и внятно объяснял он.
— А какую информацию он передает? — осторожно спросила Ольга.
— Конкуренты, вернее, один основной конкурент, знает все наши шаги. Выставляет более низкие цены. Делает более выгодные предложения…
— Вот как, — глухо отозвалась главный бухгалтер.
Она все думала про свое письмо. Может, рассказать сейчас? Может, это все взаимосвязано? Может, она мешает на своем месте как раз этому «кроту»?
— …Ставит сроки выполнения чуть меньше наших. В курсе всех наших наработок и умело их использует. И поэтому выигрывает. А мы в пролете. Пока потери небольшие, потому что контракты были не очень. Но все равно мы на них рассчитывали. Отсюда и кассовый разрыв пошел.
— Ситуация…
— Вы-то в курсе всех этих дел как раз. И вполне можете… — сказал он требовательно с легко читаемым сомнением в ее невиновности голосом.
— Что могу? Вы что, меня подозреваете? — дернулась она вдруг, догадываясь, к чему он все это ведет.
Час от часу не легче. Она начала нервно теребить сережку в ухе. Тучи сгущались…
Справившись со вспыхнувшим в душе возмущением, Ольга ответила как можно холоднее и убедительнее:
— Я этого не делала. — А потом повторила свой вопрос более уверенным тоном: — Неужели вы меня подозреваете?
— Уже нет, — неожиданно заявила незнакомка.
Ольга ошарашенно посмотрела на нее. На протяжении всего разговора она чувствовала, что та не сводит с нее глаз. Незнакомка стояла в углу спиной к окну, так, что ее лица почти не было видно, скрестив руки на груди. Было понятно только, что она очень худая. Ее можно было даже назвать костлявой.
— В таком случае, Ольга Валерьевна, вы можете идти, — сказал Завьялов. — Мы вас больше не задерживаем.
Она совсем не поняла, что произошло, но решила не заставлять себя уговаривать и живо направилась к двери. Неприятный разговор.
Она уже почти дошла до выхода, когда услышала слова Завьялова:
— Кстати, Ольга Валерьевна, не сегодня завтра должны прийти аудиторы. Имейте в виду. Будьте готовы.
Он подошел к ней вплотную и отдал папку, невзначай прикоснувшись к ее тонким запястьям. От этого прикосновения ее обдало жаром.
— Возьмите, Ольга Валерьевна, пригодится, — получила она к незваному прикосновению еще один внимательный мужской взгляд. В глазах промелькнула и тут же погасла какая-то искринка. Недовольство ею или что-то еще?
— Всенепременно, — ответила она на его предыдущее предложение занять боевую готовность. В голове полный кавардак и сумятица.
Ольга, неожиданно оказавшись рядом с его высокой фигурой так близко, наткнулась на волну тепла и потаенной мужской силы, исходящую от его тела, от которого у нее перехватило дыхание. Она увидела, как пульсирует жилка у него на шее. Окончательно смутившись от факта присутствия Завьялова рядом, она схватила папку и выскочила из кабинета. Завьялов же, криво ухмыльнувшись, возвратился к присутствующим в своем кабинете. Было похоже, что ситуация его забавляла.
Ольга, выйдя из кабинета, почувствовала неожиданное облегчение.