Третий – днем в субботу. Менял замок, пока она собирала вещи. Целовал её под кроватью. И это был его единственный шанс. Но вот только до того, как начать собирать вещи, Инна практически на его глазах перебирала шкатулку с флешками, микроSD и прочими мелочами. После этого она сунула её в один из чемоданов. Этой карты памяти там не было уже тогда, Власова могла поспорить на что угодно. А в первый вечер, когда ваяла программу, она точно лежала вместе с остальными.
Подняв с ковра носитель, девушка ещё раз убедилась, что это её собственный – на логотипе изготовителя был почти незаметный при беглом взгляде перламутровый мазок. След от лака для ногтей. Чтобы окончательно подтвердить подозрения, Инна быстро вставила карту в смартфон. Господи, пусть она ошибается!
Потому что в её присутствии Сергей и близко не подходил к той шкатулке.
Информация загружалась одновременно и слишком быстро, и слишком медленно, но…
Это была она.
И из всего этого можно сделать только один вывод – тот, кто ударил её в коридоре, приходил с двумя целями.
Первая – забрать из дома все, что хоть отдаленно напоминает так наивно утраченное. Вот поэтому вор ничего и не тронул – он приходил за строго определенной вещью. Даже остальные флешки не взял, потому что они не были похожи ни внешне, ни по объему.
Вторая - чтобы Сергей начал выглядеть не хамом и сволочью, которым и является, а спасителем. И не просто так напали на неё, когда его рядом не было, ведь тогда получилось бы, что Тихонову придется вступать в драку с тем, кого сам же и нанял. Зато после этого он под предлогом защиты увез её из дома, лишив даже иллюзии свободы и возможности перепрятать информацию.
С силой выдернув карту памяти из слота, так, что едва не сломала мобильник, Инка зло бросила её на столик рядом с той самой вазочкой, которую так старательно вытирала чуть больше суток назад. И ключами от «Мазды».
Нет, она не дура. До этого звания просто не доросла. Идиотка. А ведь вчера она ему поверила. Нет, правда, поверила. Что в глазах мужчин она не просто не пойми что, умеющее писать хитрые программы, а женщина. Тогда правильнее будет – наивная идиотка.
Почему-то сейчас стало даже больнее и противнее, чем вчера после разговора с Константином Дмитриевичем. И ещё была чем-то недовольна… Эрмидис хотя бы честно признался, что ему от неё нужно, а Сергей же… Черт, только не реветь!!! Нельзя сейчас.
Чтобы отвлечься от желания свернуться прямо тут и начать скулить и плакать, Инка попыталась придумать, что делать.
Самое главное – нужно отсюда уйти. Дверь закрыта, с территории её не выпустят. Значит, придется действовать жестко. Видимо, прав был Тихонов, у неё преступный склад ума. Потому что поэтапный план сложился почти сразу. И даже средство для воплощения у неё было.
Итак, после того, как Сергей будет временно неспособен помешать, у неё останется около сорока минут, чтобы успеть спрятаться. Мало, очень мало. Значит, придется поторопиться…
Был большой соблазн выбежать прямо так, а ещё лучше – выцарапать ему глаза ногтями, но это было бы слишком просто. Да и не сможет она. Посмотрит на него и разревется.
Брать все вещи нет ни времени, ни смысла – глупо мотаться по городу с баулами, тем самым она только привлечет внимание. Теперь стало плевать, где у неё там что болит, время играло против Инны, потому пришлось собираться в экстренном режиме. Хорошо, что волосы у неё сохнут быстро, не нужно тратить время на поиски фена.
Все необходимое на первое время уместилось в средних размеров спортивную сумку. Если все пройдет, как надо, больше тридцати часов ей прятаться не придется. Ластящаяся Машка была не очень довольна, когда её посадили в переноску, о чем и сообщила жалобным мяуканьем.
- Киса, потерпи немного, поверь, мне намного хуже, - то ли от того, что последние несколько дней она постоянно нервничала, то ли ещё от чего, но плотновато сидевшая ещё несколько суток назад одежда теперь немного болталась, и девушка выглядела, как ребенок, примеряющий вещи старшей сестры.
Торопливо экипировавшись, Инна вынула из потайного кармана своей сумочки Женькин подарок. Интересно, её братишка знал о планах своего друга? Если да – то на одного родственника станет меньше, такое предательство она прощать не собиралась.
Вещи и Машкино временное пристанище пришлось поставить в прихожей у порога, чтобы не терять время, возвращаясь наверх. А вот теперь самое сложное… Можно конечно, обойтись и без этого, но она так и не нашла ключи от дома. И форы у неё не будет вообще – он довольно чутко спит, звук заведенного двигателя брошенной прямо под окном машины точно разбудит.
Сергей все ещё не проснулся, потому не ведал о собственном провале и кровожадных намерениях Инки, которая все-таки начала плакать, глядя на Тихонова.
Сволочь!
Девушка опустилась на корточки у кровати, уткнувшись лбом в смутно белеющую простыню. Гладкая ткань приятно холодила кожу, но нужно было спешить. Уже половина седьмого утра, нужно успеть, пока не рассвело, иначе охранник на выезде может её узнать.
Но и сделать то, что собиралась, она тоже не решалась.
А вдруг ему станет плохо?
Какая же дурь лезет в голову! При чем тут его физическое состояние, когда он её не просто подставил, а разыграл, как дурочку. Ещё и в постель затащил! Ладно, туда она сама легла, но суть не в этом.
- Иннусь, тебе что, нехорошо? – чуть хрипловатый голос, от которого у неё кровь от лица отхлынула, раздался совсем рядом. А теплые пальцы легли сзади на шею, поглаживая затылок. – Зачем ты вскочила? Ещё рано, иди ко мне… - Стараясь не поднимать глаз, девушка встала, но отступила на шаг от кровати. – А одевалась зачем? Ты что… Та плачешь, что ли?
- Нет, - кто его знает как, но у неё получилось ответить совершенно ровно. – Сереж, у тебя сердце здоровое?
- Да. А с чего такой вопрос? – Тихонов спросонья не мог понять, чего она так заинтересовалась его недугами. Ладно бы вчера, до того как в постель легли, но сегодня… И вообще, странная она какая-то, голос неестественный. Похоже, все-таки плачет. Чтобы проверить предположение, он потянулся к лампе на прикроватном столике, но свет включить не успел.
- Извини.
Что-то прикоснулось к его пальцам и все тело скрутило от сильнейшей боли, такой, что зубы заскрипели, а его всего заколотило. Но, как ни странно, несмотря на продолжающие пробегать по телу судороги, от которых темнело в глазах, сознания он не потерял.
Инка спрятала в карман электрошокер и, скрутив петлю из заранее приготовленного ремня, туго прикрепила его левое запястье к изголовью кровати. Если она правильно помнит инструкцию, да и школьные знания БЖД по электротравмам, пальцы правой руки, на которые и пришелся удар, некоторое время будут плохо слушаться, поэтому, для того, чтобы освободиться, ему потребуется какое-то время.
Больше всего в эту минуту ей хотелось дать ему пощечину и устроить скандал, топать ногами, кричать, но узнать – ЗА ЧТО?!
Только он не ответит. И не потому что не может после удара током. Потому что никто перед ней отчитываться не собирается. Захотел – поцеловал и приласкал, захотел – отдал приказ, и её ударили лицом о стену. Наверное, быть сыном очень небедного человека хорошо, никому не нужно ничего объяснять, зато можно брать то, что хочешь. Даже если это чье-то самоуважение…
Вместо того, чтобы ударить или ещё как-то выместить зло, Инна дрожащими пальцами погладила щеку, под которой были сведенные, словно каменные, мышцы, и коснулась пальцами стиснутых губ.
- Всего хорошего. Искать меня не нужно, когда придет время, свяжусь сама. Но не с тобой. И не смей отыгрываться на моем брате.
Задерживаться возле постели она больше не стала, притормозив только, чтобы забрать мобильник, лежащий на столике, и ключи из верхнего ящика. Телефон пришлось прихватить, чтобы не мог раньше времени вызвать подмогу, но увозить его с собой не стала - оставила в гостиной, рядом с картой памяти, к которой теперь и притрагиваться не хотелось.
На то, чтобы открыть дверь и, забросив на заднее сиденье сумки, завести внедорожник, ушло ещё несколько минут. Господи, только бы успеть!
Непривыкшая к АКПП, Инна смогла тронуться не с первого раза, но постепенно приспособилась, каждый раз напоминая себе, что торчащий справа пимпулик трогать не надо, а то станется его вообще оторвать.
Как она и думала, заметив знакомую машину, охранник не стал проверять, кто там сидит за рулем, а сразу поднял шлагбаум, выпуская «Мазду» на волю.
Так, первая часть прошла хорошо, теперь нужны деньги, пользоваться картами некоторое время будет нельзя, значит, нужно иметь при себе наличку. А ещё – засветиться в системе.
Интересно, а какие последствия от удара током? А вдруг ему и в самом деле станет плохо…
- Идиотка, он тебя использовал, а ты готова перед ним упасть, чтобы удобнее было ноги вытирать! – звук собственного голоса хоть и не успокоил, но как-то отвлек. – Нужно действовать.
А на самом деле, больше всего хотелось к маме. Выплакаться и услышать, что все будет хорошо. Что никто её девочку больше не обидит. И что её можно просто любить, а не пользоваться…
- Почему, вашу мать, никто не проследил за машиной?! – сигарета выпала из почти не гнущихся пальцев правой руки, только по счастливой случайности не попав на лежащие на столе документы, но оставив на них некрасивый след от пепла. Противное онемение распространялось до самого запястья, но Сергей об этом постоянно забывал, из-за чего чуть не устроил пожар.
За последние три часа настроение у Тихонова из «дерьмовее некуда» опустилось до «не подходи – убью!», потому Василий Тимофеевич Алешин, глава СБ, рассматривающий молодого человека с каким-то садистским удовольствием, предпочел промолчать и не встревать, пока его подчиненному устраивают разнос.
Тихонова-младшего он знал последние лет двадцать пять, но в таком бешенстве видел первый раз. Интересно, что у них там на самом деле произошло?